Сказка  про  белого  бычка

           Как-то  я  сидел  в  некотором  ожидании  и  от  скуки  перебирал  бумаги, лежащие  рядом  со  мной – этакая  аккуратная  бумажная  стопка. Лучше  бы  просто  стопка – лениво  подумал  я. Развернув  одну  из  бумажек (это  оказался  обрывок  старой  газеты), прочитал  несколько  строк. Обрывок  оказался   стенограммой  выступления. Я  увлекся. Текст  показался  мне  занятным. Вот  что  было  в  стенограмме: 

 …я  знаю  товарищи, что  есть   несогласные  с  линией  нашей  партии. Такие  несогласные  всегда  были  есть  и  будут. Но   история, товарищи, как  всегда, все  расставит  по  своим  местам, вот  тогда  и  посмотрим –  Кто  есть  Who! Есть  еще  вопросы, замечания, предложения  или  перейдем  к  решению  процедурного  вопроса?

 (Голос  из  зала):

– Михаил  Сергеевич, вы  часто  употребляете  сочетание  «Кто  есть  Who».  И    этим  «ху»  уже  всех  порядком  заколебали. Кстати, почему  вы  никогда  не  говорите  «Who  есть  Кто?»

– Товарищи, можно, конечно, начать –  и  данный  вопрос  углубить, но  этого  делать  не  надо – ведь  давно  известно, что  от  перестановки  слагаемых, сумма  редко  меняется.

– Михаил  Сергеевич, в  нашей  стране  мы  говорим  «Кто», англичане  и  американцы  говорят  «Who», а  вы  говорите  и  так  и  этак, почему?

– Ну,  мы  же  находимся  где-то  посередине  между  западом  и  востоком, товарищи, поэтому  не  грех  и  перенять  хорошее. Еще  трибун  нашей  революции  Владимир  Владимирович  Маяковский  призывал:

…Глазами  жадными

                                   цапайте

Все  то, что  в  нашей 

                   стране  хорошо,

И  что  хорошо 

                                на  западе!..

 Я  бы  добавил  «и  на  востоке», товарищи. А  ваша  ирония  мне  понятна.   Вас  смущает  сочетание  латинских  букв  «икс»  и «игрек», то  есть  русское  «ху».  Понимаете  в  чем  тут  дело: вообще  буквенное  сочетание  «ху» присуще  теплым  странам, таким  как  Мексика, Венесуэла, странам  Южной  Америки  с  их  Хуанами  и  Хуанитами,  или  вьетнамцам  с  их  Ху  Ши  Мином, а  как  оно  прокралось  к  прохладным  англичанам  мне, честно  говоря, самому  непонятно.

(Тот  же  голос):

– У  вьетнамцев  не  Ху  Ши  Мин, а  Хо  Ши  Мин.

– Это  они  по  просьбе  наших  товарищей  когда-то  «ху»  на  «хо»  поменяли.

(Голос  с   галерки):

– Я  не  понял: «ху»  на  «хо»  или  «хо»  на  «ху»?

– Уточняю, товарищи, поменяли  «ху»  на  «хо».

– Зачем  поменяли-то?

– Да  понимаете, в  пятидесятых  годах  с  китайскими  товарищами  накладочка  образовалась. У  них  было  два  партийных  лидера  Су  Хун  Чай  и  Вын  Сун  Хим. Ну, наш  народ  дошлый, сразу  же  и  сделал  соответствующий  перевод, переделал  китайских  товарищей  на  свой  лад – и  стало  звучать  так: «Сунь  кий  в  чай  и  вынь  су – хим».

(Первый  голос):

– Что-то  у  вас  Михал  Сергеич  в  огороде  бузина, а  в  Киеве  дядька. Какой  там  еще  кий?

– Там, товарищи, вовсе  не  кий, а  совсем  другой  предмет  имеется  в  виду, я  думаю, он  у  большинства  сидящих  в  зале   тоже  в  наличии, посмотрите  внимательней.

(Смех  и  аплодисменты)

– Так. Кто  хочет  выступить  по  процедурному  вопросу?  

(Чей-то  недовольный  голос):

– Да  какой  там  процедурный  вопрос, когда  мы  еще  с  непроцедурным  не  разобрались. И  чем  там, в  Китае, закончилось?

– Потом   появились  хунвейбины, которые  устроили  переворот.

(Звонкий  удивленный  женский  голос):

– Кто-кто-о-о   в  Китае  появился?

– Хунвейбины, «красные  охранники», участники  Культурной  революции, как  они  ее  называли, сторонники  Мао  Цзе  Дуна.

– А  их  как  у  нас  прозвали?

– Их  никак  не  прозвали, товарищи, наверное, не  получилось, но  частушку  придумали:

Полюбила Хунвейбина

 И повесила портрет,

 А наутро поглядела —

 Кий  висит, а «бина» нет.

(Хохот  и  бурные  аплодисменты  в  зале)

Тот  же  женский  голос:

– А  больше  ничего  не  придумали?

– Сударыня, вас  так  заинтересовала  культурная  революция  с  хунвейбинами?

(Снова  первый  голос):

– Вы  не  уходите  от  вопроса  в  сторону. Еще  частушки  петь  будете?

– Какие  частушки, когда  нам  нужно  договориться  по  процедурному  вопросу. А  вообще, товарищи, у  нас  в  России  на  «ху»  ни  одного  плохого  слова  нет.

(Тот  же  женский  голос):

– Так  уж  и  ни  одного?

– Ну, я  же  в  хорошем  смысле!

– Значит, нет?

 – В  русском  языке  слов  на  «ху»  вообще  буквально  единицы. Например,  «хурма», «художник»  или  там  «худоба».

(Голос  из  зала):

– Или:  «Да  идите  вы  к  монаху!»

– Некорректный  пример, товарищ, некорректный. Мы  говорим  о  словах, начинающихся  на  «ху». 

– Ну, тогда  идите  на  хутор  бабочек  ловить.

– Вот  это  хороший  пример, это  удачный  пример, товарищи. Я  в  молодости  так  и   делал. Раиса  Максимовна  не  даст  соврать. Сейчас, правда, с  этим  надо  поосторожнее, ох, осторожнее  надо  с  этим.  Смотря,  каких  бабочек  ловить, а  то  ведь  можно  поймать  и  с  прицепом, вернее  прицеп  подцепить!

(Слабый  мужской  голос  из  зала):

– Да  на  худой  конец  и  такая  сойдет!

– Товарищи, с  худым  концом, как  говорится, здесь  спорный  вопрос, хотя  о  вкусах  не  спорят. Я  думаю, худо-бедно в  таком  случае  можно  и  без  бабочек  обойтись. А  кому-то  может  сачок  поменять. Ну  вот – пошутили  и  довольно, хватит   хулиганить! Тьфу  ты  (а  говорил, слов  мало!), привязалась  эта  «ху».  Давайте  переходить  к  процедурному  вопросу! Регламент, товарищи, есть  регламент!

(Бас  из  партера):

– Михал  Сергеич, у  меня  есть  интересное  предложение  по  данному    вопросу.  

– Ну  вот,  слава  Богу, все  же  до  процедурного  вопроса  добрались.

– Да  нет, просто  любопытные  имена  вспомнились  на  «ху».

– Да  будет  этому  конец, в  конце  концов, или  нет? Давайте  быстрее, и  так  сколько  времени  потеряли. Что  там  у  вас  еще?

–  Хуциев  Марлен, кинорежиссер, а  также  бывший  член  правительства    Хурцева  Екатерина, а  еще  Худорожков  Казбек.

– Вот  Хуциева  правильно  отметили, товарищ.  Мы  Марлену  Мартыновичу,  как  говорится, только  вчера  «Народного  артиста  СССР»  присвоили. Фильм  «Застава  Ильича»  всем  в  душу  запал! Екатерину  Фурцеву  мы  из  рассмотрения  исключаем, а  вам, товарищ, должно  быть  стыдно – Екатерину  Алексеевну  вы  неправильно  познали.  А  кто  такой  Казбек  Худорожков – первый  раз  слышу?

(Тот  же  басовитый  голос):

– Первый  и  последний. Это  мой  сосед  по  даче, директор  ресторана. Его  недавно  посадили.

– Что  я  могу  сказать? Общепит – дело  тонкое. Все, товарищи, все, дискуссию  заканчиваем. Заканчиваем, Борис  Николаевич, заканчиваем! Жаль, что    вы  не  на  «ху»  начинаетесь. Были  бы  Хульцин. Ну, это  так, к  слову. Все, товарищи.  Переходим, наконец-то, к  процедур…

Дальше  было  оторвано. Да, вот  так  неожиданно  сегодня  ко  мне  ворвалось   наше  прошлое.  Даже  жалко  расставаться. Я  повертел  обрывок  в  руках  и  с  сожалением  отложил  в  сторону. Может, кто  еще  прочитает.  Вполне  довольный  и  облегченный, открыл  дверь  садового  туалета, и  отправился    копать  грядки  под  свои  такие  любимые  помидоры…