...Gazero:.. Тут я впервые, и место это мне напомнило меня, или правильнее сказать то, что меня окружает. Описывать ли?..

Голова в задумчивости поднимается - в самом деле, в этом месте каждый был, может и впервые, но он же имел глаза и, соответственно, мог оценить обстановку (странное соседство с закрытым японским театром, афиши которого представляли взору экзотические только по костюмам изображения; в какой стране не грустят или, скажем, не испытывают гнев?

Но никогда еще нашему городу не приходилось видеть его - этот маленький мирок, в котором иногда слов не надо, все скажут глаза, жесты; так и не успел он приоткрыть для нас свой занавес - уступил свое место в угоду модному бутику, конечно, ведь сейчас родился миф о том, что цвет, форма, стиль показывают душу, вытесняют глаза.

Снова опускаются они на монитор - в здании полно людей, с планшетами, ноутбуками, смартфонами; удрученно что-то ищут или передают друг другу, либо общаются в интернете; а мне никто не пишет; не потому, что это самолюбие или мелкий каприз внимания к себе - тут дельное - кафе то - "Мысль"!

Хочется обсудить это, понять, откуда такое банальное и вместе с тем вовсе необычное название для заведения в котором традиционно кушают, препровождают время за беседой во второй степени, ведь можно просто прийти, посидеть в прямом смысле - послушать музыку, посмотреть на оформление интерьера, понаблюдать...

Удивительный миг в жизни - "впервые" - именно этой сущностью предстает передо мной это кафе: низенькие столы, крошечные стулья и столовые приборы и обилие модных ныне суши, вместе с тем в качестве меню - всенепременная на все случаи бесед и встреч - удобная и сытная пицца, не утишающаяся в популярности продукция из гамбургеров и картошки фри,..

Весьма необычно! Интересно, заметил ли кто-то это еще? Оглядываюсь - принесли - поели, быстро или медленно, заказывая еще или оставаясь с пустыми тарелками или полусъеденным разговаривая, но чаще всего, закончив еду и оплатив, уходили - необычно просто так сидеть, не поймут...

Кажется, только не я - мне было б интересно найти отклик любопытству и послушать или посмотреть - что ощутил человек, оказавшись тут; в психоделически-синей гамме, просмотрев смешанное меню, оглядев смешанную обстановку...

В ней больше всего выделялись официанты - таких мне еще не приходилось видеть - это были, становившиеся похожими из-за белоснежной пудры и подведенных глаз, на артистов жанра пантомимы, брюнеты со неспроста лепесткообразной формой глаз (неужели моя догадка верна и это японцы?).

Они грустили и не стеснялись этого чувства, хоть это выдавали одни их глаза; внешне они старались быть...

А вот и не "серьезно-важными", чинно ступающими по коврам синей "Мысли", чем могли б вызвать спокойство и равнодушие, комфорт для, исполняющих маленькую жизнь вежливости в посещении, гостей.

Но они и не "улыбались любезно" им, такое поведение наводило раздражение, искусственность и это было бы ничего более чем еще одна своеобразная приправа к поданным ими блюдам...

Расставляя их, унося, японцы... не прятали своих выражений лица, грим на манер мимов еще больше подчеркивал, волшебной лупой увеличивал то, что они выражали: разные-разные оттенки чувств, мыслей выдавалось одной блестинкой глаза; гармонично и бесшумно переплетались они, подпитывая атмосферу кафе...

Бывало, в нем закажут праздник, приведут детей; официанты сразу принесут подарки; иногда завяжется горячий спор - они пробуют сделать все, чтобы смягчить настроения оппонентов...

Gazero: Да, стоит ли описывать, если можно все увидеть самому? Мне кажется, тут очень волшебно... Эдакая живая аллегория (ну где вы еще такую встретите? :) )

Снова отпиваю чашечку бесплатного зеленого чая, набрав это; собственно, на секунду приходит мысль, что я не в праве требовать отзыва своему восхищению (хотя даже эта кукольная, хрупкая мася-чашечка умиляет - тут просто сказка).

В итоге, я не спонсор этой "Мысли", просто посетитель, заботящийся только о своем досуге, что прилично и на своих местах для всех, не так ли?

Однако я точно знаю, что "так" и в том случае, когда будет общение (любое, само кафе, казалось, располагало к этому); ведь эта внутренняя Вселенная перекрещения и взаимоуглубления собственного и чужого мира приходит даже во сне; а он переходит в реальность и отражает ее....

В ней мерно себе тикают часы, спрятавшиеся с единственным предметом с другими цветами тут - живой, маленькой сакурой, приятно покачивающейся на легком ветерке и роняющей нежно-розовые лепестки (и то она казалась одним из оттенков синего, утопая в луче прожектора упомянутого цвета); это деревцо словно вбирало в себя тихие слова официантов, немного развлекало в атмосфере суеты (неподалеку, сквозь музыку - топот ног и шелест достающейся новой и перемывающейся посуды) плавным покачиванием, как убаюкиваясь от этого...

Gazero: Точно, сказка - театр уцелел, только в виде "Мысли" ;)

Останавливаюсь - больше не буду писать без ответа, а то подумают, что веду диалог с собой; с другой стороны, просилось наружу сотни мыслей, не только насчет этого кафе, а тех, что были и есть, просто иногда меняют грим, и если остаются в своем настоящем оттенке (как этот, к примеру, такой привычный, хоть и красивый, задумчивый, вдохновляющий синий), то, бедняжки, останутся наедине с собой...

Быть может, как и я...

Не замечаю, как еще отпиваю чай, и он кончился, только пару отрывков крошечных листиков плавало в остатке его на донышке, напоминает... "Мысль"!

В синем, как она, море тоже в глубине мурчат во сне жемчужинки и видят в дреме...

Синее небо, где осторожно мерцают звездочки, трогают сияющим пальчиком тучки-следы сотни историй, что еще случатся или случились среди...

Этих синих стен с картинами и столбиком иероглифов под каждой - правильная, многогранная культура заключать музыку своей мысли в стих, а его - в рисунок; в каждом штришке их - по-новому скользят чувства задумчивости, мечты, ностальгии...

Это она невидимой бабочкой легла на веки чуть подуставшим, но все работающим тут японцам, крылышки ее - кулисы театра, где они бы могли поделиться легендой о самурае-драконе, жизнью старца, искавшего смысл жизни или песней без слов о том, что порою их и не требует - о любви...

Кто знает, может, через эти, теперь зачеркнутые тенью от вывесок бутика, афиши вот тот кроткий юноша с лепесткообразными глазами, что сейчас внимательно перебирает подарки для ребенка, заворожено ловившего пальчиком по стеклу ярко-синих рыбок в аквариуме, аккуратно желал ее, и она вернулась бы к нему энергетикой Родины, признанием зрителя, а может и половинкой...

Теперь же он только бережно перебирает оттенки воспоминания надежд, надежно открывающихся только ему в плюшевом мишке, фарфоровой лошадке или в картинке с щенком...

Нет, это необычное кафе; откуда в "Мысли" столько всего? Проскальзывает ощущение, что я хочу прийти сюда еще раз, и не раз, и не потому, что богатое меню, и не из-за гармонии фееричности обстановки и персонала, и не по причине фантастической многофункциональности и умения преобразовываться для каждого в именно его; а потому, что...

Даже не могу себе до конца объяснить, отчего, быть может, мои первые слова были правы, и это - словно я?..

Думаю, благодарно поглаживая пальцем крошечку-чашечку с еще оставшимся чаинками, в свете меняющего оттенки синего луча и наступающих сумерек, приобретавших изумительный цвет; любуюсь им и все думаю, думаю, в чем тайна "Мысли"?..

От размышления отвлекает щелчок - м, ответили, или написали свое? Главное в "Мысли" - движение, это хорошо. Смотрю на экран:

Анонимка: Ты думаешь, это из-за анимешничков?

"Анимешнички" - японцы, так понимаю. Хоть к проблеме, скрыто поставленной мною, подошли и с внешней стороны, но все же! Торопливо набираю ответ:

Gazero: Спасибо за отклик. Думаю, Вы правы, что-то в этом есть)))

Анонимка: Еще бы! Они тааакие... Ну просто... Ты пришла из-за них, признайся, ведь они ну...

Далее, (как бы поточнее выразиться?) в кафе воцарилась личностная, провокативно-даже слишком прямая нотка; все ясно, ну что ж, почему, собственно, разочаровываюсь? Ведь того ожидать сейчас и следовало - обмен недвусмысленными мечтаниями, расспрос для развлечения собственных амбиций.

Собеседник (или, что вероятнее, собеседница), признаюсь, подпортила... Не то, что бы настроение, и даже не подпортила - смутила ту тоненькую ниточку, что чистосердечно и с доверчивостью искала свой дом (мои рассуждения о загадке "Мысли", как в детстве, по принципу игры, тихонько шептали: "Мы рядом, только дождись!"...

Тем временем в ней было все, как прежде, умудряясь превозносить новое, еще больше этим вызывать восхищение - отдыхавшие или сменяющие друг друга официанты, о которых так восторженно отзывалась откровенными смайликами Анонимка (в ответ молчу, поддерживать такое - просто неуважение к их, да и к ее, и к своей, личности); говорили о своих делах, а может, и о своих чувствах, в их словах опять чувствовалась эта нотка грусти по прошлому...

Как озябшего маленького птенца, беру ее в свои ладони внутри себя - он одинок, ему хочется к теплому родному солнышку, а вокруг лишь ветер (вихрь сна, приемов пищи, всяких бытовых мелочей, разных амбициозно-интеллектуальных заморочек; безусловно, птенец понимает, что они его закалят, напитают его крылья силой и храбростью, если он не опустит их и не отвернется; но время, время!..)

Вернется ли оно, все причудливо шелестя в переливающемся разными оттенками синего, зовя с собой, предлагая бесконечность, чтобы себя раскрасить в другие цвета и вместе с тем - вечность, чтобы рассмотреть внимательно вот этот единственный синий?..

Как искусным художником, вырезанные им тени на стенах становились ярче - вечер глубже, одним за другим, под сказочно-легкую увертюру, зажигались в "Мысли" фонарики мягкой, но не мешающей делу, беседе, пище, дреме, мечтанию, подведению итогов и накрапливало незримыми капельками ожидание волшебства; и оно настало - хрупкими, совершенными лучиками заиграли в полумраке точно светлячки...

Моему воображению вспомнился дивный ночной лес, там, где сверкает паутинка, но пауки - кроткие крохи, круглыми глазками наблюдающие за луной - белоснежным пузырьком миров сна; шелестят, перешушукиваясь и озорно подмигивая звездочкам, синие от ночи листики, где доносится мерный цокот копыт магической лошадки...

"Может, что-нибудь еще?" - мягко окликнул меня, с сильным акцентом, тщательно-правильно ставивший в поочередности слова, голос.

Оглядываюсь - это официант - юноша в темно-синей рубашке, безрукавке и брюках, похожий на других черными волосами, глазами, подведенными как у актера и белой пудрой на лице, но абсолютно вместе с этим отличающийся чем-то; в добавок - мельком замечая которого, мною примечалось - смотрел, внимательно, мягко...

- Спасибо, у вас лучшее кафе в городе! - искренне хвалю, стараясь не оскорбить иностранца взглядом в глаза, тем более они были мягки со мною.

Ощущаю, что-то хочет сказать; но тут его позвали и, дабы показать учтивость (хотя искренность нуждается только в себе подобном), поклонился и отошел по делам, что стали...

Чуть быстрее, вдохновленее, что ли (уж не торопился ли он их закончить и снова подойти ко мне)? Как совестно будет, ведь японского не знаю, ну да посмотрим, может, он привычно спросит "что-нибудь еще").

Тихо прячу улыбку, мысленно обращаясь к нему: "Не переживай, чаевые я, хоть и бесплатный чай, дам. Кощунство не отблагодарить за такую сказку... Да, именно так!"...

Вновь погружаюсь во философствования насчет "Мысли". Объективно - при необычности есть и тривиальное - ну в любом кафе есть рыбки, музыка, интерьер...

Но констатируя субъективно...

Снова, как детектив или сыщик, ловлю последний след мгновения, чтобы определить, что в нем таится; открылось оно с... тирадой щелчков (оказывается, мини-мир не стоит на месте, он постоянно обновляется, ведь большой обновляется.

Читаю:

Chuvak: Ну да, японцы, бла-бла... А ведь с жиру бесятся, везде свой след насаждают... И не говорите, что они про нас думают также, им до нас нет дела! Почему, спросите вы? А я отвечу...

Далее была лекция на длиннющих сообщений 888 (ну тут я немного гиперболизирую, но суть! Они заключали в себе гневный и совсем незаслуженный рывок агрессии в сторону этих тихих людей, только отличающихся немного внешне, несколько языком и одеждой с обычаями; но так... Ведь тоже хотят жить, зарабатывать для осуществления их, в их понимании, счастья - кормить близких, радовать их и себя...)

Чувака не переубедить в этом (лишь осторожно говорю: "Если можно, будьте терпимее"); в корне, что отмечаю: споры, особенно в обстановке, где оппонентов разделяет клавиатура и экран, что толерантнее и молчаливее бумаги, стихия самоисчерпывающаяся, ведь каждый защищен своей анонимностью и потому его слово останется с ним и за ним; разрешать же их и расставлять точки над и в приоритетах - самоотвержение, бескорыстное, но легко поддающееся зависти трусов или тех, кто считает только себя и слышит тоже только свои речи умными; но как не стыдно!

Это же, то гневное слово о народе, откуда родом были официанты "Мысли", писал человек, сидевший на два столика дальше меня (он радовался, что все густеющий полумрак скрывал его лихорадочно стучащие по экрану планшета пальцы и лицо, кривая усмешка которого выражала злое удовлетворение)! Может, это и не он, может, геймер, "тролль", или алчник...

Но футболка его была подписана ником и адрес - тоже, так что... Вот как, печально вывожу умозаключение – бывает: приходит индивид, гордящийся собой, он еще более гордится, что может потратить деньги на обед в дивном месте, вроде этого кафе, будет принужденно-мирно улыбаться официантам и не ссорить в синем лабиринте его, а натура будет раздражаться, быстро соскучиваться по новому, более выгодно подчеркивающему то, что он индивид; и тогда выпустит он неуклюжие ножницы презрения и перережет ими цветок гостеприимства, а сам уйдет, и нет ему дела, что, быть может в истине он уж не оживет!..

Мало-помалу, стрелки часов в синеве стали показывать... Утро, но кафе было все таким же синим, фонарики слабее мерцали и напоминали свечи в канделябрах замка, старинного, огромного, который устоял и в войнах, и в интригах, и живет, воспоминаниями о поэтах, серенадах рыцарей, живет тем, что будет...

" "Мысль", несомненно, будет процветать, и всякая агрессия на нее - без причины и благодарности! Вот как тут заботятся о клиентах - сиди, сколько хочешь, тебе слова не скажут, еще и пироженку принесут..." - как ребенок-восхищенно посмотрела я на удаляющиеся шаги того же парня, незаметно придвинувшего мне крохотусю-тарелочку с маленьким пирожным с кремом, шепнув, что это "тоже за счет заведения".

Оно приобретало черты города в городе - не знало ни дремы и мимолетности задумчивости - все встречало, провожало, делало свою работу; вместе с тем не покидало ни рыбок, ни лепестки сакуры, ни меняющих друг друга теней на столиках это мягкое дуновение задумчивости, или сна, или сказки...

Может, это все эффекты синего?

Или все же дело в названии - и сон, и сказка кроется в нем... Думаю об этом, осторожно пробуя пирожное (беседа в чате приобрела ожидаемый окрас - прибежавшие разные личности, пестрящие аватарками и никами, болтали о своем, и, поддерживающие или со всеми подряд или с определенным человеком - свои темы, многие уходили, бросив едкие замечания; я отвожу от нее взгляд, не перестает удивлять то, настоящее, предметом которой я изначально проводилось мной)...

Я еще раз пролистываю только сообщения, касающиеся кафе - как и оттенки синевы в нем, они разные - ругают, хвалят, безразличны, но эта атмосфера неоднозначности и загадки "Мысли" отразилась и объединила даже их!

Что за дежавю, думаю; мысли о ней начинают путаться, становясь микроскопом и телескопом одновременно, разбирая и преуменьшая меня перед ее атмосферой (я тут уже не первые минуты, отчего я до сих пор не понимаю, что это за место для меня?); становится совестно, и к этой совестливости прибавляется еще парочку (раскладывается она на еще парочку) - перед собой, перед сказкой кафе и...

Перед официантом, вновь объявившимся и тихими глазами смотревшего на меня - я тут уже сколько и ничего не заказываю, так юноше и без зарплаты остаться!

"Ой, простите!" - говорю по-английски. - "Это некрасиво - быть тут и не сделать заказ!.."

Начинаю листать меню - закажу что-то среднее по скорости приготовления, одновременно любимое и не очень дорогое, чтобы можно было еще что заказать (официантам приятно, если они угадывают любимые блюда посетителя и обслуживают его на несколько угощений - за это и чувство, что учтив, и если начальство похвалит, и без денег не будешь).

С лицом - "извините ради... Ну кто у вас главный в вашем мировоззрении-вере, ради того меня и простите, пожалуйста" - заказываю хот-дог с томатным соком и еще раз благодарю.

Юноша слегка улыбнулся и, положив что-то на стол, опять поклонился и отошел за моим заказом. Фигура его таяла в синем тумане из лучей рамп, шаги в привычном гуле утихали с особым оттенком, таким...

Синим, необычным...

Улыбка его была такой же мягкой, как и глаза, наводя тихо на одну мысль: "Какой чудной!".

С интересом осматриваюсь в «Мысли» - на столе - веточка сакуры; у других столиков все мирно, словно без слов переговарившихся друг с другом, за какими-то - чисто и пусто, за другими пусто и еще не убрали остатки, за третьими - кушали, за четвертый - копались в смартфонах, реже - в книгах, еще за одними - беседовали, реже - просто смотрели по сторонам...

Но только на моем столике была веточка сакуры - волшебство...

И...

888 оттенков "Мысли"...

...Gazero:.. Тут, в ее синей гамме сказки, вдумчивой, точно как… впервые…