Белым пленом зимы этот город объят
Только сердце стучит - Ленинград, Ленинград!
День сегодня счастливый, добавленный грамм,
К пайке детского хлеба и вдовьим слезам.
Это черные дни в   белом аду,
Метронома отсчет  предрекает судьбу.
Ты идешь, нет, плывешь, белым облаком,
Пар изо рта все слабей,
И сугроба постель, для тебя все милей.
В белый саван, тебя, нарядить, был бы рад,
За блокадным кольцом, стервенеющий   враг.
А тебе по дороге спасительный круг,
Чей- то черный, уже остывающий труп,
И последние силы теряя, поймешь,
Что карманы пусты, не донес, не донес,
На синеющем лике из крошек кутья, 
Не донес и не выжил, а ты вот должна!
И опухшие ноги, со стоном влача,
Считая шаги, ты дойдешь до гнезда,
Где тепло потерялось, в эти дни навсегда.
Ленинградка моя, ты дошла, ты пришла!
Там навстречу, тебе, не глаза, а лишь рты,
На кровати озябшие дети твои.
И когда, ты по крошке, будешь хлеб им давать,
В полусне понимая, что могут жевать,
Скрипнет дверь, и сосед вам подарит «бревно»
Понял дед, что выжить ему, не дано,
И последние силы потратив, сломал,
Старомодное кресло - последний причал.
И кулечек крупы, и в бутылочке жир,
Чтоб детей не пугать, и тебе, чтоб помочь
Он  отдаст это все, и уйдет, молча в ночь.
И когда затрещат в скромной печке дрова,
Ты поверишь опять, что скоро весна.
Холод белого плена, на руку врагу,
Но не выстудить смерти душу твою.
И читает стихи – этот город Живых,
И симфония жизни в эфире звучит.
И молюсь я о прошлом, что не вернуть,
Чтобы молитвой своей растопить этот круг,
И мне хочется верить, что выживешь ты, 
И окрепнут, твои, ленинградцы-птенцы!
Белым пленом зимы этот город объят,
Только сердце стучит - Ленинград, Ленинград!