⁣Несостоявшаяся актриса и муза Вертинского

«Креативный директор Balenciaga Демна Гвасалия — первый человек родом из Советского Союза, кто достиг в моде таких высот, и всего лишь второй большой дизайнер из той части мира за последние сто лет. До Демны была Валентина Санина-Шлее» — с этих слов начинает статью про Демну в The Cut очень влиятельный модный критик Кэти Хорин. Валентина Санина росла в Киеве, начинала карьеру актрисы в Харькове, через пару лет после революции 1917 года вышла замуж за будущего предпринимателя Георгия Шлее и покинула страну. Вот, собственно, и все, что доподлинно известно про ее жизнь до эмиграции. Под вопросом даже дата рождения — 1 мая 1899 года (историк моды Валери Стил, например, считает, что она родилась в 1904-м). Валентина, как и ее современница Коко Шанель, не стеснялась переписывать прошлое и, по воспоминаниям друзей, часто путалась в показаниях. Особенно когда дело касалось возраста и происхождения (в какой-то момент Валентина распустила слух, что денди Серж Оболенский приходится ей дядей). 

Спасибо Александру Вертинскому — из его мемуаров можно составить хотя бы примерную картину того, кем была Валентина до того, как открыла в Нью-Йорке фанстастически дорогой дом haute couture. С Вертинским, легендой российской эстрады первой половины XX века, Валентина познакомилась в 1919-м в Харькове, где театральная жизнь била ключом. Их первая встреча и последующие свидания подробно описаны в его мемуарах. Вот Вертинский заходит в кабаре и видит Валентину — эффектную красавицу с огромными голубыми глазами, лениво потягивающую «какой-то гренадин» в черном, глухом до горла закрытом платье. А вот уже ухаживает за ней, посвящает романсы, ходит на спектакли с ее участием («роли у нее были маленькие») и позволяет называть себя «Вертишей».

Так что в России Валентина больше известна как муза Александра Вертинского, посвятившего ей такие шедевры, как «Буйный ветер», «За кулисами» и «Это все, что от Вас осталось».

Это все, что от Вас осталось —
Пачка писем и прядь волос.
Только сердце немного сжалось,
В нем уже не осталось слез.
Вот в субботу куплю собаку,
Буду петь по ночам псалом,
Закажу себе туфли к фраку…
Ничего. Как-нибудь проживем.
Все окончилось так нормально,
Так логичен и прост конец:
Вы сказали, что нынче в спальню
Не приносят с собой сердец.

Хозяйка самого дорогого дома моды в Нью-Йорке

Со своим будущим мужем и менеджером Валентина познакомилась незадолго до (или уже в процессе) эмиграции. По легенде — на вокзале в Севастополе. Георгий Шлее был из обеспеченной петербургской семьи, после революции он перебрался в Крым и какое-то время издавал в Севастополе газету. Но это не точно — свою биографию он тоже сочинял и много раз редактировал. После свадьбы Шлее поехали в Европу. У Валентины были с собой семейные драгоценности, которые кормили их в Афинах, Париже и Риме. В 1923 году Шлее наконец-то добрались до Нью-Йорка. К тому моменту Валентина уже вынашивала идею заняться созданием костюмов. Возможно, что эту мысль зародила в ней встреча с Леоном Бакстом — по крайней мере, так она говорила позднее. 

Запустить модный бизнес с нуля у Валентины получилось не с первой и не со второй попытки. Сначала Валентина зарегистрировала компанию Valentena (про нее ровным счетом ничего неизвестно), а потом вместе с русской эмигранткой Соней Левин стала выпускать линию Valentina & Sonia. По одной из версий, у дуэта ничего на вышло из-за творческих разногласий: Соня хотела все покрыть яркими вышивками, Валентина предпочитала минимализм. Карты сошлись только в 1928 году — нашелся инвестор (финансист с Уолл-стрит Юстас Селигман выписал чек на $10 тысяч). Георгий Шлее взял на себя функции менеджера и предоставил жене полную творческую свободу. В день открытия бутика Valentina Gowns на Мэдисон-авеню Валентина выставила на продажу 13 платьев точь-в-точь как те, что были у нее в гардеробе. Струящиеся ткани, строгий крой, минимум декоративных элементов.

За пиар Valentina Gowns 22 года отвечала великая Элеанор Ламберт, которую называют «крестной матерью американской моды» (это ей нужно сказать спасибо за Met Gala, CFDA и неделю моды в Нью-Йорке). Но эффективнее всего кассу делала сама Валентина — в 1930-х и 1940-х многие актрисы, богатые наследницы и жены сотрудников Белого дома хотели выглядеть так же, как основательница Valentina Gowns. За год продажи бренда перевалили за $90 тысяч, что по тем временам было очень большими деньгами. 

Актрисой Валентина не стала, но случалось, что в рецензиях на бродвейские постановки критики уделяли ей больше внимания, чем исполнительницам главных ролей. «Костюмы Валентины раскрывают героев еще до того, как те произнесут первую реплику», — рассыпался в комплиментах Брут Аткинсон из The New York Times. Для кино она тоже создавала костюмы. Самый известный фильм в ее портфолио — «Филадельфийская история» с Кэтрин Хепберн и Кэри Грантом. Валентина без ложной скромности говорила, что только благодаря ей Кэтрин Хепберн стала выглядеть «приемлемо». Она вообще была прямолинейна и остра на язык — ее высказывания расходились на цитаты не хуже «карлизмов» Лагерфельда. Считала, что «горностай годится только для халатов», выступала против трендов и ненавидела феномен fast fashion задолго до того, как он стал мейнстримом. А еще была уверена, что минималистичные вещи простых силуэтов переживут все резкие повороты моды.

(Валентина Санина-Шлее с дизайнером Жаком Фатом, 1951)

(Кэтрин Хэпберн в платье Valentina, «Филадельфийская история», 1940)

Заклятая подруга Греты Гарбо

Грета Гарбо была близкой подругой Валентины, постоянной клиенткой бутика на Мэдисон-авеню и любовницей Георгия Шлее (он же, кстати, помогал актрисе грамотно распоряжаться деньгами и советовал вложиться в акции, недвижимость и предметы искусства, за что Грета потом была ему очень благодарна). Отношениям с Валентиной посвящены финальные страницы мемуаров Греты Гарбо. «Чувствую ли я себя виноватой перед Валентиной? Да, чувствую, но не потому, что Джордж завещал свое состояние мне, а не ей. Я не уводила Шлее у его жены, он был в равной степени привязан и ко мне; мы не делили Джорджа, просто он половину времени был с ней, а вторую — со мной. Валентина не простила мне того, что я заняла в жизни Шлее место наравне с ней».

В 1957 году Валентина закрыла модный дом — к этому моменту у нее сильно испортились отношения с мужем, на котором был весь бизнес дома Valentina Gowns. По ее собственным подсчетам, за 29 лет существования бренда она одела больше 2000 клиенток, в числе которых были Марлен Дитрих, Глория Свенсон и семейство Вандербильт.

(Грета Гарбо)

Валентина не пришла на похороны Георгия Шлее в 1964-м. И Грета Гарбо тоже не пришла. Но после смерти Шлее Гарбо не стала переезжать из квартиры на Манхэттене. В этом же доме проживала Валентина, и консьерж делал все возможное, чтобы не допустить их встречи. (Этот дом на 52 улице с причалом для яхт называется The Campanile, в нем много кто жил: Ротшильды, основатель продуктовой империи Heinz, актеры Рекс Харрисон, Мэри Мартин, Этель Берримор.)

«После смерти Джорджа она [Валентина] старательно подчеркивала, что теперь мое место в обозе. Именно поэтому я осталась — переехать из дома, купить другую квартиру или вообще вернуться в Швецию означало бы признать ее главенство. Я упрямая шведка, я не могу этого допустить», — вспоминала Грета Гарбо.

Королева китча

В апреле 1970-го Сесил Битон отправился к Валентине за платьем для выставки главных шедевров моды ХХ века, которую он курировал в Музее Виктории и Альберта. Он не был у нее в гостях десять лет. В дневнике он объяснил почему: «Отчасти из-за ее конфликта с Гарбо (Битон был большим поклонником актрисы и, как предполагается, одним из ее любовников). Отчасти из-за того, что Валентина — одна из самых невыносимых эгоцентричных маньячек в истории».

После визита он только укрепился в этом мнении. «Прежде всего меня поразило, как сильно квартира Валентины напоминает квартиру Гарбо. Весь этот чрезмерный декор, позолоченная бронза, цветочные узоры, которые ужасно смотрятся на стенах. Настоящий китч. Но хуже всего — сама Валентина. Вставные зубы, разросшийся нос, маленькие глазки. А ведь когда-то она производила впечатление невероятной красавицы. „Дорррогой, тебе нравится моя прическа? Я сама вымыла волосы и отрезала их, вот, проведи по ним рукой“. Она так и не научилась хорошо говорить по-английски».

(Джоан Фонтейн в платье Valentinа)

Сесил Битон застал Валентину в не самый счастливый период ее жизни. К 71-летию она подошла в полном одиночестве — муж умер, знакомые навещали редко, и большую часть времени Валентина проводила в компании помощниц по дому. Она все еще принимала редкие заказы, высоко ценила свой талант и верила в божественное предназначение. Для Сесила Валентина вынесла из закромов серое платье из китайского шелка, в котором американская актриса Тэмми Граймс выступала в бродвейском мюзикле High Spirits. В 1971 году оно будет три месяца соседствовать с вещами из коллекций Ива Сен-Лорана и Кристобаля Баленсиаги на выставке «Мода: Антология Сесила Битона», спонсированной тогда еще главредом Vogue Дианой Вриланд и герцогиней Виндзорской.

Валентина умерла в 1989 году от болезни Паркинсона. Больше сотни платьев ее модного дома передали в Институт костюма музея Метрополитен.

Она стала законодательницей моды. Её платья с роскошными декольте, пышными рукавами, подчеркнутой талией, тюрбаны, накидки-капюшоны, японские пояса-оби, узкие «китайские» жакеты, балетки, «пейзанские» шляпы стала носить вся богема.

                      Заповеди» Валентины:

- Надо шить с расчётом на целый век. Надо забыть, какой на дворе год.
- Цветы только в волосах, но не на одежде.
- Для выходов либо никакого меха, либо только русский соболь.
- Никаких мелких рисунков на ткани. Они отвлекают внимание от женщины.

                      Вместо заключения.

В 1946 году Александр Вертинский пишет стихотворение «Мыши», в котором ностальгически вспоминает свою давнюю, но не забытую любовь.
«Где теперь вы вянете, старея?
Годы ловят женщин в сеть морщин-
Так в стакане вянет орхидея,
Если в воду ей не бросить аспирин.
Хорошо, что вы не здесь, в Союзе.
Что б вы делали у нас теперь, когда
Наши женщины-не вампы, не медузы,
А разумно кончившие ВУЗы
Воины науки и труда!…»

Восторг.

 ТАКОЙ ПОСТ! 

КАКИЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ!

СПАСИБО,Валентина!

СПАСИБИЩЕ!!! 

⁣Александр Вертинский -" Мыши " ( муз. и исп. Сорокин)

Мыши съели Ваши письма и записки.

Как забвенны "незабвенные" слова!

Как Вы были мне когда-то близки!

Как от Вас кружилась голова!

Я Вас помню юною актрисой.

Внешность... Ноздри, полные огня...

То Вы были Норой, то Ларисой,

То печальною сестрою Беатрисой...

Но играли, в общем, для меня.

А со мной Вы гневно объяснялись,

Голос Ваш мог "потрясать миры"!

И для сцены Вы "практиковались",

Я ж был только "жертвою игры".

Все тогда, что требовали музы,

Я тащил покорно на алтарь.

Видел в Вас Элеонору Дузе

И не замечал, что Вы — бездАрь!

Где теперь Вы вянете, старея?

Годы ловят женщин в сеть морщин.

Так в стакане вянет орхидея,

Если в воду ей не бросить аспирин.

Хорошо, что Вы не здесь, в Союзе.

Что б Вы делали у нас  теперь, когда

Наши женщины- не вампы, не медузы,

А разумно кончившие вузы

Воины науки и труда!

И живем мы так, чтоб, не краснея

Наши дети вспоминали нас.

Впрочем, Вы бездетны.

И грустнее

Что же может быть для женщины сейчас?

Скоро полночь.

Звуки в доме тише,

Но знакомый шорох узнаю

Это где-то доедают мыши

Ваши письма —

молодость мою.

1949  

Еще Вертинский(коль уж зашел о нем разговор-пользуюсь моментом))) -для тебя,Валентина .

 ⁣Я всегда был за тех, кому горше и хуже,

Я всегда был для тех, кому жить тяжело

А искусство мое, как мороз, даже лужи

Превращало порой в голубое стекло.

Я любил и люблю этот бренный и тленный

Равнодушный, уже остывающий мир,

И сады голубые кудрявой вселенной,

И в высоких надзвездиях синий эфир.

Трубочист, перепачканный черною сажей,

Землекоп, из горы добывающий мел.

Жил я странною жизнью моих персонажей,

Только собственной жизнью пожить не успел...

И, меняя легко свои роли и гримы,

Растворяясь в печали и жизни чужой,

Я свою — проиграл, но зато Серафимы

В смертный час прилетят

за моею

душой!

 ЕФИМЫЧ(Вл.Шаранданов)-оч.нравится его исполнение)   

Танюша, рада тебе! Спасибо за отклик!

И еще раз Вертинский. ⁣Исключительная редкость. Возможно, сохранилась в единственном экземпляре.

⁣«А.Вертинский. 2-ой Интимный вторник. Программа», — Шанхай, 1940

⁣Оригинальная программка на русском языке. Черно-белая печать. Наклеена
на «почтовую» бумагу. Содержит программу одного из шанхайских концертов
А.Н.Вертинского, состоявшегося, 29-го октября 1940 г. в летнем саду
«Arcadia». На обратной стороне наклеена программка на английском языке,
содержащая программу концерта The Grand Orchestra под управлением
А.Бершадского, прошедшего 25 октября 1940 г. в летнем саду «Arcadia».

⁣⁣(Программка из архива хорошего знакомого А.Н.Вертинского, артиста балета Н.А.Князева.)

Да,классно!

 Не видела,спасибо,Валюша. 

Очень интересная публикация про уже ушедшую эпоху потрясающих событий и великих имен.

Спасибо,Валентина!