Роль Дон Гуана в телефильме "Маленькие трагедии" оказалась последней в жизни Владимира Высоцкого. Причём поначалу планировалось, что Высоцкий в фильме сыграет две роли, о чём он сам сообщил зрителям: 
        "Работаю я сейчас в кино, начинаю сниматься в фильме "Маленькие трагедии", буду играть роль Дон Гуана и, возможно, Мефистофеля. Значит, две роли в одной картине"

        Роль Мефистофеля Высоцкому не досталась, о чём речь будет ниже, но и утверждение на роль Дон Гуана было нелёгким. 

        "Его три месяца не утверждали, а Швейцер не хотел снимать картину без него. Это, наверное, один из единственных режиссёров, который добивался того, чтобы Володя играл то, что для него было предназначено, – рассказывала исполнительница роли Донны Анны Наталия Белохвостикова. – Потому что в ту пору для него писали сценарии, а играли другие актёры. Поэтому он сам был бесконечно счастлив, что он утверждён на роль Дон Гуана".

        Дату пробы Высоцкого мы узнаём из дневника В.Золотухина: "12.12.78 г. Вчера Володя пробовался на Дон Гуана", а первое обсуждение проб в 5-м творческом объединении "Мосфильма" состоялось 26 января 1979 г. Слова Высоцкого, приведённые выше, сказаны 30 апреля 1979 года, до этого о предстоящей работе над ролью Дон Гуана он на выступлениях не упоминал, из чего мы можем сделать вывод, что Н.Белохвостикова не ошибается и борьба режиссёра за право снимать Высоцкого проходила около трёх месяцев. 

        О пробе Высоцкого, насколько я знаю, не написано ни одного слова. Известно, однако, что вместе с ним пробовалась Татьяна Догилева. Когда я попросил Татьяну Анатольевну рассказать мне об этом, она ответила, что лучше напишет, как это было. Её рассказ я привожу без сокращений. 

        "Случилась эта встреча в далёком 1979 году. Это был первый год моей работы в театре имени Ленинского комсомола, где главным режиссёром всего несколько лет работал М.А.Захаров. Я была принята в модную труппу после окончания ГИТИСа и сразу была распределена в новый спектакль "Синие кони на красной траве" по пьесе М.Шатрова. Пьеса была абсолютно революционна по тем советским временам, роль "актёра, играющего Ленина" (так было обозначено в программке) исполнял молодой тогда ещё, но уже известный О.Янковский. Я бегала в немногочисленной массовке, которую в театре было принято называть "хором", как в древнегреческом театре. Я была абсолютно счастлива своим местом в новом спектакле, репетировать было азартно интересно, Захаров очень много внимания уделял молодому "хору", и на меня не ругался, а даже и похваливал. Что ещё надо вновь пришедшей артистке в театр? Да ничего! Жизнь сложилась! 

        И вдруг О.И.Янковский отводит меня в сторону и говорит: "Я тут рекомендовал тебя на одну роль в кино. Швейцер будет снимать "Маленькие трагедии" Пушкина и ищет Лауру из "Дон Гуана". Смотри, не подведи меня". И погрозил мне пальцем. Вот как напал на меня столбняк после такого оглушающего сообщения, так и не проходил до конца кинопробы. 

        Я не помню, как проходили переговоры, поиски грима, фотопробы, я не помню ничего. А помню я только В.Высоцкого, который пробовался на Дон Гуана. Чуть было не написала "вместе со мной". Нет, конечно, пробовался именно Высоцкий, а я ему подыгрывала. Но мне тогда было всё равно, я пребывала в прострации, и новость, что я буду партнёршей Высоцкого, на меня уже вообще не произвела никакого впечатления. Я была не в себе, мне было всё время холодно, и я почему-то всё время хотела спать. Бедные-бедные молодые артисточки! Здорово им достаётся! Хотя взрослым, в принципе, не меньше. 

        Я приехала раньше, и меня долго гримировали и одевали. А потом посадили на лестничной площадке около лифта, и я в роскошном чёрном парике и в корсете сидела на деревянной скамье и полудремала, вяло удивляясь сама себе. И вдруг пришёл Высоцкий. Покурить. И я отметила про себя: "Высоцкий. Какой он маленький". И уставилась на него. А он, и правда, оказался небольшого роста и достаточно хрупкий. По его ролям и рассказам о нём он производил впечатление почти великана. Не помню, кто первый заговорил, но мы познакомились. Кажется, это Владимир первым сказал: "Ну, рассказывайте, кто Вы, откуда, что делаете?" И я рассказала. "Нравится в театре?" – спросил он. Тут я немного оживилась и стала объяснять, что лучше "Ленкома" театра в стране нет, что "Ленком" лучше "Таганки". Он курил и улыбался, поглядывая на меня. Я его немного развеселила своими глупыми неофитскими речами, потому как выглядел он крайне усталым и не скрывал этого. Не было в нём бурлящей энергии, которую я почему-то тоже ждала увидеть в этом известном артисте. Он усталый, я – как обдолбанная (хотя такого выражения ещё и в помине не было). Вот такая парочка: Лаура и Дон Гуан. 

        Кинопробы тогда снимались крайне медленно и очень подробно. Почти как само кино. Целый день провели мы на этих кинопробах. То вместе снимались, то по отдельности, то сидели на лавочке на лестничной площадке и курили. И разговаривали. Да, он со мной разговорился. И говорил не сверху вниз, а абсолютно на равных, как с коллегой. И отвечал на все мои вопросы. 

        Я попросила рассказать его про театр. Он ответил: "Ну что театр, Танечка? Это Вы молодая, это вам ролей хочется. А мне – какие новые роли, если я Гамлета играю? Мне Гамлета до конца жизни хватит...Такая роль!" Я как-то не поверила тогда. "А в кино?" – "Да в кино тоже всё неладно, – ответил он. – Вот, вроде, придумали с друзьями одну историю. В Одессе. Я уже там снимался, и так хорошо работали, думали, что так же будет. А получается как-то не так, радости той нет, только усталость. Чуть не каждый день в самолётах гоняю туда-сюда... Я и сюда не хотел. Но не мог отказаться от Пушкина, а, потом, Швейцер – очень хороший режиссёр, он хорошо снимет". 

        Он меня тоже расспрашивал о моей личной жизни, о планах...Не то, чтобы я к усталому человеку с глупостями приставала, нет, говорю – беседа шла на равных. После проб он дал мне листочек бумаги, на котором был записан его телефон и сказал: "Вот, возьмите, – вдруг что понадобится, кто знает, звоните, не стесняйтесь". Это я к тому, что я на него хорошее впечатление произвела, не стал бы он приставале свой телефон оставлять. Вот. А он-то мне очень понравился, совсем другой, чем сложившийся до встречи с ним его образ. Прекрасный, умный, тонкий, глубокий, естественный. Почему-то его хотелось жалеть и как-то помочь ему. 
        На роль меня не утвердили, Лауру сыграла замечательная артистка Матлюба Алимова, очень она была хороша в фильме Швейцера! И Высоцкий был хорош. И весь фильм замечательный, один из моих любимых. А прекрасному, необыкновенному Высоцкому я так и не позвонила ни разу. И жизнь меня с ним больше не сталкивала. С его друзьями сталкивала, а с ним нет. Но я его очень хорошо помню, и благодарна судьбе за эту единственную встречу с этим невероятным явлением по имени Владимир Высоцкий".

        "Приступая к работе над "Маленькими трагедиями" Пушкина, я решил, что Дон Гуана будет играть Высоцкий, – рассказывал сам Михаил Швейцер. – Мне кажется, что Дон Гуан – Высоцкий – это тот самый Дон Гуан, который и был написан Пушкиным. Для меня важен весь комплекс человеческих качеств Высоцкого, которые должны были предстать и выразиться в этом пушкинском образе. И мне казалось, что всё, чем владеет Высоцкий как человек, всё это есть свойства пушкинского Дон Гуана. Он поэт и он мужчина. Я имею в виду его, Высоцкого, бесстрашие и непоколебимость, умение и желание взглянуть опасности в лицо, его огромную собранную в пружину волю человеческую – это всё в нём было"

        На первый взгляд, это покажется странным, но воспоминаний о съёмках Высоцкого в роли Дон Гуана весьма немного. Даже ближайшие его партнёры по съёмочной площадке о контактах с Высоцким рассказали очень скупо. Причина тому простая: в это же самое время Высоцкий снимался в роли капитана Жеглова в фильме "Место встречи изменить нельзя", и просто не имел времени задерживаться на съёмочной площадке – не говоря уже о том, чтобы принимать участие в актёрских посиделках. 

        "Антоньев монастырь мы снимали в Литве, в мае 1979 года. Было жарко, но рядом – широкая серебристая река, леса с огромными соснами, – рассказывала Н.Белохвостикова. – В группе говорили, что Володя мог бы здесь подышать, отдохнуть. К тому же, он очень любил плавать – плавал, как рыба. Но куда там! У Володи было жутко со временем, и он вообще не смог приехать! Его потом отдельно доснимали, в Донском монастыре. Большая часть съёмок проходила в павильоне, в тех торжественных интерьерах, которые Вы видели в фильме".

        "Познакомились мы в Баку, где снималась сцена Фауста с Мефистофелем, – вспоминал Ивар Калныньш, исполнитель роль Дон Карлоса. – Владимир Семёнович, помимо Дон Гуана, должен был играть ещё и Мефистофеля, но так получилось (не будем вдаваться в причины), что в итоге эту роль сыграл Кочегаров. А сцены с Дон Гуаном снимались уже в Москве. Там мы сблизились, и я очень Володю зауважал. До этого видел Высоцкого в "Гамлете" на сцене "Таганки" и уже понимал, что он великий артист. Меня поразило отношение Высоцкого к коллегам. Никакого панибратства! Мы так и остались на "вы". И ещё поразила его способность отливать в афоризмы каждую фразу — ничего в ней не было лишнего. Но, к сожалению, общались мы всего пару дней, пока снималась сцена с Дон Карлосом".

        Исполнитель роли Лепорелло Леонид Куравлёв и вовсе запомнил лишь смешной эпизод, непосредственно к съёмкам не относящийся: 

        "Был такой случай. В перерыве между съёмками новеллы "Каменный гость" мы с Володей, не снимая костюмов, он – в облачении Дон Гуана, а я – в платье Лепорелло, поехали к нему домой. Долго звонили в дверь, пока нам не открыл сонный, помятый мужчина, который оказался его директором Валерием Янкловичем. Высоцкий наслаждался растерянным видом своего друга. Мы же стояли в шляпах с перьями, в париках. Скоро был накрыт роскошный стол. И это – в четыре часа утра. Такие яства я видел только на съёмках "Ивана Васильевича..." В этот же день вечером мы поехали в ресторан гостиницы "Националь", где продолжили наши посиделки. Помню, выпили хорошо. Володя был прекрасным рассказчиком анекдотов и забавных случаев. Иной раз я не мог ничего есть, потому что давился от смеха".

        Исполнительница роли Лауры Матлюба Алимова: 
        ""Маленькие трагедии" – это было что-то особенное. Дебют. Я студентка, а со мной на съёмочной площадке – Белохвостикова, Калныньш. Ну и Высоцкий, конечно. Представляете: огромный павильон "Мосфильма", работает безумное количество людей, потрясающие декорации, костюмы. Творческий гул – кипит работа. Но стоило Высоцкому только появиться в дверях павильона, как все вдруг начинали говорить исключительно шёпотом. Мне об этом никто не говорил – сама заметила. Идёт человек, небольшого роста, с роскошным голосом, и говорит всегда в полтона. Но каждое слово слышно. В нём такая мощь была, что мне казалось, будто все в стеночку вжимаются при его появлении и начинают говорить шёпотом".   

    Контакты со съёмочной группой у Высоцкого были сведены до минимума. На мою просьбу рассказать о совместной работе с Высоцким главный художник фильма Владимир Филиппов сказал: 

        "Характер работы художника картины такой, что он не присутствует во время съёмок, а находится на других объектах, которые строятся. Особенно в советское время – надо было успевать план давать. Здесь снимаем, а в другом месте готовимся к съёмкам. Поэтому с Высоцким мы даже практически не успели как следует познакомиться. Я на пять минут забегал к режиссёру, решал с ним какие-то вопросы – и уезжал заниматься следующим объектом. 
        Помимо съёмок тоже особых контактов не было. Высоцкий был глубоко закрыт. Как было понятно, никакие контакты ему были не нужны вообще. Общался он только с режиссёром, а так он избегал контактов. Появлялся только на съёмках, и как только съёмка заканчивалась – он пулей исчезал. Даже когда мы были в командировках, он жил не в наших гостиницах. Мы снимали эпизоды и в Каунасе, и в Вильнюсе, но он появлялся почти как призрак. Как появлялся – так и исчезал. Поэтому при моей занятости и его закрытости настоящее знакомство так и не состоялось".

        Директор фильма Зиновий Гризик был ещё лаконичнее: 
        "Высоцкий к общению с людьми не стремился. Между съёмками никаких контактов у него с людьми не было вообще. Лично у меня было буквально несколько очень незначительных эпизодов и абсолютно никакого личного впечатления от общения с ним не осталось".

        О работе над образом Дон Гуана Высоцкий на выступлениях говорил и как-то неохотно, а если и вспоминал, то больше говорил о фильме в целом, а не о своей роли. 

        "Я ничего сокращать не буду, а наоборот, увеличу. Вот. Поэтому всё будет, как и намечено по плану, с небольшим перевыполнением, так, процентов на сто семнадцать я постараюсь. Больше не обещаю, потому что ещё нужно мне сегодня озвучить самую последнюю сцену из Дон Гуана в "Маленьких трагедиях", которую... съёмки которой я закончил только-только, недавно, и сейчас идёт озвучание. Это пять... четыре трагедии, объединённых одной такой... Юрский играет импровизатора из пушкинских стихов с прологом: разговора Беса и Фауста, который они нашли и составили. В общем, очень бережно отнеслись они к Пушкину в данном случае. И будет, мне кажется, первый раз так вот по-настоящему это сделано. Как пьеса, короче говоря. Сделано средствами кино, естественно, то есть, это сценарий, но это сделано как пьеса, как будто бы это единое произведение, все эти вот трагедии. Разные совсем они абсолютно, как будто бы Пушкин написал. Но он, правда, написал их в одно время, в знаменитую эту Болдинскую осень. То есть, это из него вылилось. Вероятно, это и нужно, наверное, было бы читать как пьесу и так к этому относиться, что это про одно и то же, про одно и то же, только разные стороны, разные грани характера самого Александра Сергеевича. Так что, мне кажется, не будет это вас шокировать, что они объединены вместе"

        "Ну вот сейчас, сегодня, премьера в Доме Кино картины, которая называется "Маленькие трагедии", по Александру Сергеевичу Пушкину. Это Швейцер сделал изумительный монтаж, на мой взгляд, из пушкинских стихов. И смог объединить все "Маленькие трагедии" пушкинские, и получилось как будто бы это единое произведение, единая пьеса, как, впрочем, оно так... оно ведь и было так. Он написал это одним духом, как будто бы разные акты одной и той же пьесы. Вот. На мой взгляд, это очень интересная работа сценариста, режиссёра. Ну, а как мы там работаем – скоро вы увидите по телевидению. Это трёхсерийная картина. Я играю в этом фильме Дон Гуана. Значит, это одна из последних... по-моему, это даже последняя новелла или предпоследняя новелла во всей этой трёхсерийной такой эпопее. Не эпопее, а, таком, полотне, что ли". 

        Вопрос из зала: "Вы там будете петь, да?" 
        "Я там не буду петь. Дон Гуан пел, наверное, но только раньше, до того, как он появился в Мадриде, в этот момент у Пушкина. Он раньше пел, потому что Пушкин написал его поэтом. Он же из себя писал, в основном. Это было написано, если вы хотите, там любопытно очень. Это было написано, когда сам Пушкин из разряда дон жуанов перешёл в разряды мужей. И он в этом произведении сам с собой разделался, с прежним. Вот. Так что это очень любопытно всё читается, мне кажется".

      "Несколько слов о "Маленьких трагедиях". Ну вот, сегодня была последняя серия "Маленьких трагедий", я её, к сожалению... не удалось мне повидать. Ну что вам сказать? Каких несколько слов? Надо смотреть картину. Я только одно знаю, что составлена она очень интересно, что придумал режиссёр Швейцер. Он всегда очень хорошо думает, у него в мозгах очень так всё оригинально складывается. И вот он... ему удалось это осуществить через импровизатора, которого Юрский играет. Ну для меня эта роль была в диковинку, я так полагал, что её нужно играть или Тихонову, или Стриженову. Ну потом подумал, а почему, в конце концов, нет? Почему Дон Гуан должен быть обязательно, так сказать, классическим героем. Вот. И согласился это играть. 
        ... Ну я не знаю, как это нам удалось, во всяком случае, мы играли всё очень всерьёз, и я не знаю, как это захватывает или нет. Во всяком случае, когда я смотрел, мне показалось, что это сделано крепко и интересно. Ну а остальное – это вам судить, что ж я буду рассказывать?"

        Из людей, имевших самое непосредственное отношение к работе над "Маленькими трагедиями", до сих пор не высказался один человек – главный оператор картины Михаил Агранович. Разумеется, я воспользовался возможностью и задал Михаилу Леонидовичу несколько важных для меня вопросов. 

        "М.Ц. – Высоцкий сказал на выступлении, что должен был сыграть две роли. В итоге, он сыграл Дон Гуана, а Мефистофеля не сыграл – в этой роли снялся Николай Кочегаров. Что же произошло? 
        М.А. – Я знаю, что произошло... Но надо ли это рассказывать? 
        М.Ц. – Понимаете, И.Калныньш, говоря об этом эпизоде, сказал, что вдаваться в подробности не хочет, а второй режиссёр картины Софья Милькина однажды в интервью сказала, что у Высоцкого была высоченная температура и играть он не мог. "Мне врач сказала: "У него некрозная ангина, его надо срочно в Москву! Срочно!"
        М.А. – Вы знаете, единственное, что сейчас интересует всех, это гадости из прекрасных человеческих жизней. Володиной, в том числе. Давайте скажем так: Володя действительно был болен, но не ангиной. Он прилетел на съёмки в Баку и сразу попал в больницу. Его прямо с самолёта увезли, два-три дня он там был, а потом улетел в Москву. 

        М.Ц. – И тогда вызвали Кочегарова. Понятно. А кто из актёров пробовался на роль Дон Гуана? 
        М.А. – Пробовались Юрский, Боярский и Высоцкий. Вообще-то, Швейцер сразу хотел Володю снимать, но там были большие проблемы в Госкино с его утверждением. Швейцер всё-таки пошёл к начальству, и они договорились, что будет играть Высоцкий. 
        М.Ц. – Кто, кроме Наталии Белохвостиковой, пробовался на роль Донны Анны? 
        М.А. – Больше никто. Я знаю, что Швейцеру и Милькиной очень понравилась Наташа в гриме. И кроме того, они очень дружили с мужем Наташи Володей Наумовым, и были очень рады, что так всё хорошо сошлось. 
        М.Ц. – А кроме Высоцкого и Кочегарова, другие кандидаты на роль Мефистофеля были? 

        М.А. – Мефистофеля должен был играть Олег Даль, но они со Швейцером категорически не сошлись в трактовке образа, промучились два дня и решили расстаться. Вот после этого и появилась идея снимать Высоцкого в роли Мефистофеля и Калныньша в роли Фауста. 
        М.Ц. – Ощущалось ли, что Высоцкий уже очень плохо себя чувствовал? 
        М.А. – Нет, не ощущалось. Он одновременно снимался в двух фильмах и летал от нас в Одессу и обратно. Работал он замечательно! Мне кажется, что это его лучшая роль в том смысле, что она самая близкая к нему. Ему и играть ничего не надо было – он был поэтом и мужчиной. Вот поэтому эта роль так замечательно у него получилась. Наблюдать за его работой было очень интересно. Другое дело, что он был чудовищно занят: работа над двумя ролями сразу, да ещё и театр, и концерты. Иногда в связи с этим возникали какие-то проблемы, мы его ждали, пропускали сроки, но всё это компенсировалось его невероятной отдачей и наслаждением от результатов. 

        М.Ц. – Как Швейцер работал с Высоцким? 
        М.А. – Михаил Абрамович с актёрами работал по-разному. Смоктуновскому он так показывал, что Иннокентий Михайлович просто копировал Швейцера. С Володей ничего похожего не было, он ему ничего не показывал. Володя приходил, предлагал что-то и, насколько я сейчас помню, это принималось практически без каких бы то ни было коррекций. Высоцкому настолько всё было понятно и настолько близко, что Швейцер и Милькина просто радовались тому, что получали. Поэтому работы с актёром, загоняния его в какой-то нужный режиссёру рисунок, не было. Повозились только немного с последней мизансценой, потому что она немножко неестественная – когда уже появилась статуя Командора. 
        М.Ц. – Помимо съёмок, у Вас с Высоцким были контакты? 
        М.А. – Мы были знакомы с ним давно, задолго до съёмок. Сева Абдулов был его ближайшим другом и моим другом детства. У нас были общие друзья – например, Гена Ялович, который в Школе-студии учился с Володей. Встречались мы часто в разных компаниях, хотя близких отношений не было. 

        Во время работы над "Маленькими трагедиями" за пределами съёмочной площадки встреч не было практически. Кажется, один раз встретились у Севки на Дне рождения – и всё". 

        Рассказ о кинематографическом творчестве Владимира Высоцкого закончим словами Наталии Белохвостиковой, его последней партнёрши на съёмочной площадке. "Он был партнёром, никогда не тянущем на себя одеяло. Это был человек, который растворялся в партнёре. Он никогда не хотел, чтобы что-то перетянулось на него. В его глазах был отклик, отзвук. А это очень редкое качество. Оно у талантливых людей бывает. А если ты талантлив, ты щедр. Вот он такой был".

        1, 2 и 3 июля 1980 года Центральное телевидение представило премьеру "Маленьких трагедий". Через три недели Владимира Высоцкого не стало... 

Марк Цыбульский (США)

                 Сеть...

хороший материал! и фильм восхитительный! Спасибо!!