Дорогой читатель, рассказ будет тразбит на три части в силу большого формата. 

Часть первая

В конце октября

   Конец октября девяносто четвертого года выдался необыкновенно теплым. Первая волна холодов середины месяца, прокатившись через город, схлынула, оставив после себя  пожелтевшую листву деревьев. Жизнь в них прекратилась, и полуживые листья цеплялись за ветки из последних сил. Даже легкое дуновение ветерка имело над ними власть: они осыпались золотистым дождем, навевая прохожим грустные мысли о холодных ноябрьских дождях, ветрах, выдувающих из-под курток тепло, о ранних сумерках, заставляющих прохожих торопиться домой.  Нынешнее лето стояло жаркое, даже знойное. Травы поблёкли ещё в июле. И теперь зелени ни на деревьях, ни на земле уже не оставалось - печальная осенняя картина.

   Солнце же в эти дни решило наперекор календарю что-то доказать. Тепло вернулось. Пусть ненадолго, пусть призрачно оно это тепло поздней осени,  но все же  днем люди прогуливались в легких летних курточках или  вовсе без них. Перелетные птицы улетели совсем недавно, зато оставшиеся зимовать птахи целыми днями грелись в солнечных лучах. Вот-вот мгновение и бабочки полетят, представлялось, что и почки набухнут на следующей неделе и не придёт стужа. Казалось, умиротворение в природе никогда не кончится. Имя ему – вечность.

   По крайней мере такое чувство испытывал  Леня Голубев, прогуливаясь в эти октябрьские дни по улицам родного города. Он праздно шатался, выискивал знакомых среди прохожих, встретив останавливался, разговаривал о том, о сём. Заходил к кому-то в гости, бродил по магазинам, одним словом по признанию людей старшего возраста бездельничал. Почему бездельничал? А задай-ка ему в тот момент такой вопрос, он и не смог бы ответить. Может ему, не хотелось ничем заниматься? Или болел? Ни то и не другое

   Хотя… Если взглянуть на вопрос шире, в некоем философском смысле, то его нынешнее состояние может быть и являлось болезнью, точнее её далеким отголоском. Заболел он еще два года назад, и длилась болезнь ох как долго: дольше двенадцати месяцев. Нет, не приковала его болезнь к постели, не корью или тифом, не воспалением, но душою болел, тосковал и метался. Развелся.

   Да, это банально до безобразия, каждый третий проходит через развод и плюнуть бы, да  забыть, как ему все советовали, но не тут то было. И плевал, и в забытье впадал на короткое время, а потом снова  некая тупая заноза начинала шевелиться в мозгах,  не желая никуда исчезать. Отчего же не покоилось Ленькиной душе, что терзало ее? Может любовь к бывшей жене? Он долго рассуждал, порой казалось да, это она – любовь его, использованная и выброшенная чужою рукой за ненадобностью, не дает ему покоя, потом понял - нет.

   Хотя и мучался он из-за бывшей своей, когда та заявила мужу, что уходит от него. Догадывался Ленька, что к другому бежит, при том, что жена отнекивалась. Кипела, кипела серными парами его ревность. Выплескивала наружу то брань, угрозы, то уговоры, ласковые слова, то нелепые поступки (за которые потом становилось нестерпимо стыдно), то глубокую меланхолию, превращавшую на некоторое время жизнь в биологическое существование без желаний и поступков. Словно и не человек он вовсе, а растение какое-то.

    Не из-за жены так переживал Голубев, и не из-за имущества, которое они поделили при разводе, а из-за маленького сладкого человечка, которому развод нанес больше всего душевных травм. Из-за дочери. Уж очень полюбил ее Ленька, став отцом. Он и не подозревал, что в глубине его души таится неизвестное чувство нежности к собственным детям. Дети, вобщем-то были ему малоинтересны, до рождения дочери. Хотя даже и несколько первых месяцев после рождения он никак не мог привыкнуть к этому пищащему комочку, требующему к себе много внимания. А затем неожиданно обнаружил, что любит, при том очень крепко свою дочь. И все шло хорошо, не было казалось причины для расставаний. А на самом деле не было лишь повода. Женщина, она ведь редко уйдет в неизвестность. Ей нужны твердые гарантии, уверенность в том, что на новом месте будет лучше, чем на прежнем. Ну и дождалась, проморгал Ленька романчик за своей спиной.

    Как-то все нелепо получилось, сумбурно. Когда узнал, что жена уходит, неизвестная до того боль заполнила все тело: руки и ноги стали ватными, сердце заныло, а голова перестала соображать. Звучит просто – перестала соображать, а что это на самом деле? Никакие мысли более не занимали ее. Одна громадная мысль во всю голову: разлука с образом жизни, в который вложил все свои силы, разлука с ребенком, возможно навсегда. Даже детали, множественные мелочи расставания уже не втискивались в больную голову. Хорошо хоть шапка налазила. Можно представить телевизор с плохим изображением и звуком, у которого не переключаются каналы, все время без перерывов показывает один и тот же, на одной повторяющейся каждый день программе. Похоже как будто...

  Кажется и не глупый парень он. А вроде как свихнулся в тот момент от обиды. И казалось ему, что уже и супругу он свою безумно любит, и тут же ненавидит также сильно. И мерещилось, что весь мир от него отвернулся, не до Голубева ему было, миру-то, вон он какой большой, веселится, гуляет! И жизнь почти остановилась, и кровь то остывала в жилах, то закипала не веданной доселе яростью.

  Ленька пару раз подкарауливал нового жениха, да дрался с ним в кровь, отводя душу. Парень попался на вид тщедушный, но жилистый. Дрались, кряхтели, ползали по снегу, размазывая кровь, но без толку. Пар Леня выпускал, сам того не понимая. Иначе сорвало бы буйну голову. А как-то, попав в квартиру жены, переломал новенький дорогущий синтезатор счастливчика. Тот стерпел, не побежал в милицию. Да разве ж в нем дело…

   Друзья входили в положение, принимали в гости, поили-кормили, выслушивали печальные новости, детали поступков обалдевшего Леньки, но все это не спасало. Они продолжали жить своей нормальной, психически здоровой жизнью, а Леньке требовалось в том момент, чтобы хоть кто-то жил и его странными делами, безумными мыслями и дикими желаниями. Но не было никого рядом. И ныло, ныло в груди. Искал близкую душу и не находил. Одна девушка, другая, третья, еще не помнится уже какая, ан не то! Нет любви ни к одной, нет привязанности. Пустота. При том пустота увеличивающаяся.

   Заметался он от безысходности. Вот и работу хорошую нашел, и в какой-то мере спасала его эта работа от тяжести переживаний. И чуть уже не женился сгоряча на другой, да что-то не дало довести дело до конца. Только зря дал ей шанс мечтать, а потом измучил  своим отказом. И хорошая была женщина, но…  И еще знакомился и замуж хотели, но не видел в их глазах Ленька то, что хотелось в них увидеть. Что? Он не понимал. Не было – это он знал наверняка.

   Жена бывшая  к тому времени жила своей жизнью с новым возлюбленным и легко отдавала дочку Голубеву, не до нее ей было в тот момент. А Леньке этого и надо, он все свободное время уделял дочке. Как мог по-мужицки, ухаживал за ней, она большую часть времени проводила в квартире отца. Стирал, зашивал, готовил есть, водил по утрам в детский сад и забирал оттуда, ходил с ней в парк, катал зимой на санках, даже в гости к друзьям приходил со своей дочкой. Оставить ее не на кого, а матери, бывшей жене, отвозил лишь тогда, когда та звонила и просила привезти малышку.      

   Казалось бы понемногу налаживалось,  работа, дочка рядом, жилье есть, что еще? Боль отходила очень медленно. Не отпускала. Уже год болел Ленька. А тут новая мысль заела: уехать! Хоть куда, хоть на край света! Ну, может и не на самый край, а так, около того края. На самом краю, чудилось Голубеву, жизнь ему не понравится. Куда ехать? К родителям, может быть? Но отец и мать жили там, где Леньке становилось скучно на второй день, хотя южный город выделялся чистотой, свежестью воздуха и мягкостью климата. Правда, люди отличались какой-то особой меркантильной мелочностью, может это отталкивало Голубева от того города?  По отцовской линии Ленькины дяди и тети проживали в большом российском городе, где народ был намного проще тех южных, да холод собачий зимой, бесконечная слякоть долгой осенью никак не притягивали Ленькино сердце. А что до диалекта, то это вообще отдельный разговор! Голубеву никак не хотелось приобрести довеском к проживанию странный вариант произношения в сочетании с характерными местными словечками. Диалект – это такая зараза, которая изворачивает язык помимо твое воли, если все вокруг говорят так же.

   Вот так спустя годик удумал он покинуть навсегда пределы отчизны, провести остаток жизни в Германии. Знакомые там жили - много знакомых, оставалось лишь приехать да жениться.  Сдал он свою квартиру внаем, собрал сумку и укатил на поезде в далекую-предалекую страну, царство чистоты и порядка.

    Мысль о дочери засверлила мозги и заныла в сердце, как только он сел в поезд и уже ни на час не оставляла его. Пробыв в Германии пару месяцев, он так и не смог остаться там навсегда. Ему что-то не давало покоя, толкало его ехать дальше, искать свою долю не здесь, не в этой прекрасной стране.

   В ожидании некоего судьбоносного момента все лето проболтался он на море в Одессе, живя у товарища, в своем городе не был долго. Но пришла осень, пляж опустел, в Одессе стало скучно, засобирался  Голубев домой.

   К его возвращению жильцы освободили квартиру. Дочь рядом – он сразу же по приезду снова начал надолго брать ее к себе Места в квартире много, игрушки у него дочкины всегда имелись, что еще? Ах, да, счастья не было… А какое оно это счастье? Когда нет несчастья это уже счастье? Или как? С чем сравнивать?

   Не было рядом женщины с тем самым взглядом, который так хотелось увидеть Леньке, а каким таким – непонятно. Вот и угнетало Леньку все понемногу: отсутствие близкой души, отсутствие постоянного источника дохода – жить надо на что-то, уверенность в том, что его путешествия не окончены и однажды снова придется уезжать в поиске своей доли. Жил в ожидании, как на вокзале. Вот-вот поезд подойдет, не опоздать бы…

   А октябрь и вправду выдался великолепным. Щедро брызгали солнечные лучи на лица прохожих, на пожухлую траву, на стекла автомобилей. Небо раскинулось синим куполом  над головой и ни одна тучка не смела нарушить великолепие царственного подарка природы. Невероятная ширь небосвода вселяла оптимизм всему живому. У Леньки появлялся вкус к жизни. Знаете, так сидишь дома на табуреточке и долго не выходишь на улицу, много дней сидишь, потерял счет времени, даже тиканье часов не слышишь. Вдруг дверь сама собой немного приоткрывается с легким скрипом (если бы не скрипнула, то и не заметил бы), и к тебе подплывает свежая-пресвежая волна уличной прохлады, несущей в себе смесь тончайших  запахов: влага травы, смола коры деревьев, аромат булочной, тонкий шлейф женских духов, терпкий глянец кожи чьей-то новой сумочки. А затем и звуки крадутся: стук каблуков, гудки автомобилей, шелест листьев, смех детей, чириканье воробьев. Ты смотришь на дверь, но ничего не видно, щелочка очень маленькая, и тогда понимаешь, что изоляции приходит конец, нужно встать и идти, туда где жизнь не остановила свой бег. Ведь ты – частица той жизни. 

   Ленька стоял на остановке, ожидая автобус своего маршрута. Он смотрел по сторонам, люди садились в отъезжающие автобусы, выходили из открытых дверей прибывших. Обычное дело. Он рассматривал что-то вдали и не сразу заметил двух девушек, подошедших к остановке. Они встали достаточно близко, чтобы теперь Голубев мог рассмотреть их. Дальняя, русоволосая, не заинтересовала Леню, но та, что стояла ближе к нему показалась ему интересной. Стройная, с тонкой талией, ростом с Леньку или чуточку выше, стрижка «каре», волос крашеный в огненно-рыжий цвет. Она как-то сразу и неожиданно сильно взволновала Ленькино сердце. На вид ей года двадцать два, может двадцать один. Профиль лица хорош. Но Леньке хотелось увидеть всю ее. Девушка слегка обернулась налево, туда где стоял Голубев, что-то высматривая вдали, почти неуловимо взглянув на Леньку. Она заметила, что Голубев не сводил с нее глаз. Доли мгновения, того, когда он перехватил ее короткий взгляд, оказалось достаточно, чтобы Ленька понял то, о чем он лишь догадывался последние два года. Вот он этот взгляд, эти глаза, пронзительно и трезво смотрящие на людей. Вот тот взгляд, который он ищет – взгляд умной женщины, проникающий в глубины сердца, высматривающий там твою сущность. Ее серые глаза, не большие и не маленькие, они открыли то, что принадлежало ей самой. Так вот что он искал в женщине – интеллект!

   У Леньки перехватило дух. Она и вправду была достаточно симпатична. Не писаная красавица, но и не дурнушка. Высокий лоб, четкий профиль носа, красивые большие губы с яркой помадой, плавная линия подбородка, длинная шея.

   Сердце заколотилось. Ему захотелось подойти к незнакомке и узнать ее имя. Но может быть, это покажется смешным?

- Здравствуйте, девушка. Я хочу с вами познакомиться. Меня зовут Леонид.

- Извините, Леонид, у меня нет времени на знакомство.

- Девушка, девушка, не уходите. Я может полжизни мечтал встретить такую, как вы. А может и не полжизни, но вот увидел вас, и что-то екнуло в сердце. Вы мне очень понравились.

- Хм. Спасибо, приятно. Но вы мне не очень. То есть вы, возможно, не плохой человек, но я замужем.

- Как жаль. Мне так одиноко. Но я решил не знакомиться с замужними. А может, вы меня разыгрываете?

- Может и разыгрываю.

- Нет, правда?

- Правда, правда, разыгрываю.

- Вы не замужем?

- Не замужем.

- Отлично! Скажите, пожалуйста, мне свое имя. Или позвольте мне угадать его.

- Угадать? Что же, попробуйте…

- М-м-м-м, Лена?

- Нет.

- Марина?

- Нет.

- Эсфирь?

- Что? Нет.

- Ну да, на Эсфирь вы не похожи. Где кудри, где смоль волос? Где миндалевидные глаза? Надеюсь, не Эсмеральда?

- Близко.

- Близко?! Ого! Так может Авдотья? Или Аграфена?

- Вы смеетесь надо мной?

- И не думал, просто я в тупике, Лена – вот мое имя. Я как-то видел во сне, что пишу имя Лена на огромном холсте мелкими буквами. Всю ночь я писал это имя. Точнее весь холст, а он огромный, исписал этим именем, думаю в нем моя судьба. А может сны врут все. Как же вас зовут?

- Шарлота.

- Ничего себе!!?

- ?

- То есть я извиняюсь, необыкновенное имя для нашей местности. Ваши родители большие оригиналы. Случайно папа не неудавшийся музыкальный критик?

- Леонид. Мне становится скучно с вами. Мой папа – крупный начальник на  заводе

- С приличной зарплатой ...

- Да, он очень хорошо зарабатывает.

- Как прозаично. Шарлота, простите, если я вас обидел, вы мне очень нравитесь. Выходите за меня замуж.

- Эх, Леонид, вы поспешны. Папа меня содержит. А вы сможете это делать? И кроме того у меня есть мужчина. Он красив, как олимпийский бог. Адью.

   А что если разговор состоится именно так. Если его «отошьют». Или она замужем, то дальше ничего не будет – такое решение Голубев принял давно. Только незамужнюю и притом не разведенную искал он в качестве своей будущей невесты.

Фу, что за глупости лезут в голову, почему именно так, и с чего это сразу невесты? - думал Голубев. – Где моя смелость? Ведь я же мужчина, мне уже тридцать лет, а я до сих пор стесняюсь знакомиться вот так, без повода.

   Вдруг, девушки зашли в подъехавший автобус. Ленька загрустил, но не сводил взгляда с той, что неожиданно так сильно понравилась ему. Он видел, как подруги шли по салону автобуса, выбирая места. Они почему-то сели к окну, ближнему к Леньке, и именно рыжая незнакомка села у самого окна. Ленька странным чувством догадывался, что она сделала это специально для него. Девушка улыбалась, что-то говоря подруге. Ленька видел, как она краем глаза поглядывала на него. Ей шла улыбка. Глупо звучит, кого улыбка не красит? Но ей улыбка шла, она превращала девушку из мечты в реальность. Эта улыбка приглашала – иди, знакомься, вот я.

   И шутят, наверное, обо мне. Вот, мол, посмотри на лопушка, слюни развесил.  Нет, не пойду знакомиться, не побегу за ними. Не согнусь под женскими чарами! Ой, что за ересь? Что значит: не согнусь? Под какими чарами? Надо торопиться, автобус уедет и пиши пропало. – Гуляли мысли. Автобус стоял, как прилипший, не отъезжал. Казалось, он ждал окончательного Ленькиного решения. – А может вбежать в салон не знакомясь, проехать с ними, выйти на их остановке, узнать, куда они собрались, где их прибежище? Или напрямую подойти и хотя бы попытаться познакомиться, подумаешь, откажут. Одним минусом в копилку больше. В жизни каждому мужчине когда-то отказывают, и никто еще от этого не умер на месте.

   Девушки продолжали смеяться, а Голубев так и не принял решения. Двери автобуса шумно закрылись, и незнакомка поехала в неизвестность. Да, это произошло. Чуда не случилось. Ленька совсем забыл, куда ему надо. Он грустил и впадал в меланхолию.

   Вот, та девушка о которой мечтало твое подсознание! Что еще нужно! Неужели ты не понимаешь, что если девушка и хочет познакомиться с кем-то, она не подойдет никогда первая. Инициатива должна исходить от мужчины. О, что я наделал! Сколько теперь ждать, когда я вновь встречу другую с таким же взглядом.

   Ему стало тоскливо, оттого что проморгал свое счастье. А то, что счастье было рядом, улыбалось ему, открывая ровные красивые зубки, Голубев не сомневался. Этот взгляд, как редко он встречался Леньке у девушек симпатичных. Обычно дурнушки углублялись в изучение наук, внутреннего мира человека и частенько такая пронзительность взгляда, сила ума, интеллект становились их характерными чертами. Только Голубев никак не мог справиться с собой, ему хотелось сочетать все эти черты с внешней красотой. Задача сложная, потому как вариант редкий. И вот птичка была уже почти в руках. Но…

   Как надоело ему скитаться, жить одинокой бесполезной жизнью, собираться в компании с такими же холостяками, приходить домой за полночь, спать до десяти утра. Нужно давно изменить образ жизни. Нужна живая душа.

Ой, что же я наделал! – думал Ленька.

   Прошло несколько дней, наступил ноябрь, а Голубев не мог найти себе места. Чтобы он не делал, куда бы не ходил, с кем бы не разговаривал, рыжее каре  и серые глаза незнакомки все время всплывали в памяти.

- Эх, Марик, Марик,- жаловался он своему другу, сидя у него в гостях, - ты не поверишь, какую девушку я  вчера упустил.

- Ну, какую? Что особенного- то? С конкурса  красоты что ли?

- С какого конкурса, причем  здесь конкурс?

- Ну, как  причем? Девушка просто обязана быть красивой.  Чего так переживать, если не красавица? Подумаешь!

- А вот  переживаю. Что толку от этих красавиц, даже поговорить с ними не о чем. Если только об ее внешности или о сладкой жизни. Они только это и понимают. «Дольче вита». Будешь  всю жизнь на нее работать, на ее наряды, отдых, безделушки. А как найдет другого, успешнее тебя,  так и лови ее потом, как мотылька в  поле.

- Не говори, это так, - кивал головой Марик, - но ведь как хочется. Ты  прав. Вспомни-ка  мою Марьяну, ведь убежала к  другому, как только оперилась. Все они такие. Не верю я ни одной. Вот что я тебе посоветую, а не разговаривай ты с ними вовсе, сразу легче будет. Тогда можно и с красавицами знакомиться.

   Марик  плохо разбирался  в женщинах. При этом влюблялся в них страстно,  выполнял все их прихоти, никогда не жалел на них денег, но отдавая себя всецело он не делал самого главного – не пытался понять тонкости душевных переживаний  своих возлюбленных. Ему казалось, после  первых успехов, что основное уже свершилось и девушка не станет менять его на другого, тем более при его щедрости. Но выходило все наоборот. Через непродолжительное  время со стороны казалось будто он своими тратами хочет купить любовь, а не получить ее взамен, как равный дар. Попользовавшись им,  его возлюбленные исчезали, оставляя бедного Марика один на один со своими переживаниям и финансовыми прорехами в бюджете. Каждый раз после новой  страстной любви и закономерного конца, он долго ходил с грустным взглядом, не понимая отчего, это случилось опять. Во многом он разбирался, в музыке, в модных фасонах  одежды, легко схватывал языки, был неплохим коммерсантом, вот только женскую душу понять не мог.

- Так что же совсем уродина? - смеялся дружок. – Извини, на это я пойтить не могу. Ты хоть что со мной делай, но я люблю девушек красивых.

- Почему сразу  уродина? Совсем нет, милая симпатичная  девушка.

- Ой, не знаю. Ну, их всех симпатичных. Зачем она  тебе? Вижу тебя так и тянет в новую кабалу. Мало тебя  твоя бывшая жена  уму-разуму поучила. Что-то давно  ты так не заводился. Упустил – забудь. Все тут.

- Конечно, забуду. – Ленька тяжело вздохнул. - Ничего другого не остается, только как  видишь,  сразу это сделать не могу.

- А ты смоги. И не думай об этом. Давай, продолжим.- Марик взял гитару и попытался наиграть что-то тоскливое.   

   На кухне уже звенел посудой отец Марика. – Эй, мальчишки идите сюда, я все приготовил, остывает. Из кухни приплыл щекочащий ноздри запах яичницы с домашней колбаской.

- С чесноком. – Потянул носом воздух Марик. - Ладно, пошли ужинать, да оставайся сегодня ночевать у меня. Постелю тебе на диване. – Он отложил гитару в сторону. – Утро вечера мудренее.

   Наступил новый день. Ленька продолжал свои  походы по городу. Понемногу он свыкался с мыслью об утрате образа. Именно образа, который он придумал в своей голове. Может быть, рыжая незнакомка совсем и не такая замечательная, какой он представил ее. Может быть. Но каждый раз, думая о ней грусть обволакивала его сердце. Ленька вздыхал. Он знал известные слова «и это пройдет», и понимал, что скоро затрется образ той девушки повседневностью, но продолжал жалеть о том, что не решился познакомиться с ней.

   В середине дня он вернулся на место, где встретил рыжую. Полчаса крутился около остановки, высматривал-высматривал. Ничего не высмотрел. Ушел. 

   Заглянул в парикмахерскую – пора подстричься. Посетителей не много, Ленька сел в кресло. Парикмахер, обслуживающая его,  выглядела  довольно приятно. Ухоженная, подтянутая, с длинными волосами, крашенная блондинка, судя по всему не замужняя.

Как определить - замужем девушка или нет? На самом деле ничего сложного. Замужняя женщина никогда не смотрит прямо в глаза посторонним мужчинам, если занята каким-либо делом. А  незамужняя  сама не замечая  приглядывается к окружающим, пытаясь увидеть черты образа того мужчины, некоего идеала, который она всегда хранит в своем сердце. Поэтому,  внимательно приглядевшись, в первые мгновения можно с легкостью обнаружить этот не поддающийся контролю заинтересованный женский взгляд. Вот и этот парикмахер, быстро и  внимательно взглянула на Леньку. На вид  ровесница, а значит, скорее всего уже побывала замужем.

- Вас как стричь? - спросила она, приготовив инструменты. Ленька  объяснил.

Вроде бы симпатичная,  хотя и нет живой искры в глазах, как у рыжей незнакомки. Ну и что? В жены мне не годится, о чем с ней говорить? – Думал Ленька.- Ведь совместная жизнь, состоящая из множества разных дел, на самом деле на девяносто процентов состоит из разговоров супругов. И если вам не о чем говорить – как жить вдвоем?  

- Как же вы целый день на ногах? Устаете, наверное? – Он через зеркало смотрел на девушку. Посетителей кроме него уже не было, да и парикмахеры все вышли.

- Вы меня спрашиваете? – ответила она, продолжая свое дело.

- Да, вас. – Голубев смотрел на отражение ее лица в зеркале.

- Конечно, устаю. Если клиентов много, то ноги вечером как чугунные.- Девушка иногда поглядывала через зеркало на Леньку.

- Я слышал, что с годами у парикмахеров  развивается профессиональная болезнь ног. Вены не выдерживают.

- Так и есть. Сама боюсь этого.

- Да-а. Надо как-то спасать ноги. На работе чаще сидеть, а дома хотя бы массаж после работы делать, чтобы снимать отечность.

- Не плохо было бы.

- Так вы мужа попросите, пусть он пять минут вечером потратит на вас. – Ленька внимательно смотрел ей в глаза. Девушка улыбнулась, поняв к чему клонит Голубев.

- Конечно, попрошу. – Она ответила взглядом на взгляд и, выдержав небольшую паузу, добавила, - когда замуж выйду.

- Ну что же, совсем некого попросить? Отца, мать.

- Их можно, только живут далековато, на другом конце города.

- Так совсем некого?

- Если только сына, но навряд ли, он справится. Ему всего лишь пять лет.

- Вот совпадение, а у меня дочке четыре с половиной. Попозже пойду забирать ее из садика.

- А почему не мама? Не часто отцы ходят в садик.

- Так случилось, что мы в разводе уже почти два года.

- А-а. Понятно. – Девушка еще раз внимательно посмотрела на Голубева.

   Они помолчали немного. Парикмахер заканчивала свою работу. Ленька смотрел на нее, пытаясь понять внутренность девушки. Будет ему с ней интересно или нет? Смогут ли проводить вместе свободное время? Полюбит ли она его пристрастия? Сможет ли терпеть пиликанья на гармонике? Скорее всего ничего этого не будет. Будут вечеринки с обильными возлияниями в компаниях ее друзей и подружек, походы в рестораны, где собирается местный «бомонд», гонка за модными нарядами и все остальное по этой схеме. Читать вслух стихи они точно не станут.

- Давайте встретимся, поговорим о жизни, - предложил Ленька.

   Девушка улыбнулась, размышляя.

- М-м-м… Давайте, - согласилась она после некоторой паузы.

- А как зовут вас?

- Вероника. А вас?

- Леонид. А вы знаете, что означает ваше имя?

- Нет. И что?

- В Италии есть город с таким названием – Верона, значит вы девушка из Вероны.

- Буду знать, спасибо.

- Ну, так что, девушка из Вероны? Когда вы свободны?

- Сегодня вечером свободна.

- Гм-м… - Ленька крякнул.- К сожалению, как раз сегодня я не смогу , моя дочь будет со мной, давайте послезавтра.

Вероника остановилась, подсчитывая что-то, - хорошо, значит послезавтра. Я освобождаюсь в шесть.  Встретимся в восемь?

- Отлично. Где?

- Приходите ко мне домой. – Она назвала адрес Голубеву. – Дальше решим, что делать и куда пойти.

- А сын?

- Я отведу его к родителям.

   Стрижка закончилась. Ленька рассчитался, помахав напоследок девушке рукой, - До встречи!

- До послезавтра, - махнула рукой девушка.

   Да, с рыжей ее не сравнить. Хотя почему не сравнить? Давай, попробую. Возраст: Вероника постарше лет на семь, это не в ее пользу. Ростом одинаковы. И та, и другая, худенькие. И та, и другая, ухоженные. Вероника побывала замужем, а моя рыжая – неизвестно, но скорее всего нет. – Ленька незаметно сам для себя назвал ее «моя». – И хочется, чтобы  была моей, да не моя. Зачем я опять ее вспомнил? А  затем и вспомнил, что – дурак! Вот и сравниваю теперь. Нет у Вероники интеллекта, а у моей рыжей есть. Да, почему опять «моей»? Может у нее жених имеется, красивый как Олимпийский бог? И всякие  рассуждения о ней заранее напрасны. Но, предположим, даже, что я женился на ней. Хорошо, лишь предположим. Не бойся, Ленька, это понарошку! Ну, а она окажется такой же себялюбивой, как и моя бывшая жена. И так же будет выкручивать мне мозги, издергает, доведет до каления, разведется и заберет детей? Возможно? Возможно! Что за напасть? Неужели они все одинаковы? Никогда не знаешь глубину колодца, из которого пить.

   Он шел по одной из главных улиц города, рассуждая про себя. Мимо мчались автомобили, стучали колесами о рельсы трамваи. Город трудился, пыхтел, напрягался от усталости и только Голубев праздно шатался вдоль улиц.

    Вскоре он увидел своего знакомого Лазаря, стоящего возле аппаратов с газировкой. Лазарь – а это была его фамилия -  светло-рыжий, волосы почти по плечи, неряшливо одетый молодой человек был знаком Леньке через Марика. Марик  когда-то играл на гитаре в ансамбле и знал почти всех молодых оболтусов города, таких, каким он сам был на тот момент.   

 ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...