В школе у Маринки тоже дела шли блестяще. Похоже. к концу полугодия она приходила со всеми пятерками − как и Гена с Леной. Лена несколько раз пыталась с ней заговорить, но Маринка, ссылаясь на занятость, убегала.

— Может, она обиделась на меня за что-нибудь? — недоуменно спрашивала Лена Гену. — Так, вроде, не за что. Ты не знаешь, что с ней?

— Я же тебе говорю: она влюблена, — терпеливо объяснял он. — Вся в процессе. Каждый день со своим Димочкой уроки делает. И, наверно, не только уроки. Никого вокруг не видит и не слышит. Не бери в голову — ничего она не обиделась. Просто, ей не до тебя. Хочешь новость скажу — ты упадешь!

— Скажи.

— Шурка с Шурочкой после Нового года у нас уже учиться не будут. В вечернюю переходят.

— Да ты что! А почему?

— Догадайся.

— Нет, правда? Что... уже ждут?

— А то! Моя работа! Фирма веников не вяжет. Шурка меня крестным пригласил быть. Во как!

— А их родители что?

— Ты знаешь — ничего. Нормально восприняли. Шурка работать в фирме у отца будет. У того дела пошли в гору — иномарку недавно купил. Обещал им сначала гостинку, а там, говорит, посмотрим. Как жить будете.

— А их зарегистрируют? Им же еще нет восемнадцати.

— Справку из поликлиники покажут и зарегистрируют. Без проблем.

— Знаешь, я им завидую. Любят друг друга и уже ребеночка ждут. Счастливые!

— Кто тебе мешает? Давай.

— Ох, Гена! Ты в своем репертуаре. Не говори глупости, а то я рассержусь. А наши знают?

— Понятия не имею. Может, кто и знает. Какое это уже имеет значение? Скоро школу закончим, а там — у каждого своя дорога.

— Знаешь, я все Лизоньку вспоминаю. Сейчас ее малышу было бы три годика.

— Да. Он тоже умер, ты слышала? Ее парень.                                  

— Да, слышала. Как все это ужасно! У меня до сих пор какое-то чувство вины перед ними. Будто я могла что-то сделать для них и не сделала. Будто смотрят они на меня... оттуда... и осуждают.

— Лена, да ты что! Ты-то причем? Что ты могла для них сделать?

— Ну...  может, надо было заступиться. Сказать, чтобы перестали над ними издеваться. Но не смотреть молча, как они... падают в пропасть.   

— Да ты вспомни, сколько тебе тогда было лет! Седьмой класс! Ничего бы ты не сделала, и нечего себя казнить.

Лен, согласись, все-таки это я Шурку с Шурочкой свел. Теперь благодаря мне новый человек на Земле появится.

— Да, молодец.

— Можно, я тебя за это поцелую?

— Нет. Нельзя.

— Ну, что ж. Нет — так нет. На нет и суда нет.

И понурившись, он поплелся к себе. А Лена прислонилась лбом к холодному стеклу и стала глядеть в пустой двор. В воздухе кружились редкие снежинки. Падая на землю, они уже не таяли, и асфальт во дворе кое-где побелел. Небо было низким и беспросветно серым. И хотя было еще только четыре часа дня, оно темнело на глазах.

— Счастье, — грустно думала девушка. — Где ты? Какое ты, мое счастье? Почему не приходишь ко мне? И есть ли ты вообще?

В дверь позвонили. Это пришел Юра, Ольгин лицеист. Ему удалось-таки уговорить директора и педагогов. Юру не отчислили, и он стал буквально землю рыть, чтобы догнать одноклассников. На уроках сидел за первым столом и являл собой пример усердия и послушания. Ольга попросила дочку помочь мальчику, и теперь он чуть ли не каждый день приходил к ним домой позаниматься. Леночка терпеливо разъясняла ему основы математики, начиная с самых азов. И ее усилия в сочетании с его усердием стали приносить плоды — в журнале появились первые тройки. Причем не только по математике, но и по остальным предметам.

— Ты не очень-то радуйся, — охлаждала его Лена. — Тройка не оценка. С тройкой по математике ты ни в какой серьезный вуз не поступишь. Давай, занимайся дальше и побольше − чтобы к концу года четверки пошли. Есть же у тебя сила воли?                   

— Даже две! — заверял он. — Лена, вот увидишь, в одиннадцатом у меня троек вообще не будет. Может, тебе в магазин сбегать или бутылки сдать? Там во дворе пищит этот...  который бутылки собирает. А ты потом мне поможешь домашнее задание сделать.

— Не надо в магазин. И бутылок у нас нет. Садись, занимайся. Ты не голодный? А то на пустой желудок заниматься бесполезно.

— Не, спасибо, я ел. Я же из дому.

Юра открыл тетрадь и погрузился в решение задачи. Он старался сидеть тихо, боясь лишний раз пошевелиться, чтобы не отвлекать Лену. Если вначале ему приходилось чуть ли каждую минуту обращаться к ней с вопросами, то теперь он это делал все реже и реже. Она была погружена в свой компьютер, а он в свои уроки, и никто никому не мешал.

Посидев около часа, Юра встал.

— Лена, у меня все ответы сошлись. Можно я буду приходить к тебе, когда не получается? А если сам решу, то не буду?

— Конечно, Юра. Позвони, что не придешь, чтобы я не ждала.

— Да у нас телефона нету.

— Тогда ладно. Приходи, когда надо. Я после уроков всегда дома.