Игорь Шуров - художник, поэт, добрейший человек с нежной душой - мой киевский друг.....
Игорь Шуров - художник, поэт, добрейший человек с нежной душой - мой киевский друг.....
Да много ль надо нам с тобой? Дождь да прохладу, Да чтобы Пушкин был живой, Да воду саду, Да чтоб ладошкою наверх, Да чтоб без страха, Да чтобы слезы или смех, Да память праху, Еще немножечко конфет, Еще деревья, У изголовья чтобы Фет, Да крест, да веру, Да чтобы чашу в час беды На всех по кругу, Да в небе родинку звезды, Да нас друг другу… |
Как пусто в доме! Зелень бутылей, Излизанная пьяными морями, Все тоньше, все прозрачней и милей, И голоса висят нетопырями. Старинные суждения и сны О смысле, о причастии, о сыре, Щекотное купание весны В стоячих водах брошенной квартиры. В отрогах пыли, в сырости тряпья, Изрытые жуками и веками, Евангелия в пламени вранья Шевелят стариковскими губами. Шагнуть в охапку тараканьих тел, Припомнить в мертвом шорохе и треске, Как ангел смерти весело влетел, Чиркнув крылом по желтой занавеске, Как Кафка полз отвесно по стене, По трещинам и щелям междометий, С огрызком жизни, преющем в спине Меж крылышек, меж ребер, меж столетий… |
ОЩУЩЕНИЕ БАХА О флейта у губы, наискосок! О вечности перебродивший сок! Туннель печали… Сумрачное чрево… О лодка, заплутавшая в ночи, О мудрости холодные ключи, Вспоившие раскидистое древо!.. Отплыть, отплыть из гавани скорей Под рев сирен, под крики егерей, Под лай людей и немоту собаки! Но рвется нитка музыки у рта, И на губах – сухая пустота… И гаснут неразгаданные знаки… |
...и больше ни буквы, ни капли ни строчки, Заезженных фраз неопрятная муть. Ни взгляда, ни слова, ни бронзовой точки. Свечой по бумаге, по сердцу - забудь. Ни почки кленовой под солнечной сажей, Где ведьмы пугают, и плавают сны. Ни строчки, ни точки, ни облачка даже. Дожить бы до лета, зимы и весны. А осень по ветру помчит паутину. Махнет бородищей багровых дерев И золотом брызнет, и кровью картину, И поступь алмазных своих королев… |
Юлия, мы ведь какие сейчас: не скачет украинец с воплем "Кто не скачет, тот...", не кричит "Москаляку на..." и всё.... Мы уже полагаем, что это нормальный человек, и слава богу. А тут... Одним словом, очень хочется верить в краткую характеристику Вашего киевского друга. Мне понравилось и привет Игорю!
Кто не скачет, тот...", не кричит "Москаляку на..." и всё.... Мы уже полагаем, что это нормальный человек
Честно скажу, Владимир Александрович - мне все равно, "скачет" Игорь или нет. Он МОЙ ДРУГ и принимаю я его таким, какой он есть. Да, он патриот своей страны, и это хорошо .. ИМХО.
ЛЮБОВЬ Когда б не ночь, когда б не этот вой, Не этот плач, не этот стон шмелиный В дурмане пряном, где, пробит травой, Просвистан вьюгой и затоптан глиной Тот давний, тот почти что неживой, Тот мой еще, такой родимый мой, Единственный, украденный, единый, Тот древний – над пшеничной головой – Тот жалящий, когда над мировой – Из края в край, от злобы и до злобы – Над прорвой, над вселенскою дырой Прольется, опрокинется в сугробы, И зашипит и испарится, чтобы Опять рвануться глупою звездой, Рассечь ночную оторопь, сгорая, Не зная для чего… Опять не зная… |
Воспоминания о детстве. Там дети играют на скрипках, на нервах, в войнушку, Там взрослые пьют и дерутся до пенсии или на спор. Там море хохочет и чешет нудистов за ушком, Там падальщик долбит с налету гнилой помидор, Там в гору за славой и некому арию сбацать, Там дети акацию учат в свистульки свистеть поутру. И лазить на стены от скуки, и пультом без устали клацать, И следом за Хармсом орать на ветру га-ра-ру. Там на берег хлынет и тридцать с копейками братьев Могучих, горя в чешуе и усами как рак шевеля Все лезут и лезут на берег, на рынок где тысяча платьев. Вот в этом бордовом с воланчиком кажется я… |
...вороти мне все, что знаю, все что помню и люблю. Все что с краю, все что в стаю, все что тянется к нулю. Вороти, чтоб закололо, чтобы больно до утра, Чтобы страх перемололо, чтобы ясно что пора, Чтобы жадная блудница, чтобы ночью светляки, Чтобы утром из криницы птицу выпоить с руки. Вороти тот старый дворик, где за домом огород, Где жилища нараспашку и приветливый народ. Вороти, какая жалость - все профукано навзрыд, Было, сплыло и пропало, не пылает, не болит. Чтоб осталось расписаться, шапку в небо и айда. Росчерк кровью может статься Жидкой-жидкой как вода… |
ДЖОН и ЙОКО Она летит туда, куда не знает никто Ее горячий голос кипит в крови Она не хочет слушать, она надевает пальто Когда за окном по цельсию тридцать три Ее глаза налиты свинцом, а губы горят огнем И плавятся, и шипят в золотом снегу И ей неважно то, что будет с ними потом «Потом» - означает всего лишь «на том берегу» Она не знает, где сердце. Только про амулет А он никогда не думал о ней всерьез И ноги были как ноги и вдруг, их как будто нет Как странно лежать среди тысячи алых роз… |
Ритуал ...а кисти знаешь что, Витек, давай не мыть сегодня Не потому что пятница - тринадцатый денек А просто что-то холодно, и на зиму погода И хватит капать горькую, пора на посошок Простые вещи кажется, а без звезды не вяжется И рвется леска тонкая и крепкая вполне И крестишься, лишь потому что снова что-то кажется И золотая рыбица смеется на волне Тропинкою заветною вернемся на развалины А там поэт сидит в венке и дратвой шьет сонет И лед на солнце светится, как горные хрусталины И кисти все засохшие, и водки больше нет… |
Человечки падали с крыши высотного дома. Не снежинки, не капельки дождевые, не осенние листья, А измученные человечки, Прошедшие от роддома и до Содома, И мелькали в окнах, словно помехи в экранах, Их отчаявшиеся лица. Человечкам оставалась всего-то секунда-другая Вот так, вверх тормашками, Без молитвы и без защиты, А внизу, у перевернутой урны, Собака жевала рогалик, И пивная бочка мутировала, Извергая из крана по капельке Афродиту. И пока человечки падали, Преобразуя клеточки света в клеточки мрака, Безумный бухгалтер подсчитывал на листочке, Успеет ли за это время Доесть рогалик собака, Успеет ли Афродита Родиться из пивной бочки?.. |
…вот на сегодня, собственно-то, и все. День был похож на кусок печи, но без пирога – много тепла, треска поленьев… Японское «карасё» – требовало переспросить по-шаргородски «га?»… Ночью лил дождь, днем обошлось, хотя нос комковатый слепо завидовал темноте – ворох платков – выстиранных кротят – до полнолунья рылся в джинсовой пустоте… Что-то еще, погодите, что-то еще, еще – может лесная слякоть или цветок во рву, или шепот любимой, означающий «ты прощен» и тихий горячий выдох: «Господи, я живу»… |
...ангел брел по торжищу, по базару шумному
Мимо требушных рядов вдоль молочных рек.
Ангел дерево искал чтоб с цветами лунными,
Чтоб нарвать букет и стать будто человек.
Но окрест рулоны сал, платья полуголые,
Нет влюбленных - лишь трусы, лампочки, ларцы.
Ангел тихо загрустил и повесил голову.
И висит теперь она, словно бубенцы,
А под ней раскинулись запахи бедовые,
Тридцать три богатыря, шкуры-лебедя,
Тело облачком плывет - голова садовая.
Нету лунных рощ нигде - не влюбляйся зря…