Ищет тепло материнской груди сосунок волоокий упрямо. &nb
Ищет тепло материнской груди сосунок волоокий упрямо. А
Тычется мокрым лицом, и в безмолвье шевелит губами призывно . Б
Здесь аромат молока, по которому мать отличает с рожденья. В
В мир этот (знать бы зачем?) он приходит весенним цветком пробужденья. В
Спит его разум, а взгляд и слепая улыбка, блуждают наивно. Б
Но набирается сил: как упрямый росток, выползает из ямы. А
Шар по орбите летит вкруг звезды, поднебесной ведомый десницей. А
Снова на круг: здесь движенье превыше пространства и всяких стремлений. Б
Но человечек подрос, и родительский кров почитает темницей. А
Той, где неведомо слово «свобода», где узника «душит» порядок. В
Кажется вечностью жизнь, и хозяин ей ты, нет лукавых сомнений. Б
Жаждет объять все богатства и славы испить, мир познать без оглядок. В
Многого можно добиться, локтями толкая по виду подобных. А
Хрупкость успеха, в комфорта плодах, заменяет безудержность хватки. Б
Дети, семья отягчяют движенье, раскинув силки утомленья. В
Но непрерывен полёт: одинаков для гениев и неспособных. А
Срок подошёл и укрылась во чреве земли та, что в детской кроватке Б
Нежно качала его, улыбаясь и плача слезой умиленья. В
Свежесть утрачена сил, и как в дымке неясно витает былое. А
Тяжесть и хворь подменяют бездумную вольную страсть в укоризне. Б
Снова под вечер не знаешь: что прячется в вечном светила восходе? В
Радость с утра так сильна оттого, что продлилось мгновение жизни. Б
Пусть, в зазеркалье теней отражается слабое тело кривое. А
Сгинуло в вечность начало и тёмен конец в столь коротком походе. В
Тот, кто Творил среди мглы и пространства миров бесконечных движенье А
Вряд ли изменит порядок: зерно лишь в земле оживёт на мгновенье А
И превращаясь в труху, сможет плод для других породить многократный. Б
Стук молотка по доске и шуршанье земли – приговор не печатный. Б
Знать бы, зачем в этот мир приходил он весенним цветком пробужденья? В
Несколько плавных витков вкруг звезды, как незрелой мечты наважденье… В