Котин мрачный бродил по улицам. После смерти мамы он не знал, чем утешиться: все казалось ему ненужным, даже служба. Он искал девушку, которую видел у себя под окнами, но поиски были тщетны, он не мог ее найти. Она пропала сразу после похорон мамы, но именно сейчас она ему была нужна больше всего. Пока была жива мама, он не то, чтобы боялся подойти к ней, а смущался что ли, теперь же он очень сожалел, что не познакомился с ней раньше: пустота и одиночество съедали его. И даже на службе он не находил себе места. Нет, он не стал грубым и злобным деспотом, он оставался таким же строгим и справедливым  командиром каким был и раньше. Но внутреннее опустошение уничтожало его. Эта девушка была его последней надежной на продолжение жизни, иначе ему казалось, что он не выживет. А он никак не мог ее найти, хотя городок был маленький, и многие ее видели, но никто не мог сказать, где ее искать. А она была всегда рядом, но Котин, встречая ее почти каждый день, даже и не догадывался об этом. Он продолжал искать ее, бродя по улицам с мрачным видом и  надеясь на случайную встречу.

 

 

 

            - Юлька, перестань мучить и себя и его, - Сашка в очередной раз пытался уговорить ее встретиться с Котиным.

            - Я знаю, что он с ног сбился в поисках девушки, - Сашка решился на этот аргумент, хотя и знал, какие будут последствия: Юлька могла и дать по шее.

            - Что? – это были последствия. Юлька подошла к нему и впечатала его в кресло. – Как это понимать?! Ты рассказал ему обо мне?

            - Нет! Мы разговаривали вообще о девушках, и я сказал, что я знаю ту девушку, которая стояла у него под окном, Сашка сжался, ожидая получить тумаков.

            - Я представляю, какого он теперь мнения об "Илоне"! – Юлька была вне себя. Сашка был известный ловелас, не пропускал ни одной мало-мальски симпатичной девчонки.

            - Ты не так поняла! Отпусти меня, я все объясню, пожалуйста, - взмолился Сашка. Он понял, что бить его не будут.

            - Хорошо, но ты расскажешь все! – Юлька отпустила его и села в другое кресло.

            - Да, кто против, - пробормотал он, расправляясь в кресле. – Как-то Котин спросил меня, не знаю ли я такую-то девушку. Он подробно описал мне ее, и я, конечно, сразу узнал Илону. Я сказал, что знаком так, поверхностно, что знаю только, как зовут и все. Он стал расспрашивать, я пообещал разузнать. Вот и все.

            - А что ты "разузнал"? – не унималась Юлька. Она была готова снова наброситься на него.

            - Да, ничего, я же сразу сказал ему, что не близко знаком, а так "здрасьте - до свиданья". Что я мог ему после этого еще сказать, - Сашка начина злиться на нее.

            - Ну, извини, - Юлька смягчилась. -  А он что-нибудь говорил об Илоне?

            - Говорил, что она ему понравилась, что он хотел познакомиться поближе, но стеснялся как-то, - Сашка чувствовал, что "закипает" как чайник на огне.

            - Котин стеснялся? – Юлька была в недоумении.

            - Да, Котин стеснялся подойти к тебе! – Сашка окончательно разозлился. – Он ищет тебя по всему городу! Спрашивает у всех, кого хоть немного знает о тебе! Что ты еще хочешь узнать?!

            - Саша, ну, успокойся, пожалуйста, - Юлька не нашла ничего другого, чтобы ответить на его слова.  Она задумалась и добавила. – Но я видела у него таких девиц, что мне после них там делать просто нечего.

            - Да, не нужны они ему, эти дуры раскрашенные! - Сашка был раздражен ее упрямством. - Ему другое надо, что-то более цельное. А они – пустышки, куклы с фарфоровыми головами.

            - Но он с ними спал! – резко выпалила она.

            - Нет, не спал, - Сашка сказал это очень тихо и каким-то совсем другим тоном, что Юльке даже не по себе стало. – Поверь мне, не было ничего. Его мама хотела, чтобы он поскорее женился, хотела внуков увидеть. Ты же знаешь, она была очень больна. Вот он приводил девочек, маме показывал, но…

            - Вот как. Что ж ты раньше мне не сказал?! – Юлька сказала это с досадой. Если бы она узнала об этом раньше! Она же познакомилась с его мамой и понравилась ей; она же пригласила ее зайти, попить чайку, обещала познакомить с сыном, а Илона все тянула, ну вот и дотянулась, что мама умерла. А теперь идти  было как-то  неудобно. – Я бы пошла к его маме чайку попить!

            - А я ему обещал никому не говорить, - Сашка как-то весь сжался, как будто ему вдруг стало холодно. – Слушай, прекрати все это. Иди, найди его, он же совсем уже извелся.

            - Да, знаю я, видела. Он еле с катером справляется, из последних сил держится, - Юлька тяжело вздохнула и встала из своего кресла. – Уговорил, пойду, оденусь.

            Она ушла в свою комнату, а Сашка бросился к телефону звонить Котину.

 

 

 

            - Ну, вот, я готова, - Юлька вошла в комнату к Сашке. – Не слишком много косметики?

            - Нет, в самый раз, - Сашка в очередной раз удивился преображению Юльки из мальчика в красивую девушку. – И костюм тебе очень идет. А очки?

            - Потом на улице надену, - она замялась немного, как будто что-то забыла. – Саша, я боюсь, а вдруг он меня потом на катере узнает.

            - Не узнает, если ты сама себя не выдашь, - Сашка так смотрел на нее, будто хотел что-то очень важное сказать. – Знаешь, а я тебя люблю, но как-то не так. Наверное, так любят сестру, я же не знаю, у меня нет ни сестер, ни братьев, ты же знаешь - я  детдомовский. Но я готов любого изничтожить, если тебя обидит, даже Котина.

            Юлька не знала, что сказать в ответ на это признание. Она всегда чувствовала, что Сашка как-то особенно к ней относится, оберегает. У нее был брат, но младший и поэтому она тоже не знала, как может любить старший брат младшую сестру. А Сашка обнял ее, мягко прижав к себе.

            - Я хочу, чтобы после всего пережитого ты была счастлива с любимым и любящим тебя человеком, - услышала она шепот у себя над ухом.

            В ответ она просто молча обняла Сашку.

            - Ну, все, я пойду, - сказала она, наконец. – У меня все в порядке? Парик ровно сидит?

            Сашка отпустил ее и, плюхнувшись в кресло, внимательно и как-то по-мужски так, что ей даже не по себе стало, осмотрел ее.

            - Все замечательно!  - он сделал паузу и спросил вдруг. – У тебя когда кончается контракт?

            - Месяца через два или три, не помню точно, А что? – удивилась такому неожиданному вопросу Юлька.

            -  Да, так, ничего. Когда-нибудь Котин узнает кто ты, так пусть это будет после окончания твоего контракта. Тогда Юрка просто исчезнет, например, уедет учиться.

            - Сашка, ты просто гад, ты уже все решил за меня, да! – Юлька была готова снова впечатать его в кресло.

            - Нет-нет, что ты! Я беспокоюсь за тебя по-братски, - как ни странно, но он был очень серьезен, даже печален. – Не хочу, чтобы тебя посадили за подлог.

            - Не порти мне настроение, а то я сейчас никуда не пойду. Я и так волнуюсь, а ты меня своими разговорами пугаешь.

            - Все, прекращай болтовню. Иди, ничего не бойся, он тебя не узнает.

            - А где мне его искать?

            - Знаешь, а он мне говорил, что любит посидеть в кафе "Бриз" на набережной, только на улице и чтобы море было видно, - вдруг "вспомнил" Сашка.

            - Замечательно, я туда и пойду. Заодно будет время подумать. Проводишь?

            - Конечно, - Сашка вспрыгнул из кресла, - Подожди, гляну в коридор.

            Он проводил Юльку до выхода, пришлось наплести вахтеру всякой ерунды про сестру, приехавшую в гости. Как только Юлька ушла, Сашка опять бросился к телефону:

            - Костя, как хорошо, что я тебя еще застал…. Ну и хорошо, а я вспомнил: она сказала что-то про кафе на набережной…. Ну, что-то вроде: зайду, может, посижу…. Ну, счастливо, пока.

 

            А Юлька-Илона не спеша пошла в сторону набережной. Разные противоречивые мысли возникали у нее в голове, но одна мысль была четкой и ясной: она любит Котина и хочет быть с ним, тем более, что она знает о его чувствах к Илоне.

 Когда она вышла на набережную, то, как бы невзначай, огляделась и пошла в сторону кафе "Бриз". Она не знала сама, хочет ли она сегодня встретиться с Котиным. С одной стороны она очень хотела этого, а с другой – очень боялась выдать себя раньше времени. Но любовь к Котину медленно, но упорно побеждала этот страх.

            Она вошла в кафе, подошла к стойке бара и заказала мороженое и легкий алкогольный коктейль, показала, где сядет, и вышла на улицу под тент, выбрала столик с прекрасным видом на море и устроилась за ним. Выполнения заказа долго ждать не пришлось, и Илона предалась своим мыслям, потягивая коктейль через соломинку и наслаждаясь любимым шоколадным мороженным.           Вид на море был прекрасен! Солнце близилось к горизонту, на поверхности моря уже появилась световая дорожка. Над водой летали, крича, чайки. Где-то на горизонте виднелось несколько кораблей. Картина была такой великолепной, что Илона пожалела, что не умеет рисовать. За этим созерцанием заката она не заметила, как в кафе пришел Котин. Он оглядел всех сидящих за столиками и, увидев ее, замер в нерешительности. Но офицер не знает что такое нерешительность. Он подошел к стойке бара и заказал коктейль и кофе, сам забрал их и пошел в направлении ее столика.

            - У вас не  занято? - обратился он к ней, подойдя. – Можно мне потревожить ваше уединение?

            Котин готов был обнять и расцеловать ее от радости, что, наконец, нашел ее, но вместо этого сдержанно улыбался. Она посмотрела на него, изобразив на лице равнодушие, хотя сердце ее готово было выпрыгнуть из груди от волнения.

            - Да, конечно, - ответила она и огляделась, оказалось, что свободных мест нет, за всеми столиками сидели парочки и любовались закатом. – Раз больше некуда, что ж поделаешь, присаживайтесь.

 Котин поставил бокал и чашку на столик и, повернув стул так, чтобы было видно и Илону и море, сел.

            - Извините меня за бестактность, - начал он. – Но я вас здесь никогда не видел, хотя бываю тут часто.

            - Да, я первый раз решила посидеть здесь, - она старалась быть как можно более непринужденной, чтобы он не заметил ее волнения. - Я больше люблю дома вечера проводить. Но сегодня чудный вечер, и мне захотелось прогуляться.

            - И правильно сделали, посмотрите какое сегодня море, какой закат! – он сделал несколько глотков коктейля, внимательно глядя на нее. – А, может, мы познакомимся? Как вас зовут?

            Илона замерла, она так ждала этого и вдруг испугалась, но любовь опять победила. Она посмотрела ему прямо в глаза и ответила:

            - Илона, - и ей подумалось: "Сейчас он скажет: а меня зовут Константин".

            - А меня зовут Константин Котин, капитан- лейтенант Котин, Военно-Морской флот.

            - Очень приятно, - она даже рассмеялась от такого представления.

            - А что смешного я сказал? - удивился он.

            - Нет-нет, ничего, просто так официально. Я, к сожалению, так не могу, никаких званий не имею, - сказав это, она подумала: "Я юнга на твоем катере, а ты даже представить не можешь себе этого".

            - Это не страшно. Зато вы имеете прекрасную внешность, во всяком случае, на мой вкус. Я не встречал более симпатичной девушки в нашем городе.

            - Что вы! Я самая обыкновенная, да еще и в очках.

            - Не скажите, очки вам очень к лицу, - он вдруг очень серьезно посмотрел на нее, и…- Я вас очень долго искал. Это же вы стояли под окнами моего дома?

            Она смущенно опустила глаза и покраснела, не в силах что-либо ответить.

            - Не надо так смущаться, - он положил свою руку не ее. – Скажите, я прав? Это вы?

            - Да, - кивнула она. – Вы, наверное, плохо обо мне думаете?

            - Нет, что вы! – испугался он. – Когда вы не пришли однажды, я ощутил пустоту.

            - Это от горя, а не от моего исчезновения, - улыбнулась она и положила свою руку на его. Все внутри нее пело от счастья: она разговаривает с человеком, который для нее дороже жизни, и это был разговор равных, а не начальника и подчиненного, как на катере.

            - Да, мамы мне очень не хватает, но теперь я, наконец, нашел тебя. Ой, извините, я невольно перешел на «ты».

            - Ничего страшного, я не против, - она даже обрадовалась, когда он оговорился, ей казалось, что это "вы"создает между ними какую-то невидимую стену.

            Они еще какое-то время посидели в кафе, потом немного погуляли по городу. Они болтали ни о чем: о море и кораблях, о фильмах, он рассказал ей о своей службе, а ей пришлось делать вид, что она ничего не понимает. Да, им и неважно было, о чем они говорят, они просто были рады находиться рядом друг с другом. Когда же она засобиралась домой, возникла проблема: Котин хотел ее проводить. Она позволила ему довести до таксофона недалеко от общежития, сославшись на то, что не хочет, чтобы соседи видели ее с мужчиной. Но Котин не хотел уходить, Илоне стоило большого труда уговорить его уйти. И когда, наконец, он ушел, она позвонила Сашке.

            - Да, я слушаю, - сонно ответил Сашка, но, услышав ее голос, он тут же проснулся. – Это ты?.. Ну, не знаю, подходи, что-нибудь придумаем… Да, изобрази слезы…Все, давай.

            Он положил трубку и бросился вон из комнаты к вахтеру.

            - Дядя Миша, это моя сестрица, у нее что-то случилось и ей со мной надо поговорить. Мы не долго. Пустите, да?

            - Ой, молодежь, - вздохнул вахтер. – Ладно, только не долго.

            - Спасибо, - Сашка бросился к двери, отодвинул засов и приоткрыл дверь. И во время, Юлька была уже у двери.

            - Саша, что мне делать?! – она бросилась к нему на шею.

            - Вот, видите, дядя Миша, как бывает.

            - Идите-идите, - покачал головой вахтер, закрывая дверь на засов.

 

            Подгоняемая Сашкой и своей любовью, Юлька стала встречаться с Котиным так часто, на сколько позволяла их служба. При каждой встрече она видела, что «Илона» очень нравится Котину, можно даже было сказать, что он влюблен. Но Юльке-Илоне было очень трудно вести такую двойную жизнь: надо было делать так, чтобы Котин не узнал в ней Юрку. И еще  она не могла рассказать ничего о себе, потому что Котин знал историю Юрки и вполне мог догадаться, кто она на самом деле, а он постоянно просил ее рассказать о себе. Она долго не могла придумать, что сказать ему, чтобы он больше не спрашивал ее о семье. И она придумала: однажды она сказала, что вся семья у нее погибла, и ей больно об этом вспоминать. И Котин отстал от нее. В остальном, все было просто замечательно! Они гуляли по городу, бывали в кафе, в кино, иногда он приглашал ее к себе домой. Но вечером Илона всегда торопилась домой и позволяла провожать ее не дальше того самого таксофона. А потом, на катере, она с трудом сдерживалась, чтобы не выдать себя, чтобы Котин не узнал ее. На катере все наладилось. Котин был счастлив, и служба шла без сбоев и напряжения, как это было, когда он искал Илону.  И никто даже не догадывался, что он уже пару месяцев командир знает, что его юнга девушка. Он узнал случайно, услышал разговор Сашки с Юркой, в котором Сашка очень неосторожно сказал несколько слов в женском роде. После этого Котин стал присматриваться к юнге и вскоре сам заметил, что это девушка. Он поинтересовался в «кадрах» на сколько у юнги контракт, и оказалось, что осталось всего несколько месяцев. И он решил никому ничего не докладывать, юнга служил без замечаний, справлялся со своими обязанностями, никаких проблем на катере из-за него не было. Он пожалел девушку, зная, что у нее никого нет, все погибли в Чечне. Но то, что Юрка и Илона это один и тот же человек, Котин даже представить не мог.

            Однажды Илона согласилась пойти к нему в гости, и эта встреча закончилась в постели. Но парик, который  именно в этот вечер надела Илона, крепился на небольших защелках и поэтому не свалился. И еще ей повезло, что она проснулась первой, и у нее было время, чтобы поправить косметику на лице, и Котин ничего не заподозрил. Но Юлька сделала выводы, и после этого случая намеренно  не встречалась с Котиным недели две, изображая обиду. И потом, когда они, наконец, встретились, напускно сердилась и твердо заявила, что ничего подобного больше произойти не должно иначе она больше не придет. Тогда Котин просто сделал ей предложение, от чего Юлька-Илона пришла в замешательство и обещала подумать. Она была рада и испугана, до конца контракта было еще около трех недель.

            - Сашка, что мне делать?! – Юлька влетела к нему в комнату.

            - Что случилось? – Сашка дремал и не сразу понял что происходит.

            - Он сделал мне предложение, - Юлька была сильно взволнована. – Что мне делать?

            - Подумать, - Сашка равнодушно пожал плечами. – Девушка может думать долго над предложением выйти замуж.

            - А ты откуда знаешь? – Юлька очень удивилась его тону.

            - Да, делал как-то предложение, она обещала подумать, думала месяца два, а потом вышла замуж за другого. Так что, времени подумать у тебя много. Когда там у тебя контракт заканчивается? Недели две или три осталось, так?

            - Да.

            - Вот и думай месяц. А потом Юрка "уедет", и ты будешь свободна.

            - Но рассказать я ему должна.

            - Зачем? Ты что с ума сошла?! – Сашка даже повысил голос от возмущения. - Он патологически болезненно относится к обману, ты же знаешь. Хочешь его потерять?

            - Но это же будет потом, когда все кончится, и я стану собой, - она немного задумалась и, как бы выражая мысли вслух, продолжила.-  И еще я проверю, так ли сильно он меня любит, как говорит.

            - Ох, допроверяешься! – недовольно покачал головой Сашка.

            Но как-то все сложилось неожиданно для всех. Котин не торопил "Илону" с ответом, и у Юльки было достаточно времени все обдумать. За несколько дней до окончания контракта Юрку вызвали в штаб. Оказывается, там хотели знать, что он собирается делать по окончании контракта. Юрка ответил, что поедет учиться. В штабе с этим согласились и велели зайти в день окончания контракта. Юлька радостная вернулась домой и рассказала все Сашке.

            - Ну, вот, а ты беспокоилась, - удовлетворенно и даже с облегчением констатировал ее слова Сашка.

            - Мы сегодня с Костей встречаемся, надо поговорить с ним.

            - Поосторожней там, не ляпни чего-нибудь от радости, - предостерег Сашка.

            - Постараюсь, - пропела она и убежала к себе, одеваться.

            Сашка посмотрел ей в след, покачал неодобрительно головой. Он действительно беспокоился за нее, как за родную сестру.

 

 

 

 

            - Илона, ты подумала о моем предложении? – Котин сам начал разговор, как будто  почувствовав, что ей надо ему что-то сказать.

            - Да, я подумала, - ответила она. – Но прежде чем, ответить на твое предложение, я должна тебе кое-что рассказать, а рассказать я смогу это только через несколько дней. Ты можешь подождать еще чуть-чуть.

            - Если ты скажешь "да".

            - Я, наверное, скажу "да", но это будет зависеть от твоей реакции на то, что я тебе расскажу, - и она очень серьезно посмотрела ему прямо в глаза. – Сможешь ли ты меня простить за мою тайну.

            Котин не ответил, он только внимательно посмотрел на нее. Все время, что они встречались его не оставляло непонятное ощущение какой-то таинственности. Илона не давала проводить ее до самого дома, не хотела идти к нему в гости, особенно после того единственного раза, она постоянно уходила от разговоров о ее работе и друзьях. Он знал только, что она занимается дзю-до в клубе моряков, и что дзю-до она занимается уже давно и имеет какой-то спортивный разряд. А еще он постоянно ощущал ее присутствие на катере, это было похоже на какое-то безумие: он чувствовал, что она рядом, но ее там не было (как он считал). Он никак не замечал ее похожести на своего юнгу, макияж, парик и очки делали Юльку абсолютно неузнаваемой.

            - Это что-то такое страшное, что я могу тебе не простить? – наконец спросил он.

            - Смотря как к этому относиться, только не проси рассказать меня сегодня, не заставишь, а только испортишь вечер, - с милой улыбкой ответила она.

            - Вот как. Значит,  у тебя есть тайны, из-за которых я могу возненавидеть тебя? – он внимательно посмотрел ей в глаза. -  У тебя кто-то был до меня и у тебя есть ребенок?

            - Костя, как ты можешь так думать, - ей даже стало смешно. – Мне только 19 лет. Мне еще учиться надо!

            - Кажется, я сморозил глупость, - тоже рассмеялся Котин и обнял ее. – Прости меня, что я так о тебе подумал. Просто я очень не люблю, когда меня обманывают, простить этого не могу.

            - Даже мне не простишь? – прижавшись к нему, спросила она и замерла в ожидании ответа.

            - Тебе… – он задумался. – Не знаю, смотря какой обман. Мама мне говорила, что женщины иногда, даже часто идут на обман, чтобы сохранить любовь или семью, и если это у них получается, то это не надо считать обманом, потому что это было сделано во благо.

            - Твоя мама была очень мудрым человеком, - тихо сказала она.

            - Жаль, что ты ее не знала.

            - Почему же, - она отстранилась от него и хитро улыбнулась. – Я несколько раз разговаривала с ней. Она очень хотела познакомить меня со своим сыном-офицером, приглашала меня зайти на чай.

            - Почему ты не пришла? – в его вопросе слышалась боль. – Она же звала тебя! Она могла бы порадоваться за меня и умереть с уверенностью, что я счастлив!

            - Костя, я не так воспитана, - она вдруг стала очень серьезной. – Появиться в чужом доме, где меня не знают, просто зайти на чай, а что бы ты обо мне подумал тогда.

            - Ничего плохого, если мама тебя пригласила, значит, она так хотела, значит, ее дом уже не мог быть для тебя чужим. А я был бы просто очень рад тебя увидеть и познакомится с тобой! Ну, почему ты не пришла тогда? Мы потеряли столько времени!

            - Когда я смогу рассказать тебе мою тайну, ты поймешь, что все произошло в свое время,- с грустью сказала она. – Тогда ты либо прогонишь меня, либо поймешь и простишь, и все будет хорошо. И еще одно: я не приходила, потому что видела тех девиц, которых ты приводил, если бы Сашка мне не сказал, как ты к ним относишься, я никогда не решилась встретиться с тобой.

            - Что? Сашка тебе сказал об этом? – Котин так посмотрел на нее, что она пожалела о сказанном, она поняла, что ляпнула лишнее. – Что тебя связывает с Сашкой?

            - Да, ничего! Костя, ты что ревнуешь? – бедная Илона, она же не знакома с Сашкой, и она не должна знать того, что знает Юлька, ей пришлось изображать невесть что, чтобы исправить ситуацию. – Да, мы знакомы так, слегка. Сашка известный ходок, что меня с ним может связывать.

            - Но я сказал ему это не для того, чтобы он говорил это мало знакомому человеку! Говори-ка, какие у вас отношения? – говорят, что у ревности зеленые глаза, и вот сейчас Илоне показалось, что голубые глаза Котина при этих словах позеленели.

            - Костя, да, правда, никаких, мы просто знакомые, даже не друзья, так несколько раз встречались в компании, подкатывался он ко мне, но ничего не добился. А я как-то сказала, что-то вроде: какой командир, такой и подчиненный, так он так разозлился, мол, командир не такой, ну я скажи, что водит, мол, к себе домой всяких …., вот он мне тогда сказал, как ты к ним относишься, - Юлька-Илона сочиняла на ходу и думала только об одном: не забыть и рассказать все Сашка, чтобы он говорил также, если Котин решит и у него спросить.

            - А что, это действительно выглядело очень непристойно? – вдруг спокойным тоном с нотками интереса спросил Котин.

            - Что именно? – не сразу поняла  Илона.

            - Ну, то, что я приводил этих девиц? – Котин как-то замялся немного.

            - Вообще-то, да. Тебе сказать, что об этом говорили в городе?

            - Не надо, представляю себе, да и слышал кое-что. И это тебя останавливало принять мамино приглашение?

            - Да, зачем я пойду знакомиться с человеком, для которого я просто моль белая, если сравнить с этими девицами. Ну, я же не знала, что ты их терпеть не можешь. Костя, ну, не сердись больше.

            - Да, я не сержусь на тебя, - опять обнял он ее, но в голове у него был полный кавардак. – Это все в прошлом, сейчас мы вместе, и я теперь знаю, что моя мама была не против нашего знакомства, а даже очень "за". Жаль только, что она не узнает, что мы вместе.

            Она прижалась к нему, слезы навернулись у нее на глазах: что ее ждет после того, как она все ему расскажет.

            Этот вечер закончился, как и все другие. Котин проводил ее до телефонной будки, и они расстались.

 

 

 

Как Юрке было велено, он пришел в последний день контракта в штабную канцелярию. Сашка зачем-то увязался с ним, но остался ждать на улице, сидя на скамейке. Он просидел уже довольно долго и начал проклинать эту бумажную волокиту, как вдруг к нему подошли трое.

            - Товарищ, старшина, что вы здесь делаете? – это был патруль, самое большое проклятье для матроса. – Документы, пожалуйста!

            - Пожалуйста, - Сашка подал свое удостоверение. – У меня законный выходной.

            - Да, документы в порядке, - согласился офицер, посмотрев документы.– А что вы здесь так долго сидите?

            - А, я жду друга, - ах, вот в чем дело. – У него контракт кончается, ему сегодня приказано  явиться для оформления документов.

            - Хорошо, спасибо. Отдыхайте, - офицер отдал Сашке удостоверение, и тройка пошла дальше ловить самовольщиков.

            Не успел патруль отойти от Сашки, как из дверей Штаба появился Юрка. Сашка встал со скамейки и хотел уже помахать ему рукой, как вдруг подъехала машина, из нее выскочили двое и, мгновенно запихали Юрку в нее. Взвизгнув покрышками по асфальту, машина умчалась в неизвестном направлении, только бескозырка юнги осталась лежать на дороге.

            Сашка посмотрел в сторону патруля и понял, что они тоже все видели.

            - Это и был ваш друг? - спросил офицер Сашку.

            - Да, он юнга у нас на катере, командир – капитан-лейтенант Котин, - сообщил Сашка. Он судорожно соображал, что ему надо сделать в первую очередь. – Надо, наверное, сообщить кому-то?

            - Мы все сделаем, а вы, старшина, сообщите вашему командиру, - тон офицера был приказным.

            - Слушаюсь, - лучшего и не надо было, Сашка опрометью бросился к Котину. Но на полпути опомнился и помчался к себе за фотографиями. Он решил рассказать все о Юрке, и ему сейчас было все равно, какая у Котина будет реакция. Юльку надо спасать, это все, о чем мог думать в этот момент Сашка.

            - Костя! - Сашка влетел в дом к Котину. - Костя! Нашего юнгу украли! Прямо у меня на глазах!

            - Как это? – Котин даже не сразу понял. – Что вот так прямо на улице?

            - Ну, да. Подъехала машина, его запихнули в нее и увезли, одна бескозырка осталась, - переводя дыхание, сообщил Сашка. – Мне приказано сообщить тебе.

            - Понял, - Котин хотел пойти надеть форму. – Сейчас, идем.

            - Нет, не сразу, - остановил его Сашка. – Сначала ты меня выслушаешь.

            - Сашка, в чем дело? – по Сашкиному лицу Котин понял, что что-то не так. – О чем надо говорить в такой момент?

            - О юнге. Садись и слушай, - Сашка был настроен решительно. – Чем быстрее ты меня выслушаешь, тем лучше.

            -  Хорошо, - Котин сел за стол, а Сашка напротив него. – Ну, говори.

            - Только я прошу тебя выслушать сначала все, что я скажу, а потом делать какие-то выводы. Хорошо? Обещаешь?– Сашка вопросительно уставился на совершенно непонимающего ничего Котина.

            - Хорошо, обещаю, - согласился тот, хотя не понимал, на что он соглашается. – Говори.

            - Я начну с того, что наш юнга не парень, - Сашка испытующе смотрел на Котина.

            - Ну, я знаю, что девчонка, - вдруг ответил Котин. – Надо аккуратнее разговаривать на катере.

            - И давно ты знаешь об этом? – Сашка был удивлен.

            - Да, месяца три, я не стал никому говорить, потому что у нее контракт кончается, она исчезнет, и никто не узнает. Я доволен юнгой, почему я должен ее разоблачать, если она справляется со службой. У девочки все погибли, зачем ей добавлять горя. А как ей удалось пролезть на службу – это ее дело,  - Котин спокойно все "разложил по полочкам". – Кажется у нее сегодня последний день, и она должна была идти в Штаб и оформлять все документы. Так?

            - Так, - кивнул Сашка. – Так, вот там ее и украли, когда она вышла из Штаба. Я охнуть не успел.

            - Нам надо идти, - Котин встал.

            - Нет, это еще не все, сядь, это только начало, - опять остановил его Сашка.

            - Начало? - Котин был заинтригован. – Что еще? 

            - Это кто? – Сашка положил на стол фотографию Илоны.

            - Откуда у тебя ее фотография? – не понравилось Котину. – И при чем здесь она?!

            - Сейчас поймешь, - Сашка достал и положил на стол еще одну фотографию. – А это кто?

            - Юрка, наш юнга, ну или как ее там зовут, Юлька, кажется, - Котин не понимал, зачем Сашка устраивает этот показ. – Говори нормально, что ты хочешь!

            - Сейчас, - ответил на его недовольство Сашка и достал еще одну фотографию. На ней была Юлька, но только в образе Илоны и в форме юнги. – А это кто?

            Котин посмотрел на фотографию и вопросительно уставился на Сашку. А тот вместо ответа положил на стол еще одну фотографию, на ней был Юрка в платье Илоны. Эти  фотографии были сделаны ради баловства и были спрятаны подальше от чужих глаз, но теперь они пригодились.

            Котин молча рассматривал снимки и ничего не мог понять. А Сашка держал в руках еще один снимок.

            - Саша, я не понимаю, что ты мне пытаешься сказать, - хотя он начал медленно понимать, но боялся поверить. – Ты хочешь мне сказать, что наш юнга – это моя Илона.

            - Да, именно это я и тебе и хотел сказать, но я знаю, что ты словам не веришь, поэтому принес фотографии, - Сашка тяжело вздохнул. – Что теперь делать будешь?

            - Она меня обманула, – жестко сказал Котин.

            - Она любит тебя с того дня, когда ты появился у нас на базе. А стать юнгой ее заставила жизнь. Ее не брали нигде на работу, а ей надо было как-то жить.

            - Это я понимаю, поэтому и не доложил командованию ничего, - тихо ответил на его слова Котин. – Но ОНА обманула меня.

            - В чем? – Сашка начал злиться. – Она влюбилась в тебя, как ненормальная, как только ты появился на базе. Радовалась, когда тебя назначили на наш катер. Стояла у тебя под окнами часами, смотрела на то, как ты водишь этих девиц. А потом ревела дома. Это я заставил ее пойти к тебе, когда ты от горя не знал куда пойти. Забыл, как ты приходил ко мне и просил помочь найти ее? Я помог. А теперь ты говоришь, что она обманула тебя! Нет! Она просто не говорила тебе, где она работает, и все. А сейчас ее украли! И, как я успел рассмотреть, это были чеченцы. Что теперь с ней будет, когда они поймут, что украли девушку, а не парня?! Котин, ты ее любишь?

            - Да, очень! – Котин почти крикнул это. - Но она….

            - Что она? Вот, смотри, это ее брат, - Сашка положил на стол фотографию, которую держал в руке. – Смотри, как они похожи!

            Котин посмотрел на снимок, его лицо странно изменилось.

            - Но я знаю этого парня! – вдруг сказал он. – Он служил юнгой там, на Каспии, но не на моем катере.

            - Ты не ошибаешься, - теперь удивился Сашка. – Ты уверен?

            - Не совсем, но это можно проверить,- ответил Котин. – Он появился за полгода до моего перевода.

            - Тогда же здесь появилась Юлька, - быстро прикинул Сашка. – Ну, Костя!

            - Я одеваться, - и Котин, вскочив, убежал в другую комнату.

            А Сашка неожиданно вспомнил, как узнал ее тайну. Он неподвижно сидел за столом, а перед его глазами быстро, как при ускоренной перемотке,  пробегали моменты их жизни.

 

            … Он зашел в ванную, занавеска была уже отодвинута, вода выключена, Юрка вытирался. Сашка глянул мельком на него и вдруг замер: он увидел то, чего не должен был.

            - Ты – девчонка?

            - Да, - злобно ответила она. – А ты беги, докладывай!

            - Зачем же, - Сашка помнил, что у нее никого не осталось, и только очень веские причины могли толкнуть ее на такую авантюру. – Я не пойду никому ничего докладывать. Я даже помогу тебе, но ты мне за это все-все расскажешь.

            - Правда? – недоверчиво спросила она.

            - Да, правда, - кивнул он. – Ты знаешь, я детдомовский, я знаю, как живется одному. Давай, одевайся и приходи. Разговор, я думаю, будет долгим.

            Она вытерлась, надела махровый халат и, глубоко вздохнув, шагнула в его комнату…

 

            … - У нас был свой дом. Отец им очень гордился, он построил его сам. Может, если бы он не цеплялся за дом, был бы сейчас жив. А ему было жаль бросить свое детище и уехать…  Война долгое время как-то обходила нас стороной. До того дня, - она говорила сбивчиво, не зная, что надо говорить. Она все же боялась, что Сашка пойдет докладывать, и тогда ее ждала тюрьма за подлог. -  Я не знаю, чьи это были ракеты. Дом сложился и превратился в груду развалин… Я вышла к калитке, ко мне забежала подружка, но заходить не хотела, торопилась куда-то, мы стояли и болтали … В первый момент у меня был шок, я не знала что делать. Но прибежали соседи, стали разбирать обломки, и я тоже. …..  А вбаньке мама спрятала четыре сумки с необходимыми вещами. Четыре, т.е. каждому. И там еще был кофр с документами. А еще в каждой сумке были спрятаны деньги - такие зеленые бумажкис портретами президентов…  Несколько дней я ночевала в баньке. Я ждала, что кто-нибудь скажет мне, что делать, как жить дальше ...

            - Но никто не пришел, - он перебил ее. - Может, не надо рассказывать, тебе же больно. Я, правда, никому ничего не скажу, это я так, для пущей строгости.

            - Нет, надо! - решительно тряхнула головой она и продолжила. - А потом, я поняла, что я никому не нужна. Когда мне выдавали свидетельства о смерти, то дали только два. Тело брата не нашли, но сказали, что его, вероятно, просто разорвало при взрыве. Понимаешь, вот так, просто сказали, и дали бумажку, что пропал без вести. Я поискала его, надеялась, что может он вышел, как и я. Но его нигде не было, я все-таки искала, надеялась, что он жив, но не нашла даже следов, - она запнулась и смахнула слезу. - А потом мне сказали, что развалины никто просто так разбирать не будет, хватит того, что тела откопали. Вот я и решила уехать. Получила деньги, которые полагались при потере жилища и утрате родственников, и уехала.

            Приехала сюда, в этот город, остановилась в маленькой гостинице, попробовала найти работу и постоянное жилье. Но, оказалось, что и здесь я никому не нужна: у меня нет местной прописки, а мой штамп в паспорте приводил всех в ужас. Но я же русская, я не чеченка! Но это никого не интересовало - раз ты оттуда, значит ты враг! Вот, что я увидела. Я экономила деньги, но они таяли, я не хотела извести все, что мне дали, я хотела сохранить их. Это все приводило меня в ужас, я была в отчаянии. И вдруг, сидела я в сквере на лавочке, горевала, а рядом собралась компания мальчишек, наверное, возраста Юрки. Болтали они о всякой ерунде, обсуждали новости, один вдруг с досадой такой сказал, что на военно-морской базе набирают юнг на катера. Он так расстраивался, что его не берут, он не сирота. Вот, тут-то меня и осенило: юнга на катер! Мы же с Юркой занимались дзю-до, всегда участвовали во всяких соревнованиях в школе. Меня не пугала тяжесть службы. Я, конечно, сразу поняла, что это будет подлог, но мне ничего другого не оставалось.

            - А как же ты медкомиссию прошла?

            - Зеленые бумажки под названием "доллар" творят чудеса. За 50 долларов один мальчишка прошел за меня эту комиссию. А потом все было просто: контракт, форма, комната в общежитии, катер, ...

            - А если бы комнату не дали, а только место?

            - А я узнала заранее и была уверена, что будет отдельная комната …  Мой брат успел закончить 9 классов, и его (т.е. меня обязали ходить в школу, мне сказали, что потом меня (т.е. Юрку) направят учиться в училище. Это было большой удачей, ведь из-за войны я тоже окончила только 9 классов.

            - Но аттестат-то теперь тоже на его имя будет …

            - Не думаю, - она улыбнулась. - Я же говорю, что зеленые бумажки творят такие чудеса! Хороший подарок директору и некоторая сумма на благо школы, и я думаю, что все бумаги будут оформлены на мое имя.

            Она замолчала, и он не знал, что еще сказать …

 

            … - А Юрка? Что с ним?

            - Я не знаю. Я писала и соседям, и чиновникам. Соседи написали, что ничего не знают, а чиновники ничего не отвечают. Наверное, все же он погиб, он же был в доме вместе с родителями. А чиновникам удобно считать его пропавшим без вести – платить ничего не надо.

            - Да, удобно. Человека нет, и это никого не волнует, - грустно заметил Сашка. – А что ты потом собираешься делать?

            - Когда? – не поняла она.

            - Ну, кончится контракт, тебя же опять никуда на работу не возьмут. Что будешь делать?

            - Учиться пойду, при институтах есть общежития, не дадут комнату или место, - пожала она плечами. – Да и мне уже будет 18 лет, даже больше. А то ведь меня не брали на работу еще и потому, что мне не было 18-ти.

            Она вдруг внимательно посмотрела на него.

            - А ты, правда, никому ничего говорить не станешь? – в ее словах была тревога.

            - Да, мне было шесть лет, когда погибли родители, но я помню, как это больно терять все, - Сашка смотрел куда-то в сторону невидящим взглядом. – Меня просто засунули быстренько в детский дом и забыли про меня.

            - А что у тебя есть какие-то родственники?

            - Да, тети и дяди, и у матери и у отца были братья и сестры, но я оказался никому не нужен. Мой отец был странным человеком, его в семье никто не понимал, вот и выкинули меня, наверное, думали, что я весь в отца.

            - Но откуда ты знаешь про отца?

            - Бабушка несколько раз приезжала в детский дом, а потом умерла. Мне было уже лет 12 или 13, не помню точно. И вот с тех пор я остался совсем один …

           

            Сашка не видел Котина, вошедшего в залу. Он вдруг понял, что не переживет, если с Юлькой что-то случиться: она была ему как сестра, за  много лет у него появился хоть кто-то родной и близкий.  

            - Саша, - позвал Котин, но ответа не получил. Сашка сидел и смотрел в одну точку. Тогда Котин положил ему руку на плечо, Сашка вздрогнул. – Саша, что случилось?

            - Я не переживу, если с ней что-нибудь случиться, - в его взгляде было отчаяние. – Костя, она все, что у меня есть!

            - Что? – Котин ошарашено смотрел на Сашку.

            - Нет, Костя, ты не понял, - Сашка даже растерялся. – Я отношусь к ней как к сестре, у меня же никого нет.

            - А я уж испугался, - облегченно вздохнул Котин.

            - Нет, не волнуйся, я люблю ее, но это другая любовь, - Сашка как-то нежно улыбнулся. – У меня не было ни сестры, ни брата и я не знал, как это любить кого-то такой любовью. А теперь я боюсь, что мне опять некого будет любить, и я опять останусь один.

            - Но у тебя же есть друзья, я например, - Котин хотел как-то ободрить его, хотя сам испытывал душевную боль и страх потерять любимую.

            - Друзья – это не то, - Сашка тряхнул головой, как бы стряхивая что-то. – Ну, мы идем?

            - Да, конечно, - тоже очнулся Котин. – Пошли!

           

 

 

 

 

Юлька очнулась в какой-то пещере. Огляделась: каменный свод, пара лампочек зацеплена за выступы, несколько матрацев, видимо не одну ее здесь прятали. Она попробовала встать. Голова болела, в глазах потемнело.

            - А, очухался, - эхом скатился голос. – Ну, вставай, пошли.

            Юльку всю передернуло от этого голоса, даже не от голоса, а от акцента. Этот акцент она не забудет никогда – чеченцы. Единственное, что обрадовало, было то, что ее все еще считают парнем. Она тряхнула головой, в глазах вроде бы прояснилось.

            - Куда идти? – выдавила она охрипшим голосом.

            - Показывать тебя буду, ты же мой товар, парень.

            Она встала, осмотрела себя: форма кое-где была порвана.

            - Зачем форму-то порвали? – вызывающе спросила она.

            - Форма тебе больше не понадобится, - усмехнулся чечен. – Найду покупателя, он тебя оденет.

            - А если я сбегу?

            - Как? Вход охраняется, а в море со скалы ты вряд ли рискнешь прыгнуть, хотя и там есть охрана, - насмешливо сказал чечен. -  А будешь буянить, мы тебя быстро успокоим – палками.

            Она исподлобья посмотрела на него. "Посмотрим", - подумалось ей. И чечен повел ее лабиринтом пещеры.

            Но покупателю "товар" не понравился, и ее отвели обратно. Дорогу она запомнила хорошо. Из большой "залы" был виден выход, а по пути она видела выход на скалу и кусочек моря.

            Некоторое время Юлька прислушивалась. В лабиринте все стихло, и она сняла обувь и на  цыпочках стала пробираться к выходу на скалу. То, что лучший вариант побега – это море она поняла сразу, как только увидела в небольшой просвет бухту и знакомый пирс. Она поняла, в каких пещерах ее держат, и удивилась наглости чеченов: пещеры находились на другой стороне бухты, где базировались военные катера. Оставалось только выбраться на козырек скалы и, спрыгнув в море, доплыть до пирса. Но на полпути ее поймали и избили. Били, чем попало и кулаками, и палками, и ногами, когда она упала. Первая попытка не удалась, но она не оставила идею о побеге, попасть в рабство ей совсем не хотелось.

            Покупателей не было, видать дела у работорговцев шли не очень. Ее не трогали, только приносили немного еды и питья. Через день боль от побоев немного улеглась, и Юлька решила повторить попытку. Но ее опять поймали и избили. Пока били, фланелевка окончательно разорвалась, а тельняшка, как водится, хорошо облегает тело. И чечены увидели, что это девушка. Немало удивившись, что матрос оказался не парнем, чечены решили воспользоваться ситуацией и стали спорить: кто же первый будет развлекаться. Спорили до тех пор, пока один из них не опомнился:

            - А вдруг она невинная девушка, мы же тогда больше денег сможем получить.

            Как ни странно, но все с ним согласились. Юльку стали приводить в чувство, чтобы узнать эту существенную деталь. Но били они ее достаточно сильно, и она никак не приходила в себя. Минут через несколько, Юлька открыла глаза, и они задали свой вопрос:

            - Дорогая, а ты была с мужчиной?

            Юлька не сразу поняла смысл вопроса, в голове шумело, перед глазами все плыло. Но, когда до нее дошло, что же они хотят знать, она, конечно, ответила, что не была. Она знала отношение чеченов к невинности в такой ситуации, и поэтому соврала. Мучители отнесли ее обратно в пещерку и удалились. Еды ей стали приносить больше, а вот воды все так же немного.

            Юлька опять решила попробовать сбежать. Но в этот раз ее избили сильнее, да с прошлого раза еще все болело, так что отлеживаться пришлось дня два. Уже прошло, наверное, дня три-четыре, а может и пять, по ее подсчетам, с тех пор, как ее украли. Она думала о Котине. Сашка наверняка уже рассказал ему все о ней, и она переживала, как он отреагировал. Она даже не боялась, что он не простит ей обмана, она просто не хотела, чтобы он долго переживал за нее. Она была почему-то уверена, что он простит ей этот обман.

Дождавшись, когда ей в очередной раз принесли еду, Юлька поела, подождала немного и двинулась по лабиринту. Ее расчет оказался верным: чечены поели и прилегли отдохнуть, оказалось, что это был обед. Было жарко. Охранник у выхода на козырек скалы мирно спал с бутылкой в руке, и Юлька тихонько смогла пробраться мимо него. Она подошла к краю и посмотрела вниз. Вода была далеко внизу, прыгать было страшно, но это был единственный путь к спасению. Она отошла на шаг от края. "Если даже я не доплыву, лучше уж утонуть, чем попасть в рабство", - подумалось ей. Она еще раз подошла к раю и посмотрела вниз. "Нет, я не могу утонуть! Как же Костя! Я не могу утонуть! Я должна доплыть!" - приказала она себе. Вдруг в пещерах сзади послышался шум и громкие крики. Она поняла, что ее хватились. Она отошла на два шага от края и в тот момент, когда охранник выскочил на козырек, сделала эти два шага и, оттолкнувшись от края, ласточкой прыгнула вниз.

            Как ей удалось доплыть, она не помнила. Помнилось одно, когда она добралась до пирса, было уже темно. Наощупь она нашла плоский камень и устроилась на нем. Она оказалась как раз под самым настилом пирса. Видимо, она забылась или потеряла сознание, но очнулась она рано утром от шума мотора подошедшего катера. На пирс сошли люди и, как будто специально, остановились прямо над ней. О чем они говорили, она не понимала, все было как в тумане. Вдруг она услышала родной голос и заставила себя понять, о чем он говорит. Оказалось, что Котин отстаивал продолжение ее поисков, но с ним не соглашались. Тогда Юлька, собрав последние силы, попробовала крикнуть. Но в горле пересохло и крика не получилось, а только слабый хрип. Она попробовала еще раз, но только закашлялясь. В горле все также было, как в пустыне. Она еще раз попробовала крикнуть. Получилось чуть слышно, но Котин услышал. Когда он до нее добрался, она лежала на небольшом плоском камне под пирсом, без сознания чуть живая. Тельняшка на ней была разорвана, и Котин снял свой китель и завернул ее в него. Потом взял ее на руки стал осторожно вылезать из под пирса. Когда он выбрался, наверху уже стояла машина «Скорой помощи».

 

 

            - Костя, все плохо, - доктор тревожно посмотрел на Котина. – Сильное обезвоживание. Следы от побоев.

            - Чем это грозит? – Котин еле сдерживал слезы.

            - Если мы не восстановим нужный объем жидкости, то может случиться самое страшное, - доктор сделал паузу и продолжил. – Скажи-ка мне, а какие у вас отношения?

            - Отношения? – Котин смутился. – Я вас не понимаю.

            - Не понимает он! Хорошо спрошу по-другому: вы любовники?

            - Нет, собираемся пожениться, - Котин напрягся. – Но я уже считаю ее своей женой. Вы это хотели услышать?

            - Да, это, - доктор тяжело вздохнул. – Тогда все понятно.

            - Доктор, я вас не понимаю. Вы что не договариваете.

            - А что тут недоговаривать, - доктор развел руками. – Она беременна. Ты знал об этом?

            - Нет. Этого не может быть! Мы были вместе только один раз! – Котин был шокирован этим сообщением.

            - Для этого и полраза достаточно! Так, а она не жаловалась на головокружение, слабость, легкое недомогание? – спросил дальше доктор.

            - Нет, но вообще, как-то раз она сказала, что у нее голова кружится и все.

            - Один раз?

            - Да. Но мы решили, что она просто устала, - объяснил Котин. - Был вечер, и мы решили, что она устала, она возвращалась с тренировки.

            - Значит, она и сама не знала, хотя… срок там маленький, - на секунду задумался доктор.

            - А  это для нее сейчас опасно? – Котин вдруг не на шутку испугался, что потеряет ее.

            - Опасно?! Да, она может потерять этого ребенка! Я даже думаю, что скорей всего оно так и будет, слишком тяжелое состояние. Ее били, видимо не сразу поняли, что она девушка

 В этот момент в кабинет заглянула медсестра:

            - Доктор, ей плохо, давление падает. Скорее!

            - Сейчас, иду. А ты сиди здесь и жди.

            Доктор быстро вышел. В коридоре послышались голоса нескольких человек, они что-то быстро обсудили и удалились, видимо люди  ушли выполнять то, что приказал им врач. Котин остался сидеть в небольшом кресле в кабинете зав.отделением. Ему было приказано сидеть и ждать, но он и сам не был в состоянии куда-либо двигаться. Он сидел и тупо смотрел в одну точку, и вдруг понял, что сейчас заплачет. Он оглянулся на дверь, прислушался не идет ли кто, и поняв, что никто не войдет, дал волю своим эмоциям. Он сидел и плакал, слезы катились по его щекам, но он не вытирал их. Страх потерять Юльку овладел им, и он взрослый сильный мужчина, офицер  сидел и плакал, будучи не в силах что-то изменить. Он простил ей обман, хотя первым его желанием было бросить ее, навсегда забыть о ней, но он вспомнил в какой пустоте он жил, пока не нашел ее. Любовь победила в нем обиду, и появился страх потерять все, что ему было так дорого. Котин вдруг понял, что не переживет еще одной потери именно сейчас, когда он только-только смирился со смертью мамы. Он вдруг вспомнил о Боге, хотя родители всегда ему говорили, что Бог это сказка, придуманная людьми, но вот именно сейчас эму захотелось, чтобы это была не сказка и, чтобы Бог был  и спас самого дорогого человека на свете – его Юльку.

Сколько он просидел, глядя через окно на небо с редкими облачками, он не заметил. В коридоре послышались быстрые шаги, они приближались. Котин быстро вынул из кармана платок и стал стирать слезы с лица. Но доктор зашел в кабинет раньше, чем он успел убрать платок.

            - Плакал? – доктор испытующе посмотрел на него.

            - Я не смог сдержаться, - не глядя на него, ответил Котин.

            - Ничего страшного, иногда и мужчинам надо поплакать, - одобрительно произнес доктор и сел в свое кресло за рабочим столом.

            - Ну, что там, доктор? –  спросил Котин  с нетерпением. Он боялся услышать самое страшное.

            - Все как я и думал, - ответил доктор. – Произошел выкидыш, но детей она иметь, скорее всего, сможет. Состояние тяжелое, ко всему прочему прибавилась еще кровопотеря, но будем надеяться, что организм молодой, выдержит.

            - А я могу ее увидеть? -  глухо спросил Котин.

            - Костя, ответь мне, пожалуйста, - не отвечая на его вопрос, начал доктор. – Неужели за столько времени ты не заметил, что твой юнга девушка?

            - Нет, - вопрос не удивил Котина. – Совершенно, парень как парень, для своих шестнадцати-семнадцати лет выглядит нормально.

            - И как я понял. Но ты ведь даже не подозревал, что девушка, с которой ты встречаешься, твой юнга. Так? – продолжал доктор свой допрос.

            - Да, мне Сашка рассказал, когда ее украли. Что вы хотите от меня? Да, не знал, даже представить себе не мог, что такое возможно, - наверное, первый раз в жизни Котин врал так открыто, но все равно это была только половина лжи, ведь до исчезновения юнги он и подумать не мог, что Илона это и есть его юнга.

            - А ты понимаешь, чем это все тебе грозит?

            - Да, служебным расследованием, но это ерунда, по сравнению с тем, что ее могут вообще посадить за подлог. Вот это волнует меня больше всего. 

            - Ладно, это все не мое дело, мое дело лечить, а остальное в штабе пусть решают.

Я знаю одно, у девочки сломано четыре ребра, есть ушибы внутренних органов, к тому же этот выкидыш с кровотечением, результат побоев. Я вообще удивляюсь, как она доплыла. Это прыгнуть с такой высоты и переплыть бухту. Знаешь, Костя, а я поверю тебе, что не замечал, что юнга не парень, сильна девица. И любит тебя, наверное, безмерно, иначе не доплыла бы. С такими травмами это можно было сделать только на душевном порыве. Ты-то ее любишь?

            - Я без нее жить не могу! А обман – это ерунда. После того, что ей пришлось пережить в Чечне, она просто молодец. Да, она уже собиралась мне все рассказать.

            - Как это ты знаешь? – несколько удивился доктор.

            - Сама сказала, что ей надо будет со мной поговорить после того, как кончится контракт.

            - Это тебе кто сказал он или она?

            - Оба.

            - Так, я окончательно запутался. Как ее зовут по паспорту, ты знаешь?

            - Да, знаю, - Котин в этот момент был невозмутим. - Юлия, а брата Юрий. Если написать только инициалы и фамилию, то непонятно где кто.

            - Так, значит, она этим и воспользовалась, - заключил доктор. – А брат где?

            - Она думает, что погиб, но надеется, что нет. А я видел этого парня на Каспии, до перевода сюда. Он там юнга на катере.

            - Во как! – доктор был удивлен. – А откуда ты знаешь, что это он?

            - Мне Сашка фотографию его показал. Они очень похожи.

            - Но это стоит проверить, а вдруг это он.

            - Уже проверили, это он и ему хотят оформить перевод к нам сюда. Но, похоже, у него там тоже контракт закончился.

            -  Да, жизнь полна неожиданностей, - заключил доктор.

            -  Так я могу ее увидеть? – спросил Котин.

            - Она в реанимации, туда нельзя никому, - ответил доктор, но потом добавил. – Но для тебя я сделаю исключение. Только она сейчас под действием лекарств, можно сказать спит.

            - Я просто хочу ее увидеть, хотя бы всего одну минуту, - молящее сказал Котин.

            - Я дам пять, - доктор задумался, будто решал говорить-не говорить. – И еще, я не знаю поймешь ли. Похоже, она ничего не видит.

            - Что? – Котин уже и не знал, как реагировать на слова доктора.- Как это?

            - Не знаю, - доктор подыскивал слова, чтобы объяснить ему. – Такое бывает при обезвоживании, но пока еще не понятно от чего это происходит. Я боюсь, чтобы это не было результатом побоев, удар по голове мог вызвать слепоту…

            - Вы решили меня совсем "убить"? – перебил Котин врача. – Обезвоживание, выкидышь – это я еще понимаю, но слепота. Объясните мне, что с ней будет?

            - Тебе не нужна калека? – вдруг жестко спросил врач.

            - Нет, она мне нужна любая, - вдруг так же неожиданно жестко ответил Котин. – Я люблю ее, и мне все равно ослепнет она или нет! Только объясните мне все внятно!

            - Хорошо, - доктор не ожидал такого напора. – При сильном обезвоживании бывает небольшая слепота, больной видит свет, но не видит предметов, это из-за того, что стекловидное тело теряет свою прозрачность из-за нехватки жидкости в организме. Когда водный баланс восстанавливается, то восстанавливается и зрение. Это понятно?

            Котин молча кивнул, а доктор продолжил:

            - Но ее били, следы по всему телу и на голове тоже есть кровоподтеки, к тому же высота скалы, с которой она прыгнула, говорит о том, что удар об воду был достаточно сильным. Поэтому я могу предположить, что ее слепота – результат травмы, в этом случае сначала мы ее вылечим, поставим на ноги, а потом будем выяснять причину. Понятно?

            Котин опять молча кивнул, он сидел в каком-то отстраненном состоянии. Доктор не стал больше ничего говорить. Прошло несколько минут, пока Котин пришел в себя.

            - Значит если зрение сразу не восстановиться, то ей придется привыкать к слепоте? – спросил он, в голосе слышалась боль. – Она хотела учиться …

            - Не знаю, травматическая слепота в некоторых случаях лечится, - ответил грустно доктор. – Делается операция, мы проводим такие операции. Но бывают случаи, когда такая операция не помогает, и человек остается слепым на всю жизнь.

            - Я хочу надеяться, что это от обезвоживания, - чуть ли не простонал Котин.

            - Я тоже, - поддержал доктор. – Но будь готов к худшему. Пойдешь к ней?

            - Да, конечно, - оживился Котин.

            - Хорошо, - вздохнул доктор и указал на что-то позади Котина. – Халат возьми там.

 

 

            Через пару дней Котина срочно вызвали в госпиталь. Оказалось, что Юлька, узнав о ребенке и слепоте, вырвала капельницу. Ей все восстановили, врач, чтобы легче было вводить все необходимые лекарства, ввел ей подключичный катетер. Но она вырвала и его. Вот тогда и вызвали Котина, чтобы он попробовал повлиять на нее как-то.

            Юлька лежала бледная и казалась такой маленькой среди всех этих проводков и аппаратов. Самое страшное, что поразило Котина, было то, что ей привязали руки после того, как она вырвала катетер. Привязи были достаточно длинными, но не на столько, чтобы она могла достать до катетера.

            - Костя, я прошу тебя, поговорить с ней, - доктор крепко взял Котина за руку. – Я не смогу ничего сделать, она говорит, что не хочет больше жить. И еще не спит, я же не могу колоть ей снотворное бесконечно. Говори что хочешь, только заставь ее бороться!

            - Я попробую, - тихо ответил Котин на слова доктора. – Я без нее не смогу ….

            У него к горлу подкатил вязкий комок, и слезы готовы были ручьем политься из глаз. Но он справился с собой. Подойдя к кровати, на которой лежала Юлька, он присел на стоявший рядом стул. Несколько секунд он не знал, что делать или говорить. Он даже не знал, как ему ее теперь называть: Юркой она перестала быть, но и не была сейчас Илоной, она была похожа на маленького растрепанного воробьишку. Вот именно так он и решил ее сейчас позвать.

            - Воробушек, я здесь, очнись, - позвал он. – Ты слышишь меня?

            Она медленно открыла глаза. Зрение еще полностью не восстановилось, поэтому он не удивился, что она не сразу нашла его.

            - Костя это ты? – она смотрела на него, но было понятно, что она не видит его. – Я не вижу тебя, только какой-то расплывчатый силуэт.

            - Ничего, это пройдет, - он взял ее за руку. – Ты скоро поправишься, и у нас все будет хорошо.

            - Нет, хорошо уже не будет, - она высвободила свою руку из его. – У меня не будет детей! Зачем мне жить?!

            - Ну, что ты! Все будет хорошо! – он обернулся и посмотрел на доктора, тот молча показал, что не понимает, откуда она это взяла. -  Кто тебе сказал это? У тебя все будет хорошо! У нас!

            - Нет! Меня так били, и из-за этого нет ребенка, - слезы потекли по ее щекам. – И теперь никогда не будет! Зачем мне теперь жить?!

            - А я как же? – Котин понял, что происходит, и понял, что надо говорить. – Как я без тебя? Ты об этом подумала?

            - Ты найдешь себе другую, мало ли хорошеньких девушек! – упорствовала она.

            - Мне не нужна другая, мне нужна ты, я так долго тебя искал, - он почувствовал, как по его щеке побежала слеза, хорошо, что она этого не видела. – Я тебя люблю!

            - Зачем тебе калека?! – не унималась она. – Мне лучше умереть!

            - Нет, не лучше! Я не смогу без тебя жить! Хочешь, чтобы я тоже умер?! – это был запрещенный прием, он больше смахивал на шантаж, но ему надо было как-то заставить думать по-другому. – Я без тебя жить не буду! Ты этого хочешь?

            - Нет! Я не хочу, чтобы ты умер! Я хочу, чтобы ты был счастлив, - она заплакала и попыталась смахнуть слезы, но привязи были слишком короткими для этого. Котин судорожно отстегнул ремни и зло отбросил их на пол.

            - Я смогу быть счастлив только с тобой, даже если у нас никогда не будет детей! – при этих словах он крепко взял ее с двух сторон за плечи и легонько встряхнул. – Пойми это! Только с тобой! Не оставляй меня опять одного, я этого не переживу!

            - Костя! Прости меня! Я совсем забыла о тебе! – она вдруг перестала плакать и даже попыталась улыбнуться. – Я люблю тебя! Очень! И если ты так хочешь, я буду жить ради тебя!

            - Вот и хорошо, - облегченно выдохнул он. – Просто замечательно! А вот теперь у меня есть для тебя очень радостная весть. Хочешь узнать о чем?

            - Да, хочу, - она даже проявила интерес к новости. – Говори, если она действительно хорошая.

            - Очень хорошая, - Котин сделал паузу и, снова взяв ее за руку произнес. – Твой брат жив и скоро будет здесь.

            - Что? Юрка! – у нее от неожиданности перехватило дыхание.

            - Да. А ты не хочешь жить, - хитро улыбнулся Котин.

            - Ты меня не обманываешь? – как будто увидев эту улыбку, забеспокоилась она.

            - Нет, я не могу тебя так обманывать, - он взял и другую ее руку в свои и поцеловал почти каждый пальчик. – А теперь тебе надо поспать, а то доктор пожаловался, что ты не спишь.

            - А я не могу спать, мне снятся кошмары, - она чуть опять не заплакала.

            - Я попрошу дать тебе снотворное, и ты отдохнешь.

            - Не надо, лучше попроси их разрешить тебе здесь посидеть, пожалуйста.

            - Хорошо, но при одном условии, - подошел к ним доктор. – Ты больше не будешь выдергивать капельницу, и очень будешь хотеть поправиться.

            - Я обещаю, только, пожалуйста, не выгоняйте его, - молящее запросила она.

            - Хорошо, я даже разрешу ему приходить каждый день, - подмигнул доктор Котину.

            Через несколько минут она уже спала, без кошмаров, а Котин сидел рядом и плакал, держа ее за руку. Все вышли, чтобы не мешать ему.

 

А еще через пару дней, уже в палате другого отделения, как только санитары ушли, и за ними закрылась дверь, Котин сел на край ее кровати и, как-то облегченно выдохнув, проговорил:

            - Наконец-то, мы можем побыть одни.

            - Ты уже мне все простил? – заглядывая ему в глаза, спросила Юлька. Зрение к ней вернулось только вчера, и теперь она не могла насмотреться на него. - Ты же так не любишь, когда тебя обманывают.

            - Да, но это же была ложь во благо, - он уже даже забыл обо всей ее лжи.

            - Твоя мама была мудрой женщиной, и …

            - Да, конечно, но не смей мне больше врать никогда, - он пристально посмотрел ей в глаза. – Не будешь?

            - Костя …, - в ее глазах заблестели слезы. Она смотрела на него, не отрываясь, даже можно было сказать, что она откровенно разглядывала его, ища в нем что-то, чего раньше не видела.

            - Ну, что ты опять, - он протянул руку, чтобы вытереть ей слезу, если она вдруг потечет по щеке. – Не плачь, все позади, теперь все будет очень хорошо.

            - Нет, ты не понял, - она прижала его руку к своей щеке. – Я чувствую свободу, я могу ничего от тебя не скрывать. И мне не надо больше рисовать этот якорь, стричь волосы, запоминать где, кому и что я сказала. И ты …, ты рядом ….

            - Я тебя теперь никуда от себя не отпущу, - он наклонился к ней и обнял с нежностью, но при этом сильно, чтобы она почувствовала себя в безопасности. – Ты теперь как все жены моряков будешь сидеть дома и ждать меня.

            - Костя, я люблю тебя, - практически в самое ухо сказала она, и тоже обняла его.

            - Ох, какие нежности, - это в палату без стука нахально вошел Сашка. Посмотрев на них хитрым глазом, ехидно добавил. – Я смотрю у вас все в порядке?!

            - А ты не язви при командире! – наигранно сердито ответил ему Котин.

            - Да, я что, я ничего, - также наигранно втянул голову в плечи Сашка, но через секунду, став очень серьезным, спросил. – У вас, правда, все в порядке? И вы помирились?

            - А мы и не ссорились, - пожал плечами Котин. – Кто тебе сказал, что мы поругались?

            - Да, так, … - Сашка как будто немного растерялся. – Ты же такой правильный ….

            - Все, проехали, - перебил его Котин. – Мы уже все забыли, мы начинаем новую жизнь!

            - Ура! – почти закричал Сашка. – Меня не будут бить за соучастие!

            - Ну, все, хватит придуриваться, - серьезно одернул его Котин. – Ты и правда соучастник, но ты и больше всех сделал для нас. Тебе спасибо говорить надо, а не шею мылить.

            - Вот, за это спасибо, командир, - расшаркался перед ним Сашка. – Меня наконец-то оценили, спасибо.

            Он пододвинул табурет поближе к кровати с другой стороны и уселся на него.

            - Ну, что заговорщица, поправляешься? – ни что не могло помешать Сашке постоянно язвить. За этим он прятал свое волнение, он был безумно рад, что все кончилось, что она поправляется, он хотел ее обнять, но при Котине стеснялся. – А вот начальство в Штабе головы себе ломает как бы "отмазать" твоего Котина от ответственности, как никак подлог проглядел. Что скажешь?

            - Сашка, уйди, а то и, правда, побью, - опять напустился на него Котин.

            - Костя, а что я такого сказал? – непонимающе уставился на него Сашка. – Тебе служебное расследование грозит, а ты и в ус не дуешь. Что ты будешь делать, если тебя "спишут"?

            Юлька пока еще не сказала ни слова, она только переводила встревоженный взгляд с Сашки на Костю и обратно, но сказать ничего не могла.

            - Ну, пойду в гражданский флот, - пожав плечами, ответил на Сашкин выпад Котин. – И там люди служат. Без работы не останусь.

            - Нет, пусть меня наказывают! – не выдержала Юлька.

            - Ты явно поглупела, - вырвалось у Сашки. – Если накажут тебя, то и ему достанется. Неужели не понятно?!

            - Но почему? – Юлька ничего не понимала, у нее в голове был полный сумбур. – Я же во всем виновата!

            - Да потому, что ты-то подлог совершила – это одно. А он должен был распознать, а раз не смог – значит, плохой командир, раз не знает, кто у него в подчинении. Вот так!

            - Костя, я не хотела, … - она чуть не плакала. – Я не хотела тебя подставлять.

            - Перестань, - Котин опять обнял ее, а потом опять напустился на Сашку. – Ты совсем не соображаешь, что говоришь? Она же только что из реанимации!

            - Все, молчу, - Сашка пристыжено вжал голову в плечи. – Понял, что я дурак, прошу прощенья, я – идиот.

            - Да, ну тебя, - улыбнулась Юлька. – Напугает, а потом: извините, я – дурак.

            - Ура, она уже улыбается, - Сашка выпрямился, приосанился. – Вот этого я и добивался. А то лежит бледная, заморенная. А теперь и щечки порозовели.       

            - И, правда, - улыбнулся Котин. – И глаза заблестели.

            - Да, ну вас обоих, - Юлька еще больше покраснела от смущения. – Шли бы вы оба отсюда, я спать хочу, устала от этого переезда и от вас тоже.

            - Устала? – забеспокоился Котин. – Может доктора позвать?

            - Не надо, я просто спать хочу.

            - Ну, хорошо, спи, - и, повернувшись к Сашке, замахал на него руками. – Иди отсюда!

            - Юлька, пока, я еще приду, - Сашка хотел побыть с ней еще, лучше даже наедине, но все же  ушел.

            Котин снова присел на край ее кровати, наклонился и поцеловал в щеку.

            - Отдыхай, - услышала она у самого уха. – Я, может, сегодня уже не приду, а завтра обязательно. Подождешь?

            Она кивнула. Он еще раз поцеловал ее, но теперь в губы, и ушел. Юлька посмотрела ему вслед, улыбнулась каким-то своим мыслям, подтянула поудобнее одеяло, закрыла глаза и, удовлетворенно  вздохнув, провалилась в спокойный сон выздоравливающего человека.

            Утром сразу после завтрака появился Котин с сумкой в руках. Он был одет в гражданскую одежду, и это немного встревожило Юльку.

            - Не смотри на меня вопросительно, - ответим на ее немой вопрос Котин. – Ты потеряла счет времени, сегодня выходной.

            - Я испугалась, что тебя действительно хотят уволить со службы, - начала было оправдываться она.

            - Как будто я раньше "гражданку" не носил?! – его тон был насмешлив, но добр. Он уже поставил сумку на табурет, собираясь открыть ее. – Я тут тебе кое-что принес, хватит в больничном лежать.

            - Ты так говоришь, будто я вечно валяться в постели буду, - надулась она. – Вчера вечером доктор заходил, сказал, что если есть силы, то можно вставать.

            - Вот, и замечательно! – обрадовался Котин. – Значит, я не зря тебе это принес.

            И он вынул из сумки прозрачный пакет, а в нем лежало что-то приятного лилового цвета.

            - Цвет нравится? – спросил он, подавая пакет ей. – Я купил это для тебя давно, но как-то стеснялся подарить, а сейчас это просто пригодиться. Надень, пожалуйста, я очень волнуюсь, что размер не твой.

            - Костя, может не надо сейчас, здесь, - засмущалась она. – Потом дома …

            - Никаких отговорок, - он невольно перешел на командный тон, но вовремя понял это, и уже мягко добавил. – Именно сейчас. Почему ты должна лежать тут в этих некрасивых больничных рубашках и халатах. Давай так: я пойду, схожу к доктору, поговорю с ним, а ты пока оденешься. Хорошо?

            - Хорошо, - ответила она со вздохом обреченности. – Иди, я надену это.

            Котин ушел, а Юлька села на кровати, удивившись при этом, что получилось у нее это без особых усилий. Пакет лежал у нее на коленях, лиловый цвет манил открыть и посмотреть, что же это, хотя она уже догадывалась, что лежит в пакете. Наконец, она решилась и отклеила кусочек скотча, закреплявшего край пакета, она приподняла пакет, и из него выскользнула ночная сорочка, а за ней пеньюар того же лилового цвета, только немного более насыщенного. Юлька не очень удивилась этим вещам, она аккуратно развернула сорочку, боясь увидеть там безумные кружавчики, которых она терпеть не могла.  Но нет сорочка была без них, только очень узенькая полосочка была вшита по горловине. И на пеньюаре тоже не было кружев, кроме такой же маленькой полоски. Она благодарно улыбнулась, он угадал и цвет, и фасон, осталось проверить размер. Она скинула больничную хламиду и натянула сорочку. Это был натуральный шелк гладкий снаружи и приятный к телу изнутри. Около раковины висело зеркало, и ей, конечно же, захотелось увидеть себя в этом лиловом наряде. Она потихоньку спустила с кровати ноги, потом посмотрела вниз, поискав тапочки, их не было. И она решила дойти до зеркала так, босиком, решив, что летом пол очень холодным быть не должен. Когда она встала на ноги и хотела уже сделать первый шаг в сторону зеркала, у нее вдруг закружилась голова, ноги задрожали в коленках и сердце забилось сильнее. От неожиданности она присела на край кровати. Отдышавшись, она снова встала на ноги, ожидая нового головокружения, но пол и потолок остались на своих местах. До зеркала было не больше десятка шагов, но слабость не позволила ей пройти их как обычно быстро. Но вот она оказалась перед зеркалом. Лучше бы она этого не делала! Из зеркала на нее смотрело нечто худое и бледное в красивой лиловой ночной сорочке. "Какой ужас!" – застыла в голове одна только мысль. Она потрогала волосы, они были жутко грязные, и ей захотелось пойти в душ. Она огляделась. На кровати висело только одно полотенце для рук. Она перевела взгляд на сумку. Ага, вот оно! Он же должен был все принести, интересно, а шампунь. Она перебралась обратно к кровати. В голове зашумело и все вокруг куда-то поплыло, но уже не так, как в первый раз. Она присела на край кровати и потянула к себе сумку. Пол был гладкий, и сумка придвинулась к ней прямо на табурете. "Посмотрим, - прошептала она. – Полотенце! Есть! Тапочки! Ура! А вот и все ванные принадлежности". Она потянула из сумки маленькую сумочку, несколько удивившись, это была ее сумочка. Она держала ее на коленях и как-то не сразу сообразила, что он, наверное, просто сходил к ней домой и забрал ее вещи. Слезы невольно выступили у нее на глазах, но она вдруг решительно смахнула их.

            - Эй, тук-тук, можно, - Котин хотел войти.

            - Нет, не входи, - решительно заявила она. – Ты погуляй полчасика-часик, я приведу себя в порядок.

            - Ты уверена, что тебе не нужна помощь? – забеспокоился он.

            - Доктор сказал, что я почти поправилась, только слаба очень, - настаивала она. – Я справлюсь, ты не торопись возвращаться, и я все успею. Спасибо, что принес все мое добро.

            - Это Сашке скажи спасибо, - виновато пробубнил Котин. – Это он все собрал, я сам, дурак, не догадался.

            - А вы у меня оба молодцы, - рассмеялась тихо она. "Сашка, братик," – вдруг промелькнуло у нее в голове. И она добавила вслух. – Спасибо за подарок, очень красиво. А теперь уйди, пожалуйста.

            - Хорошо, - согласился, наконец, Котин. – Я пойду, тогда что-нибудь тебе вкусненького куплю.

            - Ага, иди, купи, арбуз, например, - отозвалась она, а ей самой уже нетерпелось залезть в душ.

            Котин вышел. Юлька как могла быстро добралась до душа. Какое же это блаженство! Она с удовольствием вымылась. Неделю в реанимации ее только обтирали влажным полотенцем. В сумочке она нашла не только шампунь,  мыло и расческу, там были и ее крема, и маникюрный набор. Сашка догадался положить все.

 Сделав все, о чем она мечтала уже несколько дней, Юлька надела сорочку из подаренного  комплекта и снова подошла к зеркалу. Изображение стало немного лучше, но все же еще очень бледное. От всех этих усилий она устала, но ложиться очень не хотелось. Она накинула пеньюар и отошла к окну. За окном светило солнце, ей захотелось скорее выйти на улицу. Но сегодня она этого делать не станет, она итак потрудилась и ей надо отдохнуть. Она стояла и смотрела на людей, прогуливающихся по дорожкам больничного парка. Послышался звук осторожно открываемой двери, но Юлька не обратила на это особого внимания. Она ждала, что Костя подойдет и обнимет ее, но шаги сзади показались ей незнакомыми. Она обернулась. В двух шагах от нее стоял парень в матросской форме. Сначала она испугалась, но парень несколько смущенно улыбался, и она присмотрелась. И  … в следующий миг  …

            - Юрка! – он еле успел подхватить ее. – Живой!

            - Юлька! Ты утащила все мой документы, - услышала она у себя над ухом непривычный басок. – Мне было сложно доказать кто я такой.

            - Я думала, что ты тоже погиб, - наконец, придя в себя, ответила она. – А ты жив, да еще вон какой вымахал. Тебе же только семнадцать лет, а ты вон какой уже, выше меня.

            - И ты стала совсем взрослой, - как-то грустно сказал он. – Не побесимся больше.

            - Это почему же? – она немного отстранилась от него, чтобы заглянуть в глаза. – Если ты и вымахал, то не перестал быть младшим.

            - Ты замуж собралась, - опять грустнова-то пробасил он. – Я тебе мешать теперь буду.

            - Ты уже забыл, как получать от меня в лоб, так я сейчас напомню, - разозлилась она. – Мы семья, и теперь я тебя никуда не отпущу! Понял!?

            Он только крепко обнял ее в ответ. Он был почти на голову выше ее и шире в плечах почти  вдвое, но она была старшей и любимой сестрой. Он закрыл глаза, чтобы слезы предательски не потекли по щекам. И в этот момент … Котин вошел в палату. Он чуть не споткнулся о большую сумку у входа и не выронил арбуз от неожиданности. Что он видит: его невеста обнимается с каким-то матросом! А они не замечали его от радости встречи.

            - Юлька, - Котин был решительным человеком, и просто так отдавать свою девушку не собирался. – Что происходит? Кто это?

            - Костя, - Юлька высвободилась слегка из объятий брата, но не отпустила, потому что поняла, что просто упадет, ноги уже еле держали ее от слабости. – Это же Юрка!

            - Что? – не понял сразу Котин. Он уже знал о нем, но не знал, когда он должен был приехать. – Юрка, твой брат?

            - Да, меня зовут Юрий, - ничего более умного он в этот момент придумать не смог. – А вы, кажется, капитан-лейтенант Котин?

            - Да, - кивнул тот, не в силах сказать что-то еще.

- Я был уже в Штабе, мне все рассказали и назначили на ваш катер, - спокойно сказал Юрка.

            - Очень приятно, - машинально ответил ему Котин от неожиданности. – Да, ты у меня служишь уже полтора года.

            - Да, меня предупредили, - улыбнулся Юрка и посмотрел на сестру. – Эта девица натворила здесь дел.

            В этот момент ноги совсем отказались держать Юльку, и она просто уцепилась за брата. А он быстро сообразил, что она еще слаба после всего произошедшего с ней в последние недели, и легко подхватив ее на руки, отнес и положил на кровать.

            - По-моему, тебе еще надо полежать, - по-взрослому укоризненно сказал он ей и накрыл ее ноги одеялом. За эти два года он из глупого подростка превратился в серьезного мужчину.

            - Да уж, - Котин, наконец, пришел в себя и положил арбуз на стол. – Только ведь вчера из реанимации. А с тобой давай лучше знакомиться, нам теперь и служить и жить вместе. – И он протянул Юрке руку.

            Они оказались почти одного роста и телосложения, двое  красивых молодых мужчин одинаково дорогих Юльке. Она смотрела на них и слезы сами катились у нее по щекам. И вдруг ..

            - Это с кем это мы тут знакомимся без меня? – раздался знакомый ехидный голос. – О, кажется, это – Юрий. А давай и со мной знакомиться, брат. Зовут меня Александр, но можно Сашка. И, кажется, меня отодвинули на третье место по значимости, но, надеюсь, не забудут, - и он вопросительно посмотрел на Юльку. А она в ответ смущенно заулыбалась и покачала головой.

            - Ну, ты как всегда, во время, - Котин не знал радоваться ему или сердиться на Сашку. – И тоже с арбузом!

            - А мой больше и слаще, - Сашка положил свой арбуз на стол.

            Все весело рассмеялись. Было понятно, что теперь у Юльки не двое близких людей, а целых три.