Почему?....

 

1

 

• Да пошёл ты!!!... - раздался надрывающийся крик, ….крик...., состоявший из злости и ненависти, да притом такой ненависти, которой только может обладать человек!

 

Я стоял молча. Внутри меня всё кипело, нервы с пронзительной силой молотили по вискам.... От напряжения сердце рвалось на части...

 

«....Дайте Мне боксёрскую грушу.....выпустите Меня в поле... дайте крику вырваться из Меня....», - мысли бушевали в голове, а в гортани клокотала кипучая тишина, которая ежесекундно пыталась разорваться.

 

Я сдержался.

В сантиметрах десяти от меня стоял студент, чуть ли не на голову выше, массивнее в плечах, просто, больше меня, он стоял передо мной, он нагло буравил меня взглядом и ждал... ждал удара.

Я улыбнулся.

Его негодование не знало предела. Он вылетел за дверь, при этом, не забыв толкнуть меня плечом; с потолка над выходом посыпалась побелка.

 

Последовала минута оцепенения...

 

«….Александр Васильевич..... Александр Васильевич...», - пронеслось где-то совсем рядом. Я обернулся. В точно таком же оцепенении находилось ещё человек пятнадцать. Они смотрели на меня и не понимали, что же сейчас произошло.

 

«Александр Васильевич, не обращайте на него внимания. Ромка — он такой, он идиот, не умеет ни разговаривать, ни проблемы решать»

 

«...Ромка.... Не обращайте внимания....Разговаривать....»,- с трудом смысл сказанного доходил до меня. Меня трясло.

 

Урок был сорван. На столе лежала докладная.

Молча просидел я оставшиеся десять минут урока, молча встал, закрыл кабинет, спрятался в своей каморке и заварил крепкий, черно-дымчатый, приводящий в себя кофе.

 

….Я молчал.... Я анализировал....

 

***

 

Начало урока. Студенты сидят, тетради готовы.

Расхлябанная походка появилась вдруг и неоткуда, возникла уже после звонка. Не поздоровавшись, Ромка сел на свободное место, приняв удобную для себя позу, он принялся за свои художества (под «художеством» я подразумеваю различные нецензурные слова и картинки, которые часто появлялись вместо конспектов). Рисунок не удался...- вырвал, тут же скомкал и нагло бросил на только что подметённый мною пол.

 

• Подними.

...Молчание...

• Подними листок!
• Сам поднимай, - омерзительная улыбка весьма хлёстко прошлась по мне... я опешил..
• Если не поднимешь, будешь подметать весь класс после уроков!
• Попробуй  заставь!
• Попробую!

 

Резкая перемена в его лице, мгновенный выпад вперёд. Не успел я опомниться, как вот он уже стоит передо мной, и всем своим видом, полным бесстыдства и нахальства, начинает оскорблять.

Он говорит, мелет всякую чушь, колет и обижает... Он говорит...Говорит и ждёт....ждёт, что я ударю.

Я...я это чувствую... я улыбаюсь...

 

Да! Я сделал правильно... Он не ожидал, он промахнулся...

 

***   

 

Горькость дымчатого напитка успокаивала, я постепенно приходил в себя.

В очередной раз я задумался об уходе из техникума, в очередной, вот уже, наверное, сотый раз я думал о том, чтобы плюнуть на никому ненужное образование, плюнуть на этих никого не уважающих студентов.

 

 

2

 

Мне было всего 22, когда я пришёл в техникум.

Высокие цели, светлые и полные надежды глаза, жизнерадостная улыбка.

Таким я переступал порог техникума.

Совершенно другим — порог класса...

Страх охватил меня ещё до того, как я вышел из дома, входя же в класс, я почувствовал ужас, я почувствовал неизвестность. Мои ноги отнимались, они совершенно перестали меня слушаться; мысли в голове, подобно броуновским частицам, хаотично метались из стороны в сторону, они искали убежища, они пытались спрятаться от страха, но, к сожалению, это у них получалось весьма дурно... Паника обрушилась на меня, как горная лавина.

 

...Полный класс... Практически все парты забиты...Это аншлаг...Я готов был провалиться...я не знал, что говорить...

 

Три педагогические практики за плечами, красный диплом вот-вот готов был упасть в мои руки, превосходное знание дисциплин.... и...и....К ЧЁРТУ! Я стоял перед целой аудиторией, а в моей голове был только страх...

 

Урок, второй, третий... Прозвенел звонок, и вместе с ним закончился и восьмой час моего паникующего существования.

Я остался один... постепенно тишина объяла всё вокруг меня, постепенно растворился и я в ней...

 

Бодро, шумно и неряшливо в класс ввалилась Нина Сергеевна, и, как мне показалось, уж чересчур громко и напыщенно спросила:

 

• Ну? Как? Как первый день — то?

 

Я не мог выдавить из себя ничего, кроме:

 

• Я не понял...

 

Она улыбнулась. Какие — то слова ободрения полетели вслед за кривизной лица, хотя, кто её знает, быть может это были слова сожаления?... Тогда мне было всё равно.

 

Я...я не понял...

 

В этот момент и всю дальнейшую дорогу домой меня волновали вопросы: Что дальше? И Зачем?

А ,так как ответов на них не находилось, я решил продолжить своё познание непознанного.

 

Так прошёл месяц, за ним год...

Звучное слово «ШАРАГА» стало постоянным в моём слуховом обиходе.

Именно так, а не иначе, большинство студентов называли наш техникум; называли не тайно, не между собой, а вслух, с какой — то непонятной показательностью и мерзким пренебрежением.

И...наверное, они были правы... Звучное слово «ШАРАГА».

Эх, как много скрывается в нём, как о многом оно говорит образованному человеку...

Но самое интересное то, что  это слово настолько засело в мозгу этих глупых и напыщенных юнцов, что они сами, осознанно, превратились в «шаражников»; вместе с этим звучным словцом они опускались ещё ниже, чем были прежде, они вместе с ним тонули и гибли, попадая на самое дно нашей тяжёлой и, порой, безжалостной жизни.

 

…........................................….«ШАРАГА»............................................................

 

Прошло ещё три года... а я всё тут...

Все методики и накупленные методички, помалкивая, желтели от тяжёлого «шаражного» времени, желтели от ненужности и никчёмности перед никого не уважающей и не признающей серой массой.

 

Вопрос «ЗАЧЕМ?» не покидал меня.

 

А между тем, парты искорежены, новые, с трудом выбитые книги исписаны (лексикон многих весьма ограничен, поэтому письмена частенько пестрили всего тремя буквами), я не говорю уже о подожжённом тюле и постоянно обновляющейся коллекции жвачки под моими партами, было многое...

 

Целых пять лет....

Пять лет непонятного бедлама, пять лет анархического преподавания, при котором пытаешься сохранить не только голос, но и собственное здоровье (однажды, «небрежно» поставленная двойка стоила мне два проколотых колеса на моей старенькой девятке, благо, всё обошлось); пять лет, которые, несмотря на всё вышесказанное, пролетели мигом!

 

НО ПОЧЕМУ!!!?

 

3

 

 

Докладная передо мной.

Вопросы «ПОЧЕМУ?» и «ЗАЧЕМ?» - достали!

 

Я больше не хочу.  Я сыт всем этим. Моя голова полна знаний, я — энергии, но я больше не хочу растрачивать их попусту, я больше не могу...

 

***

 

Кофе давно уже остыл... Чашка заледенела, замёрз и я в мёртвой тишине холодного техникума.

 

4

 

Дома было хорошо, мирно, спокойно. Дома меня окружали мои любимые и всёпонимающие книги. Они чувствовали меня, я знал их.

Открыв один из шкафов своей библиотеки,  я нежно провёл рукой по теплому ряду, решил довериться интуиции: закрыв глаза, предоставил выбор руке...

Даниэль Пеннак «Как роман»... Люблю его, читал не раз, частенько пользовался его советами, но, раз рука выбрала, почему бы и нет...

 

Телефонный гул заставил меня вздрогнуть. Без всякого желания, с неким отвращением, за нарушение моего интимного покоя, я снял трубку...

 

• Александр Васильевич, здравствуйте! А мы завтра репетируем, во сколько и что с...
• Тань, извини, завтра не получится... Ты знаешь, Тань,... я...я решил уйти!
• В институт поедете? Или ещё куда?
• Тань... Я совсем решил уйти! Я докладную написал...
• …...
• …...
• Почему?...... Зачем????
• Вот и я думаю: «ЗАЧЕМ?». Очень часто, Тань, думаю! Думаю постоянно и не нахожу для себя ответа...
• Александр Васильевич, а как же МЫ?... Так, ничего никуда не относите, завтра поговорим...

 

….неожиданно на том конце провода раздались гудки...

 

«А как же мы?» - пронёсся голос Тани в моей голове...

 

• А как же мы, - повторил я вслух.

 

Непонятная, граничащая с сумасшествием улыбка появилась на моих губах, кристаллик воды образовался в каёмке глаза.

 

• А как же ОНИ?? Кому будут нужны ОНИ??? НЕТ! Я так не могу!

 

***

 

Под Ними я подразумеваю определённую группу моих студентов. Да, да, я не ошибся, именно студентов, а не «шаражников». Группу студентов, вместе с которыми я организовал творческий коллектив.

Их было мало: всего — то человек тринадцать...

Тринадцать против пятисот.... не хило...

Их мало, но эти тринадцать человек почему - то стали мне очень близкими, почему — то настолько сильно засели внутри меня, что сейчас, отвечая на вопрос - «А как же Мы?», я не мог дать себе никакого отрицательного ответа.

Да, ведь именно это и есть главное! Именно в этой фразе мои ответы, ответы на изъевшие мой мозг вопросы...

 

Мне стало понятно - «ЗАЧЕМ?», мне стало ясно - «ПОЧЕМУ?».

 

***

 

Пеннак лежал в стороне.

Я стоял на холодном полу балкона и смотрел вверх.

Луна безмятежно улыбалась мне, я отвечал ей тем же. В эту темную ночь мы поняли друг друга.

Впервые я улыбался ясности понимания того, что долго мучило меня. Впервые я понял, что всё так и должно было быть!

 

5

 

На следующее утро ОНИ ждали меня на пороге техникума. Вынырнув из — за угла, я увидел ИХ, ОНИ — меня. Уже через мгновение я был ошарашен кучей вопросов и слов; в их глазах было отчаяние.

 

• Зачем? Почему? - повторила Таня свой вечерний вопрос
• Я не ухожу!

 

 

Тишина. Непонимание. Переглядывание.

 

• Вчера был срыв, вчера, как я думал, терпение кончилось, но, как сказала Таня, «А как же мы?». Я подумал и решил, что без НАС-то, без НАС — никак нельзя!

 

Улыбкам и радости не было предела. ОНИ хотели обнимать меня, Они обнимали, а я... я не возражал...

 

 

***

 

Уже после занятий Таня подошла ко мне и загадочно спросила:

 

• Александр Васильевич, так всё - таки почему? ПОЧЕМУ Вы остались?....

 

на улице был ясный день, луны давно уже не было,.. она была где-то далеко-далеко, но я знал — она улыбалась, улыбнулся и я.

 

• Ты знаешь, Танюш, я долго шёл к ответам, я долго шёл...но я нашёл их...Ты знаешь, когда Вы выступаете на сцене, когда вы достигаете чего либо, когда мне хоть как-то удаётся Вам помочь, то Вы готовы взорваться от радости, ваши глаза горят...горят теплом, светом и добротой...Ты знаешь, я не могу жить без этой искорки в ваших глазах, просто не могу...

 

 

Панфилов Алексей Геннадьевич, 21.09.2011