Ночь убралАсь в роскошный аксамит, открыла взору тысячи соцветий. На кресле - кот размеренно мурчит, за стенкой - томагавкают соседи... А мысли - в даль, за окаем, - о нём..., да перебьёт вдруг истина простая: коль любишь слепо - лепо и враньё, а прозревая - жить дано теряя.
А сердце ждёт. И хочется чудес, почувствовать и негу, и усладу...  Но, чтобы дотянуться до небес, - душой о землю опереться надо. Опора ж есть у тех, кто прозорлив, кто  дышит - ровно, скажет - со значеньем! А у чудачек - срыв, порыв, надрыв... Обрыв. Отрыв.  И... казнь. Века.  Прощеньем. 
Я - нерв, я - вихрь, я не играла роль, но  как же это сладко верить в сказки...
Молчи, сверчок,  смычок не канифоль! Будильник, я прошу, не строй мне глазки! И ветер у окошка моего - не ше-пе-лявь! Приказываю строго: замрите все! Молюсь я за того, кто, вопреки всему, - затмил и Бога.