*    *    *

О, золото бабьего лета,

И ты уходящая жизнь!

Пришла ты с весенним расцветом,

Уходишь в осеннюю слизь.

Года, где вы птицы незримые,

Ах, в чьи подались вы края?

И радостями звоннокрылыми,

И эхом печали маня.

Была весела жизнь, теперь вот,

То чувство в закат отцвело.

И душу судьбы моей невод,

Грузилищем тянет на дно.

Взгляни на печальные клёны,

Их осень я видел не раз.

Но не был таким обречённым,

Каким уже видишь сейчас.

Я верил, безумствовал, клялся.

Как сыплется злато с икон,

Я в гладь синих глаз осыпался.

Теперь сам, как выцветший клён.

Немногое видишь в тумане,

Когда в сердце злоба и мгла.

И вот, эта ноша скитаний

К бутылке меня привела.

Чужое, колючее слово,

Недобрый и падальный взгляд…

И всё, я надорванный снова,

Обид изрыгаю свой яд.

Все чаще, как душу пропивший,

Как в храм, ковыляю в кабак,

Где в драке бродяга и нищий

За брошенный кем-то пятак.

О, годы, что ж вы понаделали?

В покойничьем вое собак,

Вы машете крыльями белыми

Над чёрной судьбой бедолаг.

Судьба, видно, небом отмечена

Незримым перстом в календарь.

Ах, жизнь, ты ль меня искалечила?

Иль мне себя не было жаль?

Но всё же скажу я поэтом:

Прости, уходящая жизнь!

Пришла ты с весенним расцветом,

Уходишь в осеннюю слизь.

*    *    *