Со временем они забудутся, как и вкус сладкого, вернее станет только привычкой, отдаленным приятным маревом на душе; таким разным у одних дверей (маленькая группка детей, по приглашению ожидала у кондитерской фабрики).

Кто-то из них горел энтузиазмом, неотличимо перемешанным с жадностью (должна быть дегустация разных конфет, пирожных, печенья, зефира); а кто-то пошел просто от скуки, потому, что невольно надоело сидеть за компьютером и в сотый раз отвечать однообразным-новым людям. Один мальчик, напротив, капризничал и часто поворачивался в сторону дома, компьютера, за которым так весело было играть, периодически угощаясь конфеткой...

Аромат их, вероятно, таких разных, с начинками, шоколадных, желейных, леденцов... Он просился в носики и память, возвращая к сказкам о сказочных шоколадных фабриках, на которых послушным детям дают приз, и это немного приободрило ожидание, кроме тех, которым было все равно. Наконец, дверь открылась; вышел... обыкновенный, скромно одетый юноша с робкой улыбкой. Представившись, он, вместо обещаний чуда и призов, кратенько рассказал, что нужно держаться вместе и осторожно, провел перекличку и повел за собой...

Где-то внутри его, наверное, тоже росло разочарование и, быть может, стыд - все так банально - машины неинтересно гремели искусственными руками и пикали, мигая ненастоящими глазами, встречая гостей равнодушной гигантской шеренгой; одни цеха сменялись другими, и не было никакого волшебства, шоколад не лился рекой и не росли на ее берегах причудливые сливочные с глазурью деревья...

К концу экскурсии дети не чувствовали ничего, кроме раздражения и убеждения в том, что средства на пригласительные билеты потрачены зря, ничего нет интересного и нужного, даже в сластях (кто уж стал возиться с мини-компьютером, кто высказывал недовольство родителю и тянул его к выходу; даже не подумав, что необходимые на лекарства, пропитания и одежду деньги вложены в билет для них); все было привычно...

Но вот, наконец, юноша сказал о награде, в глазах посетителей загорелся алчно-радостный огонек; все с нетерпением стали искать взглядом золотых конфет на память или лотереи, или бесплатных пригласительных на другую, поинтереснее, фабрику, наконец, фокуса. Юноша же только подвел к большому столу, накрытому тканью и отдернул ее - вполне скромно, но богато лежали на нем в блюдцах белый, обыкновенный, розоватый, апельсинового оттенка шоколад, в голосочку разных цветов, точно как шкурки далматинца, конфетками, шариками мороженного, пирожными и кусочками тортиков; причудливой начинки и формы вафли, печенье, мармелад, желе, крема...Хозяин фабрики, галантно склонившись, пригласил детей и взрослых угощаться, и сам, скромно чуть пробуя ближайшую шоколадку, наблюдал за ними.

Многие торопливо запихивали всевозможные сладости за обе щеки, набирали их в пакеты, чтобы унести домой, некоторые безразлично ходили, прицениваясь и недовольно морща нос, другие фотографировали и, в лучшем случае, съев быстро одну несчастную конфетку, спешили домой, даже не обернувшись на юношу, или буркнув на бегу "Спасибо" (потом, конечно, и вспоминание о фабрике вытеснят телевизор, компьютер, сплетни, подсчет денег и еды; привычная суета и редкое наблюдение за прохожими и машинами из окна, и то, чтобы оценить выгодно ли так или иначе одеться)...

Юноша остался один, с машинами, путем математики и физики рождающими искусство, которое можно потрогать и даже съесть; залы опустели, хотя также ярко, как и при толпе, горели сотни ламп; одинокие шаги его стали тонуть вдали, он приготовился закрыть дверь, как...

Услышал:

"Вы настоящий волшебник, спасибо огромное!" - произнес позади тихий голос, принадлежавший невысокой, едва подросшей девушке с внимательными глазами и коротко подстриженной.

Юноша остановился и долго не мог найти слов - искренность и скромность, простая благодарность коснулась его слуха, точно он и вправду показывал фокусы, катал на лодке по шоколадной реке и мастерил жвачку три блюда, ириски для волос, нетающее мороженное и другие чудеса; он долго смотрел на девушку и не мог поверить своим ушам - она говорила: "Спасибо, Вы нас любите".

И почувствовал, что стыд и разочарование сменились другим, мягким и неповторимым, он старательно хотел удержать мгновение осознания этого как можно дольше, ведь тогда оно такое же чистое и волшебное, как и то простое признание; и в глубине сердца откликнулось - все правда, что увидел он - конфетку не полюбишь просто за то, что она есть, банально захочешь ее съесть, и знаешь, что ничего не теряешь, ведь есть другие, и их можно попробовать...

Он высказал это девушке, тихо, осторожно, боясь спугнуть это ощущение сказки среди обыкновенного, светлых переливов незримого солнышка, чувствуя, как умиротворенно и по-новому точно запускаются в воображении машины, порождая новые причудливые сладости; и даже не из-за денег, он вправду любит ее, детей, родителей... Не смотря на то, что они и не вспомнят о нем (немножечко грустно)... Юноша с тревогой тронул струну грусти к себе, преградой ставшей на пути к тихому и невидимому чувству волшебства внутри себя...

"Я, увы, не смогу любить тебя так сильно, как хотел бы - едва не шепотом сказал он девушке, внимательно смотревшей и тихо слушавшей, - Мне мешает мое "я". Ему подавай и внимание, и амбиции, и чувство удовлетворенности тем, что мне в сущности, только кажется... Как это больно и стыдно, но я жил, совсем не замечая этого... Как вот многие тут ели конфетку, и даже не подумали, что любят ее из-за вкуса, вкус мешает им любить ее просто так... Прости меня" - сказал он, тихонько проведя рукой по ее щеке и, незаметно положив в руки вылитую из жемчуга конфетку с крошечным, сияющим сердечком, посоветовав уходить домой, ведь...

Время тогда для них пролетело быстро, пока они просто смотрели друг на друга, неторопливо рассуждая и гуляя, на улице... Была та же толпа, машин и людей, только подсвечиваемая огнями, зажженными в надвигающемся полумраке; девушка смотрела задумчиво на них и мысленно не расставалась потом с вспоминанием о сказке среди обычного, том юноше и его в сущности простой и вместе с тем волшебной кондитерской фабрике, о...

Блестинке, что закралась в сердечко, сверкающее в ночных огнях, как...

Письма на конфетной обертке...