Я сидел за столом, а у моей плиты суетился дракон, снимая кипящий какао в кастрюльке и разливая его по чашкам.
- Знаешь, - сказал он тихо, сжимая в лапах свою чашку в цветочек, в которой дымилось какао, и усаживаясь на табурет, - все эти разговоры о добре и зле бессмысленны. Я не добрый, я не злой, я такой, каким меня видишь ты. Видишь во мне друга? Прекрасно, это взаимно. Будешь боятся, что я тебя съем, и однажды это произойдет. Я просто не удержусь от соблазна попробовать того, кто просит меня о таком. Страх - это ведь тоже просьба, не знал? "Съешь меня"- читается в любом движении, слове, взгляде. Столько негативных эмоций выделяете вы в этот момент, смешные человечки. И еще страх здорово послабляет. Не бойся ты меня, я не смогу тебя проглотить, даже если очень сильно этого захочу. 
Для меня совсем не являлось странным сидеть в три часа ночи на кухне и беседовать с драконом. Может быть, в глубине души я считал это сном, а во сне возможно все, как вы знаете. Во всяком случае, страшно не было: его большая, но все же не громадная туша (иначе, как бы он поместился у меня на кухне?) и ленивый тон разговора совсем не располагали к страху или даже стеснению. Он просто влетел через форточку, достал из почтовой сумки, висевшей у него на плече, печенье, и сразу показалось, будто он всегда тут жил, такой большой и домашний. 
- Но как же все эти доблестные рыцари? Они же пытались сражаться с тобой... Они ведь тебя не боялись. Почему тогда ты убивал их? 
Он рассмеялся:
- Не боялись? О, они боялись, еще как боялись. И даже не за принцесс боялись, этим рыцарям по большей части и дела не было до бедных малюток. Они боялись показаться глупыми, некрасивыми, быть опозоренными, ну и, конечно, оказаться съеденными. Это и случалось, как ты понимаешь. 
- А принцессы? - спросил я, - Что происходило с ними?
- А вот их-то как раз я и спасал... Эти глупые индюки думали только о себе, и о своей так называемой "чести". А принцессам это было не нужно, и они искали защиты, приходя ко мне по ночам, сбегая из своих дворцов и замков. И я им помогал по мере своей возможности. Нет, конечно, находились и те самые влюбленные и отчаянные романтики, для которых спасение принцессы было не делом своей собственной чести, а действительно желанием спасти человека из беды. И таким я уступал. Разумеется, если малютка соглашалась быть "спасенной". Остальные же просто отсиживались у меня какое-то время, пока вся эта шумиха с "бравыми героями" в гремящих доспехах не утихала, и отправлялись путешествовать, например, или шли на войну никем не узнанные, например, ну или же просто обретали обычное земное счастье с каким-нибудь крестьянином на ферме, забыв о богатстве и высоком положении в обществе.
Дракон заметил, что в моей кружке кончилось какао, и подлил мне еще, пока я сидел, задумавшись над его словами.
- Ты пей, пей, а то остынет. 
А дракон уже рассказывал о своей жизни, о том, как навещали его спасенные принцессы, о своей драконихе-матери, которая до сих пор здравствует и живет высоко в горах, куда не ступала нога человека. 
- Она у меня строгая, и шум не выносит. А людям только дай пошуметь да подраться, вот и спряталась старушка от греха подальше, чтобы ни себе ни им вреда не причинять. Разумеется, и в горах не все спокойно, иногда гномы заварушки устраивают, эльфы проказничают, но быстро успокаиваются. Я у нее часто бываю, знаю что да как... Тебе нужно обязательно побывать там и со всеми познакомиться! 
Я не знаю, зачем он прилетел ко мне, возможно, ему просто было одиноко и не с кем поговорить, и сегодня, пролетая над городом он увидел свет именно в моей квартире. Мне не спалось, и я сидел, перелистывая странички книги, но не замечая текста, как это бывает, когда сильно задумаешься или устаешь. Ему долго пришлось стучаться в стекло, прежде чем я все-таки услышал его, а потом установил источник стука. Было это часа два назад, и уже я чувствовал, как закрываются мои глаза, но прогонять его очень не хотелось, тем более что я не знал, вернется ли еще этот странный визитер. 
Дракон посмотрел на меня и отставил чашку. 
- Ты спать что ли хочешь?
Я отрицательно помахал головой и сонно улыбнулся. 
Но уже он убирал со стола, совал мне в руки книгу и толкал в спальню.

Засыпая я видел, как, уменьшившись в размерах, улетает сквозь форточку дракон, и даже сквозь сон мне чудился шорох его крыльев. А вскоре настало утро, в котором прошедшая ночь стала казаться лишь чудным и чудесным сном, так как еще не вставая с кровати я почувствовал, как свежо мне и хорошо, чего при почти бессонной ночи быть не могло. Но зайдя на кухню, и обнаружив в раковине две невымытых чашки и остатки какао на дне кастрюльки, я улыбнулся.

Апрель 2016