..."Новый повелитель придет на землю, он станет самым желанным и прекрасным; Один и его стихия канут в небытие...".
Слова наносились рунами, в глубине пещер Бури...
Он снегом засыпал их, ужаснувшись пророчеству и не имея силы поверить, что самого любимого сына свергнут; круги времен, однако, ждали своего часа...
В час, когда на землю спустился тоненький лунный лучик, родилась она, облачком, сразу маленькой, беловолосой девушкой, в бедном наряде, но с роскошным шлемом в качестве короны, и назвали ее Эрзель...
Эрзель жила тысячетелетия, мирно восседая у трона отца днем, когда в ее волшебстве никто не нуждался, собирая сотни историй о каждом в крохотные звездочки.
Когда наступала ночь, она тихо ступала по облакам, над каждым зажигая нужную звездочку, чтобы истории не путались, не терялись...
Увы, среди людей как-то терялась молва о дочери Одина, самой младшей и незаметной среди других богов, ее будто не существовало для них; грозного Тора-громовержца - боялись и чтили, ее матери Фрее поклонялись девушки и матери, Бальдр приносил музу поэтам, за что был почитаем ими, ее же... Будто не было...
Помимо красоты, Эрзель имела понимающее и доброе сердце, потому тихо все сидела у трона отца и порою заглядывала в сад слуг родительницы, догадываясь: время ее не пришло, но придет, видно, не всему она научилась, не ко всему готова...
Готовились перемены, когда их не ждешь, Один, даже он, всемогущий и всевидящий, не ждал их: времена стали меняться - народам его земель, покрытых льдом и снегом, не нужны были больше ни вдохновение, ни мирный семейный очаг, ни бдительная власть, ни трепет перед силами природы; кто-то, новый грядет и лишит богов трона, захватит умы и сердца людей, срежет цветы душ, насмехаясь, добрых и выпустит их, в обличье волков, злых, сея страх и разрушения...
"Настало твое время, Эрзель!" - облака над девушкой в один день сложились в магические круги, из которых слышался голос Одина...
Она была послана на землю, чтобы исправить перемены, и только черный ворон отца следовал за ней и изредка помогал...
Дел было много, сразу в нескольких местах, мгновенно, что, кажется, сами боги растерялись: то у бедняка отберут хлеб, то ребенка отдали к чужим людям, то лошадь обречена на долгий путь... Надо было как-то помочь, но как?
Эрзель знала лишь одно - над каждым, цветком или человеком, тихо зажигала она звездочки; они не угасали...
Как и новые беды: бедняк не стал богачом, путь не стал короче, а ребенок не изменил свою судьбу; все надеются на время, богов, которые помогут...
Но ворон улетел (терпение грозного отца лопнуло от промашек дочери и он замолчал), оставив девушку, казалось, совсем одну, наедине с проблемами, в которых, даже в звездочках усматривали славу, жадность, зависть, ослепление...
Эрзель все бродила по миру в раздумьях, может, стоит объединить людей, сделать их звездочки одинаковыми? Она попробовала: каждую она наполнила чистым солнечным светом, мудростью, тишиной, красотой и добром, не жалея всей души и чудес...
Они как-то промелькнули в громе, снежных воях ветра, совсем... незаметно!..
Грустно, сделалось от этого очень грустно (даже бог может грустить). По бледным щекам девушки покатились невольно слезы - она бессильна, теперь ее точно не примет суровый отец, назад, в заоблачный дворец богов, к скромным простым ступенькам у своего трона; как грустно...
Ведь она чувствовала, что он тоже огорчается, видя как усилия тысячи богов не нужны, что его самую младшую дочь обижают, не принимая ее даров, от этого она растерялась и ошибается (он привык не прощать ошибок, верховенство, завещанное Бури, чтобы не потерять власть и не царил хаос, обязывало этому)...
Эрзель старалась не думать об этом, чтобы еще больше не грустить - ее изгнали на землю к людям, они умеют и рассеять тоску, она пойдет к ним и с радостью поделиться еще звездочками, дарящими здоровье, удачу и покой (она тоже любит их, не смотря ни на что!); путь лежит через лес...
Она любила его тишину, эхо дятлов и шорох листиков под ногами, тропинки, залитые сейчас родным, лунным светом, искристые капельки, дрожащие на паутинке, прохладу ветерка, потому... не торопилась (она - дочь Одина, ей время подвластно); непосредственно по-детски трогая ягодки и трепля за грудку певших ночных птичек...
Вдруг за ее спиной послышалось тяжелое дыхание и шаги (может, отец прислал к ней вестника-волка, хоть обычно он этого не делал?).
Эрзель обернулась: и вправду, перед ней стоял волк, огромный, с искристой шерстью, меткой Одина в форме двух перьев, выкованных по бокам массивного ошейника; да вот только...
Шерсть у него была не как у отцовских слуг - они были белоснежно-черные, или иссиня-темные; этот же цвета был раскаленного огня, перемешанного с каким-то гадко-убаюкивающим, липким туманов в тех искорках (это не от отца волк!).
Девушка, отметив для себя эту мысль, отвернулась и пошла было быстрым шагом дальше, к людям или в пустыню снежную, все равно куда (сверкающие глаза волка внушали ей страх); как услышала:
"Эрзель, не уйдешь от меня!".
От этих слов она еще больше испугалась и побежала не оглядываясь; добравшись до ближайшей деревни и попросившись в нее жить, она старалась забыть эту встречу...
Звездочки, ее звездочки не покидали ее с того момента, только они выглядели какими-то другими, искомканными, тусклыми, перевернутыми: свет обернулся в них тенью, улыбка - злобой, смех - рыком чудищ...
Все жители деревни заметили их присутствие и обвинили беловолосую незнакомку в их появлении; преследуя и грозясь убить, ломясь к ней в ее укромный домик на окраине (и если бы не ее отец, приславший на защиту Тора и грозу от него, которую жители очень боялись, им бы это удалось!)...
Эрзель вынуждена была бежать от людей, с тоской вспоминая тихие звездочки свои прежние у ступенек трона Одина; увы, теперь ей только в снежную долину, куда все идет, рано ли поздно, где хранит свой секрет старый Бури...
Девушка, не теряя надежды, поправила скромно наряд и шлем, отправилась в путь - она же его внучка, самая младшая, необычная, она богиня и надежда своих родителей, неужто он ей откажет?..
Долгими днями и ночами, сквозь снег и лед, добиралась Эрзель до гор Бури, периодически теряясь в пути и едва не падая на острые скалы (странный волк все не отставал от нее и порою пытался наброситься, мелькая неподалеку красноватой страшной тенью); но она нашла их...
Прочитав пророчество, она хотела спросить: "Правда ли это я? Ведь давно не милы мои звездочки никому, их не слушаются, над ними насмехаются, сам Один это видит... Как же я могу повелевать миром, если мои самые маленькие чудеса он отвергает?..".
Точно почитав ее мысли, незримый голос ответил: "Правда, но именно потому, что ты и твои звездочки самые желанные и прекрасные, Один позавидовал и послал меня забрать вас!..".
Она обернулась - позади ждал тот, кем жуткий красновато-туманный волк был на самом деле - Локки, самый младший сын, никогда не внушавший доверия их братьям и сестрам, родителям; вечно он забавлялся с людьми, сжирая все, над чем они старались, огнем, издеваясь над всем, что они ценят, клеветой, ложью, коверканьем, насылая монстров...
"Брат, я не верю тебе!.. - тихо ответила Эрзель, отвернувшись, - Отец бы не позавидовал своим детям, иначе он не дал им шанс помогать людям, если б завидовал и желал зла!..".
"Эпоха Одина кончается! - как-то странно-уверенно улыбнулся тот в ответ, - Он от Бури узнал это, что ты, Эрзель, повелительница сна, добра и света, займешь его место!.. Я один для тебя открыл это запретное знание, так что тебе больше незачем творить звездочки и слушаться его!..".
"Но мы его дети!.. Пока Один не подаст знак, нам не следует торопить ни свое, ни чужое будущее... Так откуда же ты знаешь это, Локки?.." - подумала Эрзель, печально, а совсем не радостно, склонив голову над снежными камнями - они были дерзновенно раздвинуты, виднелся огненный след. Она отпрянула.
"Ты возмутил секрет Бури!.. Как ты посмел?!.. Один покарает тебя!.." - прошептала она, отступая от приближающегося к ней брата, еще более странно и зловеще сверкавшего глазами.
"Пускай! - выкрикнул тот. - Да, Эрзель, сестричка, ты угадала, что я хочу занять его место... Но не один... Как Один правит с Фреей, так и я хочу править с тобой!.. - он метнулся за ней и в другую сторону, - Подумай лишь, Локки (самый сильный, неуловимый, безнаказанный, способный подарить и отнять что угодно) и Эрзель (самая желанная и прекрасная, мудрая, тоже способная подарить что хочешь) будут на одном троне, вместе, все боги и даже наши родители будут подчиняться нам!.. Неужели ты сможешь отказаться от такого?".
Говоря это, он нервно теребил в руках ее звездочки, от огня сжимающиеся и порывающиеся улететь, но он не давал им это сделать.
"Прошу, отпусти мои звездочки в небо!.. Это не твое!" - мягко указала на них девушка, тихонько подходя к Локки.
"Нет, теперь мое! Как и ты!" - воскликнул он и, прежде чем Эрзель успела что-то сделать, судорожно отшвырнул на землю ее дары людиям и с силой ее обнял, все всматриваясь и всматриваясь в нее, глаза у него стали совсем горящими.
"Огонь - обратная сторона лучика, родившего тебя, волки мои любят его и по твоим звездочкам находят путь в логово, мы росли у одного трона, вместе исполнили пророчество Бури... Мы созданы друг для друга!.. - заключил он шепотом, еще больше приближая свое лицо к ней, все не насладившись взором ее испуганными глазами, побледневшими губами и чуть дрожавшей шеей...
Хрупкая, она ощущала, как ее гладят, скользят по ней и с трепетом ее касаются когтистые руки Локки, напоминавшие черные огоньки коварства, притворства, что питало и рождало его бешенные стремления захватить все, из прихоти, для себя, быть рабом ее, когда как Один давал завет всем богам быть вольными от себя и служить друг другу и людям.
"Локки, ты с ума сошел!.. Что ты творишь?.. Ты же должен служить людям и отцу!.. Остановись!" - взмолилась она, пряча свои губы от его, напористо, точно змея, метко впивавшихся в ее кожу.
"Ты не смеешь отказать мне, Эрзель!.. Я же говорил, что ты не уйдешь от меня, и Один не спасет твои звездочки, они никому сейчас не нужны!.. Оставь их!.." - на миг он зло расхохотался, предвкушая свою победу, загреб одной рукой выброшенные творения своей сестры и с силой сжал кулак - они раздавились, разлетевшись сотней кусочков.
"Не доставайся никому, как и они!.." - с диким отчаянием он, делая колдовские пассы руками; видя, что девушка, с тоской и каплей надежды оттолкнула его, побежала за их кусочками, все еще веря создать новые, исправить безумного Локки, людей, мир...
Он рассеялся в хаотичных их кусочках - в темноте они перемешались, смешавшись с черными паутинками - брат Эрзель послал ей и им вдогонку огненную лису, хвостом сметавшую в бездну остатки звездочек.
Сила ушла, девушка упала, едва не прыгнув за маленькими своими созданиями в пропасть; Локки очнулся от ярости и... Тоже подбежал к краю бездны - не исправить...
"Ты трижды ослушался меня, Локки - разворошил снежные врата тайны, коснулся своей сестры, убил ее и Бури!.. - прогремело из собравшихся туч над ним, - За это я оставляю тебя!.. И ты поймешь, что означало поторопить ход времени!.." (за этими словами Один замолчал, и он... уж не сопротивлялся взбунтовавшимся черным паутинкам, тоже потащивших его в небытие).
..."Новый повелитель пришел на землю, он останется самым желанным и прекрасным; Локки и его стихия канут в небытие...".
Слова наносились рунами, в глубине пещер Бури...
Он снегом засыпал их, ужаснувшись пророчеству и не имея силы поверить, что самого любимого сына свергнут; круги времен, однако, ждали своего часа...
В час, когда на землю спустился тоненький лунный лучик, родилась она, облачком, сразу маленькой, беловолосой девушкой, в бедном наряде, но с роскошным шлемом в качестве короны, и назвали ее Эрзель...