РАЗГОВОР В ПАРИЖСКОМ КАФЕ

   Какая прелесть – я в Париже,

   Сияет «Мулен Руж» в окне,

   И в номере, что чуть пониже,

   Звучит Бетховен в тишине.

   Нет, так сидеть нет больше мочи,

   Пойду, пройдусь, попью пивка,

   Такой прекрасной летней ночи

   Я не встречал ещё пока.

   Зашёл в кафе, взял пару пива,

   Удобный столик присмотрел,

   И надо же, какое диво:

   Нашёл того, кого хотел.

   Сутулый гражданин в берете

   Взял пива и бокал вина.

   Знакомы предрассудки эти,

   Но в этом не его вина.

   Да, это русский, без сомненья,

   Так только мы умеем пить,

   На всё своё имеем мнение,

   Жаль только, не умеем жить.

   - Вы разрешите?

   - Да, прошу Вас.

   - Вы не спешите?

   - В этот час?

   - Вы русский?

   - Да, если хотите,

   Но это в прошлом… без прикрас.

   Мой прадед «был когда-то русским»,

   В кавычках, кажется, теперь,

   В понятии советском, узком,

   Белоказаком был… ну, зверь.

   Естественно, был раскулачен,

   Пять лет пахал на Соловках,

   Затем бежал, был снова схвачен,

   Но сколько можно в дураках?

   Вновь убежал, дополз до Риги,

   Границу смог перехитрить,

   Писать об этом, брат, то книги,

   Пожалуй, может не хватить.

   А я сейчас не существую,

   На Женевьев частенько сплю,

   Над мрамором, порой, колдую,

   Над склепом дедовским корплю.

   У Бунина цветы сажаю,

   Подправлю цепь у казаков,

   Семью Ростовых навещаю

   И часто слышу… звон подков.

   Нуриеву ковёр почищу,

   Всплакну у милых русских дам,

   В церквушке душеньку очищу, -

   Здесь всё родней, чем в Нотр-Дам.

   - Ну… а в Россию Вас не тянет?

   - Зачем?.. Моё всё нынче здесь.

   - А русская природа… бани?

   - Берёзы и в Париже есть.

   - А голос предков Вас не манит?

   - Нет, к мату дед не приучил,

   А то, что сердце больно ранит,

   Я и в Париже получил…

   Мы распрощались, грусть напала,

   Какой ни есть, а мой земляк,

   Казалось, русским меньше стало,

   А, может, я всё это зря…

   Нет, всё-таки, наверно, грустно,

   И жалко мне людей родных,

   На сердце стало как-то пусто

   Без лиц любимых, дорогих.

   Но мы с тобою стали ближе

   И будем жить смертям назло,

   Мне только жаль, что здесь, в Париже,

   Не всем нам, русским, повезло.

   Париж великолепен в мае,

   И на Монмартре вновь цветы,

   Но только в Питере оттает

   Моя душа, весна и... ты.

   Нам трудно, но и интересно,

   Мы можем всё перетерпеть,

   В Париж мы едем, если честно,

   Увидеть, но… не умереть.