…Весь день, в тот миг, у простого помощника Короля Светлячков – Эльфи пошел наперекосяк: с первыми лучами уходящего солнца Король немилосердно затрубил в клюв золотого дятла прямо над головой мирно дремлющего Эльфи.
- Самый мой любимый светлячок пропал! – сообщил он, даже не поприветствовав, перепугано только и потирающего глаза и зевающего мальчика. – Найди его!... Не то отправишься в Секретный угол моего королевства.
Эльфи жалостно натянул на себя одеяло: он знал, что в упомянутом Королем месте водятся ворчащие кикиморы, что вынимают все нервы требованием натирать полы их светлиц, вечно затянутых грязью и болотными побрякушками. Однако его уныло-умоляюще блестящие, карие глаза не произвели никакого впечатления на хозяина, все будто стремившегося собственными кулаками выдавить из плотной талии тонкую.
- Ну вставай, лежебока! – Король буквально вытолкнул, не успевшего и рта открыть, Эльфи с высокой постельки. – Тебя ждет С-Миссия.
- Ах, вы!... – разобиделся мальчик, но, словно очнувшись и осознав безнадежность своего плана тоже чем-нибудь пихнуть хозяина, с льстивым любопытством переспросил: - Какая-какая миссия?
- С-Миссия! –нервно тряхнул, удаляющийся в жемчужные лепестки-покои, Король, - «Светлячка-найти-Миссия» по-другому! Понял, наконец?... Что за медленно-доходчивый мальчишка!... Вперед, не то в Секретный угол!
Эльфи, пришпоренный повторным оглашением столь нежелаемой участи, лихо надел скромные штанишки с лямкой через плечо, украшенной булавкой в виде божьей коровки, и маленький цилиндр в весьма скептический узор из, ну очень жизнерадостных, серо-черных полосочек.
Закончиввой нехитрый ритуал убранства, он взял, ничем не примечательную, игрушку, в форме пестрой, почти живой головы львенка на длинной палке; уселся на нее поудобнее и легонько шлепнул травинкой, отливающей солнечно-радужными искорками – львенок на палочке живо понес, на лошадиный манер, своего маленького ездока навстречу приключениям…
Эльфи, напротив, не ждал никаких происшествий, без интереса управлял игрушкой, неутомимо прыгающей, в поисках светлячка, под самые потолки великолепных заллов дворца; мечтательно-лениво представлял себе, как, назло Королю, просто поскачет по всем его владениям и, вернувшись к нему с пустыми руками и счастливо-ехидной миной, отправится к кикиморам, доставляя хозяину головную боль битьем их горшков.
Мальчик уже отчетливо, с наслаждением, слышал голос Короля, намучившегося от бессонных ночей и грохота разбиваемых горшков, робко проронившего: «Эльфи, не бей посуду кикимор и возвращайся – я больше не буду скидывать тебя, только уснувшего, с кровати и донимать всякими дурацкими прихотями!... Я сделаю тебя самым знатным пажом, только перестань!...»
- … Перестань на меня наскакивать, неясная животинка! – визгнул голос прямо перед носом замечтавшегося мальчика. – Что это у тебя за ездок глупый, что не видит идущего?...
- Стой, Тпру! – натянул поводья узды львенка Эльфи, старательно вытягивая шею в сторону незнакомого голоса, не забывая между делом возмущаться: - Это я-то глупый?!....Вот слезу с игрушки и покажу тебе, какой глупый!... Назови свое имя, перед тем, как молить меня о пощаде!...
- Ух ты, какой!– подозрительно притихли нотки отчитывания незнакомца. – С Оракулом надумал сразиться?...
Мальчик встрепенулся и неловко завертелся в седле, словно туда залетела пчела – он слышал про доброго и могущественного Оракула, исполняющего желания всей жизни и сейчас судорожно думал, как бы снискать его милость.
- Благородный Оракул! – заикаясь, произнес Эльфи, пряча колыхающее стыдом лицо за пышной макушкой львенка. – Извини, пожалуйста, за то, что я на тебя наехал, и… Если нетрудно, покажи мне путь к потерявшемуся любимому светлячку Короля!... Не могу я к нему с пустыми руками возвращаться!...
- Мое прощение заслужить надо! – терпеливо произнес тот, доставая из складок убранства какой-то блеклый свиток. – Чтобы я смог выполнить твое желание, помоги моей сестрице-Мойре!...
- Вот еще, мы так не договаривались! – дернул шершень сказать Эльфи, уставшего держать равновесие на, порывающейся вновь скакать, игрушке. –Не хочешь, так и скажи!... А возиться с девчонками я не собираюсь!...
- Между прочим, она может сотворить светлячка для Короля, еще краше прежнего! – задумчиво прибавил Оракул, теребя в руках свиток.
Это звучало столь заманчиво, что мальчик с готовностью слез с львенка и дал команду принципам быстро уйти в глубокий шкаф контроля и побыть там взаперти. Тем временем он браво приосанился и поправил наряд, рисуясь перед братом Мойры.
- Я готов! –воскликнул Эльфи, подумав: «По-любому попрошу у нее крылышки, чтобы улететь от Короля!... И буду жить без него долго и счастливо!»
- По рукам!... Только гляди, будь усидчивым и не халтурь!... – напутствовал Оракул и порвал свиток, из которого брызнул столб лунно-алмазных искр; незамедлительно подхвативших Эльфи.
Как только воздух прояснился, он очнулся в замке, состоявшем из огромных зал, разукрашенных всякими блестящими фантазиями, всюду были темного стекла манекены с пестрыми нарядами, зеркала и меха, золотые, серебряные цепочки, свешивающиеся с потолка для украшения.
«Ну и модница эта Мойра! – со скукой подумал мальчик, сосредоточенно пририсовывая, для какого-никакого развлечения, усы, синяки, брови и бородку портретам напыщенных дам, мелькающим тут и там.
- Ах ты негодница! – раздалось позади него, пискляво-гордыми, женскими раскатами шока.– Иди сюда, я тебе работенку-то получше дам!...
Эльфи вздрогнул и поспешно обернулся: на расстоянии пули от него стояла тощая и высокая дамочка в тунике, украшенной массивными, светяще-прозрачными, часами. Потом взгляд поймал собственную нескладную фигуру, укутанную во множество платков и куцую юбку, на голове мальчика ощущался легкий макияж и, сжимающая всклоченные кудри, повязка.
«Ну Оракул! – думал он, сжимая зубы от конфуза и потока ругательств и требований Мойры, поигрывающей, кривляющимися бликами, часами. – Я к тебе тоже как-нибудь подкрадусь и парик на голову накину с бусами… Погляжу, как ты тогда запоешь!»
- Твоя задачане глядеть, как кто-то поет! – ввизгнула Мойра, беря Эльфи за руку и таща его в самый огромный зал, наполненный пудрами, помадами, кисточками, заколками и прочими дамскими причудами. – Твоя задача – Подавать мне каждый день новые принадлежности для моего убранства, чтобы я всегда была разной!... Не то я отправлю тебя к своему среднему брату – Вервульфу!
«Что-то я не испугался!» - отметил про себя мальчик, кисло считая взглядом несметное количество флаконов, коробочек, шкатулочек и вставая возле высоченного шкафа, на котором все это добро хранилось.
Поначалу он с титаническими усилиями надевал на себя каждое утро льстивую улыбку и наотмашь предлагал Мойре новую диадему с меховой накидкой, совсем не разбираясь в этом; за что окунался в бурлящую пучину спора с ней и отправлялся за тридевять земель за новыми украшениями. Потом ему это быстро наскучило, и Эльфи всерьез сердился, когда Мойра вертелась в подобранном убранстве перед зеркалом.
«Ты же мне обещала светлячка для Короля за то, что я буду терпеть твои пудры и помады!» - чуть ли не падал, с такими мыслями, в дрожи от усталой разочарованности и возмущения мальчик в очередной раз, когда хозяйка кокетничала перед одним из манекенов.
- Я тебе ничего не обещала! – спокойно сказала она, поправляя наряд, - Оракул всегда очень занятой, потому не мудрено, что он перепутал меня с Вервульфом!... Но я не отпущу тебя к нему, никто ведь мне больше не сможет помочь составить наряд на каждый день!...
- А вот тебе твои убранства! – расхохотавшись, потерял терпение Эльфи и побежал в залу украшений и косметики; за ним кинулась и Мойра, почуявшая неладное. Вбежав в залу, она вскрикнула – Эльфи плясал по комнате и, вооружившись шварой, скидывал с полок все, на что падал глаз.
- Остановись! –тоном обиженной девчушки, всхлипывала Мойра, только и успевавшая подхватывать любимые коробочки, с ужасом наблюдая, как мальчик резво вскакивал на полки иметко кидал в ее бусы, сережки, меха…
- А ты передай своему братцу, что я тоже занят, потому не смогу быть больше усидчивым и не халтурить, как он просил!.. – весело изрек Эльфи, прыгнув к, не шевелящейся от испуга, Мойре, кривляясь, горланя развеселую песенку, принялся скидывать с себя к ее ногам платки.
Только хотела сестра Оракула открыть рот, чтобы остановить это безобразие привычным, пронзительным писком, который Эльфи терпеть не мог; как он, правильно угадав ее ход мыслей, быстро приметив низкое, распахнутое окошко, взобрался на его раму и, с криком: «А ты и с убранствами чудна, и без них!... Так что помощь тебе моя не нужна!» послав забавный воздушный поцелуй, оторопелой Мойре, исчез
...Внизу, добежав до ближайшего ручья, мальчик торопливо смыл макияж с раздражением проконстатировал в мыслях: «Больше никогда не пересекусь по дороге с Оракулом!... Не нужны же мне его новые миражные обещания и россказни!... Как же мне к Вервульфу попасть, чтобы светлячка Короля найти?... Я уже готов все-таки достать его, и помириться с хозяином, чтобы только жить, как раньше…»
С такими мыслями он пошел, куда глаза глядели, для утешения передразивая лесных птиц и имитируя стрельбу из рогатки, по серебряным листочкам и туманным желудям. Так Эльфи снова набрался хорошего настроения и, благосклонно выпустив из решеток сознания самые смелые, сиюминутные прихоти. Например, погнаться за огненным олененком и потыкать палкой в укромное убежище водяного червячка, мимолетно ловя снежные ягодки, падающие с трясущихся, от чьих-то гулких шагов, кустиков зеркального бархата.
«Кто бы это мог быть?» - с любопытством подумал мальчик, на всякий случай прижимая к себе полюбившуюся, захваченную на память, о моднице-Мойре, швабру. Ответ не заставил себя ждать – перед ним предстал грозный седобровый старик в строгой форме и с косой саженью в плечах.
- Так, - веско бросил он, смерив взглядом, восхищенно осматривающего его, Эльфи. – Что, валяем эфимерку?....
- Ну, знаете, я… - довольно замялся мальчик, про себя ликуя: «Ну, наконец, хоть достойный собеседник!»
- А ну марш за мной, будешь у меня патрулировать огоньки, ясно? – продолжил старик и предъявил, проявившуюся на форме карточку, гласящую; «Блюститель ночной гармонии, 1-ого строя, Вервульф».
После такого, молчаливо-обескураживающего знакомства Вервульф привел мальчика в неясный комплекс, чем-то напоминающий коричнево-изумрудную, тусклую, шахматную доску в камуфляже, под стать строгим башням и решеткам, из-за которых выглядывали метлы, садовые ножницы, ружья, ухваты и остальная составляющая фантасмагорического арсенала.
Эльфи был переодет в форму, почти вдвое больше его и крохотную треугольную шапочку, контрастирующую, с, выданным ему, ружьем почти с его рост. «И все же тут просто мечта для тех, кто подобен мне! – приятно покалывала в его мыслях гордость и шаловливость. – Беги, прыгай, дерись с врагом и расхаживай в этой дивной форме!». – и он еще раз, сияя, поправил крохотную портупею на длиннющей плотной рубашке, больше походящее на крохотное платьице.
Но, вскоре, с первыми, гаркающими голосом грозного Вервульфа, лучами луны, Эльфи поджидало разочарование: он обязан был стоять уклетки с хихикающими, над его крохотным ростом, огоньками и периодически выгуливать их; тренируя находить вредные тени, иногда разгуливающих по лесу и навевающих кошмары его жителям.
Кроме того, огоньки были большими баловниками, незаметно почему-то напоминающие мальчику самого себя – они все пачкали, строили рожицы окружающим, нечаянно опрокидывали огнестрельные оружия и топили съестные припасы.
«Почему я начинаю понимать, как несладко со мною было Королю?... – думал Эльфи, стирая, по повелению Вервульфа, скатерть. – Даже хочется специально найти его любимого светлячка!... Эй-эй, вы что?!» - он бросился к огонькам, принявшихся жонглировать зажженными спичками.
- Осторожнее!.... Еще свою клетку сожжете! – крикнул он им, размахивая заботливо скатертью, чтобы потушить спички. Огоньки обиженно пищали и, увернувшись от скатерти, скрылись из виду.
«То-то же! – победоносно проводил их глазами Эльфи, снова погружая руки во вспенившийся таз для продолжения стирки - Это вам не игрушки – зажженные спички!...».
Тут он закричал и от неожиданности выронил скатерть, опрокинув еще и таз, пытаясь достать руками того, кто был причиной этой метаморфозы мига – Вервульфа, подкравшегося и яростно схватившего мальчика за ухо.
- Что за безобразия?! – рявкнул он, высвобождая из цепких пальцев крохотную, побелевшую от испуга, ракушку уха Эльфи – Вместо того, чтобы стирать скатерть, ты дерешься с огонькам?!....
- Они с огнем играли… - пытался вставить словечко тот, уныло приняв позу для отжимания под характерно-холодную команду.
- Не болтать, продолжать занятие! – только и отчеканил Вервульф и удалился.
А Эльфи еще долго потом стирал, гладил, сторожил огоньков, вставал под выстрел ружья и ложился с уханьем совы; ходил в самую жуткую глушь в лес, скакал на лесном коте за боеприпасами и потом тоскливо ждал, когда перестанут болеть ноги, руки и спина, когда чуть притаится, необъяснимо крепнущая с каждым мгновением, грусть по Королю светлячков, его теплому, искристо-солнечному, мягкому дворцу…
«Хозяин, простите меня за все!... Я больше не буду вредничать, только заберите мня обратно!» - искренне вырвалось в глубине сердца Эльфи одной скучной ночью, когда он неохотно выводил пальцем невидимые рожицы на мрачной подушке; внезапно он вскочил, как словно гром грянул у него над головой: «С возвращением, Эльфи!» - ласково произнес чей-то голос, знакомый до тепла.
Мальчик вскочил, не веря собственным ощущениям: его ноги торопливо скидывали, подозрительно-по-родному, мягкие складки одеяла; и замер – перед нм стоял Король, улыбаясь и гладя своего любимого, довольно урчащего, светлячка.
- Как он нашелся? – изумленно только и нашелся спросить мальчик, с радостью обнаруживая на себе привычные штанишки и цилиндр.
- Ты просто выполнил С-Миссию! – мягко ответил Король, снисходительно-озорно и поправляя взъерошенные волосы Эльфи.
- Как? –оторопело поднял смешные бровки тот. – Мне же Вервульф так и не дал возможности поискать светлячка; все огоньки заставлял стеречь?....
- Ну.. –загадочно протянул Король, осторожно обнимая оробевшего мальчика. – Зато сбылось пророчество: «С-тань на три пути – домой -в самое светлое сказкой место- вернешься - Миссию»!...
И Эльфи еще долго сидел в задумчивости от этих слов, стихим упоением наблюдая игру светлячков в дивном, кружившемся звездопадом, закате…