zisС Рождеством Вас, люди добрые!
Рождественское
Перестал сомневаться в Боге,
Хоть колебался еще вчера.
(Как говорил мой учитель строгий —
Господь аплодирует вам, ура!).
Ночью, бывало, проснешься в страхе,
Будишь подругу, включаешь свет —
Неуютно душе во прахе.
Как это так, меня — и нет?
Как я метался, как сомневался,
Как вцеплялся в благую весть —
От когнитивного диссонанса:
Смерти нет — и все-таки есть!
И как-то это прошло с годами,
Хотя должно было стать острей
От приближения к этой даме
(есть она, нет ее — черт бы с ней).
Дело не в том привычном мотиве ли,
Всякому гопнику по плечу,
Что все с годами мне опротивели?
Не опротивели, жить хочу.
Стал терпеливее, стал мудрее ли?
Так сказать, опять в молоко:
Невысоко мои мысли реяли —
И нынче реют невысоко.
Многие веруют от противного:
Что ни вспомнишь — везде фуфло.
Столько повсюду мрака активного —
Где-то обязано быть светло.
Тут есть известный резон, без спора.
Высунешь нос — и сразу домой;
Смотришь трансляцию из собора —
И ощущаешь себя Хомой.
Когда в глаза тебе смотрят Вии —
Сразу уверуешь, c’est la vie.
Но ведь это все не впервые.
И когда тут рулил не Вий?
Да и наивен сводящий Бога
Только к свету, только к добру
(эта мысль тяжела для слога —
Скажу точнее, когда умру).
О, сознание островное,
Света пятно среди темных вод!
Бог — это как бы все остальное,
Кроме всего вот этого вот.
Сейчас для этого нету слова,
Как в подсознание ни вникай.
Разве что вспомнить фразу Толстого
Из последнего дневника,
Когда оставалось ему немного до,
Сорри, выхода в высший свет:
Или, пишет он, нету Бога,
Или ничего, кроме Бога, нет.
Как газ, как свет, как снег, бесстрастно
Штрихующий раннюю полутьму, —
Бог заполняет все пространство,
Предоставленное ему.
Глядишь, почти ничего не стало,
Как и предрек один иудей:
Чести, совести, долга, срама,
Слез и грез, вообще людей.
Сплошь лилипутики, менуэтики,
Растелешившийся Бобок;
Ни эстетики, ни конкретики,
Ни политики — только Бог.
Смотри, как он перетекает
В родной пейзаж со всех сторон,
Как ничего не отвлекает —
Всюду он и только он.
Смотришь сквозь тюлевые занавески,
Как пустынен мир и убог,
Как на него сквозь голые ветки
Сверху клоками сыплется Бог;
Как засыпает пустырь, дорогу,
Как сцепляется на лету,
Покуда мир подставляет Богу
Свою растущую пустоту,
Как заполняет все пространство
Его хрустальный перезвон.
Только я еще остался.
Закончу — и будет только он.
Автор: Дмитрий Львович Быков
___keepration_220x220.jpg "foto-1-(convert.io)")
