Сквозь чащу лесную в свой замок домой,

Джон рыцарь спешил предрассветной порой.

Он в честном бою свою славу добыл,

Король за отвагу его наградил.

А сколько несчастий Джон вынести смог,

Расскажет сухой палестинский песок,

И раны на теле и плащ со крестом

Проведать нам многое могут о том.

Теперь уж окончился путь боевой,

Здесь в Англии Джон встретит мир и покой.

Здесь будет неспешно свой век доживать,

И прежних друзей боевых вспоминать

Трактир у дороги, деревня вдали,

Трактирщик с поклоном, ему говорит,

- О, доблестный рыцарь, тебя я молю,

Дай отдых скорее себе и коню.

Сегодня, сэр рыцарь, денёк не простой,

Пора рассчитаться нам с ведьмой одной.

Потеху такую нельзя пропустить,

Епископ приехал к нам казнь проводить.

А доблестный рыцарь лицом помрачнел.

- Трактирщик, я ведьму бы видеть хотел.

Я слышал подобных историй сполна,

Хочу поглядеть, так ли ведьма страшна.

-посажена в клетку та ведьма вчера,

Сидит там одна в ожиданье костра.

В деревне на площади возле ракит,

Затравленным волком на солнце глядит.

И рыцарь тотчас отправляется в путь,

На страшную ведьму желая взглянуть.

Но в жуткой неволе темницы стальной

Увидел он девушки облик младой.

-оставь меня, рыцарь, скорей уходи,

Епископ суровый из окон глядит.

Грешно тебе знаться с колдуньей такой,

И смелость твоя обернётся бедой.

И Джон отвечал: - Мне беда не страшна,

Меня за пять лет не сломала война,

Хочу я узнать, в чём провинность твоя,

Что кару иную назначить нельзя.

И юной колдуньи таков был ответ:

- Ах, рыцарь, открою тебе я секрет.

Была мне скучна радость детских забав,

Но знала я тайны настоев из трав.

И многих из тех, кто об этом просил,

От страшных недугов мой дар исцелил.

Но только ко мне постучалась беда…

Ведь любят красивыми быть господа.

Супруга банкира явилась просить

Чтоб я её старость могла исцелить.

Покрылось лицо её сеткой морщин,

И больше не трогает сердце мужчин.

Но женщине той я посмела сказать,

Что нет во мне сил повернуть время вспять,

И нету ни трав, ни заклятий таких,

Старух обращать чтобы в дев молодых.

Банкирша грозила жестоким судом,

И пыткой, и видишь, вот этим костром.

Выходит, мой рыцарь, колдуньи вина,

Лишь в том, что она не всесильной была.

Донос был отправлен епископу в миг,

А он долго с казнью тянуть не привык.

Под пыткою оговорила себя,

И не суждено избежать мне огня.

Прощай. Уходи! Вот епископ идёт,

Сейчас надо мной он молитву прочтёт.

Тебе же мой рыцарь, не стоит теперь,

С несчастной колдуньей общаться, поверь.

С войны возвращался Джон рыцарь домой,

А девушки крик не смолкал за спиной.

Костёр ещё долго в деревне горел…

С епископом спорить никто не посмел.