Вчера приснилось мне что ветер,

Качая ель большую в такт весенним ливням,

Сказал что там, на перекрёстке иных дорог,

Стоишь ты молча и устало

И в небо пристально глядишь и ждёшь ответа.

Но полдень пуст и зноен и упованья бесконечны.

И долго так мне ветер пел

О тех дорогах дальних,

Что так влекут тебя и не дают награды.

И вот душа уставшая от ожиданья,

Вся встрепенулась и расправила крыла большие,

Вдохнула жадно солёный ветер чужого моря,

А тот обнял её и поддержал в пути как друг и брат,

И долго в синеве купал её и осыпал дождями,

Пока донёс на берега чужие.

Всё внове ей и солнце и песок,

Насквозь прожжённый, казалось до ядра земли,

И робкое природы созиданье.

Лишь только человек своим упорством жить

Ещё раз подтверждал её же торжество.

Но вот и ты бредёшь печально и уныло,

Тоскуя по краям родным и сетуя на рок печальный и крутой!

Лицо твоё темнее кофе в вязком зное,

Дороги давят как Сизифов плен и жгут.

И вот надежда уж стала сохнуть, тая

Как капли пота на твоём лице усталом,

И оставляла едкие и горькие следы

Забвенья радостей и мук пустого мира.

И смысл и цель ушли

И не оставили взамен других учителей.

Я рею над тобой, горячим состраданьем

Утешить и обнять, к груди прижать

 И утереть слезу скупую крылами опалёнными!

О только б не увидеть тот безразличный взгляд,

Остановившийся в пустынном далеке,

Не слышащий меня, мою молитву.

 Сухие губы шепчут без остановки что-то.

Бессильна я, отчаянье комком сжимает горло!

Крыла мои теряют перья, ссыпая кучкой на песок горячий.

Ещё мгновение, ещё глоток сухого ветра

И кажется пришёл конец и крыльям и взгляду безразличному!

Но тут открыла я глаза а рядом ты,

 Сопишь невинно, видно сны твои моих счастливее.

И слава Богу, что стряхнув дурную хмарь,

Поправив одеяло на тебе,

Могу счастливо рассмеяться и уснуть.