*     *     *

Вечерняя заря платком цыганским,

На прикорнувший в алой рясе день

Взмахнула, и, тускнея померанцы

С росой смешались, тлея в резеде.

Ресницы солнца, лиясь червонной медью,

Уже не жгут, закличев сон и мглу,

И я с незримым в шёпотной беседе

Ловлю с цветов багряных каждый звук.

И думаю под зорницею тусклой,

В златом отливе лунного венца:

Как реки изменяют свои русла,

Так мы с годами милостны к сердцам.

Ах, зорь закат, как дьявольски красив он!

Не в каждого так нежно он проник…

Но мною он пропет с иным надрывом

Среди глупцов, поэтов и ханыг.

Кто слышал, сердце плачет как в безусталь,

Когда рвёт ветер по лугам цветы,

Чтоб неизвестным освежались чувства,

Волнующие кровь, как взмах фаты.

И оставляя грех на чью-то милость,

Как в уходящий в алой рясе день,

Простим мы всё, что с горечью явилось

В осеннюю, беззвёздную ветрень.

Но тем не горько изводить себя мне,-

Кто с сердцем в мир пришёл – удел страдать.

Ах, буйство зорь, – какое угасанье!

Как жизни краткой яркая печать.

*     *     *