"⁣Хорошие стихи я люблю.

Когда поэт излагает в стихотворной форме то что меня волнует я такие стихи храню .

Когда то в 60-е мне друзья дали почитать Б.Пастернака .

На машинке перепечатанные.

Может подскажете что это за стихи.

Помню два отрывка.

Врезалось в память : Земную жизнь пройдя до половины я очутился в сумрачном лесу "

и "

В лесу струился кафедральный мрак "

Может это перевод.... Шекспир... ?"

⁣МИХАИЛ ЛОЗИНСКИЙ 1886, Гатчина - 1955, Ленинград

В 1930 году, в парижской газете "Последние новости", Георгий Иванов, ничем Лозинскому не обязанный, кажется, исчерпал все, что можно сказать об этом поэте и особенно переводчике:

"Необыкновенное мастерство Лозинского - явление вполне исключительное. Стоит сравнить его переводы с такими общепризнанно мастерскими, как переводы Брюсова или Вячеслава Иванова.

Они детский лепет и жалкая отсебятина рядом с переводами Лозинского.

Рано или поздно, но не сомневаюсь, что они будут оценены, как должно, как будет оценен этот необыкновенно тонкий, умный, блестящий человек, всегда бывший в самом центре "элиты" и всегда, намеренно, сам остававшийся в тени".

22 декабря 1920 года Блок, привычно внося строку за строкой в неизданный по сей день полностью "Дневник", записал:

"М. Лозинский перевел из Леконта де Лиля - Мухаммед Альмансур, погребенный в саване своих побед Глыбы стихов высочайшей пробы.

Гумилёв считает его переводчиком выше Жуковского", - и это задолго до

"Гамлета", до Мольера, до Данте, тем более до Сталинской премии первой степени в 1943-1944 годах за "Божественную комедию".

Но Лозинского, как и Бенедикта Лившица, кажется, невозможно перехвалить

В русском языке недостаточно степеней, чтобы оценить его работу.

Именно под руководством Лозинского, кстати, был выполнен полный перевод "Трофеев" Эредиа, дающий возможность представить многих поэтов в этой антологии. ⁣

ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ (1265-1321) ИЗ "БОЖЕСТВЕННОЙ КОМЕДИИ"

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины.

Каков он был, о, как произнесу,

Тот дикий лес, дремучий и грозящий,

Чей давний ужас в памяти несу!

Так горек он, что смерть едва ль не слаще.

Но, благо в нем обретши навсегда,

Скажу про все, что видел в этой чаще.

Не помню сам, как я вошел туда,

Настолько сон меня опутал ложью,

Когда я сбился с верного следа.

Но к холмному приблизившись подножью,

Которым замыкался этот дол,

Мне сжавший сердце ужасом и дрожью,

Я увидал, едва глаза возвел,

Что свет планеты, всюду путеводной,

Уже на плечи горные сошел.

Тогда вздохнула более свободной

И долгий страх превозмогла душа,

Измученная ночью безысходной.

И словно тот, кто, тяжело дыша,

На берег выйдя из пучины пенной,

Глядит назад, где волны бьют, страша,

Так и мой дух, бегущий и смятенный,

Вспять обернулся, озирая путь,

Всех уводящий к смерти предреченной.

Когда я телу дал передохнуть,

Я вверх пошел, и мне была опора

В стопе, давившей на земную грудь.

И вот, внизу крутого косогора,

Проворная и вьющаяся рысь,

Вся в ярких пятнах пестрого узора.

Она, кружа, мне преграждала высь,

И я не раз на крутизне опасной

Возвратным следом помышлял спастись.

Был ранний час, и солнце в тверди ясной

Сопровождали те же звезды вновь,

Что в первый раз, когда их сонм прекрасный

Божественная двинула Любовь.

Доверясь часу и поре счастливой,

Уже не так сжималась в сердце кровь

При виде зверя с шерстью прихотливой;

Но, ужасом опять его стесня,

Навстречу вышел лев с подъятой гривой.

Он наступал как будто на меня,

От голода рыча освирепело

И самый воздух страхом цепеня.

И с ним волчица, чье худое тело,

Казалось, все алчбы в себе несет;

Немало душ из-за нее скорбело.

Меня сковал такой тяжелый гнет,

Перед ее стремящим ужас взглядом,

Что я утратил чаянье высот.

И как скупец, копивший клад за кладом,

Когда приблизится пора утрат,

Скорбит и плачет по былым отрадам,

Так был и я смятением объят,

За шагом шаг волчицей неуемной

Туда теснимый, где лучи молчат.

Пока к долине я свергался темной,

Какой-то муж явился предо мной,

От долгого безмолвья словно томный.

Его узрев среди пустыни той:

"Спаси, - воззвал я голосом унылым

Будь призрак ты, будь человек живой!"

Он отвечал: "Не человек; я был им;

Я от ломбардцев низвожу мой род,

И Мантуя была их краем милым.

Рожден sub Julio, хоть в поздний год,

Я в Риме жил под Августовой сенью,

Когда еще кумиры чтил народ.

Я был поэт и вверил песнопенью,

Как сын Анхиза отплыл на закат

От гордой Трои, преданной сожженью.

Но что же к муке ты спешишь назад?

Что не восходишь к выси озаренной,

Началу и причине всех отрад?"

"Так ты Вергилий, ты родник бездонный,

Откуда песни миру потекли? -

Ответил я, склоняя лик смущенный.

- О честь и светоч всех певцов земли,

Уважь любовь и труд неутомимый,

Что в свиток твой мне вникнуть помогли!

Ты мой учитель, мой пример любимый;

Лишь ты один в наследье мне вручил

Прекрасный слог, везде превозносимый.

Смотри, как этот зверь меня стеснил!

О вещий муж, приди мне на подмогу,

Я трепещу до сокровенных жил!"

"Ты должен выбрать новую дорогу, -

Он отвечал мне, увидав мой страх, -

И к дикому не возвращаться логу;

Волчица, от которой ты в слезах,

Всех восходящих гонит, утесняя,

И убивает на своих путях;

Она такая лютая и злая,

Что ненасытно будет голодна,

Вслед за едой еще сильней алкая.

Со всяческою тварью случена,

Она премногих соблазнит, но славный

Нагрянет Пес, и кончится она.

Не прах земной и не металл двусплавный,

А честь, любовь и мудрость он вкусит,

Меж войлоком и войлоком державный.

Италии он будет верный щит,

Той, для которой умерла Камилла,

И Эвриал, и Турн, и Нис убит.

Свой бег волчица где бы ни стремила,

Ее, нагнав, он заточит в Аду,

Откуда зависть хищницу взманила.

И я тебе скажу в свою чреду:

Иди за мной, и в вечные селенья

Из этих мест тебя я приведу,

И ты услышишь вопли исступленья

И древних духов, бедствующих там,

О новой смерти тщетные моленья;

Потом увидишь тех, кто чужд скорбям

Среди огня, в надежде приобщиться

Когда-нибудь к блаженным племенам.

Но если выше ты захочешь взвиться,

Тебя душа достойнейшая ждет:

С ней ты пойдешь, а мы должны проститься;

Царь горних высей, возбраняя вход

В свой город мне, врагу его устава,

Тех не впускает, кто со мной идет.

Он всюду царь, но там его держава;

Там град его, и там его престол;

Блажен, кому открыта эта слава!"

"О мой поэт, - ему я речь повел, -

Молю Творцом, чьей правды ты не ведал:

Чтоб я от зла и гибели ушел,

Яви мне путь, о коем ты поведал,

Дай врат Петровых мне увидеть свет

И тех, кто душу вечной муке предал".

Он двинулся, и я ему вослед......

⁣ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ.

"Божественная комедия".

Библейский сюжет

Буду читать....

Молодчик,Владимир)))

БОРИС ПАСТЕРНАК

1917 ⁣

В ЛЕСУ

Луга мутило жаром лиловатым,

В лесу клубился кафедральный мрак.

Что оставалось в мире целовать им?

Он весь был их, как воск на пальцах мяк.

Есть сон такой, — не спишь, а только снится,

Что жаждешь сна; что дремлет человек,

Которому сквозь сон палит ресницы

Два черных солнца, бьющих из-под век.

Текли лучи. Текли жуки с отливом,

Стекло стрекоз сновало по щекам.

Был полон лес мерцаньем кропотливым,

Как под щипцами у часовщика.

Казалось, он уснул под стук цифири,

Меж тем как выше, в терпком янтаре,

Испытаннейшие часы в эфире

Переставляют, сверив по жаре.

Их переводят, сотрясают иглы

И сеют тень, мают, и сверлят

Мачтовый мрак, который ввысь воздвигло,

В истому дня, на синий циферблат.

Казалось, древность счастья облетает.

Казалось, лес закатом снов объят.

Счастливые часов не наблюдают,

Но те, вдвоем,

казалось,

только

спят......

Огромное спасибо Татьяна.

Прочитаю ка я " Божественную комедию полностью. а потом за Апулея возьмусь.

Порадуюсь  прекрасным литературным переводом.

Ну вот и разобрались,КТО есть КТО)))))

Удачи!  

Михаил Лозинский

Нетушки...это вам СПАСИБО-за прекрасный вопрос!!!

Будьте Здоровы!

Благодарю от всей души

Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.

Снег идет, и всё в смятеньи,
Всё пускается в полет,–
Черной лестницы ступени,
Перекрестка поворот.

Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.

Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.

Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься — и святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.

Снег идет, густой–густой.
В ногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?

Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?

Снег идет, снег идет,
Снег идет, и всё в смятеньи:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.

Б.Пастернак

Я ОЧЕНЬ люблю  поэзию Пастернака...чего и вам желаю,Владимир!)))

Мне бы глазки новые и годков двадцать сбросить.

 Много времени для чтения есть. Здоровья нет...

Глазки новые не надо))))) Очки хорошие-это даааа)))))
А остальное-как Бог даст

Есть и очки разные всякие

И здоровье более или менее лнормальное.

Врач советует следить за давлением. А делать можно все

Но...без фанатизма.

Я перешел на планшет.

Отключили свет

У нас гроза гремит со страшной силой

Град долбит крупный.

Снимаю на планшет

Видео могу на почту прислать. 

Град?)))))) А я вчера купалась в море

А сюда видео можно?

Я отойду ненадолго,вернусь-посмотрим на вашу грозу))))

Здоровья,Владимир!

Здравствуйте,Татьяна и Владимир! Попробую вклиниться в диалог... О лесе. Когда -то знакомые из Караганды в разговоре удивлялись,как это люди ходят в лес, ведь там за деревьями никого и ничего не видно.Опасно!

Вот такая проза жизни.