Забытый генерал

"Чтобы быть всегда при Вашем превосходительстве,
    надобно иметь запасную жизнь.»
    (Из письма А.П. Ермолова М.А.)
    Русско-австро-французская война, 1805 год.

Он вообще ничего в своей жизни не боялся.
    Потомок сербов, со времен Петра Великого верно служивших России, широкоплечий, вихрастый...
   
    Недавно я был в Петербурге и стоял на Сенатской площади, смотрел на здания, на знаменитый памятник... Вокруг шумела привычная толпа наших и не наших туристов, щелкающих направо и налево своими фотоаппаратами, телефонами и планшетниками.
    Отовсюду неслась разноголосая многоязычная речь, взад и вперед сновали юркие продавцы фарфоровыми да иными сувенирами, куда-то по своим очень важным делам спешила веселая стайка молодых беззаботных студентов... все эти люди пересекали ту самую мостовую, на которой 188 лет назад стояли и замерзали русские солдаты. Много часов кряду служивые ожидали команды своих офицеров, но команды не было...
    Вдруг вперед выехал моложавый генерал с копной развевающихся на ветру волос.
    — Солдаты, слушай сюда! Кто из вас был со мной под Кульмом, Лютценом, Бауценом?!
    Тихо стало на площади.
    — Слава богу, здесь нет ни одного русского солдата!
    .....
   
    Герой нашего повествования принимал участие более, чем в пятидесяти сражениях: его словно заговорили, за все битвы не было ни одного ранения, но в ТОТ день он получил их сполна — первое, пулевое, от Каховского (выстрелом в спину), а второе — штыковое, от Оболенского. Одна рана, увы, оказалась смертельной... Когда, преодолевая боль, генерал разрешил врачам извлечь пулю, пробившую ему легкое, то рассмотрев ее и увидев, что она выпущена из пистолета, он воскликнул: «О, слава Богу! Эта пуля не солдатская! Теперь я совершенно счастлив!»
   
    Наш герой был прирожденным воином — в минуты наибольшей опасности был особенно оживлен и весел. Он имел редкий дар без панибратства и высокомерия разговаривать с солдатами и, не щадя себя, делил с ними все невзгоды военного времени. Солдаты очень любили его за беспредельную храбрость и доброе отношение к младшим чинам. Личный девиз генерала звучал так: «Я там, где трудно!»
    Интересный эпизод его карьеры произошел в походе через Сен-Готард. При спуске с крутой горы в долину, занятую французами, солдаты авангарда заколебались. Заметив это, герой нашего повествования громко воскликнул: "Посмотрите, как возьмут в плен вашего генерала! ", — и покатился на спине с утеса. Солдаты, любившие своего командира, дружно последовали за ним.
    Деятельное участие принял он и в боях по другую сторону Альп, способствуя выходу армии Суворова из окружения. За походы 1799 года он был награжден орденами святой Анны 1-й степени, святого Александра Невского и мальтийским орденом.
    Всегда щеголеватый и изысканно одетый, генерал под пулями мог спокойно закуривать трубку, поправлять ордена и шутить. В полной мере владея ситуацией совершаемых боевых действий, он везде успевал и вдохновлял войска личным примером — раньше всех садился на коня и слезал с него последним, когда все подчиненные уже были устроены на отдых.
    Ходили слухи, что «в пылу сражения наш герой вручал личные червонцы тем из нижних чинов, которые не убивали пленных, а приводили тех живыми».
    После бородинской битвы, наш герой возглавлял арьергард, задача которого заключалась в максимально долгом сдерживании войск неприятеля.
    И генерал совершил невозможное — он убедил французского маршала Мюрата заключить на сутки перемирие. Этот хитроумный маневр командующего арьергардом позволил армии Кутузова оторваться от преследующих воинских соединений Наполеона на 30 верст и отвести 70-тысячную русскую армию на новые подготовленные позиции. Это классифицировалось его современниками как «спаситель России».
    Кутузов представил его к ордену Св. Георгия 2-го класса, однако государь начертал на рапорте: «Алмазные знаки Александра Невского».
    Хотя «алмазные знаки» — мелкие алмазы, украшавшие звезду и знак ордена, считались как бы высшей его степенью, ибо официально таковой у него не было, но как был герой нашего повествования Александровским кавалером, так им и остался — этим орденом его наградили ещё в 1799 году. Это было обидно. Однажды, рассказывая с жаром о Бородинской битве, он сказал: «Как град сыпались на нас ядра, картечи, пули и бриллианты!»
   
    Он не был женат, но имел много друзей, его расточительность и щедрость не знали границ. «Не понимаю, какой интерес жить без долгов», — шутил генерал. После его смерти проданного имения едва хватило на покрытие долгов.
    Печально, но факт — ни одного памятника графу ………….. на территории России нет. Отсутствует и памятная доска на здании в славном городе Санкт-Петербурге о том, что здесь находилась канцелярия героя отечественной войны …………………………..
    Не помним мы своих славных предков, а жаль.