Всю чашу счастья не испить,
Но два глотка необходимы:
Один – кого-нибудь любить,
Другой – быть кем-нибудь любимым.
Шар голубой. Я возьму его в руки.
Это – Земля. На Земле есть цветы.
Мир полон звуков. И все эти звуки
Нежно вплету я в венок красоты.
Я подберу благозвучье мелодий,
В них окуну всё блаженство стихов -
Все эти песни по свету пусть бродят,
Чтобы наполнить мир чувством ЛЮБОВЬ.
Я отыщу в этом мире Твой образ –
Женщины той, что прекраснее нет!
Эти глаза. Эти волосы. Голос.
Эта улыбка – как солнечный свет.
Свет золотой. Он бездонно струится.
Весь этот мир светом тем озарён!
Травы шумят, и поют всюду птицы.
И я живу, потому что влюблён
В ЖЕНЩИНУ,
в это святое созданье.
В этом – само совершенство любви!
Эта любовь пробуждает сознанье.
Ну, а сознанье рождает стихи.
Эти стихи превращаются в звуки,
Мир обращая к добру, красоте…
Шар голубой. Я возьму его в руки.
И передам его нежно ТЕБЕ…
Пускай сегодня не цветы,
не розы будут на столе.
Едва дождавшись темноты
луна прольёт свой свет тебе.
Пускай сирени аромат
не тронет душу. Ты грустишь.
А за окошком звёздный сад
в котором память только лишь.
Что видишь ты? О чём мечты
в час этот поздний? Может сны
о том, что было не дают
тебе покоя... Слёзы льют
спустившись низко облака.
И млечный путь, как та река
стремится в даль за звёздный сад
туда, где твой искрился взгляд.
Хрустальный дождь. Луны пятно.
Ты плачешь. Видимо дано
тебе от Бога быть в слезах.
Зачем? Зачем тебе тот страх
неясных очертаний дня?
Зачем тебе скажи, любя
от счастья сердце закрывать
и рвать его, на части рвать?...
Сегодня розы на столе
заменит грусть. И лишь во сне
ты снова в звёздный сад войдёшь.
Во сне лишь веру обретёшь
в саму себя... Прощай, прощай...
Как это больно пить печаль.
Как это глупо бить плетьми
себя за радость той любви.
Грустишь. Лишь блёклая луна,
сквозь небо звёздное без дна,
в хрустальном мареве дождя
напомнит, что совсем не зря
парила ты. Ведь ты жила...
Цвела черёмуха, цвела!
и был рассвет. И новый день
врывался в ветренную звень.
А за окошком звёздный сад.
И млечный путь ласкает взгляд.
И редкий дождик. И печаль...
Дрожишь. На плечи бросив шаль
себя ли ты винишь иль нет,
за этот яркий в сердце след.
Одна. А где-то он - один,
в объятьях грёз, в плену седин.