Astronom114 лет со дня рождения Михаила Семёновича Голодного
TatianaВремя-пряха тянет нитку,
И скрипит веретено.
Выхожу я за калитку
И стучу к тебе в окно.
Гаснет свет на стук напрасный,
Ты выходишь из ворот.
И лицо, как месяц ясный,
На меня сиянье льёт.
И, от встречи замирая,
Бродим улицей одни.
Мутна-лунна высь без края,
В хлопьях мутные огни.
До рассвета бродим оба;
Ветер снег шагов метёт
От сугроба до сугроба,
От ворот и до ворот…
Где же ты? Приди, явися!
Или всё, что было, - сон?
Снова в лунных хлопьях выси
И пурга со всех сторон.
Или ты, как юность,
где-то
Затерялась, пронеслась
Между ночью и рассветом
Невидимкою для глаз.
Только улицей знакомой,
Где бродили до зари,
Нет ни улицы, ни дома -
Пустыри да пустыри.
И напрасно за калитку
Я хожу, ищу окно…
Время-пряха тянет нитку,
И скрипит веретено......
1948
Давно ль мы грозною стеною
Шли в бой за мир и честь труда?
Опять пугают нас войною…
О чём шумите, господа?
Не вы ли русскую отвагу
Расхваливали в дни, когда
Кровь окропляла путь к рейхстагу?..
Долой цилиндры, господа!
От слов хвалебных что осталось?
От них ни звука, ни следа.
Играет бомбой мистер Даллес…
С огнём играет, господа!
Мы этим шуткам знаем цену.
От этих шуток иногда
Бывало тяжко джентльмену…
«Какому?» - «Многим, господа!»
Не с тех времён ли спорим с вами
И повторяем громко: «Да,
В своей стране мы правим сами,
Себе мы сами господа!
Претит нам ярмарка свободы,
Где продаются без стыда
Любовь, и песни, и народы,
И ваша совесть, господа!»
И оттого кричу открыто:
«Кровь павших в битве - не вода!
Ничто народом не забыто:
Поосторожней, господа!
Он видит правду в дружбе с нами,
Ей не изменит никогда,
Он вам не даст играть словами…
Не проиграйте, господа!
А мы не слово - дело ценим.
И воля, словно сталь, тверда…
Нас не поставишь на колени,
Не выйдет это, господа!»
1947
Ветер. Дождик. Тьме конца не вижу.
А Москву такой люблю я слёзно.
Пёсик вон. Поди-ка, пёсик, ближе,
Да не бойсь, я только с виду грозный.
Это у меня как бы защита,
Чтобы ближний не кусался больно.
Я гляжу угрюмо, говорю сердито,
Это, знаешь, пёсик мой, невольно.
Ты слыхал, конечно, о поэтах?
О весне они поют, о солнце;
Все они обуты и одеты,
У одних таланты, у других червонцы
Я хоть не одет, да сыт на диво.
Вот сейчас смеялся сам с собою.
Скажем: будь я женщиной красивой,
Кое-где успел бы больше втрое.
Труд каков мой? Труд мой невесёлый.
Непонятному всю жизнь ищу названья.
Ну, а ты? Всегдв ты ходишь голым?
Дождик каплет, сыростно.
Молчанье.
Ты меня, мой пёсик, не обидишь
. Говорят, я в убежденьях шаткий.
Разве это верно? Это - видишь?
У меня любовь сидит в лопатке!
Да, да, женщина такая, значит,
Там сидит она, в лопатке… Гложет.
Умереть захочешь - горько плачет,
Говорит: - Иди, а-а-а, ты не можешь?..
То-то. Так-то. Носик твой холодный.
Дай-ка лапку. Хорошо. Похвально.
А теперь скажи мне: Михаил Голодный,
Ты мне не по вкусу. Ты оригинальный.
Что ж, прощай, собачка. До свиданья!
Говорить не хочешь, всё виляешь.
Или, может, скажешь на прощанье:
Отчего мы любим так?
Не знаешь?..
1927
___keepration_220x220.jpg "foto-1-(convert.io)")
Михаил Семёнович Голодный (настоящая фамилия Эпштейн) родился 24 (11) декабря 1903 года в Бахмуте (ныне Артёмовск), но детство и юность его прошли в Екатеринославе. Первые стихи опубликовал в журнале «Юный пролетарий» в 1920 году. Молодой поэт часто выступал на страницах «Звезды» и других городских газет, издававшихся в Екатеринославе. Входил в литературное объединение «Молодая гвардия». В сборниках стихов Голодного «Сваи» (1922), «Земное» (1924), «Новые стихотворения» (1928) отразились пафос «комсомолии» начала 20-х гг., неприятие нэпманских нравов. Лучшие стихи Голодного легли в основу народных песен: «Песня о Щорсе», «Партизан Железняк», «Дорога на Запорожье», «Баллада о городе Днепропетровске», «Песня о Тарасе Шевченко». В годы Великой Отечественной войны, находясь в действующей армии, Михаил Семёнович написал замечательные стихи об Украине, Белоруссии, о родном Днепропетровске, вошедшие в сборники «Песни и баллады Отечественной войны» и «Стихи об Украине». Умер 20 января 1949 года.
("ККРЭ")