TatianaАБДУЛЛИНА ЛИРА СУЛТАНОВНА
АБДУЛЛИНА ЛИРА СУЛТАНОВНА
Со стихами ЛИРЫ АБДУЛЛИНОЙ я познакомилась в Красноярске в годы учебы.
Стихи, на мой взгляд, замечательные.
Вспоминаю...поминаю Лиру Абдуллину-Светлая Ей Память!
Люблю ее стихи точно так же, как и в молодости-ничего не изменилось....
Музыка Алмаза Монасыпова
Стихи Лиры Абдуллиной
"А любовь-то лебедем"
Лира Султановна Абдуллина
Виктор Астафьев«ПОКА ГОРИТ ПРЕСВЕТЛАЯ ЗВЕЗДА» | |
 Так торжественно назван небольшой сборник стихов Лиры Абдуллиной — второй по счету и последний при ее жизни. Родилась Лира Султановна в башкирском селе Кушнаренково и, как все сельские дети, рано познала труд и сельские будни, из коих, однако, кто извлекает любовь к родному очагу, к этим самым сельским будням, в которых вмещается так много всего, что потом хватает на всю жизнь любви и памяти по прошедшему деревенскому детству, — но кто-то приобретает здесь же неистребимую тягу к бутылке, уйдя за отчий порог, заныривает в жизнь, как в бездонный омут, где ни звука, ни просвета, ни голосочка давнего, ни привета дальнего... Окончив Литературный институт им. Горького, Лира Абдуллина надолго связала свою судьбу с Сибирью и однажды, на Красноярском краевом семинаре молодых литераторов, встретила парня, который тоже был приглашен на семинар как молодое дарование. Они поженились. Парень был по профессии инженером и в свободное от работы время писал стихи. И ничего тут ни хитрого, ни особенного не было. Кто их нынче не пишет, стихи-то?! Особенность заключается в том, что инженер работал в номерном предприятии, а у нас и в обычном-то городишке, на обыкновенном предприятии начальство бдительное и очень идейное, ко всякого рода сочинителям относится со здоровым подозрением, а уж в номерном-то! — там торжествует сверхбдительность, повышенная идейность. Короче говоря, два молодых поэта на небольшой промышленный городок — это уж сверхперегрузка. Пытались местные сторожа от производства и просветители от высокой культуры, за которую тогда денно и нощно боролась Сибирь, вернее, колоколили по всей стране о ней руководящие пустозвоны, урезонить двух поэтов, сомкнувшихся в семейном союзе, не пущать их в народ, не давать им писать, читать, петь, печататься и дышать, но успеха в бескровной войне не имели и вынуждены были предложить молодым поэтам очистить территорию, не зараженную духом вольнодумства, заниматься лит. делом где-нибудь в других, не столь бдительных и трезво мыслящих краях. Так Лира Абдуллина с неукротимым мужем и малым ребятенком оказались далеко от Сибири, аж на Белгородчине, в городе Старый Оскол. Оттудова до Сибири, к старым друзьям, доходили редкие весточки и стихи. Ладные стихи-то, складные, по-женски грустные, певучие. Иногда имя ее появлялось на страницах столичных журналов и газет, в «Днях поэзии». На Белгородчине Абдуллину хорошо приняли и, судя по письмам, высоко ценили ее ласковый и печальный дар, собирались принимать в Союз писателей. Первый сборник — «Высоки снега» — вышел в Красноярске, второй — в издательстве «Современник» в 1986 году, с тем самым названием, что вынес я в заголовок. Лира заканчивала третий сборник, когда ранняя смерть подкралась к ней... Осиротели дети Лиры... «А жизнь — это только отрезок пути от первой строки до последней...» — написала Лира Абдуллина за несколько лет до кончины. Все истинные поэты — есть пророки! Маленькие, большие ли, но пророки. И всем им дано страшное предвиденье — почувствовать и предсказать свою смерть. Я видел изданный в Ставрополе сборник стихов Лермонтова, написанных им в последние дни перед роковой дуэлью. Все стихи такой высоты и гениальности, что и поныне дух захватывает при их чтении, и поныне без восторга и страха дотрагиваться до них невозможно. Среди последних стихотворений — «В полдневный зной, в долине Дагестана» — будто ослепительная вспышка молнии! Боже мой! Боже мой! С такой-то высоты и на грешную землю рухнуть! Да где же вы были, люди?! Почему не подставили руки молодому человеку, перегруженному тысячелетней болью, зачем его измучили своей низкой жизнью, бытием своим, зачем дали пасть на голую, каменную, бездушную твердыню? Не почувствовали, не поняли, не приняли его высоты — слишком много сил и мужества надобно, чтоб за ним поспевать, — большая это надсада для дремлющего нашего разума. Я видел неприкаянного, ищущего своей смерти поэта Николая Рубцова. Как измучили его божий дар и жизнь. Пытались земные люди, и не в малом числе, подставить плечо, руки. Бесполезно. «Духовной жаждою томим», он звездой-кометой промчался мимо всех и всего земного, не замечая неуклюжих попыток помочь ему. У Рубцова, насильственно погубленного, на лице осталась снисходительная улыбка: простите, мол, и прощайте. Я уже отчалил от этих неуютных берегов. Я уже в других пределах, отсуетился, отдурачился, отмучился. Другой свет, из которого сотворился мой дар и моя душа, призвали меня, значит, там я нужнее... Многим певцам не хватало земного пространства, была тесна земная обитель и тщетна земная юдоль. Какие-то высшие силы, какая-то беспощадная власть подхватывает, отделяет поэта от людей, уносит его в неведомые дали. Передо мной рукопись последнего сборника стихов Лиры Абдуллиной, и название у него — «Живите долго». Неужели поэтический дар — это и в самом деле не только награда, но и божье наказание? Писать Лира Абдуллина начала рано, точнее, сочинять, составлять стихи. Писать-то их, при общей грамотности, у нас многие навострились, а вот душу, настроенную на стихотворный лад, и по сию пору редко кто имеет. Но два ее небольших сборника стихотворений, подборки стихов в «Новом мире», в «Юности», в «Дружбе народов», в «Огоньке», в «Смене», в альманахах поэзии и газетах прошли почти незамеченными. Когда в литературе идет постоянный «междусобойчик», страдают от него более всего люди даровитые и скромные. Посредственность затем рубахи на себе и на других рвет, изо всех наглых сил стремится возглавить «органы», лезет в направители морали, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание. И это очень даже удается, в особенности во времена переменчивые, смутные, когда, не брезгуя ничем, тащат и тащат на белую бумагу темную бульварщину, потчуют ею всегда так падкую на сплетни российскую доверчивую публику. Если из каждой подворотни «моська лает на слона», то пугливому разуму начинает казаться, что моська и в самом деле сильнее всех на свете. Не надо думать, что, живя уединенно, вдали от столиц, современный литератор не замечает бурь и схваток «за передовые позиции» всякого рода дельцов от культуры, не страдает оттого, что литература, в которой бывали и лучшие времена, превращается в коммунальную кухню либо в переполненный трамвай, идущий не по рельсам, шумит безбилетная шпана, требуя порядка. В самый разгар базарно-литературных баталий пришло с Белгородчины письмо от Лиры Абдуллиной со стихотворением под названием «Братья». За морями, лесами, полями Звезды детства, туманы, овраг. Трое детушек было у мамы: Двое умных, а третий — дурак. Омрачали ль печальные вести, Обступал ли безвыходный мрак, Обнимались и плакали вместе Двое умных и третий дурак. Бог ничем дурака не обидел: И умен, и пригож, но слабак. Прямоезжей дорогой ходили Двое умных, а третий — в кабак. Двое умных добра не нажили, И у дурня добра — на пятак. Разошлись, разбрелись, раздружились. Как же, братцы мои, как же так? Нас на свете всего только трое. Встречи кратки, пути нелегки. Как припомню, прикину, так взвою: До чего же мы все дураки! Но Лира Абдуллина, как и положено даровитому поэту, искала, часто интуитивно, «свое лицо» среди истинного и мнимого многообразия в современной поэзии и нащупала какое-то «сцепление» тем, часто пиcала по «сонатному», что ли, способу, развивая начатый мотив, заходя на «тему» с разных сторон. И то же стихотворение «Братья» предстало аж в пяти вариациях, под более пространным и «звуковым» названием: «И не стало брата у меня...»
|
Что пользы иволгу учить Петь по указке и по нотам?
Поет, когда придет охота, А нет охоты - замолчит.
Что пользы ласточку учить Ее стремительному лету?
А бесполезная работа Не может вас не огорчить.
Полынь горчит, ручей журчит, Стучит калитка, как стучится.
Как песне надобно случиться - Никто не может научить.
Оч. нравится вот это...
Отшумели белые метели,
Нынче ночью лебеди летели,
Нынче ночью лебеди кричали
Высоко, протяжно и печально.
Нынче ночью маялись олени
От глухого смутного волненья,
Головами пьяными качая
Над лиловым всплеском Иван-чая.
Нынче ночью вздрагивали камни,
Будто кто-то трогал их руками,
Будто рыбы белые на суше,
Будто кто им дал живые души.
Ночь проходит. Я смеюсь и плачу
От того, что чуда не отсрочить.
Можно было всё переиначить
Нам с тобой.
Но только
нынче ночью......
Теперь я знаю,
Как это бывает,
Когда живой
Живому вынимает
Живую душу,
Подцепив крючком,
Как рыбку
С золотистым плавничком.
Теперь я знаю,
Как это бывает,
Когда живой
Живого забывает,
Как будто убивает
Птицу влет,
Живой - живого
Выстрелом и живот.
Теперь я знаю,
Как это бывает,
Когда живая боль
Не заживает,
Когда живой -
Полуживой
живет.
Но если б знать
Мне это наперед,
Что может так терзать
Живой - живого,
Я б и тогда
Не проронила слова
Тебе в упрек.
До свадьбы
Заживет.
Ох и глупая была.
Вина сладкие пила.
Расставаясь, голосила,
Слёзы горькие лила.
Нынче слёзы не в цене.
Не топлю тоску в вине.
Не горю в огне горючем.
Не вздыхаю при луне.
Мне ли горе горевать?
Мне ли слёзы проливать?
Ты уходишь.
Слава Богу -
Больше некого
терять........
УТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЙ.....
Утро вечера мудреней.
Утром мудрость моя утроится,
Все уладится, все устроится,
И не хуже, чем у людей...
Завтра утром утрат как не было,
С неба бедному калачи,
Волки сытые, овцы целые,
Сажа белая на печи...
Утро вечера мудреней...
НОЧИ, ЧТО ЛИ, СТАЛИ ДЛИННЕЙ?
Подснежник.
Бал состоялся. Башмачок потерян.
Но где же принц? И,топнув каблучком,
Вбегаю я, растерянная в терем,
Раскинув руки, падаю ничком.
Ах, дура-дурочка из переулочка!
В толкучке рыночной принц-дурачок
На расписную глиняную дудочку
Меняет твой непарный башмачок!!
Лира Абдуллина
Лира Султановна Абдуллина (26 января 1936 - 15 июня 1987) — поэтесса.
« Душа горит. Душа в огне.
Душа у горла.
Друзья, не плачьте обо мне.
Живите долго...»
«А жизнь — это только отрезок пути от первой строки до последней…
Это действительно, прежде всего, стихи женщины — что так редко в наше время. Многие поэтессы пишут, как мужчины, и манерой своей и даже образом мыслей. А у Лиры Абдуллиной в стихах и милосердие, и свет истинной женской души». (Виктор Астафьев)
Лира Султановна Абдуллина родилась 26 января 1936 года в селе Кушнаренково Башкирской АССР. Родители были преподавателями педагогического техникума. В 5 лет она осталась без отца (он погиб на фронте в 1941). В 13 лет осталась без матери — с двумя младшими братишками на руках.
Закончив среднюю школу, переехала в Уфу, работала библиотекарем, а затем — до конца 50-х в уфимских газетах. В 1964 Лира получила диплом об окончании Литературного института им. Горького в Москве и уехала в Норильск, где с 1964 по 1967 год работала редактором на норильской телестудии. В 1967 году Лира, уже сложившийся поэт, приезжает в Железногорск (Красноярск — 26) за своим мужем, талантливым литератором Владимиром Нешумовым. Молодая пара становится одним из неофициальных центров литературной жизни этого города.
Но уже через несколько лет у супругов начались неприятности. Владимира уволили с работы за приверженность к творчеству «запрещённых» авторов: бардов 60-х, Галича, Высоцкого, поэтов и писателей: Марины Цветаевой, Фёдора Раскольникова, Александра Солженицына. Обстановка вокруг обоих литераторов накаляется, становится нестерпимой, Лиру и её мужа буквально вынуждают покинуть «режимный» город. В 1969, после участия в 5-м Всесоюзном совещании молодых писателей в г. Москве, супружеская чета переезжает сначала в г. Михайлов, затем в пос. Октябрьский Рязанской области, но задерживается там ненадолго, уезжает в Старый Оскол Белгородской области.
В 1986 году по рекомендации Виктора Астафьева, татарского поэта Рустема Кутуя и московской поэтессы Ларисы Васильевой вступает в Союз писателей СССР. Только после этого поэтесса Лира Абдуллина была зачислена кандидатом в Белгородскую писательскую организацию, но не дождалась утверждения в Москве, так как умерла 15 июня 1987 года от бронхиальной астмы в г. Старый Оскол Белгородской области.
Стихи Лиры Абдуллиной были опубликованы в коллективных сборниках «69 параллель» (Красноярск, 1966) и «День поэзии» (Красноярск, 1967), в альманахе «Поэзия» (Москва, 1984), «Час России» (Москва, 1988), «Живое слово» (Москва, 1991), в журналах «Новый мир», «Юность», «Огонёк», «Дружба народов», «Енисей», «День и ночь», «Студенческий меридиан», «Подъём», «Литературное обозрение», в газетах Красноярского края, Башкирии, Татарии, Рязанской, Белгородской, Новосибирской областей. Лира Абдуллина является также автором пяти поэтических книг — две из них изданы при жизни, остальные — после. В 1990-м году — уже посмертно — в Железногорске выходит её книга избранных стихов «Стихотворения» (Красноярск, 1990) . Тексты стихотворений в этой книге опубликованы по рукописи, полученной издательством от В. Нешумова. Отдельные стихотворения из первой и второй части книги приведены по изданиям: Л. Абдуллина «Высоки снега» (Красноярск, 1972) и «Пока горит пресветлая звезда» (М.: Современник, 1986). Затем — «Речка Белая» (Воронеж, 1991). В 2001 выходит ещё одна книга, сборник стихотворений «Живите долго» — в серии «Поэты свинцового века» (ИПК «Платина», Красноярск). Вступительную статью к этой книге написал Виктор Астафьев: (фрагмент)
«…Но два её небольших сборника стихотворений, подборки стихов в „Новом мире“, в „Юности“, в „Дружбе народов“, в „Огоньке“, в „Смене“, в альманахах поэзии и газетах прошли почти незамеченными. Когда в литературе идет постоянный „междусобойчик“, страдают от него более всего люди даровитые и скромные. Посредственность затем рубахи на себе и на других рвёт, изо всех наглых сил стремится возглавить „органы“, лезет в направлении морали, чтобы хоть как как-то обратить на себя внимание. И это очень даже удается, в особенности во времена переменчивые, смутные, когда, не брезгуя ничем, тащат и тащат на белую бумагу темную бульварщину, потчуют ею всегда так падкую на сплетни российскую доверчивую публику. Если из каждой подворотни „моська лает на слона“, то пугливому разуму начинает казаться, что моська и в самом деле сильнее всех на свете…» (Виктор Астафьев. Из вступления к книге Лиры Абдуллиной «Пока горит пресветлая звезда») Название вступительной статьи — не случайно. Именно так назывался второй и последний прижизненный сборник Лиры Абдуллиной.
На слова Л. Абдуллиной написано несколько песен композиторами А. Монасыповым, В. Берковским, Г. Дехтяровым, Ю. Ирдынеевым. Одна из песен («А любовь-то лебедем…») исполнялась Валентиной Толкуновой, вошла в «Песню года». После смерти «полуопальной» поэтессы официальная литературная пресса и критика не особенно спешила с признанием поэта «вслух» — хотя бы посмертным. В честь памяти поэтессы, обладающей ярким лирическим поэтическим даром, был назван фестиваль «Оскольская Лира», который стал настоящей «Фабрикой талантов» для сочинителей авторской песни. Именно на «Оскольской лире» засияли такие исполнители русского рок-н-ролла, как Веня Д’ркин (Александр Литвинов) и Александр Непомнящий. Эти музыканты ушли из жизни, и фестиваль стал своеобразным мемориалом памяти погибшим бардам — их песни звучали каждый год в исполнении музыкантов со всей России. Ныне одной из улиц Старого Оскола, где похоронена Лира Абдуллина, присвоено её имя, а в Железногорске на доме, в котором некогда проживала поэтесса, установлена мемориальная доска.
По материалам Юджина Велоса (Евгений Чупров)
поэт, эссеист (Железногорск, Россия)
Ответить
СТИХИ
Теперь я знаю, как это бывает...
Теперь я знаю, как это бывает,
Когда живой живому вынимает
Живую душу, подцепив крючком,
Как рыбку с золотистым плавничком.
Теперь я знаю, как это бывает,
Когда живой живого забывает,
Как будто убивает птицу влёт,
Живой - живого выстрелом в живот!
Теперь я знаю, как это бывает,
Когда живая боль не заживает,
Когда живой - полуживой живёт.
Но если б знать мне это наперёд,
Что может так терзать живой - живого,
Я б и тогда не проронила слова
Тебе в упрёк: До свадьбы - заживёт.
***
Это море мне —
Милость царская.
Кому — Черное,
А мне — Карское.
Кому — песенка
Колыбельная,
А мне — лесенка корабельная.
Кому — сны к деньгам,
А мне — ночь без сна,
Кому — тишь да гладь,
А мне — два весла.
Мне удачи бы —
Рыбы в неводе.
А что плачу я —
Эка невидаль?
***
***
Говорят: беда лиха -
Я не верила,
Далеко ли до греха -
Я не мерила.
Высоко ли до небес -
Не заглядывала.
Дождик будет или снег -
Не загадывала.
Говорили: с милым рай -
Я не ведала.
Говорили: выбирай -
А я медлила.
Говорили: разлюби -
Я не спорила.
Сердце вынуть из груди -
Что мне стоило?
***
Ох, и глупая была.
Вина сладкие пила.
Расставаясь, голосила.
Слёзы горькие лила.
Нынче слёзы не в цене.
Не топлю тоску в вине.
Не горю в огне горючем.
Не вздыхаю при луне.
Мне ли горе горевать?
Мне ли слёзы проливать?
Ты уходишь. Слава Богу -
Больше некого терять.
ДОН КИХОТ
Евг. Попову
1.
Ты безумен, смешон и нелеп, говорят,
Тощий рыцарь, чудак, доброхот.
Дай мне руку твою, мой освистанный брат,
Дай мне руку твою, Дон-Кихот!
Безрассудство твое опьяняет меня,
Не устану его воспевать.
Дай мне шпагу твою и хромого коня,
А отваги мне не занимать.
Наставленьям благим вопреки, вопреки
Я спешу за моря, за леса.
Видишь, крыльями машут вдали ветряки,
А удачу пошлют небеса.
2.
А ноша твоя нелегка, Дон-Кихот,
И участь твоя нелегка:
“Смотрите, – беснуется всяческий сброд, –
Сестрица того чудака
При шляпе, при шпаге, при добром коне!” –
И камень летит мне вослед.
Как выжить сумел ты – неведомо мне –
И странствуешь тысячи лет?
Мой путь одинок и неведом – куда,
И дышит мой конь горячо,
И с неба, как птица, слетает звезда,
Садится ко мне на плечо.
3.
Не зря мой путь звездою озарен:
С усталых глаз упала пелена.
На помощь дон-кихоты всех времен
Спешат ко мне, привстав на стременах.
Их можно всех по пальцам перечесть
И перечислить всех по именам:
Безумство, бескорыстие и честь –
Смешная блажь в любые времена.
Вам, дон-кихоты будущих времен,
Я завещаю шпагу и коня,
И путь мой, что звездою озарен –
Все то, что есть и было у меня.
Соловьиная месса
О, Матерь-природа,
Храни свои чада
На многие годы
От мора и глада,
Содома и смрада,
От бури и града
И от камнепада
Храни свои чада.
На многие годы,
На многие лета
Дай пищи и света,
О, Матерь-природа!
Пусть вечные веки
Текут твои реки,
Пошли человеку
И меду и млека.
Хорошей погоды
Пошли хлеборобу,
Храни от хворобы,
От злобы, навета.
Пошли своим чадам
Большого приплоду,
На многие годы,
На многие лета.
О, Матерь-природа,
Храни свои чада
От скверны и блуда.
Храни их, покуда
Бедою не сдвинулись
Темные своды.
Пусть птицы щебечут
В тиши вертограда,
Пусть вечные веки
Текут твои реки,
И в сумерках сада
Пресветлое око
Небесной лампады....
За все слезами платит женщина,
Слезами, что дороже жемчуга.
За боль обид,
За боль измен.
А я и плакать не умею,
Я зубы сжав, окаменею.
Что ты потребуешь взамен...
***
Говорят: беда лиха -
Я не верила,
Далеко ли до греха -
Я не мерила.
Высоко ли до небес -
Не заглядывала.
Дождик будет или снег -
Не загадывала.
Говорили: с милым рай -
Я не ведала.
Говорили: выбирай -
А я медлила.
Говорили: разлюби -
Я не спорила.
Сердце вынуть из груди -
Что мне стоило?
Если где-то повторилась-извините.Дополнила, исправила, добавила исчезнувшие картинки только сейчас.
Albina Татьяна, спасибо!
Поправила чуток таблицу, картинки восстановила... Хороший пост! Интересный!
___keepration_220x220.jpg "foto-1-(convert.io)")
"Знаю я, только женской любовью
Этот мир и спасен, и согрет..."
На церемонии открытия присутствовали земляки-железногорцы, представители местной администрации, а также гости из Красноярска - поэты Роман Солнцев, Марина Саввиных, Аида Федорова, живущая ныне в далеком Серпухове, скульптор Владимир Зеленов (автор барельефа для мемориальной доски). К сожалению, из-за болезни не смог приехать из Старого Оскола муж Лиры Абдуллиной поэт Владимир Нешумов.
Об истории создания мемориальной доски рассказали главные инициаторы этого благородного дела - железногорский поэт Михаил Мельниченко и инженер Анатолий Михнов. А друзья-поэты и те, кто хорошо знал Лиру при жизни, поделились своими воспоминаниями.
Родилась Лира Султановна в башкирском селе Кушнаренково, училась в литературном институте имени Горького, после окончания которого надолго связала свою судьбу с Сибирью. Работала в заполярной Дудинке, на Норильской студии телевидения. По характеру всегда была дерзкой, ершистой, подчеркнуто независимой. Только самые близкие люди чувствовали ее ранимость и женскую нежность. Такими же непростыми были и ее стихи - экспрессивные, терпкие, острые и в то же время нежные, музыкальные. Выйдя замуж за инженера и поэта Владимира Нешумова, она переехала жить к нему, в закрытый город Железногорск, который в ту пору в обиходе все называли "девяткой".
Жить в закрытом городе поэту, человеку с открытой душой невыносимо трудно. Не удивительно, что ни Володя, ни Лира так и не смогли приспособиться к этой строго регламентированной жизни.
Их квартира стала неформальным клубом для всех, кто любил поэзию и ценил свободное слово, здесь звучали вольнолюбивые стихи и крамольные речи, здесь читались и обсуждались запретные книги Солженицына и Мандельштама. Разве могли бдительные чекисты долго терпеть подобное безобразие?! И над Нешумовым сгустились тучи. А Лиру вызвали в "комитет глубокого бурения": "Как вы не понимаете, что вашего мужа, работающего на "номерном" заводе, могут лишить допуска?" "Я понимаю, что значит - лишить девственности, а "лишить допуска" - это выше моего понимания", - ответила Лира. Такие шуточки, конечно же, были выше понимания тогдашних "искусствоведов".
Потом были годы нелегкой жизни в Старом Осколе, редкие публикации в толстых журналах, две тоненькие книжки стихов, мучительная болезнь и смерть. Как заметил Виктор Петрович Астафьев в предисловии к ее уже посмертной книге, вышедшей в серии "Поэты свинцового века", "осиротели дети Лиры, осталась начатая ею, но недопетая песня, и никто уже ее не допоет, никто ее скромного места в литературе и в поэзии не займет, никто ее на земле не заменит".
Прошло 33 года с тех пор, как строгий Железногорск изгнал из своих пределов строптивую Лиру. И вот сейчас она вернулась на эту землю, вернулись ее стихи, и теперь уж никто никогда не сможет "лишить нас допуска" к ее горькой и мудрой поэзии.
...Душа горит. Душа в огне.
Душа у горла.
Друзья, не плачьте обо мне.
Живите долго...
Эдуард РУСАКОВ.