Часто приходится слышать расхожее мнение, что если бы не "железный занавес" во времена СССР, то советские певцы были бы так же востребованы на мировой оперной сцене как и их современники на Западе, потому что по уровню подготовки советская школа не уступала выучке европейских и американских певцов высочайшего класса.

Мы предлагаем вашему вниманию интересный диалог - почерпнутый, кстати, из социальных сетей! - двух известных музыкальных обозревателей Андрея Хрипина

и Евгения Цодокова. Обсуждение идет на примере двух звездных теноров Большого: Лемешева (1902-1977) и Козловского (1900-1993). Мнение обоих специалистов,

хоть и принадлежащих к разным поколениям , совпадает.

Андрей Хрипин

Я думаю, что все сослагательные конструкции - определённая ловушка для нас.

Но допустим, что Лемешев всё-таки в Италии. Не уверен, что с его певческой манерой и техникой ему бы светили первые партии итальянского репертуара. Очень уж у него

всё русское, васильково-ромашковая нежность такая))) Либо пришлось бы серьёзно корректировать всю работу вокально-артикуляционного аппарата. Либо ставить

под него русское))) Лемешев - из разряда феноменов, что называется, поющих душой. Известно ведь, что в военные годы он перенёс что-то очень тяжёлое лёгочное

(чуть ли не плеврит) и впоследствии пел как бы половиной (или одним?) лёгких.

Евгений Цодоков

С такой манерой пения вряд ли Лемешев добился бы мирового успеха, если бы

не изменил ее! Русская советская школа, безусловно, имея в своих рядах многих замечательных талантов и самородков (и Лемешев в их числе), к сожалению страдала от двух взаимосвязанных вещей: 1. Изоляционизма (железного занавеса, который удавалось прорывать единицам, да и то, только в послевоенные годы), ведшего к потере мировых ориентиров в пении и стиле; 2. Ложного ощущения какой-то избранности, якобы только ей свойственной особой душевности и интонационного богатства.

Это хорошо иллюстрируют слова Катульской, сказанные во время первых гастролей Ла Скала в Москве в 1964 году: "Красочная тембровая палитра русской вокальной школы, бесспорно, богаче, многограннее итальянской в силу того, что русская музыка стремится точнее, тоньше, индивидуальнее обрисовать психо-эмоциональную сферу человека, воссоздать и черты его национального характера".

При такой искаженной самооценке (даже у выдающегося представителя русской вокальной школы) и думать нечего о всеобщем мировом успехе. Его в итоге и добились лишь ЕДИНИЦЫ, и скорее вопреки русской традиции, а не благодаря. Только в русском репертуаре такой подход, который демонстрирует Катульская, мог принести успех! Действительно, для того, чтобы петь Чайковского или Мусоргского НУЖНЫ особая русская интонационность, задушевность, и они, кстати, не давались иностранцам.

Но в итальянском репертуаре, коли уж данном случае речь идет о Доницетти, совершенно иные стилевые критерии - там "русская слеза", чтобы "трогало", не годится! Там нужен говоря попросту и без затей - стиль бельканто - особая филировка звука

без излишней экспрессивности, кантилена, регистровая ровность. Нужна ритмическая и интонационная выверенность, изредка расцвеченная кульминациями на верхних нотах, а не волюнтаризм ахов и вздохов, нужна гедонистическая окраска, а не "страдательная". Надо "купаться в звуке", а не в преувеличенных чувствах! Уж больно у Лемешева Неморино "страдает"! Но Неморино - не Ленский, и его "слезы" буколические, условные!

Можно еще добавить - в этом отношении плохую службу нам сослужил Шаляпин.

Все стали подражать ему, не в смысле конкретного звукоизвлечения (речь ведь

не только о басах, но и других голосах), а в смысле подхода к оперному пению,

к оперному артистизму. Надо помнить известное выражение: "Что позволено Юпитеру, то не позволено быку". То, что годится для Шаляпина со всеми его уникальными индивидуальными особенностями, не годится другим. Кроме того, Шаляпин - бас, а для теноров или сопрано нужны совсем другие критерии. То же самое случилось в Европе

с наследием Каллас. Те, кто пытался повторять за ней все ее "неправильности",

ничего не добились.

Только стиль, стиль, и еще раз - стиль! (разумеется при ярком вокале как таковом). Только овладев стилем - итальянским, французским или немецким (это три основных манеры пения) + некий универсальный европейский лоск - можно добиться успеха

на мировой арене в соответствующем репертуаре. А для этого надо ездить, общаться, учиться, вариться в мировом соку. В середине 80-х - 90-е годы это произошло, и сразу массово расцвели и добились международного успеха не единицы как ранее (Иван Петров, Архипова, Образцова, Мазурок, Атлантов), а многие таланты отечественной школы пения - Раутио, Прокина, Гулегина, Горчакова, Бурчуладзе, Лейферкус, Ларин, Чернов и вслед за ними другие. Теперь их огромное количество. И поют они в общеевропейской манере. Другой вопрос, что нынче общий уровень мирового вокала несравним с уровнем титанов прошлого, певцов 50-70 гг. Но это уже другая тема!

Андрей Хрипин

Козловский как раз более школьный и европейский по выделке и стилю певец

по сравнению со многими коллегами своего времени. Просто обертоны сложились

у него в такой вот тембр, который можно считать индивидуальной особенностью,

как, например, у недавно обсуждавшегося здесь Кунде. Что помешало бы Козловскому на гипотетической европейской сцене - так это его фразировочная манерность))))

------------------------------------------------

* Елена Катульская (1888-1966) - лирико-колоратурное сопрано, солистка ГАБТ, педагог.

Народная артистка СССР.
-----------------------------------------------

Solange Castillo (Jerusalem) / "Art of Opera" / vk.com - 24.09.17