Борис Владимирович Заходер (9 сентября 1918, Кагул, Бессарабия — 7 ноября 2000, Москва) — советский и российский детский писатель, поэт и переводчик, сценарист. Популяризатор мировой детской классики. Лауреат Государственной премии Российской Федерации (1999).

Автор: Анатолий Птушенко

Кто такой Борис Заходер?
__________________________________________
БСЭ его вниманием не удостоила. Есть в ней один Заходер (и даже тоже Борис), но вовсе не тот, о ком мы хотим поговорить. Заходер из БСЭ — востоковед, зав.кафедрой в МГУ (потому и попал в энциклопедию советских времён). Наш — поэт. И с этим как бы никто не спорит. В новой энциклопедии даже есть несколько строчек о нём: написано "русский поэт". Я думаю, однако, что это определение неточно и явно недостаточно.
Понятно, в советские времена чиновники от литературы следовали "государственным" критериям оценки творчества, а потому многих прекрасных поэтов таковыми не считали — Высоцкого, например. Окуджаву тоже. Литературоведам были понятнее пишущие просто, без затей, главное — в строго идейном ключе. Бориса Заходера они признавали исключительно как детского писателя. Заходер и в самом деле писал стихи и сказки как бы для детей. Только если их прочитать, задумаешься, для детей ли — во всяком случае, для каких... Как заметил сам мастер:

"Стихи нам что-то говорят.
Но не всегда.
Не всем подряд."

И о себе сам он, очевидно, понимал правильно:

"— О тебе говорят,
Как о детском поэте.
А разве я спорю,
Милые дети?"

Таких великовозрастных "детишек" немало и сейчас. А если в детстве ваши родители не сподобились прочитать вам сказки Заходера, сделайте это сейчас. Ну, хотя бы две: "Серая звёздочка", "Почему рыбы молчат". Конечно, они немало дают и юному созданию, но зрелому уму эти детские сказочки дают много больше.
Именно эта проблема и есть предмет разговора.
Начнём Ab ovo. Что всего важнее в поэте (да и вообще в любом художнике) — это, безусловно, что он хочет нам сказать. Второе — как он это делает. Всё остальное второстепенно. Мало кто из поэтов — русских и чужестранных — по этим критериям выйдет на первые места. Этот подход сразу же отметает многочисленных бытописателей типа (да извинит меня читатель!) Исаковского, Танича, Щипачёва и многочисленных итд. Все чистые формалисты (типа Белого или Северянина) также выпадают из рассмотрения. (Хорошо бы при этом вспомнить и Малевича с его заморочивающим плоским геометрическим телом).
С кем же сравнивать? Ведь тут проблема не в самом эталоне, но в ответе на вопрос: "а достоин ли сравниваемый подобного уровня сопоставления". Я уверен: в случае с Борисом Заходером правильный ответ — да. А с кем сравнивать, это априори ясно: с "нашим всем". И, быть может, с Шекспиром. Не зря же сам Заходер утверждал:
"Лучше Пушкина не напишешь,"
Но вот тут я позволю себе не согласиться с автором этой сентенции.
Ибо по вопросу "что" я усматриваю все основания поставить сравниваемого по крайней мере не ниже эталона. Не встречал я у Александра Сергеевича мыслей такой глубины и неожиданности, как у Бориса Владимировича.
И у Шекспира не встречал.

Чтобы отвергнуть нападки на себя (вроде "ты что, так туго знаешь литературу?!"), отвечу: да, туго. Мне за восемьдесят, всего Шекспира (сравнивая разные переводы) я прочитал ещё в 15 лет. И сейчас его полное собрание стоит в шкафу. Ещё и сегодня (не забывайте о склерозе) могу прочитать на память "Езерского", "Нулина", почти всего "Медного всадника", "Домик в Коломне", "Осень", некоторые главы "Онегина", а отдельных стихотворений — не меряно. Так что право имею. То, что по образованию я не филолог (а системоаналитик) не уменьшает, а многократно усиливает это право. Имею (хотя и не государственный) диплом доктора искусствоведения. (А о роли и месте государства мы не раз уже говорили, и при случае продолжим. Главное в двух словах: надо бы законодательно запретить государству подминать под себя науку и квалифицирование её кадров).

Поскольку в небольшой статье нельзя разобрать всё творчество поэта, мы такой задачи и не ставим. У Заходера объём творчества невелик, и объяснение этого весьма просто: не печатали. Первая книжка стихов с необычным названием "ПОЧТИ ПОСМЕРТНОЕ" вышла за четыре года до смерти Бориса Владимировича — "первая книжка стихов, предназначенная для взрослых. Это была маленькая брошюра, напечатанная тиражом в 1000 экз.". Через год увидел свет единственный сборник "взрослых" стихов — "ЗАХОДЕРЗОСТИ" (издательство "Век2", 1997). Название книги нам много говорит: небольшой сборник стоит некоторых многотомных собраний сочинений.
Итак, Заходер существенно уступает в опубликованной плодовитости и Шекспиру, и Пушкину. Зато он их явно превосходит по содержательности. Маленький томик содержит так много необычных форм, так много идей и дерзких мыслей, что приходит на ум соображение о ещё одном критерии (см. выше) — плотности письма. Прилично зная и Пушкина и стихи Шекспира, я уже отметил (см. выше), что по первому критерию (что) Заходер не только не уступает признанным корифеям, но — на мой, естественно, частный взгляд — значительно их превосходит. Что бы там ни говорили о "признанных великих" литературоведы, но Шекспир и Пушкин мало были заняты глубокими философскими проблемами, они были блестящими описателями вещного мира. Иногда вспоминали:
"Блистательный мне был обещан день,
И без плаща я свой покинул дом.
Но облаков меня настигла тень,
Избила градом, облила дождём..." (В. Шекспир. Сонеты, перевод С.Маршака)

Но сравните:
"Чтоб мы себя приличнее держали,
На радость Господу, и Сатане на зло,
Нам вынес Моисей свои скрижали...
Но, ах, как мало это помогло!..." (Б. Заходер. Всё-таки сонеты)

Если вы не заметили разницы в глубине и важности проблем, ... я Вам очень сочувствую.
Конечно, Александр Сергеевич не был вовсе чужд этой проблематики — написал же он "Гаврилиаду". Где присутствует — почему-то явно не замеченная Церковью — прямая кощунственная хула на основы религиозного мировоззрения (сомнение в отцовстве Господа по отношению к Христу). Но это — менее общий подход к данной проблематике, чем у Заходера. Надеюсь, Вы согласитесь со мной, когда прочтёте сонеты "Одиннадцатая заповедь" и "Вера" (а такую возможность мы предоставим прямо в рамках настоящей статьи — чтобы Вам не бегать по книжным магазинам).
Если прочтёте всё нижеприведённое — поймёте, надеюсь, как важен и четвёртый критерий: парадоксальность. Как известно литературоведам, признанным парадоксалистом всегда считался (любимый мною) Бернард Шоу. На мой взгляд, в этом компоненте Борис Заходер ничуть не слабее Шоу. (Доказательства опять-таки ниже: это сами стихи Заходера). Например, вот это стихотворение.

Предостережение
Господь — прекрасный собеседник.
Скажите,
Кто ещё бы мог
Выслушивать, как исповедник,
Наш бесконечный монолог?
Воистину —
Никто, как Бог!

На милость божью уповая,
Мы изливаем — вы и я —
Веками, с первых поколений,
Потоки жалоб и молений,
Кощунств, проклятий и хулений —
И беспрерывного вранья —
Никто,
В ком есть душа живая,
Не смог бы,
Не перебивая,
Всё это вытерпеть, друзья!

Друзья, друзья, побойтесь Бога!
Боюсь, Господь
Вздохнёт с тоской,
Послушает ещё немного —
И перебьёт.
Весь род людской.

И ещё.
Никто не торопится в Царство Небесное.
Есть, видно, и здесь кое-что интересное...

И ещё.
Житейская мудрость или безвыходное положение
Пока не станешь генералом — умей довольствоваться малым.
Но кто довольствуется малым — навряд ли станет генералом!...

И ещё
Генеалогическое дерево
Женился Орясина
На Образине
Пошли и детишки:
— Раззява.
Разиня.
Оболтус.
Балбес.
Обалдуй.
Обормот.
Вот так возникает
Великий народ...

Вспомним о главном критерии. Здесь можно удивиться широте интересов Заходера. Конечно, у него практически нет лирики. Особенно, любовной. Тут одна ирония. Которой, кстати, не был чужд и Александр Сергеевич (припомним, хотя бы "Телегу жизни" или "Однажды тихим вечерком"). Конечно, любителям лирики вряд ли понравится заходеровское:
Две любви
Люблю я
Женщину одну —
Люблю её
Как ветчину,
И борщ по-флотски:
Плотски.

Но есть
Ещё одна деваха,
И я люблю её,
Как Баха
Или Бетховена:
Духовенно

Зато какое великолепное Уточнение придумал Борис Владимирович на известное заявление Александра Сергеевича "Поэзия, прости Господи, должна быть глуповата":
Поэзия должна быть глуповата.
Но автору
Нужна ума палата!

В отношении поэзии и автора (т.е. поэта) у Б.В. и А.С. были весьма разные взгляды. Но об этом позже. Сейчас два слова ближе к форме (т.е. о как, см. выше). Все прекрасно помнят пушкинское "Ведь рифмы запросто со мной живут: / Две придут сами, третью — приведут". А вот как быть с этим? :
Беседа
— Рифма, рифма! Как же это?
Ты рифмуешь целый свет,
А к тебе — и у поэта
Настоящей рифмы нет.

— Видно ты забыл, бедняжка,
Что сапожник — без сапог,
Оттого-то ты, бедняжка,
Срифмовать меня не смог...


К тому же:
Разговор с самим собой
Стихотворец
Сидит и хмурится:
Больно много слов
Не рифмуется.
Не рифмуют
Между собою,
Не рифмуют
С нашей судьбою:
Не рифмуют
Закон и власть,
Ум и честь,
Доброта и сила.
Хоть бы рифма их
Соединила —
Это было бы
Очень мило!

— И ещё, —
Шепчет он в тоске, —
Мне ужасно обидно и больно,
Что в родном моём языке
Не рифмуется слово "Правда".
Или, может быть, я не прав? Да?

К поэзии, к поэту Пушкин относился строго. Как к обособленной от низкого общества, самодостаточной, угрюмой и мрачной системе. "Исполнен мыслями златыми,/ Непонимаемый никем,/Перед распутьями земными/Проходишь ты, угрюм и нем" (Езерский). А также: "Поэт! не дорожи любовию народной. /.../Но ты останься твёрд, спокоен и угрюм/.../...Ты сам свой высший суд; /Всех строже оценить умеешь ты свой труд" (Поэту).
Заходер предлагает принципиально иной подход:
Но у стихов особенная стать.
Лови благоприятное мгновенье:
Писать ты хочешь их — или читать —
Не обойтись тебе без вдохновенья!

В стихотворении "Что такое стихи" он пишет:
Я — вдохновение,
Я — озарение,
Неповторимое повторение,

Но, —
Добавляет оно еле слышно, —
Может,
Я зря выражаюсь так пышно?

Я —
Лишь бессмысленная болтовня,
Если
Читателя нет у меня.

Далее Вы увидите, как Заходер необычайно оригинально трактует Поэзию как историческое и социальное явление. Это будет, когда мы начнём читать сонеты.
Прежде несколько полезных соображений о значении формы вообще и особенно в поэзии. Она, как известно каждому диалектику, неотрывна от содержания (что) и должна ему соответствовать. В этой неразрывной паре главное, ведущее — содержание. (Именно этот критерий вынуждает меня искать некое особое место в искусстве для большого поэта Бориса Заходера). Но и форма (как учит всё та же диалектика) влияет на содержание. Современные поэты пишут — в смысле как — как попало, всё больше — верлибром. А ведь существует особая, отработанная веками форма, наиболее приличествующая серьёзному содержанию. Это — сонет. Новелла Матвеева была права: "Завидую далёким временам,/ Когда сонет мешал болтать поэтам./ Так почему бы, думаю, и нам /Язык не укорачивать сонетом?!".
Некоторые (видимо, плохообразованные) литературоведы утверждают иногда, будто бы "Пушкин не любил сонета". Вздор какой!
Суровый Дант не презирал сонета;
В нём жар любви Петрарка изливал;
Игру его любил творец Макбета;
Им скорбну мысль Камоэнс облекал.

И в наши дни пленяет он поэта:
Вордсворт его орудием избрал,
Когда вдали от суетного света
Природы он рисует идеал.

Под сенью гор Тавриды отдалённой
Певец Литвы в напев его стеснённый
Свои мечты мгновенно заключал.
У нас его не знали девы,
Как для него уж Дельвиг забывал
Гекзаметра священные напевы. (А.С. Пушкин. Сонет)

Сонетом написано стихотворение "Поэту" (уже цитированное выше), сонетом написан "Езерский", знаменитая "онегинская строфа" — сонет (несколько усложнённый: строгое чередование рифмовки — перекрёстная, парная, кольцевая; плюс завершающие — синтез! — две парных строки). Александр Сергеевич продемонстрировал миру обе разновидности сонета. Для себя я дал им условное наименование: "Петрарковский сонет" и "Шекспировский сонет". Петрарковским сонетом и написан "Сонет" Пушкина. Для ясности приведём один из сонетов Шекспира:
Уж если медь, гранит, земля и море
Не устоят, когда придёт им срок,
Как может уцелеть, со смертью споря,
Краса твоя — беспомощный цветок?

Как сохранить дыханье розы алой,
Когда осада тяжкая времён
Незыблемые сокрушает скалы
И рушит бронзу статуй и колонн?

О, горькое раздумье!.. Где, какое
Для красоты убежище найти?
Как, маятник остановив рукою,
Цвет времени от времени спасти?..

Надежды нет. Но светлый облик милый
Спасут, быть может, чёрные чернила!

Заходер, конечно, всё это знал и учитывал в своём творчестве. Не надо забывать ещё и того обстоятельства, что А.С.Пушкин в своё время сумел организовать свою литературную (именно, поэтическую) деятельность так, что она его кормила. Б.В. Заходер был лишён такой возможности. "...выходу многих стихов в свет должна была сильно мешать Окружающая Среда. Она это и делала. И весьма успешно". А в наше время "Известно — Стихами нельзя прокормиться, особенно, если не хочешь срамиться!..". У поэта Бориса Заходера был единственный выход. Как он сам сказал, "В литературе сверх всякой меры/ Буквально кишмя кишат Заходеры!/ ...Есть, например, детский писатель,.. есть переводчики...один Заходер сочиняет пьесы,..тот пишет сказки,...тот норовит смастерить сценарий...Против собственного желания всю жизнь его кормит вся эта компания.".
Тем более для Заходера было важно показать свои возможности по части формы (наше как). И он показал это блестяще. Он написал свои ВСЁ-ТАКИ СОНЕТЫ.
И первый из них — чёткая установка на прохождение необходимого искуса по части формы для претендента на звание ПОЭТ.
Предисловие
"Не мни себя в искусстве искушённым!
Пройди искус!" — они повелевали:
"Спляши, как мы когда-то танцевали —
По строгим и испытанным канонам."

"Когда в душе все демоны восстали,
Смири её стеснительным законом,
И, что б там черти вытворять не стали,
Творение да будет завершённым!"

Я слажу с хитрой формой непременно,
И то, что для души всего дороже,
В изысканный сонет вложить сумею!

Хотя и тесновато это ложе:
Люблю тесать из цельного полена,
А тут, боюсь, не обойтись без клею...

Известная наша присказка "Пусть будет много хорошего и разного", конечно, очень мила. Но по большому счёту, если говорить о ПОЭЗИИ, мне много ближе и понятнее позиция Заходера:
Антология
Поэтов — нет, а есть один поэт.
Различными он пишет письменами
И разными зовётся именами,
Но он один — поэт.
Другого нет.

По счастью, он не расстаётся с нами
С тех пор,
Как существует белый свет,
И даже Смерть сама
Его портрет
Лишь дополняет новыми штрихами.

Порой проходят долгие века,
Сменяются десятки поколений,
Пока прибавится
Одна строка
В собрании его стихотворений,

Рассеянных,
Как золото в песках,
Во всех эпохах,
Странах,
Языках...

И ещё — о сути поэта:
Слово
Нет ничего святого у поэта!
— Что может быть святого у того,
Кто отдаёт на поруганье света
Святые тайны сердца своего?

Кто на щадит себя —
Отца родного
Не пощадит —
Для красного словца!

Что может быть святого у певца?
Есть у него своя святыня:
Слово.

Да, он с усмешкой смотрит на святыни,
Не верит в рай и презирает ад;
Он знает — все его слова звучат,
Как голос вопиющего в пустыне.

Но для него страшнее адских мук
Пустое слово и неверный звук.
...Как будто этот звук невдохновенный
Разрушит всю гармонию вселенной.

Нельзя не восхититься мыслью Заходера о непростоте и противоречивости стремления к лапидарности:
О краткости
Она — сестра таланта, но порой,
Увы, не ладят даже брат с сестрой.

Как это трудно — избегать длиннот!
А ведь избыток — маска недостатка.

...Клянём себя,
Читатель нас клянёт:
Что приторно — то вроде и не сладко!

И каждый автор это сознаёт;
И каждый хочет выражаться кратко,
А между тем — то тянет, то жуёт...
Да,
В этом есть какая-то загадка!

"Излишний мрамор отсеки от глыбы —
И статуя появится на свет".
Ваятель!
Превосходен твой совет.
О, если б мы его принять могли бы!

Совет хорош,
Да с толку он сбивает
Того,
Кто сам свой мрамор добывает.
(можем ли мы хоть на миг представить себе Микеланджело в роли каменотёса в мраморном руднике? И много ли бы он после этого наваял... Конечно, сонет неизмеримо шире этой прямой аналогии. Но, как любил повторять сам Заходер, — тем не менее..).

Не знаю, был ли Борис Владимирович Заходер верующим человеком. О боге он вспоминал нередко. И не вполне однозначно:
Диалог
— Бог — есть?
— Бог весть...

Но:
Ты напрасно, слепец,
Убегаешь от Бога:
Приведёт тебя к Богу
И эта дорога...

Но вот этот сонет Заходера заставляет задуматься всех — от убеждённого атеиста до преданного фанатика веры:
Утешение
С тех пор, как свет стоит, любой пиит
Своих собратьев судит слишком строго.
Не потому ль клянут поэты Бога
На чём, как говорится, свет стоит?

Да, сам Творец не угодил поэтам!
Они кричат:
— Да что ж Он натворил!
— Он попросту не справился с сюжетом!
— Божественную тему загубил!..

И даже есть частица правды в этом —
Порою многим белый свет не мил...
Но, помнится, нам кто-то говорил
(И я бы тут, пожалуй, повторил):

"Всё то, что создаётся на века,
Не удаётся без черновика".

Ах, у меня давно сомнений нет —
Весь этот пресловутый белый свет,
(Действительно, не слишком совершенный),

Всего лишь черновик, проект, макет,
Модель
Какой-то будущей вселенной.

Так не спешите осуждать Творца:
Он доведёт работу до конца...

Блистательное упоминание о полезности веры содержит следующий сонет:
Вера
Нет, нет — необходимы рай и ад!
Нам нужен добрый Бог и дьявол злобный, —
Не ради наказаний и наград
В какой-то жизни будущей,
Загробной —

Нет, в этой жизни,
В этой тьме утробной
Всем —
Даже тем, кому сам чёрт не брат! —
Никак нельзя
Без ясной и удобной
Системы мировых координат.

Но Бог пропал и Сатана исчез.
Куда?!
— Бог весть...
Нам говорят: — Прогресс!
Вот это странно.
Ну, допустим, Богу
Не так легко
Шагать с прогрессом в ногу, —

Но Сатане и разным прочим бесам
Сам Бог велел
Руководить прогрессом...

На извечный вопрос, кто виноват, Заходер даёт неожиданный, но весьма, на мой взгляд, убедительный ответ:
Одиннадцатая заповедь
Чтоб мы себя
Приличнее держали,
На радость Господу, и Сатане на зло,
Нам вынес Моисей свои скрижали...
Но, ах,
Как мало это помогло!

Хотя сам Бог-Отец их предоставил,
И сам Бог-Сын потом слега подправил, —
Увы!
К чему всё это привело?

А ведь, как будто,
Всё предусмотрели:
Того,
Сего,
Другого не моги...
Но заповеди
Не достигнут цели,
Покамест самой главной нет:
— Не лги!

Да, да!
Пока не действует она —
Смущён Господь,
Смеётся Сатана...

(Похоже, остальные — без неё
Не более, чем жалкое враньё).

Что тут можно ещё сказать?!

Теперь ещё об одном, весьма существенном расхождении между А.С. и Б.В.
Кто не помнит пушкинского "Памятника" — "Я памятник себе воздвиг нерукотворный,/.../Нет, весь я не умру — душа в заветной лире / Мой прах переживёт и тленья убежит — /..../ Веленью божию, о Муза, будь послушна, ...". Свой последний сонет (опубликовал он всего пятнадцать — сколько написал, я, признаться, не знаю: нет пока доступа к его архивам) Заходер назвал традиционно: ПАМЯТНИК. И эпиграф взял у того же Горация — Exegi monumentum... Быть может, тем самым Б.В. хотел подчеркнуть, что спорит не с Пушкиным, а всего лишь с его первоисточником — бог весть! Однако, что получилось — судите сами:
Сказать ли правду?
Памятников — нет.
Ни рукотворных, ни нерукотворных.
Настанет срок — увы, сотрётся след
Всех наших дел — и славных, и позорных.

Сотрётся след побед и прочих бед,
След вдохновений и трудов упорных,
Черты царей на серебре монет
И надписи в общественных уборных,
След океанов и массивов горных,
Самой Земли, её сестёр — планет...

Ведь всякий срок — увы, всего лишь срок.
И он пройдёт.
Сотрётся след вселенной,
Где мы с тобой сумели, между строк,
Прочесть усмешку вечности.
Мгновенной.

Сотрётся след...
Но, не горюй, поэт!
Ты тоже усмехнулся — ей в ответ.

Опубликованного у Заходера до слёз мало. Но вспомните: "Пока прибавится одна строка / В собрании его стихотворений..."
Шекспир (да простят меня люди и боги!) в двадцати сонетах обсасывает вариации одной мысли. Разумеется, гениально обсасывает — в этом и прелесть. Но Заходер умеет на одной странице выдать несколько неожиданных идей. Мне это ближе.
От того, что я сказал, ни Шекспир, ни Пушкин не стали хуже — они оба общепризнанные гении. Великие — вот их ранг в поэтической антологии. Пушкину, к слову, было всего 37. Можно с полными основаниями предположить, что доживи он до 80-ти...
А как же всё-таки быть с Б.В. Заходером? Неужто не поднимется рука?...
У меня — поднимется.
Прав ли я — судить вам.


К тому же, снова прав Заходер:
Назови-ка гением —
Гения!
Все кругом
От души посмеются —
Мол,
Подобные утверждения
Проверке
Не поддаются!..

Но с восторгом
И благоговением
Весь народ восклицает:
— Осанна!
Если кто-то
Объявит гением
Графомана
Или шарлатана.

Ясно —
Тут не нужны проверки!
Этот гений —
По нашей мерке!

Закончим (честно говоря, этого вообще не хочется) злободневными стихами Б.В.
Конспект по истории
Насчёт чего у нас хорошо,
Так это — насчёт плохо.
Некто, не лишённый интеллекта
То потуги,
То передряги. Передряги — и вновь потуги..
Так и вертимся мы, бедняги,
В вековечном порочном круге.
Зачинали всё это — варяги,
А подводят итоги — ворюги.

1995

© Copyright Птушенко Анатолий Владимирович