Биография Жерара Филипа

25 ноября 1959 года мир облетела печальная весть: умер, не дожив девяти дней до своего 37-летия, Жерар Филип. И сердца миллионов людей во всех уголках земного шара наполнились невыразимой болью от понесенной потери. 

"Он был другом всей Земли, - писал о Жераре Филипе из-вестный французский историк киноискусства Жорж Садуль. - Им восхищались в Москве так же, как и в Токио, в Варшаве, как в Мюнхене, в Мадриде, как в Пекине, в Калькутте, как в Лейпциге... Смерть его была совершенно неожиданна и несправедлива. На-ши сердца отказывались верить в столь коварный удар судьбы". 

"Жерар Филип был не только хорош собой, - отмечал Мор-вин Лебек, театральный деятель и театровед, - он обладал уди-вительной пропорциональностью во всем и канонической отто-ченностью олицетворенной молодости, которой предназначены первые роли". 

Кино и фантазия 

Жерар Филип родился в Канне 4 декабря 1922 года. Мать его бы-ла чешкой, отец - француз. Родители управляли гостиницей в Грасе, в 40 километрах от Ниццы. 

"У горных отрогов или на морском берегу провел Жерар всю свою молодость, - писал один из его биографов. - С первых шагов по зем-ле над его головой весело сверкало голубое небо, к ногам его ласка-лись бирюзовые волны Средиземного моря и сбегали к ним ослепи-тельно зеленые горы, спускающиеся к самому Канну". 

Все это дышало романтикой, наполняло юное сердце Жерара ра-достью бытия. 

Отец отдал мальчика в закрытое учебное заведение - лицей Ста-нислава, чтобы "сделать из него человека". Жерар чувствовал себя там одиноко. Он избегал шумных детских забав и предпочитал погру-жаться в мир фантазий, отдаваясь во власть своего богатого вообра-жения. 

В детстве Жерар мечтал стать врачом, но когда, по окончании ли-цея, получил степень бакалавра - это произошло в 1940 году, - то по-дал заявление в юридический институт, размещавшийся в Ницце. По-сле разгрома Франции гитлеровскими войсками и занятия ими Парижа на свободной от фашистов территории страны продолжали действо-вать институты культуры и науки. Более того, их число увеличилось за счет перемещения части этих учреждений из оккупированных облас-тей. На юге Франции собралось множество актеров и режиссеров, на-чались съемки новых фильмов. 

Это решило судьбу Жерара Филипа. Он заявился в один из теат-ров и попросил дать ему какую-нибудь роль. Оценив по достоинству красоту и подкупающее обаяние молодого человека, режиссер Жан Валль стал его первым наставником и первым учителем сценического мастерства. А режиссер Жорж Лакомб (театр в Ницце) доверил два-дцатилетнему красавцу роль влюбленного юноши в пьесе Андре Рус-сена "Совсем простая взрослая девушка". Дебютант справился со столь близкой ему ролью блестяще. 

На Ривьере разворачивала свою работу киностудия "Ля Викто-рия", вместе с нею прибыли из Парижа кинорежиссеры Ив и Марк Ал-легре. Жерар получил у Марка Аллегре небольшую роль в фильме "Малышки с Набережной Цветов". Потом она стала для Жерара ви-зитной карточкой и без особых усилий помогла убедить Жоржа Ла-комба доверить ему главную роль в картине "Страна без звезд". 

Филип продолжает выступать и на театральной сцене, но, сделав своей превосходной игрой имя дотоле малоизвестному драматургу Андре Руссену, он решает, что рамки театральной Ривьеры уже тесны ему. А потому оставляет труппу и отправляется в Париж. 

Это был смелый шаг. Но, как известно, риск - благородное дело. И в отношении Жерара Филипа он полностью оправдался. 

В Париже молодой актер еще застал в живых знаменитого драма-турга Жана Жироду и сыграл в его последней пьесе "Содом и Гомор-ра" роль Ангела. Ангела, который заранее возвестил об уничтожении Содома и Гоморры. 

Несмотря на театральные успехи, Жерар Филип чувствует опре-деленную нехватку профессиональных навыков из-за отсутствия спе-циального образования. И поступает в Консерваторию драматического искусства. 

Герой нашего времени 

Курсовые экзамены 1944 года совпали с высадкой в Нормандии войск союзников по антигитлеровской коалиции. Филип удостоился второй премии Prix de Comйdie за сыгранные им две сцены из Корне-ля и де Мюссе. Было чему радоваться, но... Немцы начали массовые аресты по подозрению в сопричастности французов к движению Со-противления. Нависла подобная угроза и над отцом Жерара Филипа, которому пришлось бежать в Испанию. 

А потом пришли жаркие августовские дни 1944 года: в Париже вспыхнуло народное восстание против оккупантов. Жерар Филип, а также его друзья Жак Сигюр и Мишель Оклер приняли в нем участие. Наступил год Победы. Впереди была новая жизнь - полная радужных планов и надежд. 

На сцене Филип выступает с огромным успехом в пьесе Альбера Камю "Калигула", исполняя заглавную роль. В это время режиссер Жорж Лампен задумывает экранизацию романа Достоевского "Идиот" и хочет пригласить на роль князя Мышкина Жерара Филипа. Он инте-ресуется у молодого актера, известно ли ему такое имя - Федор Дос-тоевский. В ответ актер, задетый за живое, эмоционально, демонстри-руя глубокое знание романа, пересказывает содержание "Идиота"... 

Перенестись из Парижа 1946 года в Петербург 1860-х, в совсем другую страну, вокруг которой накручено столько мифов и небылиц - задача не из легких. Но образ князя Мышкина, созданный Жераром Филипом, стал его новым триумфом. Это был по-настоящему герой Достоевского - и внешне, и внутренне, на что обратили внимание со-ветские зрители, когда увидели его впервые на своих экранах. 

Любопытно, что одним из последних фильмов столь рано ушед-шего из жизни актера стал "Игрок", снятый режиссером Клодом Отан-Лара в 1958 году. 

Но вернемся в 1947 год, когда Отан-Лара пригласил Жерара Фи-липа в картину "Дьявол во плоти" по роману Реймона Радиге. 

"Чем была для нас эта война? - Четырьмя годами больших кани-кул..." - так начинает Радиге свой роман о героях, которых в ходе Первой мировой войны соединила, наперекор всему свету, огромная, сумасшедшая любовь. Фильм Отана-Лара - глубокий волнующий очерк этой любви: шестнадцатилетнего гимназиста Франсуа и жены офицера Марты. "Подлинный персонаж Филипа родился в этом филь-ме", - отмечали критики и мастера киноискусства. 

В том же, 1947, году на экраны вышла "Пармская обитель" ре-жиссера Кристиана Жака, и на долю Жерара Филипа, исполняющего романтическую роль Фабрицио дель Донго, вновь выпал грандиозный успех. Только шесть лет спустя эта картина, снятая по роману Стен-даля, попала на наши экраны и произвела своего рода фурор. Не бу-дет преувеличением сказать, что публика полюбила Жерара Филипа, его образ, неотделимый от образа Фабрицио дель Донго, покорил миллионы сердец. Так состоялась первое знакомство гениального французского актера с советскими зрителями. 

Гениальным назвал его не я. Читаем у Жоржа Садуля: "Любая ге-ниальная личность (а Жерар был гением) - сложный феномен, выра-жающий скрытые от глаз духовные устремления своей эпохи... Филип объяснял всем нашу страну и наше время - послевоенные и пятиде-сятые годы" (и независимо от того, добавим мы, в какую эпоху погру-жала его очередная роль, он оставался всегда современен). 

Актер национального театра 

Филип "объяснял страну и время" не только с киноэкранов, но и с театральных подмостков. Например, со сцены театра ННТ- ему он от-дал в общей сложности девять лет своей жизни, сыграв в поставлен-ных там спектаклях 605 раз! 

Эта история началась в ноябре 1950 года. В гримерной драмати-ческого театра "Ателье", руководимого Андре Барсаком, знаменитый актер и режиссер Жан Виляр готовился к выходу на сцену, когда раз-дался осторожный стук в дверь. 

-Войдите! - крикнул Виляр и уставился в зеркало: кто это там? 
Первое, что он увидел - ниспадающие на лоб прекрасные волосы. Жерар Филип! 
Слова его, обращенные к Виляру, были предельно просты: 
- Я очень люблю театр, - сказал он, - а ваши идеи как режиссера-постановщика чрезвычайно близки мне. Если бы вы пожелали пригла-сить меня, я свободен... 
И они заключили своего рода соглашение о намерениях. А наме-рения эти - ни много ни мало - создать собственный театр, рассчи-танный на массового зрителя. И более того - выступающего в естест-венных декорациях, на открытом воздухе.

В бывшем папском дворце в Авиньоне, представляющем собою огромный феодальный замок XIV века, Филип и Виляр расположились в небольшом помещении, очень холодном, использовавшимся зимой для хранения угля. И принялись готовиться к открытию театра, кото-рый назвали ННТ - Национальный народный театр. Главными движу-щими силами нового храма искусства стали они двое: режиссер-новатор Жан Виляр и великий актер Жерар Филип. 

Еще в 1947 году по инициативе Виляра и с согласия муниципали-тета Авиньона, просторный внутренний двор бывшего папского двор-ца стали использовать для показа спектаклей Первого авиньонского фестиваля драматического искусства. И с той поры эти фестивали, получившие всемирную славу, проводятся ежегодно. 

Ну а в 1951-м там дебютировал Национальный народный театр. И дебют этот был триумфальным. 

"Без Виляра Жерар, возможно, никогда бы не сыграл ни Сида, ни Рюи Блаза, ни принца Гомбургского. Виляр как бы воплощал в себе весь театр. Жерар же был его душой, его добрым гением", - так писал в своей книге "Жизнь, которую вдохнул Жерар Филип" Поль Джанноли. 

Упомянутые выше три героя классического репертуара, образы которых создал в ННТ Жерар Филип, подняли его, Жерара, на новую ступень пьедестала славы. 

Сид - романтический герой трагедии Пьера Корнеля, Рюи Блаз - действующее лицо исторической драмы Виктора Гюго, принц Гомбург-ский - персонаж драмы немецкого писателя-романтика начала XIX ве-ка Генриха фон Клейста. 

Особенно впечатляющим был образ Сида, настолько органично слившийся с образом молодого, темпераментного исполнителя, что имя его стало неотделимо от имени Жерара Филипа, а имя самого Филипа - от имени Сида. Они обессмертили друг друга. Не случайно, когда Жерар умер, его похоронили в костюме Сида - том самом, кото-рый он надевал перед очередным спектаклем. 

Извлеченная из учебников истории французской литературы, из-рядно забытая трагедия Корнеля благодаря Виляру и Филипу вдруг зажила новой, полнокровной жизнью, стала событием номер один в театральной Франции. И не только. Успех ННТ, выступающего не только в Авиньоне, но и в Париже, во Дворце Шайо, где вскоре полу-чил постоянную прописку, а также в пригородах французской столицы, перешагнул государственные рубежи. 

Помимо упомянутых выше спектаклей, Жерар Филип участвовал в постановке пьесы Бертольда Брехта "Мамаша Кураж и ее дети", шек-спировского "Ричарда III", "Лорензаччо" и "Капризы Марианны" Альф-реда де Мюссе и десятка других. 

Образ юности и очарования 

Жерар Филип и в жизни был романтиком. В ноябре 1951 года он женился на Николь Фуркад, которая, по желанию Жерара, сменила имя Николь на Анн. В 1954 году у четы Филип родилась дочь Анн-Мари, а в 1956 году - сын Оливье. 

Большая, глубокая и красивая любовь продолжалась недолго - судьба отпустила ей до обидного короткий срок, всего восемь лет. И они промчались как один миг. Анн Филип, выпустившая книгу своих воспоминаний о Жераре, так и озаглавила ее: "Одно мгновение". 

"Жерар Филип был не только молодым героем. Он был героем, в котором физическое и душевное благородство сочеталось с образом пылкой юности и очарования... Он создавал образы, воплощавшие мечту всех". Так писали о нем современники. 

Конечно, не все фильмы, где снялся Жерар Филип, можно отнести к числу шедевров, не все выдержали испытания временем. Но и тех, что сдали этот трудный экзамен, более чем достаточно. 

После "Пармской обители" и нескольких, назовем их так, проход-ных фильмов, на экраны вышла картина Рене Клера "Красота дьяво-ла". В нем поднимался вопрос об ответственности ученого за судьбу своих открытий, за мир. Вопрос весьма актуальный в конце 1940-х го-дов. Это как бы новый вариант бессмертной темы доктора Фауста и искусителя Мефистофеля. Но Фауст лишь поначалу напоминает средневекового алхимика. Действие фильма помещено в условные декорации XIX века, а события развертываются в неведомом евро-пейском княжестве. Но и сюжетное построение, и философская осно-ва фильма живо перекликались с текущими событиями того времени. Его создатели недвусмысленно сказали "нет" атомной бомбе и поли-тике вооружения. 

После картины "Жюльетта, или Ключ мечтаний", снятой Марселем Карне по пьесе Жоржа Неве, Жерар Филип продолжал работу с Рене Клером. "Ночные красавицы" - так назывался новый фильм режиссе-ра. Партнерами Филипа тогда были восходящие звезды французского и итальянского кино - Мартина Кароль и Джина Лоллобриджида. 

И, наконец, явился на свет божий знаменитый "Фанфан-Тюльпан" Кристина Жака, обошедший едва ли не все экраны мира, в том числе и советский. В старинной и популярной истории о бравом вояке Фан-фане, который во времена Людовика XV показывал чудеса отваги и находчивости, Кристиан Жак и Жерар Филип, исполнитель заглавной роли, нашли благодатную почву для творческой выдумки. Фильм ис-крится остроумием, покоряет живостью действия, мощью сатириче-ской струи, бьющей с экрана, а Жерар Филип в нем - как в родной стихии, он полон обаяния, молодого задора и неукротимости. Вместе с ним - снова Лоллобриджида, а также известнейший французский ак-тер старшего поколения Ноэль Роквер. 

После фильмов менее заметных пришел черед нового шедевра, и вновь по Стендалю - "Красное и черное". Фильм Клода Отан-Лара с участием в главных ролях Жерара Филипа (Жюльен Сорель) и двух выдающихся французских актрис - Даниэль Даррье (Мадам де Ре-наль) и Антонеллы Люальди (Матильда). 

В 1956 году Филип попробовал свои силы как режиссер-постановщик, дав новую, теперь экранную жизнь еще одному знаме-нитому персонажу французской литературы - Тилю Уленшпигелю, ге-рою романа Шарля де Костера, одновременно сыграв в нем и заглав-ную роль. Правда, режиссуру Филип осуществил в содружестве с из-вестным голландским документалистом Йорисом Ивенсом. 

Пробы пера Жерара Филипа как режиссера на этом закончились. Но как актер он продолжал царствовать на экранах, хотя фильмы вто-рой половины 1950-х годов с участием Жерара Филипа особо не вы-делялись. Наиболее достойными можно назвать лишь "Большие ма-невры", а также "Опасные связи" по знаменитому роману Шодерло де Лакло, увидевшему свет в преддверии Великой французской револю-ции. И, наконец, последний фильм великого актера - это "Лихорадка ширится в Эль Пао", который снимал испанский режиссер Луис Буню-эль. 

Жизнь коротка… 

После завершения съемок в Мексике, по пути домой, Филип посе-тил Гавану. Вернувшись во Францию, он устроил себе краткий отдых, который провел с семьей в Раматюэлль, близ Сен-Тропе, на родной для него земле Прованса. Там находился приобретенный им неболь-шой сельский домик с прилегающим виноградником. 

Газеты опубликовали фото: Жерар и Анн - счастливая супруже-ская пара, которая безмятежно нежится в лучах жаркого южного солн-ца на песке у самого моря. 

Идиллия, за которой кроется тяжелая драма. Состояние здоровья Жерара вызывает все большую тревогу. Считается, что он подцепил в Мексике некую амебную инфекцию. Ему выписывают лекарства, одна-ко ни они сами, ни отдых не помогают. Жерар катастрофически худе-ет. Семья Филип спешно возвращается в Париж. Поселяются они вблизи столицы, в Сержи, на берегу Уазы - там тоже есть небольшое и очень любимое владение. Впрочем, осенняя непогода вскоре выго-няет их оттуда. И вот они снова у себя в парижской квартире на Рю де Турнон, 17, недалеко от Люксембургского дворца. 

В начале ноября Жерар Филип решается на операцию в одной из клиник, и вскоре она состоялась... Увы! Врачи предупреждают Анн, что ее мужа скоро не станет. И виной тому не амебы, а рак, поразивший печень актера.

19 ноября Жерара выписывают из клиники. Жерар не знает, что его ждет. Анн, этой мужественной женщине, удается скрывать извест-ную ей тайну от горячо любимого супруга. 

Вечером 24 ноября Жерар чувствует себя хорошо, шутит с навес-тившим его доктором Пьером Веллэ, делится планами на зимние ка-никулы, перед сном читает Еврипида и ночь приводит спокойно. 

Утром 25-го Анн провожает детей в школу. Жерар, как обычно, в это время еще спит. Когда она возвращается, то застает мужа уже мертвым: лицо его совершенно спокойно, пальцы на руках не сжаты судорогами... 

В субботу, 28 ноября 1959 года Жерара Филипа похоронили на кладбище в Раматюэлль. В канун восьмой годовщины его свадьбы. Анн бросила на гроб мужа алую розу. И после этого гулко за-стучали о его крышку первые комья земли. Но сказочный принц навсегда остался с нами. С нами вче-рашними, сегодняшними и завтрашними. Потому что еще древние римляне заметили: жизнь коротка, искусство - вечно.