___keepration_220x220.jpg "page8-1024-full (1)")
IrinaМандельштам Осип Эмильевич
Критик, переводчик, прозаик и поэт, увлекающийся театром и музыкой – Осип Мандельштам был невероятно одаренным, разносторонним человеком. Его творческий дебют состоялся в начале XX века, первые стихи были написаны под очевидным влиянием символистов, в дальнейшем автор увлекся акмеизмом. Поздние стихи Мандельштама полны мистического прозрения, они трагичны, как и судьба поэта, обвиненного в контрреволюционной деятельности. Удивительный человек, которого современники называли «трогательным гением», был реабилитирован лишь посмертно. Сегодня стихи Осипа Мандельштама любимы огромным количеством людей.
Родился 15 января 1891 года в Варшаве в семье семье кожевенника и мастера перчаточного дела Эмилия Вениаминовича Мандельштама и Флоры Осиповны Вербловской. Через год семья поселяется в Павловске, затем в 1897 переезжает на жительство в Петербург. Здесь заканчивает одно из лучших петербургских учебных заведений — Тенишевское коммерческое училище, давшее ему прочные знания в гуманитарных науках, отсюда началось его увлечение поэзией, музыкой, театром (директор училища поэт-символист Вл.Гиппиус способствовал этому интересу).
В 1907 Мандельштам уезжает в Париж, слушает лекции в Сорбонне, знакомится с Н.Гумилевым. Интерес к литературе, истории, философии приводит его в Гейдельбергский университет, где он слушает лекции в течение года. Наездами бывает в Петербурге, устанавливает свои первые связи с литературной средой: прослушивает курс лекций по стихосложению на "башне" у В.Иванова.
Литературный дебют Мандельштама состоялся в 1910, когда в журнале "Аполлон" были напечатаны его пять стихотворений. В эти годы он увлекается идеями и творчеством поэтов-символистов, становится частым гостем В.Иванова, теоретика символизма, у которого собирались талантливые литераторы.
В 1911 Мандельштам поступает на историко-филологический факультет Петербургского университета, желая систематизировать свои знания. К этому времени он прочно входит в литературную среду — он принадлежит к группе акмеистов (от греческого акме — высшая степень чего-либо, цветущая сила), к организованному Н.Гумилевым "Цеху поэтов", в который входили А.Ахматова, С.Городецкий, М.Кузмин и др. Мандельштам выступает в печати не только со стихами, но и со статьями на литературные темы.
В 1913 вышла в свет первая книга стихотворений О.Мандельштама — "Камень", сразу поставившая автора в ряд значительных русских поэтов. Вот пример одного из его стихотворений, опубликованных в сборнике "Камень":
Смутно-дышащими листьями
Черный ветер шелестит,
И трепещущая ласточка
В темном небе круг чертит.
Тихо спорят в сердце ласковом
Умирающем моем
Наступающие сумерки
С догорающим лучом.
А над лесом вечереющим
Встала полная луна
Отчего так мало музыки
И такая тишина.
Вот такими грустно-меланхоличными настроениями пронизаны многие стихотворения из сборника "Камень". В этом стихотворении трудно найти смысл, но здесь есть настроение, очень точно переданное автором.
Осип Мандельштам, Корней Чуковский, Бенедикт Лившиц и Юрий Анненков
Фрагмент предыдущего фото
В предоктябрьские годы у Мандельштама появляются новые знакомства. Он обменивается стихами с Мариной Цветаевой, сотрудничает с Ларисой Рейснер в журнале "Рудин", в 1915 году встречается в Крыму с Максимилианом Волошиным. Затем, летом 1917 года, снова приезжает в Крым, в Алушту. В 1918 году поэт живет то в Москве, то в Петрограде. В 1918 году он вновь в Крыму, потом в Тифлисе, куда он приехал ненадолго и куда приезжал снова и снова.
В конце 1920 года Мандельштам поселился в Петрограде, где получил комнату в Доме искусств, потом Дом ученых и. т. д. Н. Чуковский свидетельствует: "... у него никогда не было не только имущества, но и постоянной оседлости - он вел бродячий образ жизни. Он приезжал с женой в какой-нибудь город, жил там несколько месяцев у своих поклонников, любителей поэзии, до тех пор, пока не надоедало, и ехал в какое-нибудь другое место. Так живал он в Тбилиси, в Ереване, в Ростове, в Перми".
1920-е были для него временем интенсивной и разнообразной литературной работы. Вышли новые поэтические сборники — "Tristia" (1922), "Вторая книга" (1923), "Стихотворения" (1928). Он продолжал публиковать статьи о литературе — сборник "О поэзии" (1928). Были изданы две книги прозы — повесть "Шум времени" (1925) и "Египетская марка" (1928). Вышли и несколько книжек для детей — "Два трамвая", "Примус" (1925), "Шары" (1926). Много времени Мандельштам отдает переводческой работе. В совершенстве владея французским, немецким и английским языком, он брался (нередко в целях заработка) за переводы прозы современных зарубежных писателей. С особой тщательностью относился к стихотворным переводам, проявляя высокое мастерство. В 1930-е, когда началась открытая травля поэта и печататься становилось все труднее, перевод оставался той отдушиной, где поэт мог сохранить себя. В эти годы он перевел десятки книг.
Осенью 1933 года Осип Мандельштам написал небольшое стихотворение:
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца, -
Там помянут кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири верны.
Тараканьи смеются усища
И сияют его голенища.
А вокруг его сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей,
Кто мяучит, кто плачет, кто хнычет,
Лишь один он бабачит и тычет.
Как подковы кует за указом указ -
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него, - то малина
И широкая грудь осетина.
В ночь с 13-го на 14-ое мая 1934 года Осип Мандельштам был арестован. По просьбе жены поэта за Мандельштама взялся хлопотать Н. И. Бухарин. Он думал, что Мандельштама взяли за "обычные отщепенческие" стихи (что-нибудь вроде "Волка") Однако узнав, что Мандельштам арестован "за эппиграму на Сталина", Бухарин пришел в ужас.
Бухарин искренне симпатизировал Мандельштаму, неоднократно помогал ему, да и в этот раз, пока не выяснилось, за что тот арестован, делал все, чтобы смягчить его участь. Когда стало известно о том, что Мандельштам арестован за стихи о Сталине, друзья и близкие поэта поняли, что надеяться не на что. Да и раньше, до ареста, все, кто знал эти стихи, не сомневались, что он за них поплатится жизнью.
И вдруг произошло чудо. Мандельштама не только не расстреляли, но даже не послали на "канал". Он отделался сравнительно легкой ссылкой в Чердынь, куда вместе с ним разрешили выехать и его жене. А вскоре и эта ссылка была отменена. Мандельштамам было разрешено поселиться где угодно, кроме двенадцати крупнейших городов страны (тогда это называлось "минус двенадцать"). Не имея возможности долго выбирать (знакомых, кроме как в двенадцати запрещенных городах, у них не было нигде), Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна наугад назвали Воронеж.
Сам Мандельштам говорил, что с момента ареста он все готовился к расстрелу: "Ведь у нас это случается и по меньшим поводам". Следователь прямо угрожал расстрелом не только ему, но и всем "сообщникам" (то есть тем, кому Мандельштам прочел стихотворение).
Тюремное фото, 17 мая 1934
Защита Бухарина смягчила приговор — выслали в Чердынь-на-Каме, где Мандельштам пробыл две недели, заболел, попал в больницу. Был отправлен в Воронеж, где работал в газетах и журналах, на радио. После окончания срока ссылки возвращается в Москву, но здесь ему жить запрещают. Живет в Калинине. Получив путевку в санаторий, уезжает с женой в Саматиху, где он был вновь арестован. Приговор — 5 лет лагерей за контрреволюционную деятельность. Этапом был отправлен на Дальний Восток.
Мандельштам после ареста в 1938 году. Фотография НКВД
27 декабря 1938 года, не дожив совсем немного до своего 48-летия, Осип Мандельштам скончался в пересыльном лагере на Второй речке (теперь в черте Владивостока).
Варлам Шаламов указывает, что Мандельштам мог скончаться 25—26 декабря. В рассказе Шаламова «Шерри Бренди» речь идёт о последних сутках неназванного поэта. После смерти поэта ещё около двух суток заключённые в бараке получали на него пайку как на живого — распространённая в то время в лагерях практика. По косвенным признакам и названию рассказа можно сделать вывод, что рассказ написан о последних сутках Осипа Мандельштама.
Тело Мандельштама до весны вместе с другими усопшими лежало непогребённым. Затем весь «зимний штабель» был захоронен в братской могиле.
Арестами и гибелью закончились его личные страдания. А поэзия Мандельштама еще почти полвека была арестованной и распространялась только в списках.
Свидетельство о смерти О. Э. Мандельштама было вручено его брату Александру в июне 1940 года ЗАГСом Бауманского района Москвы.
Реабилитирован посмертно: по делу 1938 года — в 1956 году, по делу 1934 года — в 1987 году.
Местонахождение могилы поэта до сих пор точно неизвестно. Вероятное место захоронения — старый крепостной ров вдоль речки Саперки (спрятанной в трубу), ныне аллея на ул. Вострецова в городском районе Владивостока — Моргородок.
Памятник поэту в Воронеже. Скульптор — Л. Гадаев
Жена поэта Надежда Мандельштам и некоторые испытанные друзья поэта сохранили его стихи, которые в 1960-е появилась возможность опубликовать. Сейчас изданы все произведения О.Мандельштама.
По материалам сети
-------------------------------------------------
Содержание:
01 Алексей Кортнев — Я изучил науку расставанья (муз. А.Журбин - ст. О. Мандельштам)
02 Инна Чурикова — Я изучил науку расставанья (муз. А.Журбин - ст. О. Мандельштам)
03 Борис Амамбаев — Невыразимая печаль (Б.Амамбаев - О.Мандельштам)
04 Борис Амамбаев — Петербургская зима (Б.Амамбаев - О. Мандельштам)
05 Валентин Никулин — Два сонных яблока (Т. Островская — О. Мандельштам)
06 Виктор Попов - Заресничная страна (ст. О. Мандельштам)
07 Елена Янгфельд-Якубович - Петербург (О.Мандельштам)
08 Злата Раздолина - В Петрополе прозрачном мы умрем (ст. Осипа Мандельштама)
09 Злата Раздолина - Петербург (ст. О. Мандельштам)
10 Лариса Новосельцева — Париж (ст. Осипа Мандельштама)
11 Лариса Новосельцева — Приглашение на луну (ст. Осипа Мандельштама)
12 Лариса Новосельцева — Ты прошла сквозь облако тумана (ст. Осипа Мандельштама)
13 Лариса Новосельцева - Жизнь упала как зарница (на стихи О. Мандельштама)
14 Ольга Иванова - Нежнее нежного (ст. О.Мандельштам)
15 Ольга Иванова - За гремучую доблесть (ст. О.Мандельштам)
16 Трио Меридиан — Шерри - Бренди (Н. Сметанин - О. Мандельштам)
17 Уленшпигель - Бессонница (В.Харисов - О.Мандельштам)
18 Уленшпигель - Кому зима арак (О. Мандельштам - В. Леонтьев)
19 Уленшпигель - Небылица (О.Мандельштам - С.Первакова)
20 Уленшпигель - Песенка (О. Мандельштам - Л. Леонтьев)
21 Эльмира Галеева - Hевыpазимая печаль (О. Мандельштам)
22 Эльмира Галеева - Истончается тонкий тлен (О. Мандельштам)
23 Эльмира Галеева - Петеpбуpгская зима (О. Мандельштам)
24 Эльмира Галеева - Тифлис (О. Мандельштам)
25 Эльмира Галеева - Шеppи-бpенди (О. Мандельштам)
- Алексей Кортнев - Я изучил науку расставанья (му
- Инна Чурикова - Я изучил науку расставанья (му
- Борис Амамбаев - Невыразимая печаль (Б.Амамбаев
- Борис Амамбаев - Петербургская зима (Б.Амамбаев
- Валентин Никулин - Два сонных яблока (Т. Островск
- Виктор Попов - Заресничная страна (ст. О. Ма
- Елена Янгфельд-Якубович - Петербург (О.Мандельштам)
- Злата Раздолина - В Петрополе прозрачном мы умре
- Злата Раздолина - Петербург (ст. О. Мандельштам)
- Лариса Новосельцева - Париж (ст. Осипа Мандельштама)
- Лариса Новосельцева - Приглашение на луну (ст. Осипа
- Лариса Новосельцева - Ты прошла сквозь облако тумана
- Лариса Новосельцева - Жизнь упала как зарница (на ст
- Ольга Иванова - Нежнее нежного (ст. О.Мандельш
- Ольга Иванова - За гремучую доблесть (ст. О.Ма
- Трио Меридиан - Шерри - Бренди (Н. Сметанин -
- Уленшпигель - Бессоница (О. Мандельштам - В.
- Уленшпигель - Кому зима арак (О. Мандельштам
- Уленшпигель - Небылица (О.Мандельштам - С.Пе
- Уленшпигель - Песенка (О. Мандельштам - Л. Л
- Эльмира Галеева - Hевыpазимая печаль (ст. О. Ман
- Эльмира Галеева - Истончается тонкий тлен (О. Ма
- Эльмира Галеева - Петеpбуpгская зима (О. Мандель
- Эльмира Галеева - Тифлис (О. Мандельштам)
- Эльмира Галеева - Шеppи-бpенди (О. Мандельштам)
-
ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ
-
Мандельштам
Стихотворение О. Мандельштама, написанное в 1935 г.
Это какая улица?
Улица Мандельштама.
Что за фамилия чортова —
Как её ни вывертывай,
Криво звучит, а не прямо.
Мало в нём было линейного,
Нрава он не был лилейного,
И потому эта улица
Или, верней, эта яма
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама……
В мае 2012 года в Варшаве появилась первая в мире улица Мандельштама...
Ольга Ваксель – адресат пяти стихотворений Осипа Мандельштама.
***
Жизнь упала, как зарница,
Как в стакан воды - ресница.
Изолгавшись на корню,
Никого я не виню.
Хочешь яблока ночного,
Сбитню свежего, крутого,
Хочешь, валенки сниму,
Как пушинку подниму.
Ангел в светлой паутине
В золотой стоит овчине,
Свет фонарного луча -
До высокого плеча.
Разве кошка, встрепенувшись,
Черным зайцем обернувшись,
Вдруг простегивает путь,
Исчезая где-нибудь.
Как дрожала губ малина,
Как поила чаем сына,
Говорила наугад,
Ни к чему и невпопад.
Как нечаянно запнулась,
Изолгалась, улыбнулась -
Так, что вспыхнули черты
Неуклюжей красоты.
Есть за куколем дворцовым
И за кипенем садовым
Заресничная страна,-
Там ты будешь мне жена.
Bыбрав валенки сухие
И тулупы золотые,
Взявшись за руки, вдвоем,
Той же улицей пойдем,
Без оглядки, без помехи
На сияющие вехи -
От зари и до зари
Налитые фонари.
***
Я буду метаться по табору улицы темной
За веткой черемухи в черной рессорной карете,
За капором снега, за вечным, за мельничным шумом...
Я только запомнил каштановых прядей осечки,
Придымленных горечью, нет - с муравьиной кислинкой,
От них на губах остается янтарная сухость.
В такие минуты и воздух мне кажется карим,
И кольца зрачков одеваются выпушкой светлой,
И то, что я знаю о яблочной, розовой коже...
Но все же скрипели извозчичьих санок полозья,
B плетенку рогожи глядели колючие звезды,
И били вразрядку копыта по клавишам мерзлым.
И только и свету, что в звездной колючей неправде,
А жизнь проплывет театрального капора пеной;
И некому молвить: "Из табора улицы темной..."
***
На мёртвых ресницах Исакий замёрз,
И барские улицы сини.
Шарманщика смерть и медведицы ворс,
И чужие поленья в камине.
Уже выгоняет выжлятник пожар,
Линеек раскинутых стайку,
Несётся земля - меблированный шар,
И зеркало корчит всезнайку.
Площадками лестниц разлад и туман,
Дыханье, дыханье и пенье,
И Шуберта в шубе застыл талисман, -
Движенье, движенье, движенье.
***
Mа Vоiх аigrе еt fаssе...
Р.Verlain
Я скажу тебе с последней
Прямотой:
Все лишь бредни, шерри-бренди,
Ангел мой.
Там где эллину сияла
Красота,
Мне из черных дыр зияла
Срамота.
Греки сбондили Елену
По волнам,
Ну а мне - соленой пеной
По губам.
По губам меня помажет
Пустота,
Строгий кукиш мне покажет
Нищета.
Ой-ли, так-ли, дуй-ли, вей-ли,
Все равно.
Ангел Мэри, пей коктейли,
Дуй вино!
Я скажу тебе с последней
Прямотой:
Все лишь бредни, шерри-бренди,
Ангел мой.
***
Bозможна ли женщине мертвой хвала?
Она в отчужденьи и силе, -
Ее чужелюбая власть привела
К насильственной жаркой могиле.
И твердые ласточки круглых бровей
Из гроба ко мне прилетели
Сказать, что они отлежались в своей
Холодной Стокгольмской постели.
И прадеда скрипкой гордится твой род.
От шейки ее хорошея,
И ты раскрывала свой аленький рот,
Смеясь, итальянясь, русея...
Я тяжкую память твою берегу,
Дичок, медвежонок, миньона,
Но мельниц колеса зимуют в снегу,
И стынет рожок почтальона.
Ольга Ваксель и сама писала стихи. Правда, Мандельштам не знал об этом — она их ему — да и никому — не показывала.
Есть в судьбе этой незаурядной и красивой женщины какая-то загадка, что-то недосказанное и недопонятое, какой-то разительный, ошеломляющий контраст между её жизнью — для всех и её стихами — для себя самой.
Историю знакомства с человеком, сделавшим бессмертным ее имя, Ольга включала в число своих неурядиц. Страницы ее мемуаров, посвященные Мандельштаму, полны горечи и сарказма.
Albina Ирина, большое-большое спасибо!!!
Интересно читать, слушать... думать...
Angelina
TatianaИрочка,ну вот и я "добрела",наконец,до твоего классного поста.
Спасибо тебе огромное.
Тут вот пост Танюши-(Сеньоры)....как же недостает тут нашей умницы Сеньоры Татьяны.....
Почитай,послушай...
Я уж не знаю...столько сказано о Мандельштаме,не хотелось бы повторяться.....
Великолепная подборка о нем и пост.
Спасибо тебе, Иринка!
Поэтический минимум.
Программа Дмитрия Воденникова.
Спасибо автору ролика
Ян Подорожный
ВЕСНОЙ 1935 ГОДА ВЕЛИКИЙ ПОЭТ ОСИП ЭМИЛЬЕВИЧ МАНДЕЛЬШТАМ БЫЛ СОСЛАН В ЗАХОЛУСТНЫЙ ГОРОДОК ЧЕРДАНЬ.
ОН НИКОГО НЕ УБИВАЛ, НЕ ГРАБИЛ, НЕ ПРИЗЫВАЛ К БЕСПОРЯДКАМ. ОН ТОЛЬКО ПИСАЛ СТИХИ .
В 1938 ГОДУ МАНДЕЛЬШТАМ БЕЗВЕСТНО СГИНУЛ В МЕСТАХ ЗАКЛЮЧЕНИЯ.
ЕМУ БЫЛО 49 ЛЕТ...
И ЕЩЁ ОДНА ПОДРОБНОСТЬ: У КАЖДОГО ИЗ СОПРОВОЖДАВШИХ ОХРАННИКОВ НА РУКАХ БЫЛ ТОМИК СТИХОВ
А.С.ПУШКИНА.
Любили они, охранники,стишки почитать на досуге.
Как на Каме-реке глазу тёмно, когда
На дубовых коленях стоят города.
В паутину рядясь, борода к бороде,
Жгучий ельник бежит, молодея в воде.
Упиралась вода в сто четыре весла —
Вверх и вниз на Казань и на Чердынь несла.
Там я плыл по реке с занавеской в окне,
С занавеской в окне, с головою в огне.
А со мною жена пять ночей не спала,
Пять ночей не спала, трех конвойных везла.
2
Как на Каме-реке глазу темно, когда
На дубовых коленях стоят города.
В паутину рядясь, борода к бороде,
Жгучий ельник бежит, молодея в воде.
Упиралась вода в сто четыре весла
Вверх и вниз на Казань и на Чердынь несла.
Чернолюдьем велик, мелколесьем сожжен
Пулеметно-бревенчатой стаи разгон.
На Тоболе кричат. Обь стоит на плоту.
И речная верста поднялась в высоту.
3
Я смотрел, отдаляясь, на хвойный восток,
Полноводная Кама неслась на буек.
И хотелось бы гору с костром отслоить,
Да едва успеваешь леса посолить.
И хотелось бы тут же вселиться, пойми,
В долговечный Урал, населенный людьми,
И хотелось бы эту безумную гладь
В долгополой шинели беречь, охранять.
Апрель-май 1935
МАНДЕЛЬШТАМ -Посвящение
Александр Чжоу
Ты никуда не уехал,
И не ушёл никуда.
В серого неба прореху
Глянет украдкой звезда.
Зданий уснувшие своды.
Тусклый фонарный маршрут.
Талые невские воды
С прежним величьем текут.
Тянутся голые сучья.
Летний окованный сад.
Целой вселенной созвучья
Скорбным хоралом звучат.
Вслед за безумной страною
Лёгких путей не искал,
Только желтел за спиною
Века звериный оскал.
Славы посмертной не жаждал.
Жить не стремился всерьёз.
Просто вернулся однажды
В город ,
знакомый
до слёз.
Лариса Герштейн "Нежнее нежного..." (ст. О. Мандельштама)
ЯН ПОДОРОЖНЫЙ
ЭТИ СТИХИ БЫЛИ НАПИСАНЫ ОСИПОМ МАНДЕЛЬШТАМОМ В НАЧАЛЕ ДВАДЦАТОГО ВЕКА.
КОГДА ИГРАЛИ НЕ В "БОЛЬШОЙ ТЕННИС", А ПРОСТО -ТЕННИС.
А ТОЧНЕЕ- LAWN-TENNIS.
ДЕРЕВЯННЫМИ РАКЕТКАМИ, БЕЛЫМИ МЯЧАМИ, В ТАКОЙ ЖЕ БЕЛОЙ ФОРМЕ.
ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ИГРОКАМИ БЫЛИ СВЕРХДЖЕНТЛЬМЕНСКИМИ.
"ЗАЖИЛИТЬ" ОЧКО СЧИТАЛОСЬ ПРОСТО НЕПРИЛИЧНЫМ.
СЧИТАЛОСЬ БЛАГОРОДНЫМ УСТУПИТЬ В ПОДОБНОМ СПОРЕ СВОЕМУ ВИЗАВИ.
ГДЕ ТЕ ВРЕМЕНА?!
В ЗНАК УВАЖЕНИЯ К ПОЭТУ СОХРАНИЛ НАПИСАНИЕ И ПРОИЗНЕСЕНИЕ СЛОВА "СПОРТСМЭН", КАК БЫЛО НАПИСАНО В ПЕРВЫХ ИЗДАНИЯХ ЭТОГО СТИХА
И ДОБАВЛЮ:
ЕСЛИ ТЕННИСИСТ ПРЕДЛАГАЛ СВОЕЙ КОЛЛЕГЕ ПО СПОРТИВНОМУ УВЛЕЧЕНИЮ СЫГРАТЬ МИКСТ(ПАРНЫЙ РАЗРЯД) ЭТО БЫЛО...ПРЕДЛОЖЕНИЕМ РУКИ И СЕРДЦА))
И "ВОЙНЫ" БЫЛИ МИРНЫМИ. ХОТЯ И НЕ ВСЕ...
УЖЕ НАДВИГАЛАСЬ ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ...
Средь аляповатых дач,
Где шатается шарманка,
Сам собой летает мяч,
Как волшебная приманка.
Кто, смиривший грубый пыл,
Облеченный в снег альпийский,
С резвой девушкой вступил
В поединок олимпийский?
Слишком дряхлы струны лир:
Золотой ракеты струны
Укрепил и бросил в мир
Англичанин вечно-юный!
Он творит игры обряд,
Так легко вооруженный,
Как аттический солдат,
В своего врага влюбленный.
Май. Грозовых туч клочки.
Неживая зелень чахнет.
Всё моторы и гудки,—
И сирень бензином пахнет.
Ключевую воду пьет
Из ковша спортсмэн веселый;
И опять война идет,
И мелькает
локоть
голый!
Май, 1913
- Мандельштам-Я.Подорожный - Теннис
АЛЕКСАНДР РОЗЕНБАУМ
В доме том
За углом,
Где давным-давно все быльем поросло,
Жил поэт
Много лет,
Он владел нам дарящим свет ремеслом.
Когда город забывался долгим сном
Да на стыках громыхали поезда,
Лишь одно светилось полночью окно,
Лишь одна горела на небе звезда.
Жил один,
нелюдим,
Плыл, как айсберг,
средь белых льдин по судьбе
Но стучат по ночам.
Ведал он не одну печаль - много бед.
Помнил кнопку леденящую звонка,
Раздирающего душу на куски,
Помнил дней испепеляющих канкан
Да Иуды аккуратные виски.
Здесь на старом еврейском кладбище
По старинке, в черте оседлости
Господа лежат и товарищи,
Кто-то в роскоши, кто-то в бедности.
Кто-то в камне, расшитом золотом,
Вдоль оградок - скамейки чистые,
Кто-то в камне замшелом, колотом
Позабытый родными, близкими.
Вот фельдфебель Ее Величества
Делит землю с портным из Гомеля.
Тот был бездарью, этот - личностью -
Оба в землю
легли
изгоями.
Александр, спасибо Вам!
О Мандельштаме до сих пор мало пишут.
А тут... по случаю. 15 января у него День рождения.
Не могла "пройти мимо"...
Татьяна!
Ну ты развернулась от души!!!
Спасибо тебе огромное за все добавления! 
Так много всего! За ссылку на пост Татьяны-Сеньоры. Как-то проглядела ее.
А я ведь просматривала информацию в Поиске по сайту...
Ирина,вот сейчас-таки много пишут о Мандельштаме-сколько угодно пишут,успевай только читать.
А вот раньше имя его в СССР оставалось под строжайшим запретом еще целых 20 лет после его смерти...
1 февраля 1992 года в Париже на здании Сорбонны укрепили мемориальную доску в честь 100-летия Осипа Мандельштама. Скульптор Борис Лежен.
А.Галич-Возвращение на Итаку (Памяти Мандельштама)
Танюша, так это же хорошо! А хорошего много не бывает... Согласись! 
Соглашаюсь.
Это оч.хорошо, Иринка.
Только вот Мандельштаму и сотням тысяч сгинувших в лагерях ГУЛАГа и реабилитированных посмертно,от этого ни жарко,ни холодно......
Nas79
Olga1956Ирина, спасибо за пост об Осипе Эмильевиче Мандельштаме! Я новый пользователь на Завалинке, поэтому только сейчас смогла его прочитать. А в свою очередь хочу с Вами поделиться аудиоальбомом "Серебро и кровь", где поэт и бард Михаил Кукулевич читает и поёт стихи Осипа Мандельштама (эта концертная программа была составлена в 2016 году, к 125-летию великого поэта и была показана в Государственном литературном музее в Москве во время прохождения там выставки "Я скажу тебе с последней прямотой..."). К сожалению, в комментарии нельзя прикрепить активную ссылку из YouTube: https://youtu.be/K84njZ2RyBA .
Но вот несколькими аудиотреками и фотографией обложки диска можно поделиться:
.jpg)
- Михаил Кукулевич - Как кони медленно ступают... -
- Михаил Кукулевич - Образ твой, мучительный и зыбк
- Михаил Кукулевич - Notre Dame (Где римский судия
- Михаил Кукулевич - Нет, не луна, а светлый циферб
- Михаил Кукулевич - Я вздрагиваю от холода... - ст
- Михаил Кукулевич - Я ненавижу свет... - стихи О.
- Михаил Кукулевич - Бессонница. Гомер. Тугие парус
- Михаил Кукулевич - О свободе небывалой... - стихи
- Михаил Кукулевич - Царское Село (Поедем в Царское
- Михаил Кукулевич - Сёстры - тяжесть и нежность...
- Михаил Кукулевич - Tristia (Я изучил науку расста
- Михаил Кукулевич - Золотистого мёда струя из буты
- Михаил Кукулевич - На страшной высоте блуждающий
- Михаил Кукулевич - Мне Тифлис горбатый снится...
- Михаил Кукулевич - Вы, с квадратными окошками...
TRISTIA
Я изучил науку расставанья
В простоволосых жалобах ночных.
Жуют волы, и длится ожиданье,
Последний час вигилий городских;
И чту обряд той петушиной ночи,
Когда, подняв дорожной скорби груз,
Глядели вдаль заплаканные очи
И женский плач мешался с пеньем муз.
Кто может знать при слове расставанье -
Какая нам разлука предстоит?
Что нам сулит петушье восклицанье,
Когда огонь в акрополе горит?
И на заре какой-то новой жизни,
Когда в сенях лениво вол жует,
Зачем петух, глашатай новой жизни,
На городской стене крылами бьет?
И я люблю обыкновенье пряжи:
Снует челнок, веретено жужжит.
Смотри: навстречу, словно пух лебяжий,
Уже босая делия летит!
О, нашей жизни скудная основа,
Куда как беден радости язык!
Все было встарь, все повторится снова,
И сладок нам лишь узнаванья миг.
Да будет так: прозрачная фигурка
На чистом блюде глиняном лежит,
Как беличья распластанная шкурка,
Склонясь над воском, девушка глядит.
Не нам гадать о греческом Эребе,
Для женщин воск, что для мужчины медь.
Нам только в битвах выпадает жребий,
А им дано гадая умереть.
***
Нежнее нежного
Лицо твое,
Белее белого
Твоя рука,
От мира целого
Ты далека,
И все твое -
От неизбежного.
От неизбежного
Твоя печаль,
И пальцы рук
Неостывающих,
И тихий звук
Неунывающих
Речей,
И даль
Твоих очей.
***
Ты прошла сквозь облако тумана.
На ланитах нежные румяна.
Светит день холодный и недужный.
Я брожу свободный и ненужный...
Злая осень ворожит над нами,
Угрожает спелыми плодами,
Говорит вершинами с вершиной
И в глаза целует паутиной.
Как застыл тревожной жизни танец!
Как на всём играет твой румянец!
Как сквозит и в облаке тумана
Ярких дней сияющая рана.
***
Мне жалко, что теперь зима
И комаров не слышно в доме,
Но ты напомнила сама
О легкомысленной соломе.
Стрекозы вьются в синеве,
И ласточкой кружится мода;
Корзиночка на голове
Или напыщенная ода?
Советовать я не берусь,
И бесполезны отговорки,
Но взбитых сливок вечен вкус
И запах апельсинной корки.
Ты все толкуешь наобум,
От этого ничуть не хуже,
Что делать: самый нежный ум
Весь помещается снаружи.
И ты пытаешься желток
Взбивать рассерженною ложкой,
Он побелел, он изнемог.
И все-таки еще немножко...
И, право, не твоя вина, --
Зачем оценки и изнанки?
Ты как нарочно создана
Для комедийной перебранки.
В тебе все дразнит, все поет,
Как итальянская рулада.
И маленький вишневый рот
Сухого просит винограда.
Так не старайся быть умней,
В тебе все прихоть, все минута,
И тень от шапочки твоей --
Венецианская баута.
Декабрь 1920
***
Кому зима - арак и пунш голубоглазый,
Кому душистое с корицею вино,
Кому жестоких звезд соленые приказы
В избушку дымную перенести дано.
Немного теплого куриного помета
И бестолкового овечьего тепла;
Я все отдам за жизнь - мне там нужна забота, -
И спичка серная меня б согреть могла.
Взгляни: в моей руке лишь глиняная крынка,
И верещанье звезд щекочет слабый слух,
Но желтизну травы и теплоту суглинка
Нельзя не полюбить сквозь этот жалкий пух.
Тихонько гладить шерсть и ворошить солому,
Как яблоня зимой, в рогоже голодать,
Тянуться с нежностью бессмысленно к чужому,
И шарить в пустоте, и терпеливо ждать.
Пусть заговорщики торопятся по снегу
Отарою овец и хрупкий наст скрипит,
Кому зима - полынь и горький дым к ночлегу,
Кому - крутая соль торжественных обид.
О, если бы поднять фонарь на длинной палке,
С собакой впереди идти под солью звезд
И с петухом в горшке прийти на двор к гадалке.
А белый, белый снег до боли очи ест.
1922