На сиреневой простыне, в подушках лазоревых, 
Я вдыхал этой женщины дорогой аромат. 
А мне было семнадцать, а она так прекрасна, 
 Плоть взрывал золотистых волос листопад. 
Губы цвета крови, что стучала в моих висках, 
Вызывали любовный мой лепет. 
И упругость груди и поддатливый стан 
Ощущаю и чувствую трепет. 
Многих женщин вдыхал я потом аромат, 
Но любовный дурман не пронзал мою душу. 
И лишь только рассвет обагрял небеса. 
Покидал я постель, уходил равнодушно. 
Много минуло лет с моей юной поры. 
Вспоминаю и здесь, у божественных врат: 
На сиреневой простыне, в подушках лазоревых, 
Я вдыхал этой женщины дорогой аромат.