По вечерам над юго-западом

Вонючий воздух дик и глух,

И правит окриками пьяными

Карбидный и тлетворный дух.

Вдали, над пылью Ломоносова,

Над скукою кафе Неон,

Хоть публика не избалована,

Но матерится в унисон.

И каждый вечер дует в форточку

И вызывает тошноту,

(Тут помогает только водочка),

Сквозняк, смердящий за версту .

Смердят эфиры первозданные,

Разносится в округе чад,

И лишь Природнадзора данные,

О превышении молчат.

И каждый вечер друг единственный

В моем стакане отражен...

Мне не дано оспорить «истины»,

Чтоб не вдыхать, я пью, пардон!

А рядом, семьи тоже маются,

Порою жалобы строчат,

И лишь чинуши ухмыляются

«Пошли вы на ...  все!»  кричат.           

И каждый вечер, в час назначенный

Зловонный дух  плывёт ко мне,

И я, как прежде, озадаченный,

Не помышляю обо сне.

И медленно, струясь миазмами,

Всегда ловя один момент,

Вплывает  в комнату зараза та,

Вонючая, как экскремент.

И веет чем-то отвратительным,

И очень хочется тошнить,

И вот берёшь стакан спасительный...

И остаётся только пить... .

И этой гадостью отравленный,

Смотрю за темное окно,

И вот хрипит мой голос сдавленный,

Я загибаюсь, им смешно!

Глухие тайны им поручены,

И, вроде бы, молчать грешно,

Но все души моей излучины

Предвидят: всё предрешено.

И головы чинуш склоненные

В моем качаются мозгу,

И те, что властью облечённые,

Наводят на меня тоску.

Да я и впрямь ведь – не сокровище,

И фиг ли, кто поможет мне!

Я - просто пьяное чудовище,

Я – в пьесе Горького «На дне».