БИОГРАФИЯ БУЛАТА ОКУДЖАВЫ

Поэт, прозаик, драматург, кинодраматург. Родился и вырос в семье, пострадавшей от сталинских репрессий: отец - крупный партийный работник - был расстрелян, мать долгие годы находилась в концентрационном лагере, погибли многие близкие родственники Окуджавы. «Горестный отсвет катастрофы» лег на судьбу и творчество поэта, во многом определил автобиографическую канву его произведений. В конце 80-х гг. Окуджава скажет: "Я хочу воскресить своих близких!"

Памяти детства, образам матери и отца, трагедии века, прошедшей по сердцам и судьбам, отрезвлению от детской романтической наивности "сына века" он посвятит цикл стихотворений "Арбатское вдохновение, или Воспоминание о детстве" (1988), автобиографические рассказы "Девушка моей мечты" (1985), "Нечаянная радость" (1986), роман "Упраздненный театр" (1989-1993), получивший Букеровскую премию в 1994 г. В нем звучит "скорбная и неостановимая мелодия утрат", ее полутона откладываются в памяти, в сердце, в душе. Окуджава хотел поймать "золотую рыбку" истории и понять, в чем смысл преображения человека -"от слепого пухлого ребенка" до шестидесятилетнего мужчины. Герой романа - Отар по документам, Иван Иваныч по самоощущению, Ванванч - по малолетству - так же, как и автор, не просто вспоминает о трагедии семьи и своем детстве, но хочет понять причину случившегося.
Заехал к маме - умерла,

Заехал к маме - умерла,
К отцу хотел - а он расстрелян.
И тенью черного орла горийского
Весь мир застелен

Как "шестидесятник" по мироощущению, Окуджава видит свою задачу в развенчивании сталинизма, о живучести которого он предупреждает во многих стихах ("Давайте придумаем деспота..." и др.). В творчестве Окуджава нет конфликта между отцами и детьми; романтика гражданской войны, героическая чистая юность матери и отца для него святы:
О чем ты успел передумать, отец расстрелянный мой…
Когда я шагнул с гитарой, растерянный, но живой?

О своей кровной связи со временем, его радостями и трагедиями говорится во многих его стихах и песнях:

Я знаю этот мир не понаслышке:
Я из него пророс,
Но за его утраты и излишки
С меня сегодня спрос

Как истинный российский интеллигент, Окуджава несет в своем сердце чувство вины и покаяния.

РАННИЕ ГОДЫ, ДЕТСТВО И СЕМЬЯ БУЛАТА ОКУДЖАВЫ

В 1942 г. прямо из IX класса Окуджава ушел на фронт, воевал под Моздоком на минометной батарее, был ранен. По возрасту он принадлежит к поэтам фронтового поколения. Тема войны - одна из главных в его творчестве. "Грустью и иронией, т. е. моей творческой зрелостью, я обязан главным образом войне. На войне я рассердился на жестокость судьбы, незаслуженно похитившей близких мне людей, но вместе с тем научился великому чувству прощения и понимания... Война все время со мной: попал на нее в молодое, самое восприимчивое время, и она вошла в меня очень глубоко" Поэт изображает войну через призму восприятия и переживания "школяра"- мальчика 30-40-х гг., вчерашнего школьника, мечтающего о героических подвигах и славе, а попавшего в самое пекло войны, хлебнувшего окопных будней, суровой армейской службы. В автобиографической повести "Будь здоров, школяр!" (1960-1961) Окуджава, следуя традициям Л. Толстого, раскрывает сложный внутренний мир героя, его переживания, страх смерти, боли, слезы, ненависть к войне, трудный путь становления молодой души. В основе повести, а затем и киносценария "Женя, Женечка и "Катюша" (1967, совм. с В. Мотылем) лежит тема преодоления "школярства", взросления героя на войне. Критики упрекали Окуджава за излишний психологизм в изображении "частного человека" на войне, за якобы "дегероизацию" солдат-победителей. Спектакль по повести "Будь здоров, школяр!" тоже был запрещен.

Всенародной любовью пользуются песни Окуджава о войне. Некоторые из них напоминают по форме и звучанию фронтовой фольклор военной поры, например песня "отдельного десантного батальона" ("Мы за ценой не постоим") к кинофильму "Белорусский вокзал" (1971) или "Бери шинель, пошли домой" из кинофильма "От зари до зари" (1975). Поэт скажет:

Мы все войны шальные дети: и генерал и рядовой", но свои стихи и песни о войне он посвящает прежде всего ее рядовым участникам, незаметным и негероическим внешне, но сохранившим доброту, милосердие, любовь. Поэт ценит в их сердцах "скрытую теплоту патриотизма" Это скромные джазисты, сержант Петров, мальчики и девочки, "повзрослевшие до поры", к ним обращает поэт свою просьбу-призыв: "До свидания, мальчики! Мальчики. Постарайтесь вернуться назад!" Войне и смерти противопоставляет Окуджава людское братство. В балладе "Король" он воспел бессмертие обыкновенного арбатского мальчишки Леньки Королева, который "кепчонку, как корону, набекрень и пошел на войну", погиб в боях, но навсегда остался в памяти людей, в жизни московских улиц и дворов.

Свой лирический дар сам поэт связывает с чудесным спасением на войне и предназначением судьбы спеть за тех, кто погиб:

Судьба ли меня защитила, собою укрыв от огня?
Какая-то тайная сила всю жизнь охраняла меня.
И так все сошлось, дорогая.
Наверно, я там не сгорел,
Чтоб выкрикнуть здесь, догорая, про то, что другой не успел"

Лирический герой Окуджава постоянно путешествует в памяти, живя "посередине между войной и тишиной", сохраняя в себе черты рыцаря, воина, защитника мира и добра. Война вошла в лирическую ткань и образность поэзии Окуджава: в стихах о любви "отправляется нежность на приступ, В свои тихие трубы трубя"; "часовые любви" неизменно стоят на улицах Москвы. С темой войны связан и "надежды маленький оркестрик под управлением любви", и образы "трех сестер милосердных - Веры, Надежды, Любви".

После войны, окончив университет, Окуджава учительствовал в школе дер. Шамордино Калужской обл., затем переведен был в город. Учитель словесности по образованию, О. запечатлел этот период в грустно-иронических автобиографических рассказах "Частная жизнь Александра Пушкина, или Именительный падеж в творчестве Лермонтова" (1976), "Искусство кройки и шитья" (1985) и др. и в повести "Новенький, как с иголочки" (1962).

Переехав в Москву в начале 50-х гг., Окуджава работает в издательствах, редакциях журналов и газет, печатает стихи. В 1956 г. вышел его первый поэтический сб. "Лирика" (Калуга), через три года второй - "Острова" (1959). Известность пришла к Окуджаве, когда он обратился к жанру авторской песни. По просьбе друзей он спел свои стихи под гитару в одной из московских квартир в 1956 г. «Мои настроения совпали с настроениями эпохи. И все. И поэтому мои песни считали откровениями. Я не преувеличиваю свою роль»

ЗВЕЗДНЫЙ ПУТЬ БУЛАТА ОКУДЖАВЫ: ОТ ЛИТЕРАТУРЫ К ПЕСНЯМ

В поэзии Окуджавы органически соединились слово, музыка и краски, грусть и ирония, любовь и печаль. Характерный для поэта жанр "песенки" нес в себе черты русского городского романса, фольклора, "пересаженного на городскую почву", традиционной элегии, баллады и других жанров лирики. Своими учителями Окуджава считает Пушкина и Л. Толстого, Б. Пастернака и Т. Манна, Беранже и Гофмана. "Я начинал с подражания Пушкину, затем Пастернаку",- заметил Окуджава в одной из бесед. Пушкинское начало постоянно присутствует в его поэзии и прозе. Пушкин для него - идеал: "Он недостижим, но важно стремление приблизиться к нему" В стихотворении "Приезжая семья фотографируется у памятника Пушкину" (1970) привычная уличная сценка приобретает символический обобщенный смысл: памятник Пушкину из фона, на котором постоянно фотографируются приезжие люди, превращается в Пушкинский фон жизни и культуры, критерий добра и порядочности, залог бессмертия человеческой души: На фоне Пушкина снимается семейство.

Как обаятельны
Все наши глупости и мелкие злодейства
На фоне Пушкина.
И птичка вылетает!

Пушкин объединяет, сближает разных людей, делая их друзьями: "На веки вечные мы все теперь в обнимку на фоне Пушкина! И птичка вылетает" По матери армянин, по отцу грузин, Окуджава считает себя "арбатским человеком, воспитанным на русской культуре литератором". Но "грузинское" лирическое начало звучит во многих его стихах и образах ("Грузинская песня", 1967, и др.). Окуджава воспел мир старого Арбата с его особой атмосферой жизни и человеческих отношений во многих песнях и стихах: "Ах, Арбат мой, Арбат!", "Арбатский дворик", "Арбатский романс", "Надпись на камне" и др. Арбат у Окуджава не только городское пространство, но и пространство души, поэзии, судьбы. У арбатского дворика человеческая душа, сама улица течет, как река, движется, несет в себе радость и беду. Арбатское начало породило в поэзии Окуджава множество неологизмов: "Арбатство, растворенное в крови, неистребимо, как сама природа" С гордостью причисляет себя поэт к высокому званию "дворянина с арбатского двора, Своим двором введенного в дворянство". С музыкой арбатского двора во многом связано бытование жанра городского романса и сентиментальной песенки в лирике Окуджава.

Музыкальность, песенность, мелодичность - отличительные особенности поэзии Окуджава. По замечанию Паперного, "картины окружающей жизни воспринимаются Окуджавой музыкально, как мелодия, которая словно вбирает в себя слова" И вдохновение у него неотделимо от ожидания мелодии как некоего особого начала:

И вот, уже от слез на волосок,
Я слышал вдруг,
Как раздавался четкий
Свихнувшейся какой-то нотки
Веселый и счастливый голосок.

Музыкальность обнаруживается в каждой клеточке стихов Окуджавы, в рефренах и повторах, вопросах и восклицаниях: "Ах, музыкант мой, музыкант!", "Ты что потерял, моя радость?"- кричу я ему" и т. д.- в романтическом "струении" стиха, музыкальной ритмической и интонационной волне. Музыка как героиня творчества Окуджавы объединяет и восстанавливает разрушенную гармонию: "Все стало на свои места, едва сыграли Баха..." Когда "замолкают оркестры Земли", торжественные и официальные, начинает звучать другая музыка - негромкая и задушевная. С любовью и нежностью пишет поэт о музыкальных инструментах, своих друзьях: это "старенькая скрипка", на которой играет Моцарт, "просто играет - всю жизнь напролет", это труба и барабан, черешневый кларнет, фагот, который, "как старый посох, стерт", одинокая шарманка, наконец - гитара, "спутник верный".

Пусть друг недолгий в нас камень кинет,
Пускай завистник свое кричит –
Моя гитара меня обнимем
Интеллигентно она смолчит.

Постоянными героями песен Окуджавы становятся музыканты, флейтисты, барабанщики, все, благодаря кому "целый век играет музыка".

Во второй половине XX в. Окуджава воскресил в русской поэзии любовную лирику и ее музыкально-разговорные жанры. Стихи Окуджавы строятся по романсовому сюжету любовного романа со всеми его перипетиями. В романсах утверждается самоценность человеческой личности с ее чувствами и переживаниями, "тайник индивидуального сознания" (Г. Гуковский).

Русского романса городского
Слышится загадочный мотив,
Музыку, дыхание и слово
В предсказанье судеб превратив.
За волной волна, и это значит:
Минул век, и не забыть о том...
Женщина поет. Мужчина плачет.
Чаша перевернута вверх дном.

Прекрасная женственность окружена в романсах Окуджава романтическим ореолом королевства: "Женщина, Ваше Величество!"- восклицает поэт, верный рыцарь Прекрасной Дамы, черты ее он видит в своих современницах: "В моей душе запечатлен портрет одной прекрасной дамы!" По отношению к ней поэт соблюдает старинный (и несколько старомодный) ритуал в обращении, разговорах, поклонении и любви: "Вы в глаза ее взгляните, Как в спасение свое, Вы сравните, вы сравните С близким берегом ее" Сердце поэта всегда настроено на любовь. Женственное начало видит он в природе, случайной бабочке, новогодней ели, снежной бабе, в своей Поэзии. Одушевлены в поэзии Окуджавы и другие общечеловеческие чувства и понятия: Совесть, Благородство и Достоинство, Вера, Надежда, Любовь, Страдание. Окуджава считает, что мир спасет не красота, а страдание. Любимый образ поэта - образ Надежды. Верить и надеяться призывает он своих слушателей и читателей, заражая их эмоционально, сопереживая вместе с ними. "Его стихи чаще строятся как движение от себя - к другу, любимой, природе",- заметил 3. Паперный. Побуждение к добру, братству звучит в лирических обращениях поэта, ставших поэтическими афоризмами, формулой этического поведения: "Возьмемся за руки, друзья, Чтоб не пропасть поодиночке!", "Давайте говорить друг другу комплименты, Ведь это все любви счастливые моменты!" и др.

От первых простоватых и непосредственных "песенок" Окуджава идет к лирике психологической, размышляет над вечными проблемами бытия. За внешне будничным, бытовым содержанием "житейских мелочей", "милостей судьбы", простых истин вдруг обнаруживается общечеловеческий, философский смысл. В песенке о голубом шарике, похожей по звучанию на детскую считалку, полет голубого шарика, улетевшего от девочки, сопровождает все этапы человеческой жизни - от детства, юности к взрослости и старости - с их тщетными надеждами на счастье. В лирическом подтексте возникает мотив надежды: голубой шарик детства возвращается как голубой шарик вечности.

В 80-90-е гг. в творчестве Окуджавы произошли некоторые изменения. Сыновнее отношение к времени уступило место зрелому отцовскому чувству, появилась философская "итоговая" интонация, тема смерти. Романтическое бездомье юности сменилось чувством дома, в котором все соразмерно желаньям поэта. В сб. "Милости судьбы" (1993) и цикле "Житейские мелочи" (1995) Окуджава дает реалистические зарисовки жизни, обращается к дневнику путешествия по разным странам, разговаривает с современниками - живыми и мертвыми друзьями, размышляет о времени, народе и толпе: "Что ж, век иной. Развеяны все мифы, Повержены умы. Куда ни посмотреть - все скифы, скифы, скифы. Их тьмы, и тьмы, и тьмы" Кажется, стих утратил мелодию, стал разговорным, поэт хочет не пропеть, а рассказать о жизни, ответить на все вопросы ("Я вас обманывать не буду"). Но все-таки Окуджава остается верен себе: "Мы романтики старой закалки Из минувшей и страшной поры. Мы явились на свет из-под палки, Чтоб воспеть городские дворы", - скажет он в стихотворении, посвященном Н. Матвеевой. Лирический герой остро ощущает свою вину и готов расплатиться за надежду "самой горькой дворовой ценой"

Кроме автобиографической прозы, Окуджава пишет исторические романы: "Бедный Авросимов" ("Глоток свободы", 1969), "Путешествие дилетантов" (1971 -1977), "Свидание с Бонапартом" (1979-1983) и др.

Увлеченный эпохой декабризма, ее истоками и последствиями для русской истории, Окуджава создает своеобразную трилогию о сложном соотношении вольнолюбивых теорий и программ преображения России с непосредственным житейским морем, реальной жизнью и чувствами людей, их любовью, семьей и бытом. Романтическая в своей основе, проза Окуджавы следовала не за конкретными историческими документами и фактами, хотя они в ней есть. Писателя привлекает "домашняя", человеческая суть русской истории, не столько события, сколько их восприятие и переживание героями. При этом он замечает: "В каждом герое - я. Герой насыщен тем, что мучает меня, что бушует во мне" По структуре романы представляют собой заметки из дневника, письма, воспоминания, проза порой перебивается стихами, становится лирической.

В романе "Свидание с Бонапартом" война 1812 г. изображена как бы периферийно, не с поля сражений, а из дворянских усадеб и сожженных московских домов. Автор и его герои размышляют о "французских вольтеровских соблазнах" и игре русских аристократов в чужую революцию, о превращении кумира Наполеона в захватчика и оскорбителя России. В творчестве Окуджавы всегда присутствует своеобразная оппозиция "сумасбродства" и "здравого смысла" в русских интеллигентах. В "Свидании с Бонапартом" это, с одной стороны, Тимоша Игнатьев, его дядя генерал Николай Опочинин и "нормальный молодой человек" Пряхин - с другой.

Герой романа "Бедный Авросимов"- дворянский недоросль, вроде пушкинского Петруши Гринева, волею судьбы оказывается на самом гребне исторических событий и сталкивается лицом к лицу в Тайной следственной комиссии с "государственным преступником и злодеем" П. Пестелем. Не разумом, а детским сердцем герой Окуджавы начинает понимать трагическое величие декабриста, жалеет его, преданного всеми, даже готов устроить ему побег. Но "глотка свободы" оказалось явно мало для успеха дела.

В "Путешествии дилетантов" противостояние судьбе, государственной системе, атмосфере всеобщего доносительства воплощается в романтической непреклонной любви Сергея Мятлева, друга Лермонтова, и Лавинии Ладимировской. Вся мощь государства и светской морали обрушивается на двух любящих, их преследуют, ловят, судят, пытаясь подчинить их .чувство "нормальным" законам и правилам. Но любовь оказывается той силой, которую не одолеть, и разлучить героев может только смерть. На материале истории Окуджава пишет о современности, о себе, своей любви: "Пока не замело следы их на крыльце И ложь не посмеялась над судьбою, Я написал роман о них, но в их лице О нас: ведь все, мой друг, о нас с тобою". Историческую прозу Окуджавы называют ретроспективной, потому что в каждом романе присутствует литературная маска рассказчика из будущего, иногда им бывает автор, в руки которого попадает дневник или записки какого-нибудь "частного человека" из прошлого. В стихотворении с прозаическим названием "Я пишу исторический роман" Окуджава отстаивает свое право на творческую свободу:

Каждый пишет, как он слышит,
Каждый слышит, как он дышит.
Как он дышит, так и пишет,
Не стараясь угодить.
И пока еще жива
Роза красная в бутылке,
Дайте выкрикнуть слова,
Что давно лежат в копилке.

О. считает себя человеком со счастливой литературной судьбой. "Судьба меня закалила, многому научила и в то же время не лишила способности выражать себя теми средствами, которыми наделила природа. Хорошо или плохо я ими распорядился - не мне судить. Во всяком случае, я очень старался"

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ БУЛАТА ОКУДЖАВЫ

К сожалению, в последние годы жизни писатель занял крайне ультрарадикальные позиции по отношению и к истории своей страны, и к драматическим событиям постперестроечного периода. Так, он был одним из немногих литераторов, кто подписал «расстрельное» письмо, призывая власть в октябре 1993 года подавить оппозицию в крови. В интервью газете «Подмосковье» писатель признался: «Я смотрел расстрел Белого дома как финал увлекательного детектива — с наслаждением». После этого заявления, естественно, от Окуджавы тут же отшатнулось значительное количество поклонников его ранних песен. В последнее время стали часто появляться публикации о любимых женщинах писателя.

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ БУЛАТА ОКУДЖАВЫ

В первом браке женой Окуджавы была Галина. Возможно, своё сильное влияние на их отношения оказала утрата первой дочери. Если верить «Комсомольской правде» (2 сентября 2004 года), на рубеже 1970 — 1980 годов музой Окуджавы была сотрудница Института советского законодательства, позже ставшая актрисой, Наталья Горленко. Но умер он в Париже на руках своей второй официальной жены Ольги. Лауреат Госпремии СССР (1991) — за сборник «Посвящается всем». В 1994 году получил Букеровскую премию за роман «Упразднённый театр». Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

Сохранилось мало фотографий Булата Окуджавы со второй женой Ольгой

Источник: tonnel.ru