Приехала она из бывшей союзной республики, в название которой очередным переименованием был введен еще один, четвертый подряд твердый знак – для языка бывших союзников это было привычно, а вот все остальные балдежно мучались, приводя переименователей в состояние алчного злорадства. Ведущий зачем-то старательно выговаривал заковыристое словцо из сферы запредельной географии, хотя могбы вспомнить, что правила русского языка и российской Госдуме не подчиняются, а не то, что чужим законодательным органам.

Потом тетка прочитала свои стихи, посвященные ведущему:

- Леонид Аркадьевич,
Подарю тебе я ВИЧ,
Сифилис и гонорею,
Поцелуй меня скорее!

Скромная поэтесса просила не думать ничего плохого, так как стихи писать любит, а рифму к отчеству Якубовича не могла придумать. Остальное, по ее смущенному признанию, ей вдохновением навеяло и вообще, судить творчество художника никто не имеет права. Растроганный Якубович благодарно облобызал заядлую рифмоплетку.

Само собой, тетка пришла с подарками. Как она объяснила, все ее продуктовые сувениры на границе таможенники конфисковали в фонд выполнения горбачевской Продовольственной программы и она, чтоб не с пустыми руками явиться, в ближайшем гастрономе купила дюжину сырых яиц, буханку хлеба и пол-литра бормотухи. Пузырь тут же раздавили назло горбачевской антиалкогольной кампании, а яйца зрителям раздали – пусть делят, как хотят.

Третьим был интеллигент из Подмосковья, субтильный очкарик, прописанный напротив вытрезвителя, а живущий напротив своего дома. После стакана вина ему захорошело и он с ходу, без вращения колеса (ему казалось, что оно вращается), угадал все слово и заявил, что это не ответ на задание, а общераспространенное заблуждение, противоречащее фактам, что на самом деле, с точки зрения банальной эрудиции… Вот тут яйца и пригодились! Зрители забросали ими распоясавшегося умника, чтобы не подвергал сомнению авторитет кумира . Если Якубович сказал, что бурундук – птичка, то, значит, пусть орнитологи молчат, потому что против них сразу найдутся десятки свидетелей, которые своими глазами видели тех, которые слышали, как кто-то кому-то рассказывал о том, что кто-то когда-то где-то видел грызуна с перьями.

Наступила очередь третьей тройки, которой Якубович такое задание объявил: чего человеку не хватает, когда ему много чего хочется? Слово из пяти букв.

Первым какой-то приезжий мужик был, который сразу из-за пазухи галстук вынул, а на нем с обратной стороны слово «Счастье» написано. Не простая, говорит, штука этот предмет одежды, цепляет его себе на шею и просит принести в студию гирю. Девушки за кулисами шибко удивились такой просьбе, но все же всемером притащили мужику пудовую железяку. Тот ее себе на ногу роняет, чуть пол не проломил, ступня аж задымилась от удара, а мужику хоть бы хны, довольный, зубы скалит. Незаменимый, говорит, предмет в наше трудное непредсказуемой время, позволяет все проблемы или не замечать или превращать их в удовольствие с пользой для себя. Я, говорит, этих счастьев уже кучу наделал в форме галстуков, очков и женских сережек, начальству, чиновникам и депутатам распределил, а теперь вам хочу вручить, дорогой наш Леонид Аркадьевич, носи всегда с собой.

- Спасибо, - говорит ведущий, - я этот ошейник с удовольствием беру и передаю его в музей, чтоб всякий человек мог его там поносить и чтоб ему от этого хорошо делалось. А все время нельзя таким счастьем пользоваться, дабы вкуса настоящей жизни не забыть, потому, как горького не покушав, сладкого не распробуешь.

Вторая была тетка, красивая такая, стерва, с черными глазами, она сказала, что ответ на задание с собой принесла и вынула из своей торбы две шкатулки: на одной напи¬сано «Ум, честь и совесть», на другой – «Достаток, богатство и роскошь». Это, говорит, не КПСС в первой шкатулке упакована, а качества человека в виде пищевого концентрата. Откусишь от него немного – станешь умным и честным, а из другой шкатулки съешь кусок – будешь обеспеченным. Но сразу обе шкатулки нельзя употреблять, чревато несварением желудка и рвотными последствиями, - не терпит одно другого, не уживается вместе внутри одного человека. Выбирайте, говорит, Леонид Аркадьевич…

- Давайте, - говорит ведущий, - зрителей вашим волшебным яством угостим, а мне оно без надобности, так как того и другого мне дадено достаточно, а лишний избыток уже во вред пойдет.

Понесли девушки шкатулки по рядам, чтобы зрители концентратов погрызли, червячка заморили и нехватку качеств восполнили. Через пять минут тару на место вернули, почти не тронутую первую и совсем пустую вторую шкатулку, даже крошечки, ничтожной пылиночки в ней не осталось, вроде как вылизана она на два, а то и на три концентрата вперед, авансом.

- Вот так всегда, - пожаловалась тетка. – Ум, честь и совесть не пользуются спросом, а это значит…

- Это значит, - прервал ее находчивый ведущий, - что наши люди не чувствуют дефицита этих качеств, они все умны, честны и совестливы, правда? – спросил он зрителей.

В ответ ему прозвучала гробовая тишина, только из задних рядов кто-то выкрикнул общую мысль:

- А как надо ответить, чтобы еще богатства дали?

- Богатство кончилось, - разочаровала крикуна тетка, - поэтому отвечать можно честно, по совести.

- Да, мы умные, очень умные, суперумные, переумные, черезумные, - зашумела публика, - а еще мы скромные!

- Аплодисменты нашим замечательным зрителям! – воскликнул Якубович. Грянула оглушительная овация.

Мужик наш к тому времени, как к нему ход перешел, весь толковый словарь Ожегова перебрал, Даля и далее, но ответа пока не сообразил. Крутанул шарнирную тумбу посильнее, а сам требует: - Прошу внести мой подарок в студию.

Длинноногая бестия в юбчонке до пояса, цокая копытцами, внесла коробку и поставила на доску типа барной стойки по предназначению.

- Вот это правда, - говорит мужик, - я ее сам сделал.

- И что она может? – интересуется Якубович.

- Ну, к примеру, объявите сейчас рекламную паузу.

- О, с удовольствием! – оживился ведущий. – Я думаю, наши рекламодатели оплатят дополнительный прокат…

На экранах мониторов замелькали кадры клипов, прославляющие жевательную резинку, но все вдруг поняли, что вкусный бубль-гум не столько чистит зубы и освежает дыхание, сколько нарушает систему пищеварения и делает человека похожим на жвачную скотину. Реклама пива и сигарет вселила в каждого непоколебимую уверенность, что потребление алкоголя ведет к белой горячке, а курение отравляет организм. Большинство хваленых импортных суперфиговин, пройдя сквозь призму правды, оказались дороже, но не лучше отечественных штуковин, а кое-какие из суперновинок в сравнении со старинками оказались не только плохими, но и вредными. Анонс концерта суперпопулярного суперпевца продемонстрировал отсутствие слуха и голоса у убогого самозванца, а афиша художественного суперблокбастера повергла всех в уныние изобилием криминальной чернухи и низкопробной пошлятины.

- Все-все, достаточно! – вмешался ведущий. – Боюсь, ваш подарок нам не по карману. Разрешите нам подарить его вам обратно, а то все наши рекламодатели от нас разбегутся.

- Добросовестные не разбегутся, - успокоил его наш мужик.

- Так я про что и говорю, - поддержал его Якубович. – Хороший качественный товар сам себя рекламирует, ему цветистое словоблудие ни к чему, как говорится, молодца хвалить – только портить. Но к нам кто обращается? Производители и продавцы того, что нуждается в дополнительном промоушене, - обманывать ведущий не мог, так как находился в зоне действия правды, а потому и резал ее, родимую, прямо в глаза заказчикам всяких пауз, прерывающих игру и занимающих эфирное время в ущерб нормальному телевизионному вещанию.

Тут кто-то из обеспокоенных рекламодателей спецназовских охломоновцев вызвал, забежали они, пятнистые, в масках и с автоматами наперевес, но на этот раз никого обижать не стали, а арестовали пакистанца – то ли расстреливать, то ли попросту, по логике правды, домой его выслать, подмосковного интеллигента по привычке повязали попутно. Шум, гам начался, корреспонденты из соседних студий набежали, про массовые жертвы в камеры хотели рассказывать, а у них не получается, - правда не дает, потыкались-помыкались и пошли они настоящий материал для репортажей искать. За ними милиция явилась, пожарные, медики из «Скорой помощи», сам Шойгу приехал руководить беспорядком, Путину дали знать, а тот уже Буша незамедлительно информировал, что, мол, в районе телецентра у нас не выступления антиглобалистов против демократии, а игра такая, «Поле Чудес» называется, а потому военного вмешательства пока не требуется.

В суматохе и кутерьме никто не заметил, как правду уронили и разбили на много мелких кусочков, а те обломки народ на сувениры растащил. Можно бы и порадоваться, что у людей доли правды появились, но только полуправда – это уже не правда, а тем более, если от нее четвертинка или осьмушка.

Мужик наш расстроился с горя и собрался к себе обратно ехать, чтобы из бражки яблоки изобретать – давно у него была такая задумка. Однако, под конец успел он узнать у Якубовича, что в задании загадано было. Слово из пяти букв – РОЖОН.