Рената, а вот это уже не фантазия, а констатация))) Думаю, почувствуете разницу)))) Спасибо, что проявляете интерес к моим текстам))))

Спасибо всем, кто проявляет хотя бы любопытство к моему творчеству!)))

Салонный разговор 04.04.12

- Успели, смотрю!

- Ага!  - Лера поддакнула, ещё не видя источника бодренького замечания. Она дышала часто и шумно. А как ещё можно дышать, когда последние сто метров женщина не первой молодости, преодолела за 12 секунд, при этом умудрилась перебежать дорогу, лавируя между бамперами и фарами неистовствующих от негодования хозяев проезжей части. Маршрутка напоминала фрагменты фильмов времён развитого застоя: народ сидел, стоял и местами прижимался друг к другу в силу желания или необходимости попасть в город, а не от того желания, которое традиционно толкает в эротические реализации.

        Благоразумие и жизненный  опыт выработали автоматическую привычку готовить деньги за проезд ещё дома, положив нужную сумму в легкодоступное место. Быстро нырнув в боковой карман куртки, женщина вынула сложенные купюры и протянула водителю.

- До промбазы один, пожалуйста! – Водитель глянул на Леру поверх своих модных в период лихой перестройки очков «фальшивый Рей-Бенд», кивнул и надавил клавишу дверей, закрыв путь к отступлению.

- Здрассссьте! Добежали? – снова раздался тот же голос.

        По неприятным резким ноткам капризного ребёнка, Лера, даже не глянув на говорящего, поняла, что сейчас ей придётся пообщаться с Игорьком. Ну, для  сослуживцев и для студентов профессор Филиппов считался   исключительно Игорем Александровичем, но для Леры со школьных времён не существовало этой напыщенной официальной формы. Филиппок на всю жизнь остался для неё Филиппком! С годами  уничижительно-ласкательное «Филиппок» трансформировалось в «Игорь», и даже на «ВЫ».  Что поделать: Лера считалась женщиной культурной и утончённой, хотя порой в её поведении проскакивали по-настоящему хулиганские выходки. И даже возраст не тормозил её славноизвестного «пошалить».

- Нет. Не добежала. Опоздала. – отрывисто,  чеканя каждое слово, ответила пассажирка.

- Как так? Вы же в салоне? – Обескуражено проскрипел Филиппок.

- Вы уверены? Не Вы ли, Игорь, шесть секунд назад интересовались: добежала ли? Предположим, что не добежала. Значит, опоздала. Нет меня здесь! – Лера сделала ударение на «нет».

Профессор судорожным движением полез в карман своего пальто, достал скомканный бесформенный комок чего-то, разорвал фольгу и суетливым движением неопытного баскетболиста послал в рот подушечку «Дирола». Леру обдала волна несвежего дыхания, в котором угадывалось вчерашнее алкогольное возлияние и утренний опохмел то ли рассолом, то ли какой другой крепко пахнущей жидкостью. Женщина невольно отвернулась и задержала дыхание.

- В город? – улыбаясь и быстро жуя, поинтересовался попутчик.

- В горы собралась. – снова как-то странно ответила Лера.

- Эх, Валерия, вот всю жизнь Вы какая-то не такая – Выдохнул Игорёк, но уже смелее, потому что маскировочный эффект «Дирола» начал бороться с армадой  смрадного  аромата.

- Не такая? Не такая как Вы? Так сложилось физиологически, профессор. Извините за несовпадение! – Улыбнулась вынужденная собеседница, искренне посылая хвалу изготовителям «Дирола».

- Я же не про половые особенности! Я о Вас беспокоюсь! – Голос у Филиппка был похож на  звуки несмазанной карусели, которую нещадно пользует группа переросшей детворы.

- Беспокоитесь не о моих половых отличиях? Успокоили таким беспокойством, которое по сути и не беспокоит. Меня, во всяком случае. – Последние слова Лера произнесла очень тихо. Хоть и недолюбливала она  Игоря, но открытого неприятия демонстрировать не хотела. Хотя тянуло.

- Как это у вас так лихо получается говорить не о чём? Диву даюсь!  Вот я, к примеру: недавно замечательную книгу купил. «Вооружение русской армии 18-19 веков» потрясающий труд. Знаете, а ведь Суворов Александр Васильевич, очень неплохо в оружии разбирался! Так вот! – Игорёк повысил голос и произнёс информацию  с такой интонацией, будто ему за пафос прибавку к зарплате диктора на телевидении заплатят. Профессор торжественно окинул взглядом переполненный салон маршрутки, надеясь наткнуться на благоговейное почитание его, Филиппова, эрудиции. Взгляд проплыл как по глади озера в безветренную погоду. Всем было плевать на трепетное отношение Суворова к несовершенному оружию дремучего века.

Крякнув от сожаления, Игорь снова повернулся лицом к Лере. Так  случайно вышло, что Лера не отвернулась, а Филиппок как раз открыл рот, перекатывая жвачку от правой щеки к левой. Лере открылась панорама редколесья профессорского рта. Прокуренные зубы стояли дырявым забором, не отличавшимся здоровым видом.  Неприятный запах объединился с неприглядным видом, формируя картину невыносимой скуки.

- Ну, победили, и слава Богу!  - подытожила Лера, надеясь на то, что тема маршрутно-салонной беседы исчерпана.

       Филиппок на самом деле умолк и Лера сосредоточилась на том, как лучше составить маршрут её поездки, сопоставляя его со списком необходимых покупок.

- Я – поклонник тактики и стратегии. Тактика устаревает, стратегия меняется, вооружения совершенствуются. А Вы не играете в «Римский двор»? – Как ни в чём небывало продолжил профессор, уже откровенно наваливаясь на вынужденную собеседницу плечом.

      Лера в свои «за сорок» называла себя «автономной субмариной». Женщина всю жизнь прожила одна, в глубокой симпатии к своей независимости. Правда, изредка её  замечали  в обществе мужчин, но всё это носило несерьёзный и мимолётный характер. Лера терпела мужчин. В силу того, что жила в мире смешенном, в котором мужчина по какму-то нелепому историческому недоразумению считался командиром Мира. Впрочем, особенно женщину этот факт не раздражал. Раздражали порой попытки носителей избытка тестостерона реализовать избытки тестостерона.  Лера сторонилась темпераментных мужчин. Она сама с трудом могла объяснить себе, почему её организм так дистанцирует с общепринятыми положениями гетеросексуального общества.  Со временем, научившись вести себя с мужчинами по-дружески, Лера избавилась от необходимости как-либо объяснять своё нежелание поддерживать альфа-самцов в их стремлении «осчастливить» одинокую самочку своим осеменением.  Особенно Леру отталкивали мужчины, не интересующиеся сеюсекундными желаниями самой Леры.  Попытки без разрешения прижиматься к себе женщина пресекала!

      Когда Игорь чуть приобнял Валерию за талию, женщину сначала затошнило, потом она на миг прикрыла глаза, произнесла про себя матерный монолог, изобилующий эпитетами генитального характера, а после, медленно подняв голову и взглянув прямо в глаза Игоря, тихо произнесла:

- От тебя дурно пахнет. У тебя грязные волосы. Твой голос заставляет меня сдерживать рвоту. Убери руку. Сзади освободилось место. Сядь!

Лера отчеканила каждое слово и, буквально хлестанув Игоря взглядом, опрокинула его на свободное сидение. Как-то так удачно всё сложилось…. Впрочем, как всегда удачно.

       Уже через три минуты маршрутка подкатила к нужной остановке.

- Спасибо! – Улыбнулась Лера водителю по давно сложившейся традиции многолетней практики поездок  общественным транспортом.

     Оказавшись на воздухе, Валерия вздохнула полной грудью и в очередной раз поблагодарила Бога за подаренное счастье быть собой.