Савелий Крамаров родился в семье известного московского адвоката Виктора Крамарова, человека доброго и одержимого желанием помочь абсолютно всем. В Коллегии адвокатов, где служил Виктор Крамаров, про него говорили, что он был очень талантливым юристом. Но в 1937 году он по долгу службы защищал подсудимых на инсценированных НКВД процессах, и защищал слишком добросовестно, из-за чего в 1938 году его адвокатская деятельность была расценена как антисоветская агитация. Под пытками он подписал признание и получил восемь лет на лесоповале в Усвитлаге. Полностью отбыв срок заключения, он был освобожден из-под стражи 13 марта 1946 года, и жил после освобождения в городе Бийске, но в Москву и другие крупные города СССР ему, бывшему политзэку, путь был закрыт.

Мать Савелия оказалась совершенно неприспособленной к жизни, и заботу о семье взял на себя брат отца. Чтобы не потерять работу, Бенедикте Соломоновне пришлось развестись с мужем (которого она горячо любила), в те времена с осужденными жен разводили без слушания дела, сразу после объявления о разводе в "Вечерней Москве". Что поделать, такое было время…

"Дорогой папочка, мы с мамой часто вспоминаем тебя. Мама говорит, что мы скоро увидимся. Я очень жду нашей встречи. Учусь хорошо. В основном получаю четвёрки и пятёрки…", - писал маленький Савелий. Здесь он лукавил, чтобы не расстраивать отца: учился он плохо, а с поведением дела обстояли и того хуже. Впервые он ударил какого-то мальчишку за то, что тот обозвал его "косым". Но по-настоящему сверстники Савелия зауважали после того, как он бросился сразу на троих. Когда староста класса пригрозил, что с таким поведением и такими отметками его не примут в комсомол, он этому только обрадовался. Он боялся вступления в комсомол, вернее того момента, когда придётся встать из-за парты и рассказать всему классу свою биографию, в первую очередь – где и кем работают родители. Он боялся признаться в том, что его отец осуждён и сидит в лагере. Об этом узнают учителя, вся школа, будут смотреть на него как на сына врага народа, а если он скажет, что считает отца ни в чём не виноватым, то будет ещё хуже, получиться, что Савелий не доверяет советскому суду.

Частенько вместо уроков он бегал в кинотеатр, куда его часто бесплатно пускала соседка по коммуналке тётя Дуся. А однажды вместе с приятелем зашёл в кассы художественного театра. На столике администратора лежал пропуск в театр. Мальчик подошёл к администратору и заплетающимся от волнения языком назвал фамилию, увиденную на одном из пропуске. Такой трюк он проделывал не один раз, пока его не выследили. Администратор провёл его в свою комнату, хотел вызвать милицию, но почему-то передумал и вместо милиции вызвал маму Савелия.

Та приехала, опустив голову, покорно выслушала администратора, а потом вдруг вскинула брови, ни к кому конкретно не обращаясь, уверенно произнесла:

- Мой сын станет артистом!
- Ты чего, мама? – вздрогнул Савелий. – Я больше не буду! Честное слово!

Узнав о том, что горячо любимый муж погиб в лагере (по официальной версии – покончил с собой), Бенедикта Соломоновна слегла, и очень скоро её не стало.
Виктор Савельевич отбыл срок полностью и в конце 1940-х годов ненадолго вернулся в Москву, когда Баси Соломоновны уже не было в живых. Савелий его едва помнил, и отец показался ему чужим человеком. Когда они заговорили о матери, отец отнесся к разводу с пониманием: "Когда я получил справку из Мосгорсуда о разводе, не поверил. Бася была самой верной женщиной на свете. Я молился за нее". После той встречи Савелий Крамаров с отцом больше не виделся. Виктору Савельевичу нельзя было оставаться в Москве, и он вернулся в Бийск.

Без мамы их маленькая комната опустела и стала большой и странной. Вещи расположены на своих местах, а чего-то не хватает. Часто звонили родственники, приглашали в гости, но он отнекивался, пропускал занятия в школе, пока не вспомнил, что в последние свои дни мама просила его, даже требовала зайти в милицию и получить паспорт, ведь ещё месяц назад ему исполнилось шестнадцать лет. Мама, наверное, чувствовала, что его покидают силы, и хотела, чтобы у сына был этот документ как право на жизнь. Уныние и тоска в мгновение покинули его, появилась цель – выполнить мамино желание. Савелий буквально добежал до отделения милиции.

Паспорт выдавала суровая полная женщина с угловатыми, мужскими чертами лица. Она исподлобья посмотрела на Савелия:

- Чего это ты не похож на еврея?
- Разве? – удивился Савелий.
- Точно,- уверенно сказала она, – отец и мать евреи, а ты – типично русский парень. Я оставила свободным место для твоей национальности. Кем ты хочешь быть: русским или евреем?
- Не знаю, - растерялся Савелий. – Пишите, как вы считаете нужным.
- Значит, ты русский! – утвердительно сказала женщина и сделала соответствующую запись.

Савелий мечтал стать юристом, как папа. Но в соответствующие институты детей "врагов народа" не брали. Да и во многие другие вузы с его анкетными данными вход был закрыт. На семейном совете у дяди было решено, что по окончании школы Савелий будет поступать в Лесотехнический институт, что он и сделал.

В кино Савелий Крамаров попал совершенно случайно. Однажды, возвращаясь из института, он увидел, что часть улицы оцеплена заграждением. Выяснилось, что снимают кино. Протиснувшись в толпу, он стал наблюдать за происходящим. Объявив пятиминутный перерыв, режиссёр нервно обходит оцепление и вдруг останавливается напротив Крамарова: "Молодой человек, идите ко мне… Вы можете сыграть удивление, испуг?" - "Не знаю, - признался Савелий. – Но вообще-то испугаться могу. Когда страшно" Режиссёр улыбнулся: "Сейчас будет страшно". Когда кинокамера повернулась в его сторону, рот раскрылся у него до невероятных размеров. "Не всякому артисту удаётся сыграть в эпизоде, - сказал Савелию после съёмки режиссер. – У вас отличная фактура! Знайте об этом". За работу Крамарову заплатили трояк.

Когда, спустя почти год, Савелий увидел себя на экране, то очень удивился. Десять секунд смотрели на него выпученные от страха глаза, а рот растягивался почти до ушей. Он поражался, как смог так изобразить испуг без всяких репетиций. Зрители, набившись в зале, хохотали.

Между тем, учась в Лесотехническом, Савелий Крамаров в 1954 году решил поступить в театральную студию "Первый шаг", существовавшую при Центральном Доме работников искусств. Несмотря на огромный конкурс, Крамарову с первого же захода удалось туда поступить. Его взяли именно за его лицо прирожденного комика. В дальнейшем с труппой "Первого шага" Крамаров побывал с гастролями во многих городах Советского Союза.  На сцене он дебютировал с примитивным, но очень смешным номером – "Передвижение рояля". Актёр неуклюже брался то за одну, то за другую ножку, в муках искажал лицо, в изнеможении падал, отдыхал, взобравшись на рояль. Затем была шутка, поставленная Марком Розовским, сменилась пародийным номером: Крамаров сделал шарж на знаменитейшего конферансье Афанасия Белова. Окончив Лесотехнический институт в 1958 году, Крамаров некоторое время работал по специальности, но решил бросить работу.

В 1960 году Яков Сегель приступил к съёмкам фильма по собственному сценарию под названием "Прощайте, голуби" была в этом сценарии роль некого бездельника и хулигана Васьки Коноплянистого, у которого вечно не заводился его мотоцикл "Индиана". Именно эту роль он и предложил Крамарову. "Трудно было работать над этой ролью. Ведь как ни парадоксально, я с самого детства не был знаком ни с одним хулиганом. Если когда-нибудь подозрительный тип появлялся на одной стороне улицы, я всегда переходил на другую. Но, попадая на съёмочные площадки, я становился рабом своей фактуры. И мой актёрский альбом становился похожим на пособие для начинающего дружинника".

Между тем в 1961 году Алексей Салтыков в качестве своей дипломной работы вместе с Александром Миттой решил экранизировать популярную тогда пьесу А. Хмелика "Друг мой, Колька!" На роль хулигана Васьки он пригласил Крамарова. Эту роль он позднее назовёт одной из лучших в своей кинематографической карьере.

Таким образом, двумя этими, в общем-то, второстепенными ролями Крамаров мгновенно сделал себе имя, публика с ходу запомнила его лицо, и дико хохотала при любом его появлении на экране. Поэтому многие советские режиссёры стали приглашать его в свои картины даже на маленькие роли, прекрасно зная, что любое присутствие этого актёра в картине сулит большой успех.

После удачного дебюта Савелия Крамарова стали приглашать известные и маститые режиссёры. "Приключения Кроша", "Без страха и упрёка", "Сказка о потерянном времени", "Город мастеров", "Тридцать три", "Чёрт с портфелем", "Формула Радуги". Его роли, даже не очень смешные в сценарии, в зале всегда вызывали смех. Наступило время, когда артист был у режиссёров нарасхват. Крамаров иной раз даже позволял себе отказываться от ролей. Об одной из них – Петрухи в "Белом солнце пустыни" он потом долго жалел, не мог себе простить, что не разглядел талантливого режиссера и перспективного сценария.

Нередко роли писались специально под Крамарова. Так создатели "Трембиты" очень хотели, чтобы актёр снялся у них, но в сценарии роли для него не было. Режиссер Олег Николаевский обратился к товарищу Савелия – писателю Варлену Стронгену с просьбой придумать что-нибудь. Так родился образ сапёра Петра, на протяжении всего действия искавшего повсюду мины. После этого Савелий понял, что может играть не только эпизоды.

Ошеломляющий успех Крамарову принесла картина "Неуловимые мстители", где ему довелось появиться в кадре всего-то несколько раз, произнеся фразу "А вдоль дороги мёртвые с косами стоят! И – тишина!". Почему именно эти слова стали такими популярными, никто не знал. Но трусливый крамаровский белогвардеец полюбился зрителям наравне с самими "неуловимыми". Теперь Савелий Викторович стал кассовым аншлаговым гастролёром. Но он не носился по стране, как другие артисты. Выезжал редко, лишь в свободное от съёмок время. У него одна цель – вырваться из коммуналки в отдельную однокомнатную квартиру с телефоном, без которого связь с киношниками немыслима.

В 1967 году он получил предложение главного режиссёра только что созданного Театра миниатюр Владимира Полякова поработать в его труппе. Увлеченный идеей расширить свой творческий диапазон Савелий согласился с этим предложением. В качестве своей первой работы в театре он сам выбрал для себя материал – рассказ Василия Шукшина "Ваня, ты как здесь?", который вошёл отдельным номером в спектакль "Скрытой камерой". Благодаря Крамарову спектакль имел оглушительный успех. Его приглашали всё чаще и чаще.

К началу 70-х годов Савелий Крамаров уже прочно занимал место в десятке лучших советских комиков, а в 1974 году став заслуженным артистом, он всю ночь проплакал, вспоминая родителей, поруганное детство и все обиды, нанесённые ему окружающими.

В 1971 году Савелий Крамаров снялся в своей лучшей роли - уголовника Косого в фильме "Джентльмены удачи". На съемках Крамаров познакомился с Георгием Вициным и Евгением Леоновым, которые взяли его под свою опеку. Они предложили для Савелия небольшую сценку, где он встречается с другом детства – бывшим детдомовцем. Комическая роль уголовника сразу приобрела драматические краски. С Вициным же Крамаров подружился, и великий комик щедро делился с ним своим опытом, мастерством.

Период с 1971 -1975 года можно смело назвать золотым периодом в его кинематографической карьере, так как именно тогда им были сыграны лучшие роли. Среди них: Феофан в фильме "Иван Васильевич меняет профессию", "инопланетянин" в "Этой весёлой планете", Петя Тимохин в "Большой перемене". На него наконец-то обратил внимания знаменитый комедиограф Леонид Гайдай.

В 1972 году он решает всерьёз взяться за своё профессиональное мастерство и поступает в ГИТИС, на актёрский факультет. Однако учёба радости ему не принесла. Как он сам потом говорил: "Ничего мне это не дало, потому что, как я считаю, эту профессию получают от Господа Бога. Если ты одарён, если ты рождён актёром, этому нельзя научить. Можно научиться культуре, литературе, искусству. Профессии научит невозможно. Я учился так: ходил в кино, смотрел своих любимых актёров. Но несмотря ни на что, я благодарен тем мастерам, которые меня н6аучили в институте. Так что у меня теперь два диплома…"

Закончив ГИТИС, Крамаров так и не устроился ни в один из столичных театров.

Завистники утверждали, что комический успех Савелия Крамарова заключён в асимметричном расположении его зрачков. Но ведь это всё равно, что объяснить успех Чарли Чаплина его нелепой походкой, комизм Юрия Никулина – простоватым видом и выражающим вечное удивление лицом.

И в один далеко не прекрасный день высокое начальство спустило негласное указание прекратить снимать Крамарова, поскольку он играет недоумков и кретинов, что не соответствует составу нашего общества. Более того, вызывая своей игрой смех, он оглупляет этим самым передовое в мире общество.

У Савелия, лишенного, по существу, любимой работы, были дни и месяцы отчаяния, и он сам, самостоятельно пришёл к выбору опоры, которой стала для него вера в Бога. Марк Розовский рассказывал, как однажды в его присутствие Крамарову предложили за три концерта тысячу рублей – сумму по тем временам немалую. Узнав, что в эти три дня входит шаббат – суббота, когда верующие евреи не имеют право работать, Савелий от гастролей отказался. Наотрез.

Но он не представлял, что в стране, где официально разрешено вероисповедание, верующий может подвергаться гонениям.

- Вы сорвали представление "Товарищ кино", - гневался на него киноначальник, а просите путёвку в ФРГ?!
- Туристическую всего-навсего. К тому же представление состоялось и без меня. Я не понимаю, в чём моя вина?
- В том, что советский артист, которому мы дали имя, сделали известным, мотается по синагогам! Строите из себя верующего!
- Да, я бываю на богослужениях в центральной синагоге, но кому я мешаю этим?
- Вы ещё молодой человек, чего вам не хватает?
- "Зимою – лета, осенью – весны"…

Его не пустили в Мюнхен на Олимпийские игры. Крамаров говорил друзьям: "У меня за три последних года было всего 12 съемочных дней. Наверное, здесь моя творческая жизнь кончилась...". Он думал об отъезде.
Савелий подал документы на эмиграцию, на воссоединение с дядей из Львова, жившим в Израиле. Ему отказали, так как дядя не считался близким родственником. Но дело было совсем в другом. После отъезда Крамарова Госкино пришлось бы снять с проката просто чудовищное количество фильмов с его участием, среди которых могли оказаться "Иван Васильевич меняет профессию", "Джентльмены удачи", "Мимино", "Афоня", "Не может быть!", "Неуловимые мстители", "12 стульев"...

Из страны Савелия Крамарова не выпускали, но и работать по специальности он не мог. В 1981 году с помощью Александра Левенбука – постоянного автора программы "Радионяня" он написал письмо президенту США Рональду Рейгану – в прошлом тоже актёру.

"Уважаемый господин президент Рональд Рейган! Обращается к вам популярный в Советском Союзе киноартист Савелий Крамаров. Я не переоцениваю свою известность. Стоит вам, гуляя с супругой по Москве, спросить у любого москвича, у любой старушки, даже если вам её подставят, и она окажется агентом КГБ, знает ли она Савелия Крамарова, то она обязательно откроет рот и скажет: "А как же! Смешной артист! Много раз смотрела фильмы с его участием. Кого он только не играл? Президентов, секретарей ЦК партии не играл. Ему такие роли не доверяли, учитывая его хулиганское и порою даже воровское кинопрошлое". Уважаемый господин президент! Старушка, кем бы она ни была, скажет вам правду, но не всю. Действительно, зрители до сих пор смеются над героями моих фильмов, но лично мне самому сейчас не до смеха. Я не умираю с голоду, но не одним хлебом жив человек. Помогите мне обрести в вашей великой стране возможность работать по специальности. Моя нынешняя великая страна, видимо, помочь мне в этом вопросе не может"

Говорят, это письмо трижды читали по "Голосу Америки". Может, о его существовании узнал и Рейган.  После этой проделки его сразу выпустили. Савелий Крамаров покинул СССР 31 октября 1981 года. В Вене его встретил импресарио Виктор Шульман, который организовал гастроли Крамарова в Европе, Америке, Австралии, Израиле, Японии. Гастроли прошли довольно успешно. Каждое свое выступление Савелий Крамаров сопровождал словами: "В России я снялся в сорока двух фильмах и всегда играл пьяниц, хулиганов и дураков. Поэтому мне очень приятно, что вы меня встретили как родного".

В 1982 году Савелий Крамаров переехал в США. В то время режиссёр Пол Мазурски приступал к съёмкам антисоветской комедии "Москва на Гудзоне" и взял к себе Крамарова вместе с актёром Ильей Баскиным, с которым Савелий снимался в России в "Большой перемене". В фильме Крамарову досталась роль кагэбэшника Бориса. Три большие сцены с участием актёра, стали, пожалуй, самыми смешными эпизодами в комедии.

Вскоре Савелий снялся в фильме "2010", где играл советского космонавта Владимира Руденко. От актёра требовали большей шаржированности образа А он сопротивлялся, утверждая, что в СССР космонавтами могут стать только отважные и образованные люди, но никак не идиоты.

В комедии "Возвращение Моргана Стюарта" Савелий Крамаров сыграл дворецкого Ивана, находчивого малого в доме американских богачей. Выходец из России, он замечательно освоился на новом месте, да ещё и учит нерадивого хозяйского сына некоторым премудростям вольной жизни, показывая многие проказы подростка.

Своеобразным этапом в становлении актёра в Голливуде стал боевик "Красная жара" с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Крамаров появился там всего на минуту. Но за эту минуту ему предстояло произнести многозначительный монолог от имени некого Григория Мусорского – работника советского посольства, человека раздраженного и амбициозного, не терпевшего пререканий.

Тем временем на родине актёра спешно вырезали его фамилию из титров всех фильмов, где он снимался. Он не упоминался ни в киносправочниках, ни в журналах о кино - вообще нигде, как будто зрители не знали о существовании такого актёра. Но Крамарова невозможно было забыть, так как фильмы с его участием не сходили с экранов кинотеатров и телевизоров.

В Штатах Савелий Викторович, обосновался, как хотел всю жизнь – купил дом в лесу, недалеко от океана. Каждое утро пробежки, купание, днём - прогулки по лесу. Он даже исправил внешность - раньше, когда ему предлагали сделать операцию, чуть-чуть подтянуть один глаз, он отвечал: "Да вы что, мое косоглазие - это мой хлеб!". А в 57 лет, когда вроде бы уже поздно думать о внешней красоте, он взял и исправил косоглазие. Крамаров вступил в американскую Гильдию киноактеров, что для эмигрантов — большая удача, у него появился свой агент. Как и в России, его появление на съемочной площадке встречалось доброй улыбкой. Люди, поработавшие с Крамаровым, относились к нему с интересом и уважением. Даже такие звезды, как Уоррен Битти и Робин Уильямс. Пo aмepикaнcким меркам oн жил cкpoмнo, нo кaк члeнy aктepcкoй гильдии eмy вceгдa xвaтaлo нa жизнь.

В Москву Савелий Крамаров приезжал дважды в 1992 и 1994 годах. В первый приезд почти сразу же отправился на "Кинотавр". Появление Крамарова в Сочи вызвало настоящий фурор.

В Москве он навестил старых друзей, а когда показался на Арбате, чуть не был смят восторженной толпой. На телевидении вышло получасовое интервью, где Савелий Викторович рассказывал о своей жизни на фоне американского флага. А потом начались съёмки. Михаил Кокшенов дал актёру главную роль в комедии "Русский бизнес", Георгий Данелия – сразу три разных эпизода в "Насте". - Одну из сцен снимали на Арбате. Милиция с трудом сдерживала толпу, - вспоминал фотограф Игорь Гневашев. - Он раздавал автографы, ему совали подарки. А остальные актёры стояли в сторонке и смотрели на то, как народ ломится к своему любимцу. Теперь он не выглядел рубахой-парнем, посолиднел.

Личная жизнь.

Не избалованный отсутствием женского внимания, Савелий Крамаров, тем не менее, всю жизнь мечтал найти "умную интеллигентную подругу" и даже просил друзей посодействовать ему. Дошло до того, что он стал прохаживаться возле модного в 70-е магазина "Лейпциг", поигрывая ключами от своего белого "Фольксвагена", в надежде познакомиться с такой девушкой. Увы, девушки не обращали на него внимания – красотки воспринимали его как дурачка…

Тем не менее Крамаров официально был женат три раза. Первой женой была однокурсница Людмила. Но их брак длился совсем недолго. Второй женой Крамарова стала Мария. С ней Крамаров расписан не был, но вместе они прожили тринадцать лет. Она была архитектором. Савелий нравился ей своей чистотой и наивностью, увлеченностью любимым делом. К сожалению, и этот брак с Марией распался. Крамаров мог не появлялся дома месяцами. Но она прощала его. Однако, любому терпению приходит конец. Третью жену Марину он нашёл уже в Штатах. Марина родила ему дочь Басю которую Савелий Викторович обожал. После развода с Мариной он сохранил с ней хорошие отношения только ради дочери. Последней женой Крамарова стала Наталья Сирадзэ. Они прожили вместе меньше года, она его и похоронила.

В 1994 году Савелий Крамаров снимался в фильме "Любовная афера", а его жена, Наташа, готовила 60-летний юбилей мужа. Друзья в Москве тогда отметили, что Крамаров как-то постарел, осунулся. А у Савелия Викторовича уже лежало направление к онкологу.
В свой последний визит в Москву Савелий забрал из колумбария на Донском кладбище прах своей матери и вывез его в Америку.

Крамаров готов был играть в Америке серьезные роли и вскоре получил бы такую возможность: его утвердили на роль без кинопробы, чего удостаивались лишь самые известные актеры Голливуда. Но сыграть ему было не суждено. У Савелия обнаружили рак прямой кишки. В начале февраля его прооперировали и назначили усиленный курс химиотерапии. Операция была несложной, и врачи надеялись, что Савелий скоро пойдет на поправку. Однако у него внезапно произошло осложнение - полостная операция привела к эндокардиту (воспаление оболочки сердца, при котором деформируются сердечные клапаны). В тот же период у него начался острый тромбоз в ногах. Позже тромбы разошлись по всему организму, включая мозг. Весь май, после двух инсультов актёр лежал в госпитале слепой, немой, парализованный. Олег Видов сообщил в Москву, что Савелий Крамаров может только слышать, и просил прислать ему телеграммы, а потом, в очередь с Наталией часами читал тысячи посланий любимому артисту с родины.
Савелий Крамаров скончался 6 июня 1995 года в Сан-Франциско.

Похоронили Савелия Крамарова неподалёку от Сан-Франциско на еврейском мемориальном кладбище в Колма – городе мёртвых. Через год был открыт памятник, сооружённый по макету друга – всемирно известного скульптора Михаила Шемякина. Памятник представляет собой гримерный столик, на котором разбросаны маски несыгранных, трагических ролей и лежит раскрытая книга, куда занесены названия любимых актёром фильмов: "Друг мой, Колька!", "Неуловимые мстители", "Джентльмены удачи", "Двенадцать стульев", "Большая перемена"… Слева занавес, справа – совсем непривычный для Крамарова портрет, на котором фотограф запечатлел на редкость доброе, обаятельное и улыбчивое лицо актёра.

Из открытых источников...

Спасибо! Кумир!

Сергей, спасибо!

Вроде, весёлый, а судьба сложная... Впрочем, у кого она лёгкая...

Мне мой друг-первоклассный летчик, говорил, они вместе в санатории в военном  были-очень скромный, даже замкнутый,ну, в лучшем случае головой кивнет, фотографироваться не любил, даже  матерился, когда доставали.

А,все же, душа у него была, он Родину помнил и  Царствие ему Небесное!

Слава и кормит, и жизнь портит...

Он и его роли останутся с нами!!!

Альбина! Спасибо за память о великом Человеке с нелегкой судьбой.

Ефим, спасибо!

Пока живы те, кто его видел, его не забудут, образ этого АРТИСТА -храним.Мастер!!!

Аналогов -нет!

Хороший артист...Мир Его Душе.  

https://www.youtube.com/watch?v=Wqw0XwuKIfg