Irina"В моей стране — покой осенний..."
***
Осыпаются астры в садах,
Стройный клен под окошком желтеет,
И холодный туман на полях
Целый день неподвижно белеет.
Ближний лес затихает, и в нем
Показалися всюду просветы,
И красив он в уборе своем,
Золотистой листвою одетый.
Но под этой сквозною листвой
В этих чащах не слышно ни звука...
Осень веет тоской,
Осень веет разлукой!
Поброди же в последние дни
По аллее, давно молчаливой,
И с любовью и с грустью взгляни
На знакомые нивы.
В тишине деревенских ночей
И в молчанье осенней полночи
Вспомни песни, что пел соловей,
Вспомни летние ночи
И подумай, что годы идут,
Что с весной, как минует ненастье,
Нам они не вернут
Обманувшего счастья...
Иван Бунин
***
В моей стране — покой осенний,
Дни отлетевших журавлей,
И, словно строгий счет мгновений,
Проходят облака над ней.
Безмолвно поле, лес безгласен,
Один ручей, как прежде, скор.
Но странно ясен и прекрасен
Омытый холодом простор.
Здесь, где весна, как дева, пела
Над свежей зеленью лугов,
Где после рожь цвела и зрела
В святом предчувствии серпов, —
Где ночью жгучие зарницы
Порой влюбленных стерегли,
Где в августе склоняли жницы
Свой стан усталый до земли, —
Теперь торжественность пустыни,
Да ветер, бьющий по кустам,
А неба свод, глубоко синий, —
Как купол, увенчавший храм!
..................………………
Валерий Брюсов
Сквозь ветви
Осень листья темной краской метит:
Не уйти им от своей судьбы!
Но светло и нежно небо светит
Сквозь нагие черные дубы,
Что-то неземное обещает,
К тишине уводит от забот —
И опять, опять душа прощает
Промелькнувший, обманувший год!
Иван Бунин
***
Октябрь — месяц грусти и простуд,
а воробьи — пролетарьят пернатых —
захватывают в брошенных пенатах
скворечники, как Смольный институт.
И вороньё, конечно, тут как тут.
Хотя вообще для птичьего ума
понятья нет страшнее, чем зима,
куда сильней страшится перелёта
наш длинноносый северный Икар.
И потому пронзительное «карр!»
звучит для нас как песня патриота.
Иосиф Бродский
Зазимки
Открыли дверь, и в кухню паром
Вкатился воздух со двора,
И всё мгновенно стало старым,
Как в детстве в те же вечера.
Сухая, тихая погода.
На улице, шагах в пяти,
Стоит, стыдясь, зима у входа
И не решается войти.
Зима, и всё опять впервые.
В седые дали ноября
Уходят ветлы, как слепые
Без палки и поводыря.
Во льду река и мерзлый тальник,
А поперек, на голый лед,
Как зеркало на подзеркальник,
Поставлен черный небосвод.
Пред ним стоит на перекрестке,
Который полузанесло,
Береза со звездой в прическе
И смотрится в его стекло.
Она подозревает втайне,
Что чудесами в решете
Полна зима на даче крайней,
Как у нее на высоте.
Борис Пастернак
Автор фотографий и картин - художник Степан Нестерчук. Родился в 1978 г. в городе Дмитрове. В 2002 г. окончил Московский Государственный Художественно - Промышленный Университет имени С. Г. Строганова. С 2006 г. член Творческого Союза Художников России и Международной Федерации Художников. С 2013 г. член Союза Художников Подмосковья.
--------------------------------------------
------------------
---------
Еще хочется добавить...
СЕМЁН ФРУГ
(1860—1916)
Меж сосной и елью осенью глухою
Нежная березка грустно увядала.
Град хлестал по веткам дробью ледяною;
Тонкие листочки ветром обрывало.
Тихо увядая, горестно и тяжко
Плакала березка, плакала бедняжка.
А соседки стройно по бокам стояли,
Темные верхушки гордо поднимая,
Чуждые невзгодам, чуждые печали,
И цвели, как прежде, в день весенний мая.
«О, зачем не елью, не сосной могучей
Создана я небом? Так же бы стояла
Гордо и спокойно под осенней тучей...» —
Так бедняжка тихо, скорбно прошептала,
Вздрогнула, поникла, тяжело вздохнула
И глубоким, мертвым, зимним сном уснула.
Меж сосной и елью светлою весною
Нежная березка тихо расцветала.
Луч играл над нею струйкой золотою,
Зелень молодая ветки одевала.
Тихо выпрямляясь, за листком листочек
Выходил из липких и душистых почек.
А соседки мрачно по бокам стояли,
Темные верхушки грустно поднимая,
И, как прежде, смутно, глубоко дремали,
Радостным весенним звукам не внимая.
И на них взирая — свежей и здоровой —
Поняла березка, что недаром были
Ей даны невзгоды осени суровой:
Тот, кого ни разу скорби не томили,
Кто не ведал в жизни горя и мученья,
Не узнает сладких радостей спасенья.
1888
.jpg "abramtsevo (1)")
Albina 
Vladimir-NskИрина, спасибо ! Понравилось всё
TatianaСемен Фруг.....совершенно не знаю такого. И о художнике впервые слышу
Спасибо за знакомство, Ирина!
И за стихи тоже...Бунин,Брюсов,Бродский,Пастернак-это все знакомые и любимые "товарищи",испытанные на всех жизненных зигзагах.....
Будь здоровенькая!
kristishasИрина, очень приятный пост! Спасибо. Доставили истинное удовольствие.
Иринка, можно душу отвести? А то больше некуда... :)) Я немножко! Не Великие...
Сырая осень – чаровница,
Срезая с летних дней ярлык,
Сменила платьице из ситца
На популярный дождевик.
Уже не беспокоит племя
Блудливых уличных котов
И тихо наступает время
Багрянца, грусти и зонтов.
Притихла в ходиках кукушка,
Из жёлтых окон льётся свет, -
Ах, няня, няня, где же кружка,
Перо, чернила, табурет.
Людмила Рубцова
Худ. Светлана Гаджиева
***
Дождь по улицам идёт,
По задворкам мается,
Бродит сутки напролёт,
Ищет где прикаяться.
Там не приняли и тут
Крепкая ограда,
И нигде его не ждут,
И нигде не рады.
Ну, тогда к друзьям пешком, -
Снял промокший свитер
И помчался прямиком
В старый добрый Питер.
Людмила Рубцова
Худ. Галина Котинова
***
Над проспектом зажгут фонари.
Никуда торопиться не надо.
Ты с проспектом не спорь, говори —
Он — ночное лицо Ленинграда.
Сколько красок и полутеней,
Сколько тайн в мастерстве макияжа!
Как разителен грим из огней
У Казанского или «Пассажа»
Стеариновый Невский проспект!
Он ночной пустоты исцелитель,
Театральный висячий подъезд,
У которого топчется зритель.
И надменен, жесток, многолик,
Горделив петербургской осанкой,
Головами коней он поник
Над холодной, как бездна, Фонтанкой!
Что ты ищешь в кругу фонарей —
Полусвета, чуть слышного скрипа? —
Все сполна получи поскорей,
И домой, — сном вагонного всхлипа!
Канут годы в людских голосах,
Но останется шум снегопада.
Наши судьбы — на хрупких весах
Тьмы и света, ветров Ленинграда.
Кирдянов Алексей
Фото. Павел Зюзин
***
Спасибо за осень!
(Но дело не в грядках,
Не в грузе плодов, ослепляюще-сладких,
Не в кадках с продавленным дном, –
Не полно ли о съестном?)
Спасибо за то, что тропинки не круты,
Что вечность вмещается в емкость минуты,
Что можно себе повелеть
Не слишком о лете
Жалеть.
Спасибо за осень с оранжевым кленом,
За озеро с полупрозрачным тритоном,
За этот нежданный покой,
За отдых, желанный такой!
За то, что аллея не вдруг поредела.
Что поздно менять, – подвергать переделу
Удачно сложившийся день.
Что в бездны глядеть было лень.
Что завтра? Уж так ли они безграничны –
Те краски? Но, как бы там ни было, – нынче
Я знаю, что есть у меня
Цвет неба вчерашнего дня!
Весна уязвима. У красного лета
И недруги есть, и завистники где-то...
Спасибо за осень! – за то,
Чего не отнимет никто.
Спасибо за осень с кудрявой травою,
За греющий свет кирпичей под листвою,
За строчки из “Аннабель Ли”.
За солнце у края земли.
За первые звезды, зеркально-гранены.
За ветер...
За ясеня лист оброненный...
За то, что минуту вернуть
Нельзя. А вернув — обмануть
Нельзя. Спасибо за осень!
Новелла Матвеева
***
Спасибо ещё раз, что выслушали...
Можно и продолжить.Альбина, спасибо! Отличное продолжение!
Кристина, спасибо большое!!! :) Красивая, но грустная пора...
Для Татьяны и не только...
Я - русский...
С первых детских дней
Я не видал иных полей,
Иного не слыхал напева.
Мне песни русской дорог был
И грустный лад, и юный пыл,
И вспышки сумрачного гнева.
Семен Фруг
Писал на русском, думая на идиш, о будущем мечтая на иврите...
Тех тысях, провожавших, нет и внуки будущие их убиты...
Румыны памятник в граните, бежав - с собою прихватили...
Замкнулся круг - в Одессе Фруг, а памятник сегодня в Тель-Авиве...
(из сети)
Семен Григорьевич Фруг – еврейский русскоязычный поэт и публицист конца XIX- первой половины XX века, писавший стихи на русском, а также на идиш и иврите. О нем говорили: "Он думает на идише, пишет по-русски, мечтает на иврите".
Родился в еврейской земледельческой колонии Бобровый Кут Херсонской губернии 1 января 1860 года. Отец его всю жизнь занимался земледелием.
Свое учение Фруг начал в еврейской школе – хедере, которая, по признанию самого поэта, оставляла слишком мало простора чувствовать и мыслить (основным предметом изучения в хедере был талмуд).
Без всякой посторонней помощи Фруг принялся за изучение русской грамматики и Библии. Особенно его увлекали сказания и легенды о древних пророках. Сам поэт писал впоследствии, что первой возможностью чувствовать и мыслить он обязан исключительно той всеобъемлющей поэзии, которой изобилуют пророки Исайя, Иезекииль и др.
В 1869 году Фруг поступил в русское училище и пробыл в этом заведении около четырех лет. По выходе из училища он остался жить в родительском доме, продолжая изучение русского и древнееврейского языков.
С 15 лет Семен Фруг служил писарем у херсонского казенного раввина. В 1879 году его стихи публикует еврейская русскоязычная газета «Рассвет» (впоследствии переименована в «Восход»), выходившая в Петербурге.
В 1881 году Фруг приезжает в Петербург для постоянной работы в газете, но ему удается получить разрешение на проживание в столице лишь как «домашнему служителю», т.е. лакею одного из руководителей «Восхода» М. Варшавского. В 1890 году высланный из Петербурга Фруг приезжает в Одессу. Он живет в Люстдорфе до 1892 года, когда для него все же удалось добиться разрешения вернуться в столицу.
На рубеже веков Фруг достигает вершин популярности. Его называют поэтом народного горя и отчаяния, но и поэтом надежды. Русская часть его творчества была достаточно популярна в 1880-е – 1890-е годы. Фруг был любимцем читающей публики, особенно – молодежи, по Одессе даже ходил слух, что некоторые кавалеры удачно морочили головы барышням, представляясь поэтом Фругом.
В 1909 году Фруг переезжает в Одессу, где и останется до конца своих дней.
Семён Григорьевич Фруг скончался 22 сентября 1916 года в городе Одессе. Вся Одесса хоронила поэта Семена Фруга. Процессия была многотысячной. Гроб от дома на улице Белинского, 12 до Второго еврейского кладбища на Люстдорфской дороге молодежь несла на руках. Во время всего шествия и потом еще долго над могилой читали вслух наизусть его стихи.
Солидное надгробие черного мрамора во время оккупации исчезло, как и многие другие надгробья из ценного материала. После войны оно было найдено в Румынии, но в Одессу не возвращено, а по решению румынской еврейской общины отправлено в Израиль, где установлено среди других мемориалов на аллее поэтов на кладбище Трумпельдор в Тель-Авиве.
Надгробный камень С. Фруга в Израиле
После снесения Второго еврейского кладбища прах был перенесен на центральную аллею Второго христианского кладбища г. Одессы. На могиле Фруга взамен утраченного установлено другое надгробие.
Плита на могиле С. Фруга в Одессе, установленная в 1971 г
К столетию со дня смерти Семена Фруга, 10 октября 2016 года, на Втором христианском кладбище состоялось открытие нового памятника на могиле поэта.
Спасибо, Ирина,просветила.Все как-то не было времени зайти в Сеть ,почитать о Фруге.Нельзя обЪять необЪятное-слишком много информации обо всем, обо всех и о каждом.
Буду в Тель-Авиве-зайду,посмотрю. Кладбище Трумпельдор- это недалеко от набережной и Дизенгоф-центра, самый центр,будет время-зайду.
Сто раз проходила мимо.
___keepration_220x220.jpg "foto-1-(convert.io)")
Иринка, большое спасибо!!! Душа отдыхает...