Семантика (наука, изучающая значение единиц языка) близко связана с историей, культурой и психологией.

Поколение
Период примерно в 15-20 лет. Время необходимое, чтобы человек достиг половозрелого возраста, был способен родить потомство и поднять его по колено.

Скука (от слова скукожиться, находиться у своей кожи) связано с одиночеством. По происхождению "скука" по сравнению с другими русскими словами очень позднее и относиться примерно к 1600-1700 годам. Необходимо было почувствовать себя выделенным из родового общества, почувствовать себя индивидуумом и личностью.

О ругательствах и разнообразных нецензурных выражениях:

Происхождение ругательств в русском языке довольно интересно. Те слова, что используются в повседневной речи не всегда совпадают с тем, что изначально задумывалось. Итак, кретины, идиоты, болваны, лохи и многие другие.

Кретин

Если бы мы перенеслись где-то веков на пять-шесть назад в горный район французских Альп и обратились к тамошним жителям: «Привет, кретины!», никто бы вас в пропасть за это не скинул. А чего обижаться — на местном диалекте слово cretin вполне благопристойное и переводится как… «христианин» (от искаженного франц. chretien). Так было до тех пор, пока не стали замечать, что среди альпийских кретинов частенько встречаются люди умственно отсталые с характерным зобом на шее. Позже выяснилось, что в горной местности в воде частенько наблюдается недостаток йода, в результате чего нарушается деятельность щитовидной железы, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Когда врачи стали описывать это заболевание, то решили не изобретать ничего нового, и воспользовались диалектным словом «кретин», чрезвычайно редко употреблявшимся. Так альпийские «христиане» стали «слабоумными».

Идиот

Греческое слово [идиот «> первоначально не содержало даже намека на психическую болезнь. В Древней Греции оно обозначало «частное лицо», «отдельный, обособленный человек». Не секрет, что древние греки относились к общественной жизни очень ответственно и называли себя «политэс». Тех же, кто от участия в политике уклонялся (например, не ходил на голосования), называли «идиотэс» (то есть, занятыми только своими личными узкими интересами). Естественно, «идиотов» сознательные граждане не уважали, и вскоре это слово обросло новыми пренебрежительными оттенками — «ограниченный, неразвитый, невежественный человек». И уже у римлян латинское idiota значит только «неуч, невежда», откуда два шага до значения «тупица».

Болван

«Болванами» на Руси называли каменных или деревянных языческих идолов, а также сам исходный материал или заготовку — будь то камень, или дерево (ср. чешское balvan — «глыба» или сербохорватское «балван» — «бревно, брус»). Считают, что само слово пришло в славянские языки из тюркского.

Дурак

Очень долгое время слово дурак обидным не было. В документах XV–XVII вв. это слово встречается в качестве имени. И именуются так отнюдь не холопы, а люди вполне солидные — «Князь Федор Семенович Дурак Кемский», «Князь Иван Иванович Бородатый Дурак Засекин», «московский дьяк (тоже должность немаленькая — В.Г.) Дурак Мишурин». С тех же времен начинаются и бесчисленные «дурацкие» фамилии — Дуров, Дураков, Дурново…

А дело в том, что слово «дурак» часто использовалось в качестве второго нецерковного имени. В старые времена было популярно давать ребенку второе имя с целью обмануть злых духов — мол, что с дурака взять?

Лох

Это весьма популярное ныне словечко два века назад было в ходу только у жителей русского севера и называли им не людей, а рыбу. Наверное, многие слышали, как мужественно и упорно идет к месту нереста знаменитый лосось (или как его еще называют — семга). Поднимаясь против течения, он преодолевает даже крутые каменистые пороги. Понятно, что добравшись и отнерестившись рыба теряет последние силы (как говорили «облоховивается») и израненная буквально сносится вниз по течению. А там ее, естественно, ждут хитрые рыбаки и берут, как говорится, голыми руками.

Постепенно это слово перешло из народного языка в жаргон бродячих торговцев — офеней (отсюда, кстати, и выражение «болтать по фене», то есть общаться на жаргоне). «Лохом» они прозвали мужичка-крестьянина, который приезжал из деревни в город, и которого было легко надуть.

Шаромыжник

1812 год. Ранее непобедимая наполеоновская армия, измученная холодами и партизанами, отступала из России. Бравые «завоеватели Европы» превратились в замерзших и голодных оборванцев. Теперь они не требовали, а смиренно просили у русских крестьян чего-нибудь перекусить, обращаясь к ним «сher ami» («дорогой друг»). Крестьяне, в иностранных языках не сильные, так и прозвали французских попрошаек — «шаромыжники». Не последнюю роль в этих метаморфозах сыграли, видимо, и русские слова «шарить» и «мыкать».

Шваль

Так как крестьяне не всегда могли обеспечить «гуманитарную помощь» бывшим оккупантам, те нередко включали в свой рацион конину, в том числе и павшую. По-французски «лошадь» — cheval (отсюда, кстати, и хорошо известное слово «шевалье» — рыцарь, всадник). Однако русские, не видевшие в поедании лошадей особого рыцарства, окрестили жалких французиков словечком «шваль», в смысле «отрепье».

Шантрапа

Не все французы добрались до Франции. Многих, взятых в плен, русские дворяне устроили к себе на службу. Для страды они, конечно, не годились, а вот как гувернеры, учителя и руководители крепостных театров пришлись кстати. Присланных на кастинг мужичков они экзаменовали и, если талантов в претенденте не видели, махали рукой и говорили «Сhantra pas» («к пению не годен»).

Подлец

А вот это слово по происхождению польское и означало всего-навсего «простой, незнатный человек». Так, известная пьеса А. Островского «На всякого мудреца довольно простоты» в польских театрах шла под названием «Записки подлеца». Соответственно, к «подлому люду» относились все нешляхтичи.

Шельма

Шельма, шельмец — слова, пришедшие в нашу речь из Германии. Немецкое schelmen означало «пройдоха, обманщик». Чаще всего так называли мошенника, выдающего себя за другого человека. В стихотворении Г. Гейне «Шельм фон Бергер» в этой роли выступает бергенский палач, который явился на светский маскарад, притворившись знатным человеком. Герцогиня, с которой он танцевал, уличила обманщика, сорвав с него маску.

Мымра

«Мымра» — коми-пермяцкое слово и переводится оно как «угрюмый». Попав в русскую речь, оно стало означать прежде всего необщительного домоседа (в словаре Даля так и написано: «мымрить» — безвылазно сидеть дома»). Постепенно «мымрой» стали называть и просто нелюдимого, скучного, серого и угрюмого человека.

Сволочь

«Сволочати» — по-древнерусски то же самое, что и «сволакивать». Поэтому сволочью первоначально называли всяческий мусор, который сгребали в кучу. Это значение (среди прочих) сохранено и у Даля: «Сволочь — все, что сволочено или сволоклось в одно место: бурьян, трава и коренья, сор, сволоченный бороною с пашни». Со временем этим словом стали определять ЛЮБУЮ толпу, собравшуюся в одном месте. И уж потом им стали именовать всяческий презренный люд — алкашей, воришек, бродяг и прочие асоциальные элементы.

Подонок

Еще одно слово, которое изначально существовало исключительно во множественном числе. Иначе и быть не могло, так как «подонками» называли остатки жидкости, остававшейся на дне вместе с осадком.

А так как по трактирам и кабакам частенько шлялся всякий сброд, допивающий мутные остатки алкоголя за другими посетителями, то вскоре слово «подонки» перешло на них. Возможно также, что немалую роль сыграло здесь и выражение «подонки общества», то есть, люди опустившиеся, находящиеся «на дне».

Ублюдок

Слово «гибрид», как известно, нерусское и в народный арсенал вошло довольно поздно. Гораздо позже, нежели сами гибриды — помеси разных видов животных. Вот и придумал народ для таких помесей словечки «ублюдок» и «выродок». Слова надолго в животной сфере не задержались и начали использоваться в качестве унизительного наименования байстрюков и бастардов, то есть, «помеси» дворян с простолюдинами.

Наглец

Слова «наглость», «наглый» довольно долго существовали в русском языке в значении «внезапный, стремительный, взрывчатый, запальчивый». Бытовало в Древней Руси и понятие «наглая смерть», то есть смерть не медленная, естественная, а внезапная, насильственная. В церковном произведении XI века «Четьи Минеи» есть такие строки: «Мьчаша кони нагло», «Реки потопят я нагло» (нагло, то есть, быстро).

Пошляк

«Пошлость» — слово исконно русское, которое коренится в глаголе «пошли». До XVII века оно употреблялось в более чем благопристойном значении и означало все привычное, традиционное, совершаемое по обычаю, то, что ПОШЛО исстари.

Однако в конце XVII — начале XVIII веков начались Петровские реформы, прорубка окна в Европу и борьба со всеми древними «пошлыми» обычаями. Слово «пошлый» стало на глазах терять уважение и теперь всё больше значило — «отсталый», «постылый», «некультурный», «простоватый».

Мерзавец

Этимология «мерзавца» восходит к слову «мерзлый». Холод даже для северных народов никаких приятных ассоциаций не вызывает, поэтому «мерзавцем» стали называть холодного, бесчувственного, равнодушного, черствого, бесчеловечного… в общем крайне (до дрожи!) неприятного субъекта. Слово «мразь», кстати, родом оттуда же. Как и популярные ныне «отморозки».

Негодяй

То, что это человек к чему-то не годный, в общем-то, понятно. Но в XIX веке, когда в России ввели рекрутский набор, это слово не было оскорблением. Так называли людей, не годных к строевой службе. То есть, раз не служил в армии — значит негодяй!

Чмо

«Чмарить», «чмырить», если верить Далю, изначально обозначало «чахнуть», «пребывать в нужде», «прозябать». Постепенно этот глагол родил имя существительное, определяющее жалкого человека, находящегося в униженном угнетенном состоянии.

В тюремном мире, склонном ко всякого рода тайным шифрам, слово «ЧМО» стали рассматривать, как аббревиатуру определения «Человек, Морально Опустившийся», что, впрочем, совершенно недалеко от изначального смысла.

Жлоб

Есть теория, что сперва «жлобами» прозвали тех, кто пил жадно, захлебываясь. Так или иначе, но первое достоверно известное значение этого слова — «жадина, скупердяй». Да и сейчас выражение «Не жлобись!» означает «Не жадничай!».

Б-ь

Дело в том, что первоначально древнерусский глагол «блядити» значил «ошибаться, заблуждаться, пустословить, лгать». То есть, ежели ты трепал языком наглую ложь (неважно, осознавая это или нет), тебя вполне могли назвать блядью, невзирая на пол.

В это же самое время в славянских языках жило-поживало другое, весьма похожее по звучанию, слово «блудити», которое означало «блуждать» (ср. украинское «блукати»). Постепенно словом «блуд» стали определять не только экспедицию Ивана Сусанина, но и беспорядочную «блуждающую» половую жизнь. Появились слова «блудница», «блудолюбие», «блудилище» (дом разврата). Сначала оба слова существовали обособленно, но затем постепенно стали смешиваться.

Стерва

Каждый, открывший словарь Даля, может прочесть, что под стервой подразумевается «дохлая, палая скотина», то есть, проще говоря — падаль, гниющее мясо. Вскоре словцом «стервоза» мужчины стали презрительно называть особо подлых и вредных («с душком») шлюх. А так как вредность женщины мужчин, видимо, заводила (чисто мужское удовольствие от преодоления препятствий), то и слово «стерва», сохранив изрядную долю негатива, присвоило себе и некоторые черты «роковой женщины». Хотя о первоначальном его значении нам до сих пор напоминает гриф стервятник, питающийся падалью.

Зараза

Девушки бывают разные. Возможно, и на слово «зараза» не все обижаются, но комплиментом его уж точно не назовешь. И тем не менее, изначально это был все-таки комплимент. В первой половине XVIII века светские ухажеры постоянно «обзывали» прекрасных дам «заразами», а поэты даже фиксировали это в стихах.

А всё потому, что слово «заразить» изначально имело не только медицинско-инфекционный смысл, но и было синонимом «сразить». В Новгородской Первой летописи, под 1117 годом стоит запись: «Единъ от дьякъ зараженъ былъ отъ грома». В общем, заразило так, что и поболеть не успел. Так слово «зараза» стало обозначать женские прелести, которыми те сражали (заражали) мужчин.

«Здоровье» происходит от общеславянского съдоровъ, что означает «крепкий, как дерево». Употребление его по отношению к человеку было не более, чем метафорой. «Съдоровъ» связано по происхождению с выражением «su-dorv-o», что означало «из хорошего дерева». Основой же служило слово «dorvъ (dorvo)» - «дерево».

   Этот «первокорень» свойственен не только русскому языку, но и другим языкам славянской группы. Так корень «dorvъ» встречается в следующих языках: украинский – «здоровий»; белорусский – «здравы»; польский – «zdrowy»; чешский, словенский и словацкий -  «zdrav(y)»; болгарский – «здрав» [9].

   В тоже время есть аналогия между праславянским «dorvo» и древнеиндийским «daru» - «полено»; греческим «doru» - «дерево, копьё»; немецким «kerngesund», где «kern» - «зерно, сердцевина»; латинским «robustus» - «дубовый, крепкий, здоровый»

   Из вышеприведённых полиязыковых аналогий и примеров следует, что смыслообразующей частью современного понятия здоровье является древнеславянский корень «dorv(o)» - «дерево».

   Здесь уместно обратиться к значению, смыслу и символике дерева в азиатской культуре в целом и в русской культуре в частности.

   Вот что говорит о культу, символике и значении дерева Ю.В. Ионов в статье «О Культе деревьев в Корее»:
   «Культ священных деревьев связан с образом мирового дерева, рассматривающего как древо жизни, как элемент знаковых систем культуры, как универсальный знаковый комплекс, в котором отражены все основные элементы и параметры космического устройства».
   Далее автор отмечает, что в шаманизме образ дерева является символическим изображением вселенной: верхнему, среднему и нижнему миру соответствуют крона, ствол и корни дерева. Так же в шаманской практике многих народов шаманское дерево выступает как дорога, путь, по которому осуществляется связь человека с потусторонним миром. Кроме шаманизма, «дерево как символ мироздания, жизненной силы, непрерывности, цикличности жизни чётко прослеживается в сезонных аграрных обрядах корейских крестьян, в духовном мире которых реальные знания и трудовые навыки сочетались с религиозными представлениями».
   

«Священные деревья, каменные кучи и алтари представляли собой синкретический комплекс, где деревья, выраставшие из земных недр и простиравшиеся высоко в небо, являлись вещественным, зримым символом единства мира, олицетворением жизненной силы и гармонии. Старые деревья символизировали непрерывность жизни, цикличность смены поколений и их связь»

   Теперь посмотрим, что говорят о символике и значение дерева в главе «Национальные образы здоровья и болезни» Васильева и Филатов. По данным исследователей, у древних любое дерево обозначалось словом дуб, которое изначально имело значение как отдельного дерева, так и леса в целом. Лес или дуб (дерево) являли собой нечто цельное, представленное слитой массой. «Между деревом-лесом и древним человеком существовала некая глубинная связь…». Далее авторы цитируют Г. Гачева, который усматривал главную особенность символики леса в том, как своеобразно преломляется в сознании русича феномен Мирового Дерева – универсальный мотив мировой культуры.

Несмотря на универсальность, акценты у разных народов проставлены в отношении дерева по-разному: в Германии – ствол – «штамм» создаёт смысл. В Польше Листва важнее ствола; польская Липа (от листвы) или галльский Дуб (друидов), готическое дерево Ель – таковы европейские «древесные символы». В России же моделирующим является не одиночное дерево, но дерево как Лес. В заключении авторы говорят: «Лес в его нерасчленимом единстве выступал как природный аналог или символ рода; как лес, так и род в сознании древнерусского человека являли собой слияние единичного и общего в нечто, одновременно монолитное, цельное и растущее, живое».

   Под влиянием образа леса (дерева) складывался и национальный характер. Г. Гачев сравнивал человека-животного с человеком-деревом, наделяя последнего такими «преимуществами», как большая «светло-воздушность», связь ритма его жизни со временем и циклами, добродетели «стойкий характер» и «терпение».

   Если теперь вернуться к изначальному смыслу выражения «su-dorv-o», то можно сказать, что «основной признак, который древние русичи желали друг другу заимствовать у дерева-леса, это крепость, позволяющая выстаивать в любых жизненных обстоятельствах».
   С характеристикой «крепкий», по мнению Васильевой и Филатова, напрямую соотносится диада «старый - молодой».

   Молодой от mold – «Мягкий, беззащитный, неокрепший росток». Старый от star – «крепкий, зрелый, старший в роду». В какой-то момент потребовалось выделить уже не молодого, но ещё не старого члена рода; так появился «муж» - взрослый, крепкий мужчина, свободный и мудрый, супруг и отец.

   Эпитет «крепкий» соотнесён и с понятием свободы. «Возрасти и окрепнуть, то есть обрести здоровье в древнерусском его значении, всё равно, что стать полноправным и свободным в своём окружении, своим среди своих.

«Свободный» значит «свой» (от swos – возвратного, не личного местоимения). Таким образом здоровый – это полноценно включённый в род, принятый как безусловно «свой». Свобода же обозначала свободное состояние, но только в границах своего рода».

   Далее авторы замечают, что «здоровье особи было напрямую связано с благополучием рода, а индивидуальные мероприятия по обретению здоровья были органически включены в общую систему верований, представлений и обрядов».

   Со словом крепкий соотносится и слово добро. Прилагательное добрый имело сначала значение «крепкий и сильный», затем стало оценкой красоте, и, наконец, окончательно утвердилось в качестве обозначения материального и духовного богатства. До XVIв. на Руси собственно здоровьем считалось не физическое, а скорее моральное благополучие. Быть здоровым означало, скорее, быть добрым человеком, нежели просто «не болеть».

Здоровье не противопоставлялось недугу, а противопоставлялось страданию (прежде всего в моральном аспекте), в то время как недугу – благо. К концу XVIв. В русское национальное сознание пришло (преимущественно из Зап. Европы) понятие о здоровье, как об оптимальном психофизическом функционировании. 
   Итак, рассмотрев «первооснову», «первокорень» современного слова здоровье в русском (славянском) языке, постараемся сделать некоторые выводы:
-    Здоровье в культуре Древней Руси не имело чётко обозначенного и самостоятельного интрапсихического измерения или внутриличностного плана.
-    Здоровье в древнерусской культуре – это качественная характеристика бытия чело-века как единицы рода, что и выражено в растительной метафоре здоровья.
-    «Лесное дерево» как многозначный символ сочетало в себе основные аспекты всех трёх ранее рассмотренных социокультурных эталонов здоровья: внутриличностное единство, цельность (ствол); включенность в сообщество (лес) и непрерывное развитие (рост). Однако наибольшее значение придавалось общности индивидуального и родового, выраженной в «соборности» русского леса.
-    В древнерусском «лесном» эталоне здоровья есть черты адаптационного социокультурного эталона, однако, в отличии от последнего, в сознании древнерусского человека не было противопоставления Природы и Общества.
-    Здоровье определяло возможности выживания человека и в его природном окружении (лесу), и в границах его рода.
-    Для Древней и Средней Руси здоровье человека и надёжность социальной культуры неразрывно связаны друг с другом.
-    Характеристиками здорового человека в Древней Руси считались: крепость (тела и духа), свобода ( в границах своего рода) и добро (моральное благополучие) .

английское health – «здоровье» - происходит от англосаксонского hal & haelo, и имеет основное «первозначение» - «целый, невредимый, целостность»; за самим словом hal или haelo, по-видимому, не стояло никакого «материального субстрата» из внешнего мира, как это было в русском слове dorv. Однако, эти данные необходимо уточнять и дополнять.

немецкое gesundheit – «здоровье» имеет этимологическую основу sund, что означает «невредимый, целый», как и английское hal . Возможно существует и другое значение sund, связанное с водой, морем, так как одно из этимологический переводов этого слова – «умение плавать, вода» (в английском одно из значений sound – «пролив»).

Латинский язык породил сразу несколько почти равнозначных слов, обозначающих здоровье.
   Во-первых, это salus (испанский – salud, итальянский – salute) – «неповреждённость» как основное значение, а также «здоровье, физическое благосостояние; благо, польза; спасе-ние». От него имеются производные: saluber – “здоровый; в переносном смысле полезный, спасительный»; salubritas – «здоровость, здоровье»; salve – «здорово, благополучно»; salveo – «быть здоровым, здравствовать» и salvus – «здоровый, невредимы, целый». Этимологию salus установить пока не удалось, но возможно имеется связь с латинским sal (salis, sales) – «соль; в переносном смысле солёная морская вода, море» и с латинским же salum – «открытое море». Такая связь не исключена, так как соль была своеобразной панацеей здоровья и ценилась в античное время дороже золота.
   Во-вторых, здоровье – это sanitas, которое является производным, скорее всего, от sane – «разумно, благоразумно». Схожие слова: sano – «в переносном смысле исцелять», sanus – «здоровый», sanatio – «лечение, исцеление». От латинского sanitas в русском языке образовалось слово «санитария», которое в сегодняшнем смысле имеет весьма опосредованное значение к здоровью.
   В-третьих, это valetudo – «состояние здоровья». Берёт начало, скорее всего, от valde – «сильно, весьма, очень», valens – «сильный, крепкий; физически здоровый» и validus – «сильный, крепкий; здоровый телом и душой». От этих слов образовалось и распространённое valeo – «обладать силами, быть сильным; быть физически здоровым». Но эта группа слов, как видно, имеет весьма выраженный оттенок в значениях, а именно оттенок силы, крепости и физического (в первую очередь) здоровья
   Путём сравнения этих трёх эквивалентных групп слов с аналогами в греческом языке, удалось установить, что salus всё же больше относится к спасению, сохранности, пользе и счастью; validus – к значению силы, могучести и крепости, а sanitas – к значению собственно здоровья.

В греческом языке здоровье обозначается словом ugiea (ugeia) – «здоровье (как телесное, так и духовное); как олицетворение богини здравия Гигеи». Прилагательное ugihs (игиос) имеет значение «здоровый, неповреждённый, целый, крепкий, здравомыслящий, разумный». А ugiainw (игиано) – «быть здоровым, в переносном смысле – быть в здравом уме».