Я леплю вареники, так тобой любимые,
И кладу две вишенки в каждого из них.
А сама на стремени, в восемь с половиною,
Мой покой смутившего, в гости жду  свои.
   Только понапрасну мне ходики-посредники
   Сыпали сочувственно  мерное «тик-так»,
   Остывая, красными сделались вареники,
   То ли что, предчувствуя, то ли просто так.

      А над елью  пышною щебет клёста слышится,
      Спелых зёрен ищет средь смоляных чешуй.
      Как же так вдруг вышло, что стала третья лишняя,
      И любовь, как нищая,  у тебя прошу.

Мысли-заусеницы надо мною кружатся,
Вспомнились забытые горькие слова:
«У тебя соперница есть давно, подруженька»,
Ревностью обвитая - кругом голова.
   Стылые вареники неприятным казусом,
   От тебя нет весточки, словно западня.
   Я - забытой пленницей, в «третьей лишней» статусе,
   Всё ищу зацепочки, что любима я. 

      А над елью  пышною щебет клёста слышится,
      Спелых зёрен ищет средь смоляных чешуй.
      Как же так вдруг вышло, что стала третья лишняя,
      И любовь, как нищая,  у тебя прошу.

В день, на воскресение, в комнате начищенной
Ходики, усердствуя, отбивают такт,
Я леплю вареники и кладу две вишенки,
То ли по инерции, то ли просто так.
   На любовь распятую птица-клёст усядется
   И колючки выклюет  клювом вперекрест
   И смолою мятною запечёт все ссадины,
   Может быть, впервые, я улыбнусь в ответ.

      А над елью  пышною щебет клёста слышится,
      Спелых зёрен ищет средь смоляных чешуй.
      Как же так вдруг вышло, что стала третья лишняя,
      Но любовь, как нищая,  больше не прошу.