*     *     *   

 За вечерним кружевом шафрана,

Где туман на пяльцах вышивал,

Твой платок из белого лавсана

Мне крылом лебяжьим помахал.

Блажь моя, паскудно мне и грустно:

Ночь в стогу и овдовевший луг.

Горек сок отравленного чувства,

Судорогой огрубевших рук.

В нежном шёлке сумерки немеют,

Била ты ль козырного туза,

Снова сердце жжёт и каменеет,

Ложь, когда впивается в глаза.

Не любовью мы полны - развратом,

Наших душ Бог не благословит.

Потому кричит совой кудлатой

Сердце от потерь, и от обид.

Ведь в любой красе бывает серость,

Чувство, посрамлённое плевком.

Пусть твоя растраченная нежность

Отзовётся в голосе ином.

С каждым поцелуем мне всё горше,

Знала многих ты и будешь впредь.

Не хотел бы я, такой хороший

На твоих коленях умереть.

Мне теперь давно уже за тридцать,

Может кто-то скажет – старожил.

Только всё парю я певчей птицей

Над землёй, где будто и не жил.

Можно сиротой стать в одночасье,

И себя искать в дорожной мгле.

Не  дано  нам  смертным  много  счастья,

Потому что рай не на земле.

Жаль, мы родились не в ту эпоху,

Звёзды, когда падали в сады:

На  других  тогда  мне было б …  

Как  сейчас  тебе  я … !

*   *   *