Лазаренко Капиталина Андреевна родилась в 1925 году.

Лет десять назад, на одном из концертов Капиталины Лазаренко я взял у нее интервью. Она рассказала о своей жизни: «...Махачкала, сорок третий год... Я окончила музыкальную школу и участвовала в самодеятельности Дворца культуры рыбаков. Параллельно прирабатывала в кинотеатрах — пела перед сеансами. Время было тяжелое — война. Пела все подряд: и оперные партии, и арии из популярных оперетт, и песни советских композиторов. Потом меня пригласили в хор Дагестанского радиокомитета, там я впервые и получила свою трудовую книжку».

— «Я видел старую афишу, там вы значились как Кити Шимановская».

— «Да, было такое. Приехал в Махачкалу Литовский джаз, и музыканты пригласили меня на репетицию. Попросили спеть что-нибудь. Кончилось тем, что я бросила Махачкалу и поехала с ними работать. Приехали в Москву, музыканты своего дома еще не имели — Вильнюс у немцев был. Стали работать. И дали они мне псевдоним: вместо Капиталины — Кити, вместо Шамановой, моей девичьей фамилии — Шимановская...»

— «В Москве, наверное, трудно пришлось поначалу?»

— «Не сладко. Учебу в Гнесинском училище приходилось совмещать с работой. Приютила меня солистка этого же джаза Эсфирь Ласкина. Вот кто по-настоящему помог мне в жизни — она и кров дала, и петь учила, и мастерам эстрады меня показала. Мы тогда выступали в зале им. Чайковского. Неудобно говорить, но был успех. Слухи дошли до начальства, и на один из моих концертов пришла дирекция ВГКО. Тогда еще Всероссийское гастрольно-концертное объединение было, и его руководители ходили на концерты.

Потом меня пригласили в концертную группу Александра Николаевича Вернера. Я у него многому научилась. Артист он был, конечно, феноменальный. Он ставил искрометные программы: «Когда зажигаются огни», « Не в бровь, а в глаз», с которыми мы ездили в Одессу, Тбилиси, Ленинград и везде имели успех, вот тогда я и получила признание публики...» Мой муж был кадровый военный, прошел путь от рядового до генерала. Воевал, был контужен, но, к счастью, вернулся живой. А ведь многим война принесла невосполнимое горе. И я просто не мыслю своего репертуара без песен времен Великой Отечественной. Иногда мне говорили: «Капа, зачем тебе это нужно? Выходит красивая женщина и начинает петь о войне. Зачем это? У тебя другой жанр». А я не могу не петь об этом, о верности ушедшим...»

Во втором отделении того концерта Капиталина Лазаренко исполняла лучшие песни своего репертуара, старинные романсы... Как давно все это было: «Гитана», «Караваньера», «Вишневый сад», «Чико-чико», «Бесаме мучо». «Мою любовь» она бисировала. Ах, как она пела эту румбу! Сколько динамики, страсти, темперамента! Не зря равнодушные к европейской эстраде американцы в свое время выпустили с этими и другими песнями целый «гигант» под весьма лаконичным названием «Поет Капа!»

А первую свою запись на пластинку она сделала с оркестром п/у Л. Утесова. «Помню, выступала в ЦДРИ, и на концерте присутствовал Леонид Осипович Утесов. Я пришла расстроенная за кулисы оттого, что плохо пела. И вдруг слышу голос с сипотцой: «Где же здесь Капочка Лазаренко?» — «Вон там она, за ширмой сидит». А я просто плачу — так ужасно расстроена. Он подошел и ласково тронул за плечо: «Деточка, как вы хорошо пели. Идите ко мне работать».

Именно в концертных программах Государственного эстрадного оркестра РСФСР п/у Л.О. Утесова произошло становление Лазаренко как певицы. Прав был Евгений Петросян, когда говорил: «Школа Утесова не могла не сказаться на дальнейшей творческой судьбе его учеников, и именно Утесов сумел придать природному дарованию Капитолины Лазаренко четкие формы Мастерства. Мастерства с большой буквы».

Народная артистка России (1994).