Федьку Косого – последнего из отряда, схватили в овраге. Фашисты, возглавляемые гестаповцем по кличке «Зуб», прижали Косого к крапиве. У партизана кончились патроны, иначе он бы никогда не сдался! Фашистские сволочи заломили Косому руки и потащили в свой штаб.
Штаб гадов находился в полуразрушенном бункере, посреди соснового леса. Косой, с товарищами, искал его не первый день. А он вон где! Ничего, удастся вырваться и сообщить своим – тут вражинам и крышка! Косой улыбнулся. Зуб заметил и кивнул. Фашист по кличке «Длинный», двинул Косого прикладом. И попал прямо по почкам, сука! Но Косой сжал зубы и стерпел.
Перед штабом фашистов, сидели на траве соратники партизана Косого. Здесь были все: Жека Рыжий, Толян Толстый, Вася Курица и Рабинович. Рабиновичу, конечно, досталось больше всех. Один глаз его заплыл. Косой подмигнул Рабиновичу – не боись, прорвемся! Но это так – бравада. Немецкие твари слишком плотно их окружали. Косой вынужден был признать, что Зуб, пожалуй, похитрей его будет в военном деле.
- Руссиш швайн! – сказал Зуб и заложил руки за спину. Фашисты захихикали.
- Вы говорить, где есть ваш штаб – продолжал гестаповец, расхаживая перед партизанами.
Косого бросило в жар. Он ненавидел Зуба. И не потому, что он фашист. И среди фашистов попадаются нормальные. Крендель – например. Он ненавидел Зуба, как человека. Много лет. И особенно – за Ленку.
- Хрен тебе, фашистская морда! – звонко крикнул Косой.
Зуб кивнул Длинному и тот, врезал по спине партизанского командира. У Косого, на миг, перехватило дыхание. Но он быстро совладал с болью и заорал:
- Всех не перебьете, гады! А тебе – Зубов, лично рыло разобью! Давай один на один! Трус!
Гестаповец подошел к партизану и ударил по лицу. Не кулаком, а брезгливо – тыльной стороной ладони. Косой приподнялся и харкнул прямо в ненавистные глаза врага. Зуб, медленно, снял заляпанные очки. Достал тряпочку и, протирая стекла медленно процедил:
- Повесить русскую свинью!
Фашисты, да и партизаны тоже, замерли. Зуб повернулся к своим:
- Повесить! Пусть надолго запомнят, с кем связались.
Фашисты очнулись от шока. Со смущенным хихиканьем принесли табуретку, веревку и картонку с надписью: « Он убиваль нимецких зольдат!». Веревку перекинули через ветку сосны. Косого поставили на табуретку. На шею надели петлю и картонку. Командир, с высоты своего эшафота, улыбнулся своим боевым товарищам и громко, чтобы слышала вся поляна, сказал:
- А знаешь, Зуб, что Ленка про тебя рассказала?
Лицо гестаповца перекосило, и он с силой пнул табурет…
***
- Пошел ты, Витя! – сказала Светлана и бросила трубку. Над освободившимся ухом тут же запищали комары. Девушка раздраженно помахала рукой. Это надо же! Согласиться на лето отправиться в этот тухлый лагерь! Вместо моря! Типа практика хорошая. Зачтется. Деньги опять же. То да се – лесной воздух, природа. Но, господи, какая же скука! И эти прыщавые парни – вожатые, с неуклюжими ухаживаниями. Типа: « я умею играть на гитаре!» А главное – несносные дети. Вечно что –нибудь затевают!
Вот и теперь с веранды, Светлане были видны мальчишки из ее отряда. Они кучковались в сосновой роще. Похоже, играли в войнушку. Вот одного, типа «пленного», со связанными за спиной руками, поставили на табурет. Кажется, это был Федя Спицын. Ну, тот, с раскосыми глазами! Ему на шею надели веревку… Погодите-погодите! Светлана вскочила. Зубов – мальчик в очках, выбил табуретку из-под ног Федора…
Светлана перемахнула перила веранды. Она хотела закричать, но горло ее не слушалось. Вожатая неслась со всех ног к деревьям. Повешенный мальчик дрыгал в воздухе ногами. Пацаны застыли рядом в шоке. « Я успею! – мысленно кричала Светлана – нужно подбежать, схватить за ноги и держать, пока кто-нибудь скинет петлю. Я успею!»