Сначала - экскурс в сахарную историю, дабы было понятно, из-за чего сыр-бор.

В Белоруссии не так уж много природных ресурсов, в-основном:  лес, соль, торф, да земля под ногами. И еще труба (не природная, конечно, но тоже, как ни крути, ресурс). Из этого складывается и экспортный потенциал государства. В экспорте преобладают:  продукты нефтепереработки (на сырье из России; своей нефти в стране кот наплакал); калийные удобрения (преимущественно на своем сырье); лес и пиломатериалы;  пища насущная (выросшая на земле под ногами и, большей частью, переработанная своими силами); продукция машиностроения (тракторы, тягачи и самосвалы). Все это (кроме бензина, леса и удобрений), в-основном, экспортируется в сопредельные страны, прежде всего, в Россию, и в другие пост-советские страны. Европа белорусские масло и тракторы покупает неохотно. Впрочем, как и любую другую продукцию любых других стран, расположенных восточнее Австрии, западнее Японии и севернее Китая. Исключение составляют нефть и газ: тут уж деваться просто некуда. Прокладывать трубу в Америку – по стоимости примерно обойдется -как построить обитаемую базу на Марсе. Подсчитано.

Среди экспорта в Россию до последнего времени (рубеж - 2017-2018) не последнюю роль играл белорусский сахар, производимый, частично, из своего сырья – сахарной свеклы, выращенной на земле под ногами.  Когда запасы старого урожая кончаются, в новый еще не поспел, или в неурожайные годы, заводы пользуют сырье из стран Латинской Америки – сахар-сырец из тростника. Производство сахара из тростника обходится гораздо дешевле (даже с учетом транспортировки сырья), но нужно поддерживать своих аграриев.

Крупных сахарных предприятий в маленькой Белоруссии – аж 4. Первый, Скидельский завод (сейчас комбинат, Гродненская область), был пущен в 1951 году; второй, Городейский комбинат  (Минская область) – в 1959; третий, Жабинковский завод (Брестская область) – в 1963; последним был построен Слуцкий завод (позже – сахарорафинадный комбинат, Минская область) – в 1965. В трех случаях (кроме Слуцка) заводы явились практически градообразующими предприятиями; под них много лет впоследствии создавалась соответствующая городская инфраструктура.

Белорусские сладкие заводы (слева направо и сверху вниз - по времени ввода в эксплуатацию)

В советское время заводы работали на весь Союз. В тяжкий период межвременья (конец 80х-начало 90х прошлого века) сахарные промышленники Белоруссии столкнулись с теми же проблемами, как и все остальные на пост-советском пространстве:  нарушение хозяйственных связей, разруха в АПК, тотальные неплатежи, бартерные сделки. Но некоторое производство было таки сохранено, ибо без сахара неудобно гнать самогон, а без самогона в смутное время прожить сложно.

После прихода к власти в Белоруссии бессменного президента-председателя (1994), аграрный комплекс стал потихоньку выходить из кризиса и сажать свеклу; а с АПК ожило и производство сахара из своего сырья. Это по официальной  версии. На самом деле, директива о восстановлении и развитии сладкой отрасли под говорящим названием «Сахар» была подписана зампредом правительства Белоруссии за 2 года до восшествия на трон Лукашенко. Но, таки нужно признать, эту директиву первый (и, возможно, последний) президент Белоруссии выполнил практически полностью, на протяжении середины-конца 90х модернизировав все сахарные предприятия, и утроив объемы поставок свеклы для переработки.

В России же, где все еще действовал клич Бориски-царя «Берите, сколько сможете», разруха в агрокомплексе продолжалась еще долго. Поэтому продукты из Белоруссии, в том числе сахар, стали заполнять прилавки российских магазинов. К концу века до 65% белорусского сахара шло на экспорт в Россию (и еще немного – в близлежащие Польшу, Молдавию, Украину, и расположенную чуть дальше Финляндию), так как белорусы, даже с учетом производства самогона, весь производимый сахар были не в состоянии употребить. При этом весь экспортируемый Белоруссией сахар маркировался как свекловичный, и стоил он гораздо дешевле аналогичного российского.

И тут обнаружилась обидная деталь: как оказалось, из свеклы Белоруссия производит менее трети всех объемов сахара; остальное – из тростника (это выяснилось довольно просто: страна не в состоянии вырастить на своей территории столько свеклы, чтобы производить сахар только из нее).  Россияне произвели аудит поставок, и сравнили экспортные документы с реальными производственными.

В 1999 Россия сначала ввела квоты на поставки тростниковой сладости из Белоруссии, а затем и вовсе прикрыла ввоз сахара из сырца, оставив возможным только импорт реального свекловичного сахара.

Началась междоусобица, в ходе которой Лукашенко пригрозил вообще не возить сахар в Россию, а продавать его кому-нибудь другому. Россияне сказали «ну и ладно», и стали ждать. Естественно, оказалось, что сахар кому-нибудь другому вообще не нужен, тем более – в таких объемах. В конце концов, как обычно, Белоруссия пошла на компромисс: тростниковый сахар решили продавать на внутреннем рынке, а в Россию экспортировать свекловичный; при этом разницу в цене производства платили белорусские потребители.  Правда, было совершенно непонятно, куда на внутреннем рынке девать почти полмиллиона тонн производимой сладкой смерти, если все жители и все предприятия потребляют не более 300 тыс. тонн в год (для справки: в Белоруссии живет почти на четверть меньше граждан, чем в Москве).

Дальше пошли в ход особенности белорусской национальной экономики,  то есть правдами-неправдами (с переоформлением производственной документации, подтасовкой объемов поставок и т.п.) в Россию таки ввозился и тростниковый сахар, причем в весьма приличных объемах.

В ответ россияне время от времени вводили жесткую растаможку белорусского сахара.

Параллельно происходила «мягкая» национализация белорусской сахарной промышленности. Государство, выделяя деньги на модернизацию предприятий, приобрело контрольные пакеты акций заводов. Номинально все заводы – открытые акционерные общества; реально все остальные акционеры лишены возможности что-либо решать в управлении заводами (практически вся реальная экономика Беларуси так и построена).

Так продолжалось довольно долго, и, как водится в хорошо работающем пост-советском бизнесе, время от времени сладкую отрасль потрясали криминальные дела.

Кражи были всегда. Рабочие выносили сахар под спецовками и перебрасывали мешки через забор. Водители вывозили неучтенку в самосвалах. Начальники охраны заводов организовывали разного рода криминальные схемы совместно с собственными сторожами. Самогонщики скупали ворованный сахар гораздо ниже его себестоимости.  Полиция время от времени вылавливала особо ретивых товарищей, и следовало наказание. В общем, как в Союзе.

Начальство, естественно, не стояло в стороне от процесса. В Орше (белорусский железнодорожный узел) таинственно исчезли 40 вагонов сахара, через небольшое время – еще 10 вагонов. Это только то, что было на слуху. Сколько кануло в многотонных автофурах – вряд ли поддается подсчету. Интересно, что ни одно заведенное,  в отношении руководства по факту хищений, дело, не доведено до суда. Это так, к слову.

В 2006 году, для упорядочивания поставок сахара в Россию, было создано торговое предприятие  – «Белорусская сахарная компания» с офисом в Москве и представительством в Минске. Учредителями выступили все те же 4 белорусских сахарных завода.

В 2011 в рамках единого таможенного пространства России и Белоруссии, был полностью отменен любой транспортный контроль со стороны таможенных органов, т.е. пало главное препятствие на пути поставок любого белорусского сахара в Россию. Это была, как оказалось вскоре,  только временная победа белорусских сахарозаводчиков.

Все шло, как шло, изредка российские промышленники бодались с белорусскими, но, в общем, была более-менее спокойная ситуация.

Но с 2014 грянули антироссийские санкции со стороны Европы и Америки. Российским руководителям пришлось не только красть деньги, но еще и учиться их считать. Ибо если население вымрет с голоду – кем руководить и у кого красть? Худо-бедно, начал выправляться отечественный АПК, в том числе и в урожайности сахарного сырья – той самой свеклы, увеличились и поставки сырца, мощности предприятий стали загружаться если и не полностью, то близко к тому.

Все это привело, в итоге, к перепроизводству и резкому удешевлению сладкой смерти в России примерно к концу 2017, ибо, при всей авторитарности руководства, в России все же работает рыночная саморегуляция цен.

В 2018 дешевый российский сахар (на 20-30% дешевле белорусского на тот момент) хлынул на территорию Белоруссии.  Белорусы, не особо заботясь о патриотичности, с воодушевлением стали едва ли не оптом скупать российскую продукцию. Итоги работы белорусских сахарозаводчиков за 2018 год были плачевны:  три предприятия из четырех сработали с многомиллионными убытками, и лишь завод в Слуцке на рафинаде остался в плюсе; склады предприятий были завалены готовой продукцией, которую никто не хотел брать; на банковских счетах висели только требования о расчетах за сырье и погашении кредитов.

В условиях полностью прозрачных границ и отсутствия инструментов для препятствования ввозу сахара, выбор был небольшим.

Но, как обычно происходит, даже при небольшом выборе избирается самый наихудший вариант. Чтобы не вводить приказной порядок распределения сахара по торговым точкам, белорусский Минторг осенью 2019 установил минимальный порог цены на сахар – 1,5 бел.руб (около 45 руб) за кг, вне зависимости от страны его происхождения, будь он хоть из Гондураса. После этого импорт российского сахара уменьшился. Вроде можно праздновать победу?

При этом на территории России белорусы были вынуждены продавать свой сахар ниже его себестоимости, чтобы конкурировать с россиянами. Парадокс: в России белорусский сахар сейчас примерно на треть дешевле, чем в самой Белоруссии.

Что конкретно должно было призойти потом? Не нужно быть президентом, премьером или видным экономистом, чтобы предположить следующее: постановление неизбежно повлечет за собой массу мошеннических схем в импортных и экспортных операциях. Напомню: границы полностью прозрачны; транспортный поток не регулируется таможенным оформлением; цена на сахар в России сейчас примерно на треть дешевле, чем в Белоруссии; предприятия в Белоруссии убыточны. Что будут делать бизнесмены? Правильно!

Это все присказка.

Теперь конкретно о событиях конца января – начала февраля.

 Из сетевых источников хронология событий представляется примерно следующая:

23 января при получении взятки $20 тыс. (предполагается – от российского посредника) задержан директор сахарного завода в Жабинке Виктор Миронов. Со служащих завода, свидетелей задержания,  взяли подписку о неразглашении. Родственникам объявили, что Миронов уехал в срочную служебную командировку. Рабочий телефон чьими-то голосами отвечал, что директор в отпуске или командировке.

24 января утром сотрудники белорусского КГБ задержали бывшего начальника Управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией МВД РБ (ушел в отставку в ноябре прошлого года) Владимира Тихиню.

В тот же день, тоже утром, остальные директора белорусских сахарных заводов (Николай Прудник – завод в Слуцке,  Дмитрий Егоров – комбинат в Скиделе, Михаил Криштапович – комбинат в Городее), а также руководитель «Белорусской сахарной компании» Дмитрий Кириллов и его сподвижник Сергей Кононенко из Москвы,  должны были прибыть в Минск, на запланированное в конце прошлой недели совещание в концерне «Белгоспищепром». По прибытии в Минск, Прудник, Егоров, Кириллов и Кононенко были задержаны КГБ, а Криштапович на место не прибыл, зато оказался на борту самолета Минск-Мюнхен.

В тот же день, в районе часа пополудни,  самолет с директором Городейского сахарного комбината Михаилом Криштаповичем развернулся над Польшей и вернулся в Белоруссию, в аэропорт Обухово (Гродненская область). С самолета сняли Криштаповича и, предположительно, членов его семьи, после чего рейс был отправлен по маршруту.

Основные фигуранты (слева направо сверху вниз): директора заводов (Миронов, Егоров, Крыштапович, Прудник); директор "БСК" Кириллов, полицейская крыша - полковник Тихиня

25-30 января в домах сахарных руководителей прошли обыски; по неподтвержденным пока данным, на все имущество и финансы задержанных, находящиеся на территории Белоруссии, наложен арест.

В период с начала задержаний до 30 января было не совсем понятно, что происходит: по рабочим телефонам оставшееся руководство заводов либо молчало, либо отвечало сбивчиво -  мол, директор находится в отпуске или служебной командировке, а иногда и вовсе: «ничего не знаем, сами в шоке». Все спецслужбы отмалчивались, никак не комментируя исчезновение сахарного руководства.

Лишь 30 января генпрокурор Белоруссии Александр Конюк слегка приоткрыл завесу сахарной тайны, подтвердив задержание сладких директоров. В частности, он намекнул на некие мошеннические схемы при торговых операциях.

И, наконец, 4 февраля, на главном телеканале Белоруссии задержания прокомментировал сам президент Лукашенко. Говорил он, по своему обыкновению, общими лозунгами, обличая врагов народа, но из выступления понятно, что задержанные обвиняются в коррупции.

В тот же день на белорусском ТВ прошел сюжет, где сотрудник пресс-центра КГБ объяснил примерно, что же вменяется подозреваемым руководителям. Были показаны кадры оперативной съемки, где, по мнению рассказчика, хорошо видны моменты передачи взяток и распилов. Лично я, в общем, ничего особенного там не разглядел. Ну засунул один товарищ что-то в сумку… другому в торговом центре что-то сунули в карман…  Хотя, конечно, КГБ вряд ли показал по ТВ все, что было снято – это не в интересах следствия. Главное – убедить обывателя в необходимости расследования.

Если коротко, то следствие выявило пока две схемы распилов.

Первая – упаковочная. В Белоруссии  существует единственное предприятие по производству тары (бумажные пакеты и полипропиленовые мешки) для всех сахарных заводов. По версии следствия, Белорусская сахарная компания закупала сырье для этого предприятия в России по завышенным ценам, на безальтернативной основе. Разница в несколько процентов (по сравнению с реальными ценами) обналичивалась и распиливалась.

Вторая – собственно сахарный распил. Белорусский сахар на внутреннем рынке, начиная с введения единой цены, продается в двух ипостасях:  и как белорусский, и как российский. Оформляется «липа», свидетельствующая, что сахар экспортируется в Россию, и другая «липа» - что как бы другой сахар импортируется из России. Обе сделки проводятся через «Белорусскую сахарную компанию».  Профит! – разница в треть цены успешно распиливается заинтересованными лицами. При этом можно вообще не возить сахар туда-сюда, зачем? Просто на месте расфасовать продукт в российские мешки. И, таким образом, рассовать по карманам еще и транспортные расходы.

Как считает следствие, только на упаковке общая сумма распила составляла около $100 тыс. в год, а суммы по самому сахару составляют миллионы американских денег.

В сюжете сообщается, что сейчас все фигуранты дела активно сотрудничают со следствием; если это так, то можно ожидать новых громких задержаний, в том числе среди полицейских чинов: ну в самом деле, не один же Тихиня крышевал сладкие дела. Были у него начальники, и были подчиненные, и региональное командование по местам дислокации заводов. И областные-районные администрации. И все такое прочее.

Статьи УК Белоруссии по подобным делам предусматривают прогулку в не столь отдаленные места сроком до 15 лет (вряд ли всем дадут на полную катушку; но лет по несколько, видимо, главным действующим лицам обеспечено).

Некоторые аналитики решили, что «сахарное дело» - один из моментов нынешнего нефтяного противостояния Белоруссии и России. Лукашенко якобы решил разгромить «Белорусскую сахарную компанию»,  и посадить пару-тройку россиян, чтобы было кем торговаться за нефть. Ну не возить же ее танкерами из Норвегии и Штатов, в самом деле: нефть-то получается золотая. Попутно преследуется, возможно, еще одна цель: на основании "сахарного дела", на время следствия, прекратить ввоз сахара из России, предоставив белорусским предприятиям возможность работать вне конкуренции.

Другие сведущие товарищи считают, что КГБ «ведет» фигурантов уже минимум три года.

В ночь на 25 февраля 2017 на Скидельском сахарном комбинате произошел объемный взрыв воздушно-пылевой смеси в цехе фасовки готовой продукции. Тяжелые ожоги получили 5 работниц цеха; 4 из них вскоре скончались, одна осталась инвалидом. Источник огня, послуживший детонатором взрыва, точно не выяснен, но главная причина указана: неработающая в помещении вентиляция, из-за чего концентрация сахарной пыли в воздухе превышала максимально допустимую в десятки раз. Причем работницы трудились в этих условиях месяцами. По делу осудили троих: главного инженера предприятия, начальника взорвавшегося цеха и его заместителя. Директор комбината тогда, по слухам, вообще отделался легким испугом: выговором и лишением квартальной премии.

2017 год. Последствия взрыва.

Во время следствия, и на суде, обвиняемые и их адвокаты утверждали, что следствие идет не в том направлении. Нужно было озаботиться вопросами: почему на предприятии более 5 лет не проводилась замена неисправного оборудования, хотя деньги государством выделялись?  Почему закупалась рабочая одежда из дешевой синтетики, хотя ясно, что в условиях пожара работнику в такой спецовке не выжить?  И почему на скамье подсудимых нет директора Егорова?

Так вот, некоторые аналитики считают, что уже тогда КГБ заинтересовался деятельностью сахарозаводчиков, которые занимают свои должности по 10-20 лет, в частности – расходами государственных денег, выделяемых на реконструкцию и развитие производства. Ну а дальше – дело техники… Расследовали одно, вышли и на другое…

Вполне возможно, КГБ «вел» директоров и до этой трагедии, и именно поэтому Егорова не было среди подсудимых: выясняли его связи. Звучит цинично, но любое трагическое происшествие на предприятиях – лучший момент  для выявления сообщников хищений: виновник в панике теряет бдительность и начинает названивать всем, кто может помочь убежать от следствия. Возможно, именно так был выявлен Тихиня – главный борцун с коррупцией в Беларуси до ноября 2019.

И моя точка зрения…

Нынешнее дело – это только мелкий штрих в экономике Белоруссии. Вообще же, если почитать мнения на белорусских ресурсах, прослеживается стойкое недовольство юзеров происходящим в стране.

Государственный капитализм, точнее, в белорусском варианте - симбиоз авторитарного управления в политике и неумелые попытки полностью контролировать квази-рыночную экономику к успеху вряд ли приведет. То есть, временные успехи могут случаться, но будут они не слишком продолжительными, а после них наступят неминумые потрясения.

Нынешняя белорусская экономика (как и экономики многих иных пост-советских стран) – это путь назад, в Союз 80х годов. Когда все делают вид, что экономические успехи грандиозны, а в провалах виноваты только исключительно враги – внешние и внутренние.  Как только пересажаем и победим всех врагов – наступит благоденствие.

При этом, как я уже писал когда-то (пост здесь не сохранился, вероятно), белорусская экономика – это вечное сидение на двух стульях. Зажатая между Россией и Европой страна, словно буфер, принимает на себя удары и потрясения экономик сопредельных государств, потому что не имеет ни серьезных природных ресурсов, ни долговременно-конкурентоспособного на международном рынке производства (за исключением удобрений и нефтепродуктов, причем последнее – только в том случае, если Россия продает Белоруссии нефть гораздо дешевле европейских цен).

Обычно Лукашенко сидит на «российском стуле», но когда Россия начинает действовать не так, как ему хотелось бы, он сдвигается на стул европейский. А сейчас добавился и третий стул – американский. Америка уже готова простить «диктатора», лишь бы насолить России, и даже грозится залить Белоруссию своей нефтью. Которая будет гораздо дороже предлагаемой российской,  зато не российская. Как-то по детски все это: сейчас ка-а-а-ак ударюсь головой об стену, пусть маме будет больно… Беда не в том, что Лукашенко не понимает, что никому Белоруссия (как и другие пост-советские страны) особо не нужна - ни Европе, ни Америке. Нужны: еще один плацдарм в необъявленной войне с русскими (читай -пушечное мясо) и рынки сбыта продукции – и только. Он все это понимает. Беда в том, что он, вероятно, не понимает, что все это понимают и в России. Думать, что оппонент глупее тебя – это крайне слабая позиция в любом споре. А уж вставать в позу и заявлять ультиматумы, не имея на это сколько-то реальных причин  – это вообще странно.

И, когда само выживание на посту президента превращается в знак вопроса, начинается поиск врагов,  чтобы отвлечь обывателя от насущных проблем.  Основной враг – Россия сейчас. Но это не совсем понятно обывателю. Зато есть другая тема, которую поддержат все, кто смотрит детективно-сериальную жвачку телеканала "Россия". Уж они-то знают, что олигархи - это гланое зло... И – опа! Толпа уже кричит: ууууу… ворюги!!! Из-за них даже самолет возвращали! И вообще!!!! А президент их всех посадил, отак! Какой красавчег...

Как будто раньше было неизвестно, что воровали. Судя по информации из сети – воровали десятилетиями и железнодорожными составами, а не пакетиками для сахара.  Но лишь сейчас была дана отмашка. Почему? Да потому, что понадобился враг. Думается мне, что сахарное дело не последнее в ближайшее время, ибо на лето или осень предполагаются очередные президентские выборы в Белоруссии.

Ныне, по оценкам независимых социологов, рейтинг действующего президента Белоруссии колеблется от 6-10% в городах до 25-30% в сельской местности. Причем весьма сдал позиции рейтинг Лукашенко среди его основного электората - пенсионеров (35% против 80% пять лет назад). Это гораздо меньше, чем необходимо для уверенной победы на выборах. Вероятно, для роста рейтингов и устраиваются криминальные шоу с массовыми арестами и фигурным катанием на самолетах.

Поскольку много хлеба у Лукашенко нету (и, скорее всего, в ближайшее время не предвидится), он, вероятно, даст публике много зрелищ – публичные порки чиновников. В этом нет ничего плохого, в принципе… чиновников следует либо часто менять, либо публично пороть, третьего не дано.

Плохо то, что это делается только к определенным датам.

Причем не только в Белоруссии, увы.

Ни одна из пост-советских стран (Россия, где борьба с коррупцией тоже ведется, преимущественно, к "особым датам" - не исключение; и Украина, где при смене руководства сменяется всего лишь правящий олигархический клан - тоже) так и не встала на быстрый путь развития: жесткий политический режим, при неуклонном развитии рыночных отношений, на основании понятных, прозрачных и неукоснительно соблюдающихся законов, нарушение которых грозит суровой карой. Есть страны, где руководство демократическое, но производство развалено в угоду транснациональным корпорациям. Есть, наоборот, государства авторитарные, но рынок в них - в едва зачаточном состоянии. Есть шарахающиеся от одной крайности в другую - бессмысленно и бессистемно.

Это печально. Путь к процветанию будет слишком долгим.

Не доживу.

Все материалы взяты из сети, поэтому могут быть некоторые неточности в изложении. Белорусские товарищи поправят, если они есть в наличии, и обладают более точной информацией.

Я - не экономист, не социолог, не политолог и т.п. Стало интересно, что случилось в маленькой стране - вот и надиктовал. Не следует воспринимать материал как истину в последней инстанции.

Спасибо, за подробный рассказ. Я лично, когда Лукашенко пытался объяснить свой поступок - так я не понял, что они там сделали. "Красивый" разворот самолета над Европой ...

Сейчас хоть что-то становится понятнее

ДАЛЬШЕ ИНТЕРЕСНЕЙ .....БУДЕМ ПОСМОТРЕТЬ....