26 июня после продолжительной ушел из жизни человек-легенда – дипломат, разведчик, журналист, писатель, политик, бывший министр иностранных дел и экс-премьер России Евгений Примаков. В октябре ему исполнилось бы 86 лет.

Даже те, кто не слишком активно следят за политической жизнью страны, наверняка помнят легендарный разворот самолета российского премьер-министра (на тот момент) Евгения Примакова над Атлантикой.

В марте 1999 года об этом говорил весь мир: Евгений Примаков отменил свой визит в США, когда узнал о начале бомбардировок Югославии силами НАТО.

Через 10 лет после легендарного разворота над Атлантикой, 25 марта 2009 года, объясняя свое решение вернуться в Москву, Евгений Максимович в интервью "Вестям" на телеканале "Россия 1" сказал: "Еще раз хочу подтвердить, это никакой не героизм, это совершенно нормальное поведение человека, который горд за свою страну, который считает, что ему не надо поощрять агрессию своим присутствием в это время и своим визитом. Я выполнил просто ту функцию, которую должен был выполнить любой премьер-министр, нормальный премьер-министр Российской Федерации".

Мнением мудрого дипломата и политика всегда интересовалась пресса. ТАСС собрал высказывания Евгения Примакова о своей работе и по самым актуальным вопросам последнего времени.

О санкциях

"Сердцевина импортозамещения — это развитие науки и технологий... Я не согласен с теми, кто считает, что за полтора-два года можно решить проблемы импортозамещения, важнейшие проблемы. Очевидно, потребуется целый ряд лет, и мы не можем быть уверенными, что наши так называемые партнеры на Западе не будут за это время продвигаться.

Ясно совершенно, что мы не можем быть догоняющей страной. В этих условиях необходимо определение критических направлений импортозамещения, самых критических, где мы должны будем прорываться, где мы должны будем применять новые технологии, обгоняющие, может быть, существующие технологии, применяемые в той или иной точке...

Импортозамещение, естественно, должно способствовать экономическому развитию страны, росту валового внутреннего продукта... Но это не означает движения к изоляционизму ни в коей мере. Конечно, нам необходимы были... обратные санкции. Но главная их цель была, насколько я понимаю, — исключить эскалацию тех санкций, которые идут против нас". (Из выступление на заседании Госсовета, 18 сентября 2014 года)

Об Украине

"В дальнейшем, когда на Украине будет устойчивое государственное руководство, по-настоящему охватывающее всю страну или значительную часть страны, тогда можно говорить и о том, что Украина может проявлять какую-то самостоятельность. А сейчас командуют Соединенные Штаты — и Украиной, и Европой.

Россия никогда не была против того, чтобы Украина решала вопросы, связанные со своим географическим положением, и того, что она — европейское государство. Мы говорили только о том, что, если Украина вступит в ассоциацию с Европейским союзом и при этом создастся ситуация, неблагоприятная для нас, которая бьет по нашим интересам, мы будем принимать контрмеры, но не о том, чтобы украинцы делали выбор — либо с нами, либо с ними.

Может быть, наш небольшой промах был в том, что мы не почувствовали, что в начале на майдане были настроения, так сказать, против коррупционного режима, а потом дальше, как феникс, возродились какие-то организации, которые взяли оружие в руки, которые случайно не могли появиться, их готовили где-то. Но все-таки я бы разделил тех, которые участвовали в майдане и выступали против коррупционного характера режима, и тех, которые потом уже залихватски требовали изменения всех и вся.

Россия никогда не требовала отделения юго-востока от Украины. Я думаю, что и в закрытых переговорах это не фигурировало. Ну а сейчас ситуация обострилась после того, как кровь пролилась, и после того, как мирное население стало гибнуть. Сейчас трудно найти выход из ситуации. Я думаю, что можно договариваться на основе какого-то элемента федерализации. Ведь федерализация — это растянутое понятие. Может быть и жесткая федерализация, может быть мягкая федерализация, можно даже не называть федерализацией, но поиски должны быть в этом направлении". (Из интервью в программе "Вести в субботу", сентябрь 2014 года)

О вступлении Крыма в состав Российской Федерации

"Воссоединение Крыма и Севастополя с Россией не было заранее продуманной заготовкой, а скорее, реакцией на развитие сдирижированного извне кризиса на Украине. Россия приняла меры по безопасности населения полуострова во время голосования от вылазок и провокаций радикалов. Такого взрывного патриотизма не было со времен победы в Великой Отечественной войне и полета первого человека в космос". (Из лекции для студентов МГУ им. М. В. Ломоносова в Москве, апрель 2014 года)

О работе премьер-министра

"Если бы я оставался премьер-министром, я бы абсолютно не думал об участии в политике в каком-либо ином качестве. Потому что само нахождение на посту премьер-министра не позволяет этого. Если ты хочешь, чтобы правительство выполняло задачи, которые перед ним ставятся, занималось текущими экономическими делами, поднимало жизненный уровень народа, организовывало бы максимально благоприятные условия для развития предпринимательства и так далее, то ты не можешь в это же время думать о своей предвыборной кампании, о том, чтобы создавать себе имидж будущего президента". (Из интервью газете "Совершенно секретно — Версия" в сентябре 1999 года)

О работе разведчика

"Раньше мы (внешняя разведка) занимались процессами внутри государств, механизмами смены правительств и так далее. История показала, что мы в этом не слишком преуспели… Мы прекратили подрывную деятельность за границей, отказались от поддержки зарубежных политических групп.

Сейчас мы работаем не против кого-либо, а в защиту российских национальных интересов — в этом и состоит новое определение СВР (Служба внешней разведки)… Мы работаем только на государственные органы. Я против обслуживания разведкой интересов частного бизнеса. Наш бюджет формируется из общественных средств, и мы обязаны работать в интересах страны". (Из интервью The Sunday Times в сентябре 1992 года)

Об отношении Запада к России

"Лишь политической близорукостью можно объяснить готовность списать Россию из числа великих держав, недооценивать ее потенциал, динамику, перспективы развития... После окончания холодной войны на Западе, особенно в Соединенных Штатах, начал падать интерес к России как к одному из главных игроков на международной арене.

Россия, конечно, не Советский Союз, который, несомненно, играл ведущую роль в мировой политике. Недооценке места и искажению роли России в современном мире, несомненно, способствует тот факт, что живы и еще активно действуют поколения людей, которые были либо вовлечены в конфронтацию западного мира с Советским Союзом, либо впечатлены ею". (Из книги "Мир без России? К чему ведет политическая близорукость", 2009 год)

О США

"Если нынешний мир является монополярным, объясните мне, почему США, которые в одиночку решили начать войну в Ираке, просят теперь помощи у других государств, чтобы противостоять создавшейся ситуации? Конечно, американцы сильнее других в экономическом и военном плане, но они не создают единственного полюса, вокруг которого должен вращаться весь остальной мир..." (Из интервью газете Le Figaro в декабре 2003 года)

О расширении НАТО

"Что касается американской политики на российском направлении, то процесс расширения НАТО призван не "сдержать" Россию, в чем нет никакой необходимости, но ослабить ее, сделать Россию более сговорчивой, когда дело касается ее национальных интересов...

Будучи министром иностранных дел России, я неоднократно говорил и Мадлен Олбрайт, и Строубу Тэлботу, и другим своим американским коллегам, что прием в НАТО бывших советских республик для нас означает переход "красной черты". (Из книги "Мир без России? К чему ведет политическая близорукость", 2009 год)

О проблемах в экономике

"Либералы, неолибералы уделяли внимание главным образом решению макроэкономических проблем. Правильно, и мы продолжаем это делать. Но в то же самое время это ведь не самоцель, а создание условий для микроэкономического развития, для развития реального сектора экономики. А вот это условие не соблюдалось. Не велась в достаточной степени и борьба с коррупцией, с экономической преступностью… Я сторонник теории конвергенции. Она заключается во взаимовлиянии социализма и капитализма, в результате которого появляется нечто с уже размытыми характеристиками обеих систем…" (Из интервью "Комсомольской правде" 5 мая 1999 года)

Об экстремизме

"Сейчас, как мне кажется, политическая работа нужна главным образом не для того, чтобы остановить влияние ислама... В то же самое время нужно делать все для того, чтобы правильные богословы подавляли своими проповедями те ростки экстремизма, которые появляются на северокавказской почве...

Нужно смотреть, кто едет учиться и куда, кто будет в дальнейшем проповедовать ислам у нас на территории России. Чтобы эти люди, образно говоря, изучали за рубежом Коран, а не "Калашникова".
(Из интервью "Российской газете" 24 июня 2011 года)

О человечестве

"Думаю, не стоит наговаривать на все человечество. Да, отдельные страны, отдельные политики агрессивны, несговорчивы. Но если бы таким несносным был весь мир, люди давно бы не просто вцепились друг в друга — применили бы ядерное оружие. А они сохраняют здравомыслие. Разве это не лучшее доказательство того, что человечество не дряхлеет?" (Из интервью "Литературной газете" 28 октября 2009 года)

vesti.ru